По моему разумению, бросить курить мечтает каждый курильщик. Наверняка на публике он бравирует тем, что никто ему не указ, и та капля никотина, которая убивает лошадь, это ни его капля, да и он не лошадь. Я не медик и не собираюсь агитировать против никотиновой наркомании. Да, да именно наркомании и никак иначе. Просто, поделюсь, как я начал курить и как сумел соскочить с этой курительной орбиты.
Я родился в семье, где отец – фронтовик курил. Смутно помню валявшиеся на подоконнике папиросные гильзы и устройство, предназначенное для набивки папирос в виде небольшой трубочки и деревянного поршенька. Образ курящего отца в моей памяти совсем не вырисовывается. За то прекрасно помню фразу, которую он произнес после рождения моей сестры: «Нечего моим детям дышать этим дымом!» И все. С той поры табачный дым и мой отец стали несовместимыми понятиями.
Сам я закурил довольно поздно, на двадцатом году жизни. В ту пору я служил в Советской Армии в воздушно- десантных войсках, в части, расквартированной в древней столице Литвы городе Каунасе. Мы, трое приятелей Шурик Жуковский, Женя Мужицкий и Ваш покорный слуга занимали должности заместителей командиров взводов нашей отдельной роты, которой командовал гвардии капитан Левин Борис. Отчества не помню, ведь прошло почти пятьдесят лет. Мужчина он был суровый, никакого панибратства не допускал, тем более с подчиненными. Тяжелый взгляд из-под мощных черных бровей, плотно сжатые тонкие губы, цедившие редкие, рубленные фразы.
Пример из наших взаимоотношений. Летит, еле земли касаясь, дневальный, орет с выпученными глазами: «Товарищи старшие сержанты, вас срочно вызывает командир!» Бежим со всех ног, что поделаешь, если ротный услышит, что шли шагом, «благодарственных» слов соберешь полную шапку. Любимое выражение ротного: «В ВДВ шагом не ходят!» Один за другим входим в вотчину командира. Грудь вперед, живот к спине, глаза пожирают коренастую фигуру за столом. Резкий бросок плотно сжатой ладони к виску: «Товарищ капитан, гвардии старший сержант Косульников по Вашему приказанию прибыл!» А форма одежды! На моей гимнастерке ни складочки, надраенные сапоги и бляха ремня отражают свет лампочки в помещении, пилотка (в ту пору беретов и тельняшек у десантников еще не было) лихо наискосок покоится над правым ухом, но звездочка точно по линии, проходящей через средину лба. Не мешкая ни секунды, но, не сливаясь друг с другом, звучат доклады приятелей. Вся бравая троица замерла по стойке «смирно».
А в ответ тишина. Капитан, не отрываясь, что-то читает, что-то пишет, а на нас просто «ноль» внимания. Проходят тягостные минуты, одна, другая, третья. Стоять навытяжку становится тяжело, потихоньку пытаемся переминаться с ноги на ногу. Медленный поворот капитановой головы моментально вновь превращает нас в сфинксов, стоящих на задних лапках.
Наконец от стола слышится мрачная фраза-вопрос: «Вы замкомвзвода, или базарные бабы?» С ударением на последнем слоге в слове замкомвзвода, хотя это и не правильно. И снова тишина повисает в канцелярии.
Как ответить на такой вопрос, сказать, что мы замкомвзвода, тут же последует: «Какие вы на …(конечно «на фиг», а вы что подумали), замкомвзвода, вы, трам, тарарам!!!» Далее следует определение, легко рифмуемое со словом «матрасы». А добровольно навесить на себя звание «базарной бабы»! Даже трудно представить, что за этим последует!
