(по живым впечатлениям)
Государственная служба предопределяет службу государству. Много нареканий в адрес этой службы читаю на просторах интернета. Тут же скажу, что трижды повторив одно слово, а вы, прочитав его, не думайте, что это тавтология. Я хочу утвердить его. И сейчас вы поймете, для чего.
Думаю, для многих не секрет, что, согласно распоряжению Главы ДНР Александра Захарченко от 30 мая 2016 года, в данное время работает специальная комиссия по фиксации и сбору доказательств военных преступлений украинской власти в Донбассе.
Так вот, неверующие, мне посчастливилось принимать участие в работе этой самоотверженной группы. Именно – самоотверженной.
Сегодня мы были в Дебальцево…
Для меня Дебальцево – город фестивалей, встреч, песен под гитару, кулеш, стихи. В памяти лица друзей, Александр Морозов – руководитель и организатор праздников, красивый железнодорожный вокзал, цветы, мост через ж/д полотно…
Это было давно. Еще до войны.
Что ждет меня в этом городе? Узнаю ли я его после котла?
Оказалось, мы поехали не в центр города, а где-то недалеко от трассы. Местные, наверное, знают улицу Советскую и дом исполнительной службы.
Здание было так же расстреляно, как и соседние дома и магазины. Здесь тоже не было окон и дверей. Здесь содрогнулись стены, оставив на себе глубокие шрамы. Нас встретили улыбками. Но если бы вы видели глаза этих улыбчивых молодых женщин. Они видели ад…
К нам пришли люди, чьи дети получили ранения. Да-да, самые настоящие военные ранения. Родители – это отдельная история. Не знаю, как они живут, спят, общаются с тем монолитным грузом беды, через которую им довелось пройти. Ведь ранение – это значит навсегда.
Конечно, многие уехали от смерти и в их дома вселились укросолдаты, но многие остались дома. Они жили в подвалах. У них не было возможности выбраться на землю. Под землёй страшно. Я боюсь подвалов, а как они? Как перебороли страх подземелья?
Вот молодой человек рассказывает, что никуда не уезжал. На его улице целыми остались два дома – его и соседки.
- У вас дом заговоренный? – спросила я.
- Нет, у соседки, - улыбнулся собеседник.
– Она ведьма. От нее отскакивали пули.
- Так-таки ведьма?
- Шучу. Но видел, как по ночам на улице молилась на луну. Пить начала…
- Так ведьмы не пьют.
- Она пьет, ведьма такая, - засмеялся парень.
Он рассказал, что многие уезжают в поисках не лучшей, а просто жизни. Он не собирается. Его дети должны знать Родину.
Всё так просто. Обычный кочегар с приятными интеллигентными манерами, не стесняется своей работы. Главное, что она у него есть в разбитом городе.
А вот молодая мамочка, нервно перебирая на столе документы, шепотом рассказывает, что больше нет сил терпеть. И тут же замолкает. Мне нечего возразить. Каждый живет только свою жизнь. Не проживает, а живет. И где будет доживать – не мне спрашивать.
По улице проехала огромных размеров машина, разбрасывая по сторонам черную шахтную крошку. Жизнь продолжается там, где она есть.
А теперь о наболевшем.
Улица Красная. Была. Теперь одни руины. Название есть, а улицы нет. Людей нет. Детей, стариков, колясок, стиранного белья, дыма из труб. Труб нет. Я не осмелилась сфотографироваться на фоне руин, но поверьте на слово. Выезжая за пределы Дебальцево, остановилась у стелы. Здесь была я. А до меня были оккупанты. Здесь был ад.
В полной тишине, опустошенные, мы возвращались в Донецк. Мы выезжали под звуки снарядов, и возвращаемся в эти звуки.
Но Донецк будет позже. А пока – Углегорск…
Каждый, поверьте, каждый дом отмечен прилетами. Дома, словно оспинами помечены шрамами. Кое-где залатаны дыры от танковых снарядов, кое-где окна забиты листами ДСП. Вот стоят каркасы от бывшего жилья, а там совсем пустой дом с новыми пластиковыми окнами. Люди должны возвращаться к себе домой. Здесь могилы их предков. Проезжая мимо погоста, увидела государственный флаг. И не надо полемик.
Живые таким образом защитили беззащитные надгробные камни, а кладбищенские собаки спокойны, словно понимают, что им доверена тишина на погосте.
Приехав домой, зашла в магазин и купила внучкам пирожные. Пока есть такая возможность, пусть порадуются. Ведь они тоже слышат бахи вокруг города.
18.02.2017
Ирина Горбань