Порою захочется так закурить,
Что пот с тебя катится градом.
А боцман промолвит: «Не дело тужить»,
И воблу дает, как награду.
(песня «Подводное Братство», автор А.Викторов)
В корме крейсера по правому борту в низу, на третьей палубе, был коридор провизии. Хранили там с одной стороны сухой продукт (банки с консервами и тушёнкой, масло, сухофрукты и всякое другое), а на противоположной стороне мокрый продукт (лук, чеснок, картошка, бочки с солёными огурцами, с квашеной капустой и всё такое же). Заведовал всем этим богатством мичман, старый морской волк .
Правда был у него был ещё один склад, где хранились колбасы, окорока, вина с коньяками и другие соблазнительные продукты, но на его складе замков было, звёзд на погоне офицера не хватит.
В конце этого продуктового коридора был спуск к моему боевому посту , кормовому электропожарному насосу.
Организмы у матросов молодые, хотя нас и кормили пять раз в день, но всё равно не хватало, поэтому мы подкармливали себя сами. Сами доставали и мокрый и сухой продукты, варили картошку, добавляли в неё чего достанем и ели прямо на посту в моём электропожарнике или в котельном отделении. Начальство об этом знало и не возбраняло, чтобы ребята лишний раз покушали.
Так уж повелось, что мокрый продукт всегда можно было взять, дверь просто притворена, а вот сухой продукт хранился под замком. А ключ был у меня, как у командира отделения. При увольнении в запас старшие ребята дали мне, уже командиру отделения, половинку ножниц наверно пятидесятых годов, колечко у неё какое-то виеватое было и объяснили, что эта половинка и есть универсальный ключ ко всем кладовым с провизией в нашем коридоре. Все предыдущие поколения матросов этим ключом пользовались, поэтому я, когда буду демобилизоваться, чтобы тоже передал его своему преемнику, что я потом и сделал. Вот так я сделался хранителем секретного ключика «Сим-Сим-Откройся», а заодно и уважаемым человеком, который может достать к картошечке и маслица и тушёночки.
Был случай как-то. Я и Миша Рукавков заведующий рефрижераторной машиной (Миша из Калининграда к нам прибыл) захотели чего-нибудь перекусить перед обедом, ну якобы второй завтрак устроить нам.
Открыли склад, добыли себе коробку с кишмишем килограммов на десять. Открыли её, видим, что многовато тут для нас двоих, решили позвать в компанию Сан Саныча, моего земляка. Сан Саныча упрашивать дважды не надо и он с удовольствием присоединился к нам. Втроём весь кишмиш мы и прикончили.
Только разошлись, а тут обед. Подали на обед и первое и второе и красная рыба горбуша тут же порезанная лежит, у нас это называлось на закуску, да ещё два раза в день (потом я её лет до 30-и не ел, просто смотрел как жена кушает). Я сижу, смотрю на стол и не ем, не хочу, кишмиш сладкий в горле комом стоит. Старшина смотрит на меня подозрительно и говорит:
- Что, Журбин, наелся уже. Обедать не хочешь?
- Почему не хочу? Сейчас буду. – ответил я, а сам продолжаю сидеть.
- А ну покажи язык, - ещё раз подозрительно смотрит старшина. Я показал, а язык у меня весь синий от кишмиша. Все засмеялись и говорят:
- Ну, всё ясно. Видим, что наелся уже, пообедал заранее.
Тут матрос из отделения Сан Саныча прибегает к нам:
- Володя, ты что с Сан Санычем сделал? Невиданное дело, наш Сан Саныч обедать не хочет! Всё отделение, все десять человек едят, а он, наш вечно голодный, сидит за столом и ничего не ест! И ещё говорит что в корму корабля по делам бегал. Чудеса, да и только.
Ребята расхохотались тому, что впервые отделение сытым будет, поест нормально без этого проглота, Сан Саныча.