После очередной длительной паузы следует приказ: «Идите и разберитесь с крайней пирамидой!» Сопровождаемые дополнительными, на его взгляд, остроумными определениями пулей вылетаем в коридор. Вообще-то, упомянутая командиром пирамида ни к Хеопсу, ни к Тутанхамону, ни даже просто к геометрической фигуре, никакого отношения не имеет. В данном случае «пирамида»- это ряд шинелей, висящих на вешалке в безупречнейшем, вот так, именно в превосходной степени: «безупречнейшем» состоянии. Полы шинелей строго параллельны, вобравшие в себя кусочек безоблачного неба голубые погоны строго в одну линию. В чем же причина командирского гнева? Что подвигло капитана на чуть ли не на получасовое издевательство над нами? Внимательно оглядываем «пирамиду» Кажется все в порядке. И вдруг…! О, мой… Далее следует перечисление русского, немецкого и даже японского богов со всеми их боженятами. На петлице крайней, ближайшей ко входу в канцелярию шинели, отсутствует эмблема! Наша знаменитая десантная эмблема-изображение купола парашюта и пары двухмоторных самолетов, стремящихся поскорее удрать от купола. Кстати, в жизни так и происходит.
И куда же делась эта злополучная эмблема? То ли её неосторожно смахнул передвигающийся, конечно бегом, шустрый солдатик, то ли… Грешно, конечно, так думать, что это сделал сам капитан, задумавший поразвлечься, поиздевавшись над сержантами. С него станет. Быстро находим запасную эмблему и крепим на петлицу. Вот теперь порядок!
Трясущиеся пальцы моих приятелей судорожно выхватывают из карманов мятые пачки сигарет. Конечно, это не «Союз-Аполлон», а бесфильтровая «Прима» или «Аврора». С третьего раза, так как две предыдущие сломаны, загорается спичка. Первые торопливые затяжки… Фу-у, отлегло. Ну и я, подобный гражданину с известным пятым пунктом анкеты произнес: «Дай, что ли, закурить, за компанию!» Сосем как в известной песне: «Закурю - ка , что ли сигарету я, никогда я раньше не курил». Правда в песне причиной была девушка курносая, а в тот период, сами понимаете, девушки для нас и близко, к сожалению, не было. Вот и память уже подводит. Не сигарету, а папиросу закурил влюбленный герой. Но это сути дела не меняет, закурил и точка!
Так я успешно, если про курение можно так выразиться, докурил до лета семьдесят третьего года. В тот год я приехал к родителям в отпуск в Калининградскую область. Мои отец и мать были, как и другие наши родственники, очень гостеприимны, и каждое лето до десятка родственников собиралось под крышей нашего дома. Речка, сохранившая немецкое название Шешуппе, прекрасная рыбалка, сосновые боры, полные грибов и ягод, целый огород овощей, отсутствие постоянного родительского контроля, все это очень привлекало худосочных москвичей, казанцев, воронежцев. Усаживая многочисленных гостей за стол, отец приговаривал: «Ешьте, ешьте. Это дома вы едите, что захочу, а здесь, что захвачу!» А мать, отправляя на реку компанию ребятишек, выговаривала самому шустрому: «Вовка! Утопнешь, домой не приходи!»
В то лето мой двоюродный брат Сергей Серов приехал вместе с приятелем по имени Дима, а по фамилии Бун. Просто Бун. Дима был йог. Настоящий. В доказательство своего «йожества» он ходил по двору на руках, скрестив перед собой согнутые в коленях ноги, собирал в один комок все кишки и гонял их по кругу, внутри живота, конечно, сначала по часовой стрелке, а потом, против. На гвоздях, правда, не спал, по крайней мере, я не видел.
Дима был в те времена страстным поклонником теории ученого Брега, главным постулатом которой было следующее: в период голодания в первую очередь, борясь за свое существование, организм сам избавляется от болезней. У смертельно голодных узников концлагерей залечивалась язва желудка, проходили и другие болезни. Если они не умирали до окончания процесса излечения, язвил я. Таким образом, голодая, можно избавиться и от никотиновой зависимости. Но об этом поподробнее чуть ниже.
