Мы из сто семидесятой! Глава 14

               


                НОВАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА
 


   Прозвенел звонок, и в класс вошла... Полина Федоровна, сестра нашей учительницы и сама учительница.
   - Нина Федоровна заболела, и занятия с вами сегодня проведу я, - сообщила она.
   - Лучше бы Ганнибал Ильич провел, - тихо произнес Сестренкин, но Полина Федоровна услышала.
   - У Ганнибала Ильича сейчас плановый урок по развитию физической культуры у ребят из восьмого "А". И довольно разговоров! Сейчас мы с вами будем... Посмотрим, что тут у Нины Федоровны по плану... Ага, будем читать про кроху-сына.
   - Про крошку Цахеса интереснее, - сказал Юрка Баларев.
   - Что еще за Цахес  такой? - строго спросила Полина Федоровна.
   - Сказка так называется, мне ее мама рассказывала. Я после ночь не спал!
   - Почему?
   - Сказка страшно интересная.
   - А мне мама про крошку Доррит рассказывала, - сказала Людка Свиридова. - Это еще интереснее, чем про Цахеса. Правда, Полина Федоровна?
   - Я бы про Хаврошечку послушал, - объявил Славка.
   Полина Федоровна вздохнула.
   - Ну вот, всех в одну кучу смешали - Цахесов, Хаврошек... Настоящая окрошка из "крошек". Путаница... А должна быть ясность. Главное - уметь все классифицировать.
   - Это как?
   - Надо четко отделять одного от другого: одушевленное от неодушевленного, людей от животных, животных от растений, ну и так далее.
   - Черное от белого, - подхватила Борисова.
   - Совершенно верно.
   - Это невозможно, - заявил Сабельников.
   - Почему? - удивилась Полина Федоровна.
   - Ну вот возьмем, к примеру, Лисицкого. - Он бабуин, но и человек тоже, правда на самой низшей ступени развития, но все же... И не понятно, что перевешивает.
 Я склоняюсь к тому, что от бабуина в нем больше. Или все-таки больше от гамадрила? Попробуй тут его - классифицируй!
   - Все, закончили! - учительница поморщилась. - Маяковского читать будем, про кроху-сына... Так... "И спросила кроха: - Что такое хорошо и что такое плохо?"
   - Кто же его знает? Это вопрос сложный, - сказал Толик Каребин. - То, что для одних хорошо, для других плохо. Так говорит мой папа.
   - Это верно, - поддержал его Валька Буданцев. - Вот мой папа говорит: "Хорошо бы выпить белого вина после тяжелого трудового дня!" А мама, напротив, топает ногами и говорит, что это плохо.
   - Белое вино надо пить под рыбу, а красное - под мясо. Так говорит этикет, - заметил Меднис.
   - Кто говорит?
   - Этикет - это свод правил хорошего тона, - объяснил Витька.
   - Враки все это! - сказала Валька. - Папа у меня пьет белое вино и под рыбу, и под мясо, когда оно есть, конечно...
   - А когда нет? - поинтересовался Сестренкин.
   - Под хлебушек... Но может и вообще без всего выпить. А что касается правил, уж он-то в них разбирается. Недаром в дорожной милиции работает.
   - Вот именно... не даром.
   - Ты на что намекаешь, Лисицкий! - взвился Валька. - Ты мою честь затронул, гамадрил!
   - Тоже мне королевич выискался!
   - Мне королевичи по сердцу, - призналась Алка Колесниченко. - Они все видные из себя, солидные - в мантиях и с булавами.
   - А мне королевны нравятся, - сказала Тонька Акимова. - По телевизору недавно одну видела. Одета со вкусом: шляпка такая симпатичная в цветочек, зонтик тоже веселой расцветки, и пелеринка.
   - Я не гамадрил! - закричал Лисицкий. - Для такого обидного вывода нет никаких оснований!
   - Есть, есть! Есть основания! И еще какие! - кричал в свою очередь Валька.
   - Стоп, стоп, стоп! - тоже закричала Полина Федоровна. - Какой же, дети, у вас бедный словарный запас: идиот, бабуин... ну, и в том же духе. Все потому, что ерунду всякую читаете. Нет, чтобы про кроху-сына... А ведь велик и могуч, богат и разнообразен русский язык. Вот, к примеру, слово "голубь". Его можно произнести с иронией, снисходительностью, презрением. А вот ласково - "голубок". Еще ласковей, трогательней - "голубочек". По-деловому, озабоченно, с чувством - это "голубчик". С нескрываемым осуждением, насмешливо и слегка раздраженно - звучит "голубец". Одно слово, а сколько оттенков, переходов и переливов... Интересно же?
   - Интересно! - согласно закричали мы.
   - Вот... - удовлетворенно произнесла Полина Федоровна. - Надо овладевать родным языком, учиться грамотно выражать свои мысли... Поняли, поросята?
