– Пиши! – ныл текст. – Давай уже, пиши меня!
– Не хочу, – отмахивался я. – Вчера один написал. Я тебе что, рабочий на конвейере? Подождешь.
– Ну хоть план напиши.
– Ты мне напоминаешь старый фильм про Буратино, который лежал бревном и поторапливал своего папу Карло.
– Правильно делал!
Я вздохнул и закрыл окно текстового редактора. Грозить бесполезно, он все равно знает, что плохо я его не напишу. А если у меня, к примеру, голова болит? Или спать хочется? Или есть? Или всё сразу?
В бесплотной тьме компьютерной памяти текст – тем более что он не текст, а заготовка, – может лежать так долго, как я на своей кровати. Ну и лежал бы себе.
– Вот и ты лежал бы себе, – сказал тот, кто меня пишет. Или сказало то.
И я сразу лег, как Горбовский.
На текст еще есть несколько дней. Могу отложить и на последний день, и на последний час. А сегодня у меня будет день покоя от всего и всех, и от самого себя.