Брат мой Сергей во всех этих « йожеских» направлениях безоговорочно поддерживал Дмитрия. Это сейчас Сергей профессор, кандидат, а может и доктор искусствоведческих наук. Объездил полмира, нарожал вернее, породил пять дочерей, а тогда он был просто студентом института связи.
Немного об образе жизни этих двоих последователях йоги. Они не ели мясо, рыбу, не употребляли соль. Моя мать, услышав про « йожеское» меню, тотчас огласила приговор: «Мне некогда готовить разносолы для каждого. Вон за сараем целый огород овощей, вот плита о четырех конфорках, вперед!» Надо признаться, первые блюда из овощей выходили у йогов очень привлекательными, особенно, если утащить из общей кастрюли кусок мяса, да посолить, получалось весьма вкусно. Признаюсь, я иногда пользовался этим приемом.
А еще, ровно в шесть утра они делали часовую зарядку. Абсолютно, молча, они выполняли упражнения своего особого комплекса. У Дмитрия получалось получше, а у Сергея, конечно, похуже, но он упрямо повторял вслед за Димой все йоговские позы.
А мне в ту пору было почти двадцать четыре года. Холостой, и как говорится, не женатый. Чем же я занимался в дни отпуска. Выполнял хозяйственные поручения отца, накопившиеся за предыдущий год, в основном связанные с изделиями из металла ( я сварщик по первой рабочей профессии), рыбачил, а вечерами да и ночами то же, ухлестывал за девчонками. Гормоны играют, никуда не деться. Вот приду с гулянки часа в три ночи, или в четыре утра, а в шесть эти несчастные йоги начинают свои экзерсисы. Хотя и бессловесно, но ведь топают, заразы! А жили мы вместе в одной комнате на втором этаже. Вредничая, беру пачку сигарет, пошуршу оберткой («Приму» сменила «Ява»), затем погремлю коробком спичек, делая вид, что сейчас закурю. Вижу, что этих йогов просто корежит от моих действий, но они мужественно продолжают задирать свои ноги, не произнося ни одного слова. Хотя было четко понятно, что они мне скажут после занятий, если я вдруг закурю.
Я, конечно, их жалел, в комнате не курил, но, тем не менее, наверняка за мной от меня и от моей одежды тянулся тяжелый шлейф табачного амбре.
Желая создать себе более благоприятные условия проживания, эти два нехороших человека, то есть две «редиски», составили против меня заговор и приступили к его осуществлению. Не знаю, кто был автором идеи, но первым ко мне с видом библейского змея-искусителя подкрался Дима с невинным, на первый взгляд, вопросом. А не хочу ли я бросить курить? Ответ последовал незамедлительно. Конечно, хочу! Как юный пионер: «Всегда готов!» Надо лишь три дня не есть. Запросто! Но опрометчиво выразив готовность к эксперименту, я даже и не предполагал, что за этим последует. Оказывается, это не просто взять и не есть три дня, а выполнить целый комплекс мероприятий. Помните, я ранее рассказывал о теории Брега. В ней все просто. Надо лишь три дня не есть. Ни грамма съестного! И организм сам изгонит из себя табачную нечисть.
Так готов? Но я же сказал, что готов. Тут же спрашиваю, а если и не пить? Отвечают. Тогда это будет сухая голодовка, и каждый день зачтется за два. Уж тогда наверняка про курево забудешь.
Скоро сказка сказывается, но нескоро дело делается. Оказывается, перед периодом голодания надо пройти период подготовки. А суть его заключается в следующем. Первое. Надо залпом выпить два стакана раствора английской соли. Кто не знает, что это такое, поясняю: максимум через полчаса Вы будете с---ь на три метра против ветра. Второе. Вам поставят настоящую клизму (мне так впервые в жизни). И предстанете Вы перед испытаниями чистеньким, аки ангел. Прошу прощения за столь реалистические подробности, но без этого будет непросто понять суть происходящего.