Был и другой случай, не такой благополучный, всякое ведь случается в нашей жизни. В какой-то из дней, мы с Михаилом с рефрежираторного отделения добыли, естественно якобы из «наших кладовых», ящик тушёнки. Притащили ко мне в электропожарник и предвкушаем, как мы сейчас откроем по баночке и подзаправимся тушёночкой. Наедимся! Но вдруг прибегает Сан Саныч (на еду у него прямо нюх был) , земляк мой алма-атинский. Спускается к нам одна его голова. Он вверх ногами с верхнего люка, кричит нам:
- Вовка, Вовка! Ты что это перед тушёнкой сидишь?! Старпом всю корму инспектирует! Прячь тушёнку куда-нибудь! Срочно!
Мы всполошились. Куда прятать-то? Отсек маленький два на три метра посередине электропожарник величиной с токарный станок стоит, укромных мест нет.
А был здесь у меня на палубе люк для доступа людей внутрь коффердама. Коффердам - это межбортная балластная цистерна, которую заполняют водой для выравнивания крена и дифферента корабля. Люк коффердама герметически закрывался крышкой и закручивался барашками. Тут же у меня находился небольшой эжекторный насос водоотлива для перекачки воды, 50 тонн в час мог накачивать он.
- Мы забросим тушёнку в трюм через люк, - говорю я, - там её старпом не увидит.
Ребята смотрят на меня как на умалишённого.
- Да ты чего? Это же старпом! Он любую дырку заставит открыть.
Я им в ответ: «А ничего. Не беспокойтесь. Мы его затопим». Люк открыли, ящик туда закинули, рабочую воду открыли с пожарной магистрали, эжектор водоотлива заработал, и чихнуть мы не успели, как тонн десять воды уже накачали. Вода ящик собой покрыла, его и не видно. Я люк опять закрыл, закрутил, сидим спокойно, ждём старпома.
Спускается наш капитан третьего ранга старпом Пискун, да не один. Его сопровождает наш командир БЧ-5(боевой части-5) кап 3 Сабанцев. Я вскакиваю, докладываю как положено, сообщаю, что всё у нас нормально. Старпом огляделся вокруг и говорит: «Откройте коффердам, посмотрю, что там внутри». Опа! Мы как знали. Но я не растерялся и говорю:
- Товарищ капитан третьего ранга, тут на люке стоит литера 3. ( задраено значит ) Люк можно открыть только с разрешения командира боевой части 5.
А Сабанцев стоит, довольно так улыбается и говорит: «Я разрешаю открыть коффердам.»
Что ж, открываю люк, старпом наклоняется к люку, заглядывает внутрь, видит воду и говорит: «Не понял, почему вода в коффердаме?»
Я мысленно хвалю себя за предусмотрительность и отвечаю, мол докладывал, что там есть дырка, вода понемногу поступает и я её ежедневно откачиваю. Старпом поднимается со словами «Матрос, Журбин! Воду откачать и мне лично доложить», и уходит с Сабанцевым на верхнюю палубу. Я отвечаю "ЕСТЬ!" и провожаю их.
Вышли они в коридор провизии и зовут меня: «Журбин, поднимись к нам сюда». Я поднялся, они смотрят на меня и спрашивают:
- А эта дверь куда?
Я им бодренько так отвечаю: "За этой дверью находится склад мокрой продукции в бочках: огурчики, помидорчики, квашеная капуста". Сабанцев смотрит на меня и говорит:
- Достань-ка нам, Журбин, по паре огурчиков. Мы с капитаном третьего ранга их попробуем.
Почему не достать? Дверь всегда открыта. Я зашёл, достал огурцов, протягиваю им и говорю:
- Я там немножко крыс гоняю. Они по бочкам там плескаются, а я их гоняю.
- Кто плескается? – поразились командиры.
- Да крысы тут. Вчера вот одну убил.
Командиры руки свои враз отдёрнули от огурцов, и пошли дальше наверх.
Захожу к себе, а Миша с Сан Санычем смеются:
- Вовка, Вовка! Командир хотел посолониться, а ты про крыс рассказал.
- Но я же правду всегда говорю, вы же знаете. Что я им врать буду? – улыбаюсь я.
Мы с ребятами за какие-то 10 минут воду из коффердама откачали, спрятанный ящик достали, по банке тушёнки съели и разошлись.
А я банку тушёнки положил в карман и пошёл наверх докладывать старпому о том, что вода откачана. По пути заскочил на камбуз, отдал коку банку тушонки.
Мы с ними делились, да и нам от них иногда перепадало.