   Да, она потрясающая, Полина Федоровна, сестра нашей учительницы!
   - А сколько необычного и захватывающего в правописании русского языка! - продолжала Полина Федоровна.
   - Примеры! - закричали мы. - Приведите примеры!
   - Пожалуйста, - с готовностью откликнулась наша новая учительница. - Вот... Две девочки, носясь по коридору во время перемены - столкнулись. Одна из них, скажем, Майя Борисова - кряхтит, плачет и держится за бок. Другая - Варя Полякова, и мы даже не знаем, куда она ранена. Это мы выясним позднее, когда раненая Варя сможет говорить. В данном случае "раненая" пишется с одним "н".
   Мы все внимательно посмотрели на Варьку.
   - А сильно раненная в бок Майя Борисова - это совсем другое дело; здесь в слове "раненная" мы уже видим два "н".
   В полном изумлении мы повернули головы в сторону Борисовой.
   - Значит я, Вася Бегалов, тяжко раненный в лоб негодяем Лисицким, тоже пишусь с двумя "н"?
   - Безусловно, - ответила Полина Федоровна. - Таково правило.
   С тем же глубоким изумлением мы уставились на Ваську. Надо же - и он с двумя "н"!
   Васька же напыжился и гордо на всех поглядел.
 - А я, Евгений Лисицкий, раненный в голову бесчисленными врагами - тоже с двумя "н"?
   Мы посмотрели на Женьку, но уже безо всякого изумления, а даже с некоторым раздражением. Всем давно известно о его ранении, и ни о каких двух "н" здесь и речи быть не может!
   - Надеюсь, вы разобрались, - сказала Полина Федоровна, - в каком случае пишется одно "н", а в каком - два.
   Мы молчали.
   - Хорошо, приведу еще один пример. Слушайте: раненый солдат и тяжко раненный в ногу солдат... Ну, Просиков, в каком случае ты написал бы два "н"?
   - В случае, если он тяжко раненный в руку.
   - А почему именно в руку?
   - Рука главнее ноги.
   - Нет, главнее живот, - сказал Славка.
   - И сколько же тогда будет "н"? - заинтересовался Сережка.
   - Если в живот, то три, - объяснил я.
   - А в печень? Она еще главнее.
   - Четыре!
   - А в мозг?
   - Тогда неважно - пиши сколько хочешь.
   - Почему?
   - Потому что, это будет уже убитый солдат, а не раненый.
   - Я ничего не понял, - заявил Димка Крайников. - Развели философию какую-то! Одно "н", два "н"... Лучше давайте про кроху-сына читать.
   Лицо Полины Федоровны стало серьезным.
   - Не бросайся словами, Дима, смысл которых тебе не понятен.
   - А чего тут понимать, - вмешался Сашка Скоков (в прошлом году бывший новенький, а теперь такой же старенький, как и мы). - Я и сам философ.  Так мой  папа сказал.
   - Да ну! - удивился Юрка Баларев.
   - Без всяких "ну"! Как-то на днях спрашивает он меня: "Чего бы ты, Сашок, хотел, апельсинов или винограда?" Отвечаю: "Апельсины, они вкусные, но виноград слаще. Неплохо бы еще бананов, да и смородиновая ягода полезная". - "Какая, черная или красная?" - "Смородина любого цвета полезна". Вот здесь мне папа и сказал: "Да ты, Сашка, философ!"
   - Это уж точно, - усмехнулась Полина Федоровна. - На самом деле, философия - наука серьезная, со своими законами.
   - С какими законами?
   - В двух словах не объяснишь, вы еще маленькие. Вот, к примеру, закон отрицания...
   - Этот закон я знаю, - перебил учительницу Сережка. - Недавно я вазу грохнул дома. Случайно, конечно. Не туда мячом попал. Ну и давай отрицать, что это сделал я. Но хоть и отрицал, все равно родители меня наказали. Да, это закон. Отрицай не отрицай, все равно свое получишь...
   - Ты не дослушал меня, Сережа, а я имела в виду закон отрицания отрицания.
   - Это как? - спросил Юрка.
   - Я знаю, знаю! - закричал Димка. - Это, когда папа говорит, что у него ни в одном глазу, а мама это отрицает. А папа отрицает то, что говорит мама. Понял, Юрка?
   - Нет, не понял.
   - Ну вот тебе еще для примера... Ты съел банку  клубничного варенья, которую твоя мама спрятала от тебя в шкаф.
   - Это грязная ложь!
   - Вот видишь, ты отрицаешь. Но я-то точно знаю, что ты ее съел. И поэтому говорю, что ты врешь, когда утверждаешь, будто это неправда. То есть я отрицаю твои отрицательные слова.
   - Да не ел я никакого варенья!