Я мужественно прошел через эти тернии, и в назначенный день вступил на тропу исправления. Последний ужин, а на утро ни еды и ни воды ни капли.
Голодание голоданием, а отпуск-то продолжается. Надо же чем-то заниматься. И мы выбрали, каждый свое занятие по душе. Кстати, эти двое йогов, проявив солидарность, тоже начали голодать, но не насую, как я, а просто без еды. Но и на том спасибо.
Дмитрий с моей сестрой Зоей отправились по поселку чинить все, что питается от электричества. Ну, хобби у Димы было такое. Электроны, нагло спавшие в электрических устройствах годами, стоило Диме пару раз ткнуть отверткой резво бежали туда, куда надо. Мне он починил ламповый радиоприемник «Муромец», возраст которого не на много отличался от моего. И можете себе представить, денег они не брали никогда Иногда, правда, приносили домашние пирожки, или корзину яблок, или варенье или соленья.
Брат Сергей брал мольберт и отправлялся на ближайший бугор рисовать, а может правильнее сказать, писать живописно торчащий из купы деревьев стройный купол лютеранской кирхи.
И я нашел себе занятие по вкусу. Ласты, маска, подводное ружье и, вперед, нырять за щуками на речку. Интереснейшее занятие, я Вам скажу. В толще прозрачной воды, подчиняясь струям течения, развиваются длинные хвосты темно зеленых водорослей, вдоль берега стеной стоят членистые корни рогоза, полу занесенные коряги тянут свои черные ветви, словно пальцы огромной руки. По песчаному дну, словно играя в пятнашки, бегают яркие солнечные зайчики. И над всей этой красотой, чуть шевеля ластами, раскинув руки, висишь почти неподвижно ты, пытаясь среди этой какофонии цвета рассмотреть стремительный силуэт зеленой с желтыми пятнами щуки. Есть! Вот она! Медленный, плавный поворот руки с ружьем, не забыть про коэффициент преломления воды, нажимаю на курок. Нержавеющий гарпун за мгновение пролетает расстояние до щуки! Прекрасное блюдо на ужин обеспечено.
Прошу прощения, этот абзац не про курение, но воспоминания не отпускают.
Представьте себе степень мазохизма: плавать в воде и не пить, сидеть рядом с такими же ныряльщиками во время перекуса и ни к чему не притрагиваться. Девчонок тоже не бросишь. Природа не терпит пустоты. Не появишься три дня, и на твоем законном месте живо окажется заместитель.
А вечерами эти « йожеские» гады ехидно спрашивают, ну как, хочется тебе курить? Какое там курить, когда в голове только одно: пожрать дайте! Да и кто же курит натощак!
Так прошли эти три страшных дня. Кто сомневается, что именно страшных, пусть попробует сам. Потом обсудим.
Мой отец, сельский доктор, ежевечерне измерял нам давление. Результат: в конце третьего дня: у художника и рыбака давление одинаковое: 90х65. Это такое состояние, что если резко встать с кровати, то рискуешь упасть, ведет. И только закаленный Дима остался бодрячком-120х80, как у космонавта.
Все, финиш, все позади. Уж завтра я оторвусь за завтраком и обедом. Так рассуждал я, совершенно не подозревая, что эти коварные йоги описали не всю процедуру голодания. Оказывается, после трех дней без пищи и воды следует три, целых три дня реабилитации! И что меня совсем добило: в первый день мне положено употребить целых 200(!) грамм, именно 200, а никак не 2000 граммов яблочного сока! И более ничего! Я, конечно, высказал этим инквизиторам все, что о них думаю. Не жалея красок и ненормативной лексики.
Лексика лексикой, а взялся за гуж, не говори, что не дюж. Экскурс в историю для молодежи: «гуж» -это одна из мощных ременных петель на хомуте, посредством которых усилия лошади передаются на оглобли телеги или саней. Смотри «Гужевой транспорт».
