Распятая на холодном песке. В болоте? Каждая маленькая крупинка касается обнаженного тела, там ли змеи в толще, или пустынные скарабеи? Руки широко в стороны — она лежит, как богиня, но в глазах столько ужаса. Клетки точно срослись с песчаной поляной, превращая ее в живые часы.
Не может вдохнуть полной грудью, рот набит настолько, что язык сворачивается в трубочку. Ей хочется выплюнуть его, вырвать вместе с кровью и желчью, разорвать себе горло — все, чтобы просыпался песок внутрь, наполняя пустую оболочку. Раздувая этот мешок из кожаных складок, вот так обратить прекрасных человеческих существ в песчаных рабынь.
Когда она вытекает на ноги, по фигурной ляжке бегут желтые песчинки, вымывая останки и ошметки плоти, теперь складки на губах ее обращаются в податливую, мокрую глину.
Мгновение позже, испытывая себя на бело-кремовом, грязном куске мрамора, подобном шесту, она не кричит. Будь останки руин — живой плотью, уже бы сотрясались от судорог. Влажная глина стенок ее обхватывает так плотно, мягко, обретая нужные очертания и принимая во внимание каждый отколовшийся камень, повторяя с точностью разрушенную форму.
Темная, подтаявшая глина стекает по импровизированному шесту — верный знак насадиться как можно глубже, проталкивая мрамор сквозь толщу песка, вдоль позвоночника, изгибаясь и ощущая каждый острый угол и оборванный камень. Насаживаясь, выпуская под себя песчаные ручьи, уносимые жестким ветром пустынь. Насаживаясь до конца. Пока остроконечный обломок не покажется из недр горла. Тогда песчаная суть обмякает, ее точеная грудь расплывается в бл***ки-размытых кругах, разорванная глотка едва обхватывает выступивший острый кончик, что пронзает глиняный язычок.
С силой, с рывком она подается назад, разрывая потекшие темные губы вульвы. Пронзительное эхо безмолвного рева волной разнесется на мили, сотрясая пески. Освобождаясь, соскабливая с власти руин, пытается собрать себя по кусочкам — зияющий тоннель точно прошит иглами с горящими очагами. Внизу сочилась щель, сверху посыпались песчинки сквозь бреши в глотке.
Размеренно, плавно сошла она с места, свесив и расслабив ноги, обрывающиеся на размазанных щиколотках. Пронеслась песчаным призраком мимо, оставляя позади полумертвые руины, надгробие и неглубокую яму.