   - Может, вы еще подеретесь в классе? - спросила наша временная учительница.
   - Полина Федоровна, а какие есть еще законы в философии?
   - Их много. Только боюсь, вы их будете очень своеобразно толковать. Один из них - о переходе количества в качество.
   - Я тоже про этот закон знаю, - сказал Славка. - Вот съел я молочный коржик - и ничего. Ну, совсем ничего не чувствую! Тогда я ем второй - и что-то, пускай немного, но уже завязалось в желудке... Я хватаю сразу два коржика, съедаю и запиваю большой чашкой молока. Живот постепенно наполняется. Съедаю еще один. И только тогда наступает ощущение сытости и покоя... Отличный закон! Лучше, чем закон отрицания.
   Учительница вздохнула и сказала, что мы не так рассуждаем как надо, и что есть замечательная наука - логика - о том, как надо правильно мыслить. И она прибавила, что Шерлок Холмс был логиком, и именно, благодаря логике раскрывал преступления.
   Про Шерлока Холмса я все фильмы смотрел. А потому... Я задумался, и продумал до конца урока.
   - Я тоже логик, - поделился я на перемене с Сережкой.
   - Ты?
   - Не веришь? Сейчас докажу! Вот возьмем для примера, Женьку Лисицкого.
   - Ну, возьмем.
   - Он - имбецил?
   - Конечно.
   - Он - ученик нашего класса?
   - Ученик.
   - Пойдем дальше.
   - Куда?
   - На кудыкины горы! Так... Теперь берем Тарловича.
   - С Генкой надо бы поосторожней - он сильный.
   - Неважно. Это вопрос философский. Скажи мне честно, он имбецил?
   - Имбецил, - неохотно признал Сережка, и осторожно поглядел по сторонам.
   - Он - ученик нашего класса? - продолжал я.
   - Ну, ученик.
   - Хорошо. А ты - ученик нашего класса?
   - Безусловно, - все еще не понимая куда я клоню, сказал Сережка.
   - А теперь, делай вывод. Он простой.
   - Какой еще вывод, - пробурчал Сережка, и вдруг лица его омрачилось.
   - Это что же, выходит я... - он никак не мог закончить фразу.
   Я помог ему:
   - Да, ты тоже из них... Ничего не поделаешь - логика!
   В буфете мы сидели за разными столиками.
   Уже потом я подумал, что тоже учусь в одном классе с Лисицким, но поспешил отогнать эту неприятную мысль.
   А после уроков ко мне подошла Катька Лепилина и сказала:
   - Вот, Просиков, повсюду устраивают конкурсы красоты. А мы чем хуже? Наши девчонки тоже решили устроить конкурс. А судьями будете вы, мальчишки.
   Я пошел посоветоваться с товарищами. Громкими криками они выразили свое неудовольствие, потому что у всех были другие планы.
   - А без нас нельзя? - спросил я Катьку.
   - Нельзя.
   Тогда мы предложили им разрешить спор в честном кулачном бою. На что девчонки отреагировали очень сдержанно, а именно - зафыркали как лошади.
   - В таком случае - рассудит жребий. Пусть каждая на бумажке напишет, кого она считает самой красивой. Кто наберет больше голосов, тот и победит.
   Девчонки набросали бумажек в чью-то шляпку. Стали считать. Оказалось, что каждая написала на бумажке свое имя, а Ритка Сурикова умудрилась написать его на двух бумажках и, естественно, вышла победительницей... Но была уличена в обмане и подверглась общему девчоночьему презрению.
   - Это я нечаянно, - заявила Ритка. - Но ведь действительно, я самая красивая!
   Остальные девчонки громко и злорадно засмеялись.
   - Ты нечестная! А нечестные красивыми не бывают!
   - Это как не бывают! - возмутилась Ритка. - Вы только посмотрите, какие красивые у меня зубы! А все потому, что в моей пасте есть все для них необходимое.
   - Подумаешь! В моей тоже.
   - А как твоя нахзывается?
   - Моя пасть называется ртом, а как твоя - не знаю, и знать не хочу, потому что ты нечестная... Твоя, наверное, рылом называется.
   - Фи, какая ты грубая, Цветочкина! Это ты мне завидуешь, потому что я - первая красавица!
   - Это грязная ложь! - закричали девчонки. - Ты обманщица и бесчестная!
   Вот так и пришлось нам стать судьями.
   Ко мне тут же подбежала Светка Панина. Глаза ее светились, а голос звенел бархатным колокольчиком.
   - Ты ведь напишешь мое имя, Боринька, - пропела она, и затрясла своими соломенными кудряшками.
   Я поставил условие, что она должна давать мне списывать домашние задания по первому моему требованию.
   Светка согласилась.
   Первое место заняла Анька Сушкина.
   Светка в одностороннем порядке разорвала наше соглашение.