На следующий день мы с моим казанским двоюродным братом Вовкой отправились на рыбалку с удочками. Я вооружился кроме удочек бутылкой яблочного сока. В ней ласково плескались, конечно, не 200, а все500 грамм разрешенного напитка.
Идеалистическая картина. Над излучиной реки, словно в медленном танце, плывут, неторопливо изгибаясь, белесые космы утреннего тумана и постепенно исчезают под лучами набирающего силу июльского солнца. По изогнутым, словно татарские луки, листьям рогоза сбегают капли росы и падают в воду. На месте их падения вырастают маленькие столбики воды с шариками на концах, словно серебряные рыбки высовывают свои мордочки на поверхность, желая посмотреть, что же там наверху. В потаенной глубине на прочной леске, удерживаемый беленьким чутким поплавком, висит шустрый красный червячок, призывно помахивая хвостиком, проплывающим мимо рыбкам Правда, те его упорно игнорируют.
Черт! Какой поплавок, какой червячок вместе с глупыми рыбками! Пожрать да-а-а-айте!!! Дайте пожрать! Сок в бутылке давно закончился, и запущенный, словно хороший дизельный двигатель, желудок издает звуки, явно слышимые даже снаружи. Эти звуки сопровождаются острыми коликами изнутри. А до следующего приема чего съестного почти целые сутки. Милая мама, роди меня обратно!
Так промучился я до двенадцати часов, и в это время Вовка достал свой «тормозок». Огурец, помидор, вареное яйцо, кусок курицы и добрый ломоть черного хлеба. Я несколько минут, словно киплинговский удав Каа, заворожено смотрел на этот натюрморт, затем, сопровождая свои действия фразой «Помидор на 90% состоит из воды», отобрал его у Володьки и моментально слопал. Огурец тотчас постигла такая же участь. « И, вообще, Вовка, ты сегодня завтракал, обойдешься без еды». С этими словами все Вовкины запасы были быстро проглочены.
Несколько минут я сидел неподвижно, ожидая неизбежной кары за столь необдуманные действия. Ведь йоги однозначно обещали: нарушишь график выхода из режима голода - смерть! Шло время, но со мной ничего не происходило. Наполненный желудок умиротворенно замолк. И тотчас возникла потребность закурить.
Как я не люблю это слащавое арабское слово «кайф». Каким-то дымным дурманом от него веет. Да и в переводе оно означает: «легкий послеобеденный отдых», имеется ввиду после курения гашиша. Но то, что мне довелось почувствовать после нескольких затяжек, иначе как кайфом не назовешь. Закружилась, поплыла голова, тело стало каким-то невесомым, гутаперчивым. Суставы, как казалось, потеряли свою направленность, а стали гнуться во всех немыслимых направлениях.
Такое состояние продолжалось несколько минут, потом наваждение понемногу рассеялось. О продолжении рыбалки не могло быть и речи, и мы, смотав удочки, отправились домой. Путь был неблизкий, и я на подгибающихся ногах преодолел его с большим трудом.
Вечером состоялся «разбор полетов». Я тепло поблагодарил эту « йожескую» пару за доставленное удовольствие от первой после перерыва сигареты. Видели бы Вы их вытянутые лица!
Так почему же первая попытка бросить курить закончилась полным провалом? На мой взгляд, причина одна. Несмотря на, казалось бы, искреннее желание, подспудно мой организм упорно сопротивлялся. А вспоминая великого Исаака Ньютона, мы знаем, что если воздействовать на систему, находящуюся в состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения, то система окажет противодействие, равное по силе и противоположное по направлению. Прошу прощения за длинную цитату, но надо же как-то оправдаться за позорное фиаско.
