«А торговать мы не умеем!»
В.И.Ленин.
В четырнадцать лет у меня была собака “Чернушка”. Помесь спаниеля с дворняжкой. Случились у нее щенки. Когда они подросли, мы раздали всех, кроме одного. Не находилось желающих.
- А вы продайте, - посоветовала тетя Вера.
- Точно! Продадим! - обрадовались мы с братом. - А на вырученные деньги мы купим...
О-о, много чего хотелось купить! Но сначала надо было продать.
Я сунул щенка за пазуху и поехал с братишкой на Верхний Рынок. Рынок был продовольственным, но в одном-двух местах там продавали голубей, а бывало и собак.
Потолкавшись среди рядов, мы устроились около дядьки с щенком на руках. Скорее, это был старик: высокий, мосластый, в брезентовом плаще и теплой шапке.
Дедов щенок-переросток имел грязновато-бурую шерсть, крепкие лапы и большую голову. Судя по облику и поведению, он обещал вырасти в крупную смирную дворнягу. А у нас был маленький пестрый и веселый щенок. Он неустанно вертелся, тявкал и грыз острыми зубками все подряд. Сравнение было явно в нашу пользу. Однако мы не смогли воспользоваться своим преимуществом. Не хватало опыта. Едва кто-либо подходил к щенкам, как старик внушительно выступал вперед и замыкал интерес на себя.
Так, сунулась было к нам одна тетка, а старик уже перед ней. И тетка волей-неволей вступила с ним в разговор.
- Что это у вас за собачка?
- Эта? Очень, очень хорошая собачка, - заявил он.
И добавил торжественно:
- Кобелек!
- А порода какая? - заинтересовалась тетка.
- Порода? Сторожевая, конечно!
- Злой кобелек-то?
Она потрепала щенка за уши, пытаясь его разозлить.
- А как же?! А как же! - негодующе забулькал старик. - У-у, какой злой! Это он сейчас шума испугался, дурачок.
- Похоже, большой вырастет?
- Да не так, чтобы очень, - неопределенно ответил старик, испытующе глядя на тетку.
- Большой, он жрет много, - засветилась тетка, - не прокормишь!
- Это конечно, - охотно подтвердил он, - я ж и говорю: “Белка” моя, то есть мать его, - совсем аккуратная такая собачка.
- А слишком маленькую - так и бояться никто не будет, - размышляла вслух тетка.
- А я что говорю? - удивился теткиной бестолковости продавец, - аккуратная такая собачка, самый, что ни на есть собачий размер. И главное - ест мало. Зато, что ни дай - все съест.
У тетки развеяны все сомнения. Все аргументы биты. Она как будто удовлетворена.
- И сколько вы просите? - задает главный вопрос она.
- Да всего ничего: 5 рублей!
- Ого! Дороговато берете!
- А чего вы хотите? - обиделся он. - Кобелек не абы какой...
Тетка бросила взгляд на нашего щенка, но при старике не решилась подойти. Подхватила кошелки и ушла.
А мы за своего щенка просили 3 рубля!
Следующим из серьезных покупателей был пожилой дядька хозяйственного вида.
- Хм, что это за песик? - спросил он старика.
- Этот? Очень, очень хороший песик. Кобелек!
У старика уже отработаны жесты, интонации, реплики:
- Порода? Сторожевая, конечно… Злой? А как же! А как же!..
Однако появились и нюансы.
- Кобелек - это хорошо, - согласился дядька. - И похоже, что крупный будет.
- Да не сказать, чтобы маленький, - осторожно подтвердил продавец.
- Вот! И мне нужен здоровый кобель. Но злой! Чтобы на ночь я его с цепи спускал - и мог спать спокойно.
- Так я ж и говорю, - обрадовался, как знаток знатоку, старик. - Это же... - волкодав! Вон лапы какие! А уши? А зубы гляньте!.. Сука моя, то есть мать его - из овчарок сама. А отец - волкодав!
Бедного щенка вертят, переворачивают, встряхивают. Дядька заглянул ему в пасть.
- Видите, какие зубы? - суетился старик. - Когда вырастет - оглоблю перекусит. Волкодав!
- Хм, а пасть у него не черная, - нашел вдруг дядька, - нет, не злой будет!
И отошел. Даже цену не спросил. И на нашего щенка только мельком глянул. По-видимому, его легкомысленный окрас и несолидные продавцы не внушали доверия.
Между другими, подошла еще легкая старушка. Как раз за нашим щенком. Но опять тут старик вылез.
- Очень, очень хорошая собачка, - слышали мы в который раз.
«Порода? Сторожевая, конечно. Что? Боже упаси! Это только на чужих он потявкать может. А так - ласковый такой песик. Большой? Да ни в коем случае! Вот какой есть - больше не вырастет. “Белка”, то есть мать его, - аккуратная такая собачка. Считай, комнатная...»
От досады и смеха я уже не выдержал. И подал свою реплику:
- Дядя, вы же говорили, что это волкодав!
Старик огорошенно посмотрел на меня.
- Да ты дурак! - бросил он.
В его возгласе не было злобы: скорее удивление и даже сожаление о моих незавидных умственных способностях.
А старушка - как испарилась!
- И вы идите! - погнал нас старик. - Не умеете торговать - не мешайте другим!
Мы с кривляньем и гиканьем удалились. Нам все равно ничего там не светило. Нашли другое место, рядом с голубями. И еще долго веселились, разыгрывая в лицах случай с бедной старушкой. Представляли, какой у нее был бы вид, когда ее “комнатный” песик через год вымахнул бы с теленка...
Не знаю, как старик, а своего щенка мы продали. За 50 копеек.