Не сумев бросить курить с первого раза, я с «успехом» прокурил до Московской Олимпиады, то есть до 1980года. В апреле месяце меня перевели в такое же монтажное управление нашего треста на должность начальника производственно-технического отдела. И чуть позже на должность главного инженера назначили Анатолия Шулятьева. Он, как и я, оказался завзятым курильщиком. Ну, мы и закурили! Да так, что закурила вся контора, даже те, кто до этого ни разу не пробовал. «Дым коромыслом»- это еще слабо сказано. Курили в кабинетах, в коридоре, на совещаниях и оперативках, везде и всегда. Я в тот период даже не задумывался о том, чтобы бросить курить. Но как-то ко мне в кабинет зашел Анатолий и произнес сакраментальную фразу: «Вот бы бросить курить, но одному как-то скучно!» На что я ему ответил, мол, чем я тебе не напарник, давай попробуем.
Мы не делали театральных жестов с моментальным смятием сигаретных пачек и швырянием их в урну. Мы честно докурили все наши запасы сигарет, а они были весьма изрядны. После чего назначили день «Х». Этот день выпал на 11 января 1981 года, конечно, этот день был понедельником. Каждая новая жизнь начинается с понедельника.
Утром привычным маршрутом я отправился на работу, предварительно вытащив из почтового ящика газету «Правда». В ту пору по понедельникам выходила только она, и то лишь на двух листах. И надо же такое совпадение! На последней странице статья какого-то кандидата медицинских наук о вреде куреня. Обычный набор фраз под девизом: бросай курить, а то помрешь. Прочитал этот материал по диагонали, но глаз вдруг зацепился за последний абзац, смысл которого заключался в следующем: надо больше выпускать лекарственных препаратов, типа «Табекс», шире применять рефлексотерапию и иглоукалывание (может это и одно и то же) потому, что по моим, то есть доктора, наблюдениям, сами бросают курить только один(!) из ста (!) курильщиков.
Добравшись до работы, я молча положил перед Анатолием газету со статьей и ушел к себе. Не прошло и пятнадцати минут, как в мой кабинет буквально ворвался Анатолий с воплем: «Ты что сдурел! Один из ста! Ни в жисть!» Бросил газету на стол и исчез. Но через полчаса вернулся, и, произнеся словно заклинание: «Один из ста!», протянул мне руку.
Вот уже 36 лет я участник этого «Святого мужского союза». Анатолий, правда, лет восемь не курил, потом, оправдываясь семейными неурядицами, закурил. Потом снова бросил. Далее наши пути разошлись, и я не знаю его сегодняшнего отношения к курению.
Почему я так подробно описал все свои курительные злоключения? Тщу себя может и напрасной надеждой, что прочитав эти строки, хоть один из курильщиков захочет вступить в Союз «Один из ста!» Но обязательно поймет, что это очень и очень непросто. Бравых заявлений типа: « Да я, хоть завтра!» пруд пруди. Вот я восемь месяцев не мог отвыкнуть после тринадцати лет курения. Постоянно видел сны, где снова курю, и обзывал себя в снах разными нехорошими словами, среди которых» чудак» с буквой «м» впереди, было еще самым ласковым. По ночам лазил по кастрюлькам, отыскивая съестное, чтобы едой заглушить тягу к курению. Как результат добавил восемь килограммов веса, с чем безуспешно борюсь до сих пор. Очень трудно было избавиться от привычки при малейшей паузе хлопать себя по карманам в поисках сигарет и спичек. Да и просто постоянно хотелось курить.
Но ничто не приносит такого удовлетворения, как чувство победы над собой. Осознать, что по собственной воле ты можешь ни есть, ни пить три дня, побороть многолетнюю пагубную привычку, поверьте, очень приятно.
Да и хорошее физическое состояние организма, немаловажный фактор. Долгое время, я вообще, практически не уставал на охоте с легавой собакой, до шестидесяти шести лет на облавной охоте ходил в любую погоду только в загоны, ничуть не портя картины более молодым загонщикам. Правда в последний год этого делать не удается -диабет догрызает.
И все же, да здравствует Союз «Один из ста!»
P.S. Все имена и события подлинные.
Александр Косульников
Г. Москва.