«Посторонним вход воспрещён?»
Спросил Степан, заглядывая через её плечо.
Черти принесли старшую по подъезду Таисью Гавриловну в четверг вечером. Олеся, глянув в глазок, встревожилась - такой измученный вид был у вполне бодрой ещё старушки, которая, кажется, решила положить остаток жизни на неутомимую борьбу за чистоту лестниц, тишину и порядок.
- Что случилось? - Олеся распахнула дверь и отступила, приглашая её войти.
- Случилось... - Таисья Гавриловна, несмотря на усталость, зорко и привычно осмотрелась, нашла, видимо, состояние прихожей достаточно приличным и присела на банкетку. - Да сделай личико повеселее, все живы, никто не умер. В общем, послезавтра субботник во дворе, в одиннадцать, ну, я ещё объявление у почтовых ящиков приклею.
- Субботник? Уже прошёл ведь, - удивилась Олеся.
- Так то городской, - почему-то рассердилась старшая. - А ты, кстати, метёлочкой хоть раз взмахнула? Что-то я тебя не заметила. А теперь мы должны детскую площадку в божеский вид привести. Подремонтировать, покрасить... Ты кисточку в руках когда-нибудь держала?
- Держала, конечно, - Олеся пожала плечами. - Но... у меня и детей нет. Я-то тут при чём?
- Вот! - Таисья Гавриловна с досадой махнула рукой. - И все так! У одних деток нет, они, как ты, плечиками дёргают, другие кричат: у меня ребёнок, то да сё, некогда. Я этим мамашам: «Ну так мужиков своих отправьте. Что им на диване валяться?». Они мне: «А-а...». То-то что и «а-а...». С меня ведь старший по дому требует, краску и всё такое выбил в домоуправлении. А ты у нас свободная. Ничего, поработаешь немножко.
Закрыв за ней, Олеся хмыкнула: командирша нашлась, смотри-ка, будто мало ей начальства на работе. Собственно говоря, никаких таких особых планов на субботу и не было. Если подумать, почему бы и не выйти во двор на часок вместе с другими слабаками, которые сдадутся под напором Таисьи Гавриловны. Нет, резануло иное, задело неприятно словечко «свободная». Всё-то она знает, как, впрочем, и те бабульки, заседающие на скамейках у подъезда. Их тёплую компанию уже прозвали «дневным дозором». Что поделаешь, может, сами такие же будем, когда лучшие годы останутся позади.
Свободной, если применить легко оброненное Таисьей Гавриловной определение, Олеся стала не так уж давно, с год назад. С Андреем они расстались без драматического заламывания рук, криков и скандально-дотошного раздела совместно нажитого за почти восемь лет брака имущества. Несколько последних месяцев жили, как в коммуналке, в разных комнатах, поддерживая дружеские отношения, пока он не нашёл себе хорошую квартиру в аренду поближе к работе. Скажи кому - засмеяли бы. Ведь вроде и любовь была, а вот поди ж ты... Снова возвращаться к уже набившим оскомину размышлениям, почему да отчего так получилось, Олеся не хотела. Андрей изредка звонил, намекал, что скоро женится. Она искренне пожелала ему всего наилучшего. Но вот сама пока снова замуж не собиралась. Правда, всё сильнее беспокоило то, что пора бы родить ребёночка, тридцать четыре года - не шутка. У подруг уже школьники-шкодники, а она, как луна в небе. С мужем сначала договорились погодить с малышом до каких-то лучших времён, потом поняли, что таковые бывают, скорее всего, только в сказках, однако как ни старались, Олеся не забеременела. Может, судьба её уберегла от доли матери-одиночки. Ладно, подумала, будет тепло - пойду на субботник, а в холодрыгу - нет уж, увольте.
День, как нарочно, выдался солнечный. Верная обещанию самой себе, Олеся, хоть и со вздохом, натянула спортивный костюм, старые кроссовки и вышла на крыльцо. Удивилась: народ всё-таки подтягивался из всех четырёх подъездов. Таисья Гавриловна словно ждала её и тут же энергично замахала: иди сюда!
- Молодец! - похвалила и вручила кисть и банку ярко-синей краски. - Вон те качели - твои.
Но едва она принялась за дело, прикинув, что справится быстро, и повеселев, как её окликнул молодой мужчина:
- Привет! А меня к тебе в помощники назначили. Какие будут распоряжения?
Олеся недовольно глянула на высокого, плотного и такого
простецкого парня в потёртых джинсах. Она видела его много раз во дворе, как раз на лавочке детской площадки с одной и той же девушкой, симпатичной, но чересчур любящей косметику.
- Степан, - он расплылся в добродушной улыбке. - А твоё имя я знаю, мне вон та бабуля сказала, - он кивнул на пробегающую мимо Таисью Гавриловну. - И лицо очень знакомое. Мы где-то встречались?
- Лицо... Кисточка есть? - спросила Олеся. - Чего стоишь тогда?
Степан для начала выдал такой смешной анекдот, что она не выдержала, прыснула и расхохоталась.
- Так-то лучше, - он тоже засмеялся. - А то прямо бука букой.
Через несколько минут Олеся уже почувствовала себя его подружкой, которой можно доверить все тайны. Степан рассказал, что сейчас раскручивает собственное дело, вроде пока получается, но трудненько. Когда оно пойдёт, как по рельсам, он женится. А чё? Квартира есть, девчонка хорошая, курит только, зараза, но отучит, ему не нужны больные дети.
- Слушай, - вдруг сообразила Олеся, - мне же точно нужна твоя помощь. Надо шкаф передвинуть в комнате, а живу я одна.
- Да без проблем, - согласился Степан и задержал на ней взгляд.
Когда радостная Таисья Гавриловна протрубила отбой, они - а чего откладывать? - отправились в её подъезд и вошли в лифт. Он медленно пополз на шестой этаж. Степан положил руки на плечи Олесе, потянулся с поцелуем и в ту же секунду отлетел назад.
- Стоять! Сдурел, что ли? Жених...
Степан смущённо улыбнулся и примирительно сказал:
- Извини. Нашло что-то...
- Еще раз «найдёт» - получишь по морде. Немедленно.
- Понял, - и в голосе его вместе с симпатией прозвучало уважение. - Больше не буду.
Пока он переставлял шкаф, Олеся в другой комнате переоделась, чтобы сбегать в супермаркет за хлебом-молоком. Они уже прощались во дворе, как у дома остановилась белая иномарка.
- О, Алик! - воскликнул Степан. - Дружок мой. Хочешь, познакомлю?
К ним неторопливо приблизился прямо джентльмен в костюме и галстуке.
- Ты чего вырядился? У меня свадьба ещё даже не назначена.
- Добрый день, - сказал джентльмен и первым делом чуть склонил голову перед Олесей: - Альберт Капустин, старший менеджер компании. Только что с деловой встречи.
- Не выпендривайся, Алик! - засмеялся Степан. - Здесь у тебя не выгорит. Это очень строгая дама.
- Прекрати, - сухо сказал Алик. - Я заехал по дороге узнать, идём ли мы на хоккей. Телефон-то у тебя не отвечает.
- Да я забыл его, - похлопал себя по карманам Степан. - Идём, конечно. Сейчас забежим ко мне и... Пока, Олеся, звони, если что понадобится. А, запиши номер!
Уже в магазине она, доставая из сумочки кошелёк, обнаружила… золотистую визитку, на которой значились имя и телефоны приятеля Степана.
- Сдачу-то возьмите, девушка! - крикнула пожилая кассирша. - Ну, ворона...
- Спасибо, - рассеянно ответила Олеся, не обидевшись за «ворону», которая, скорее всего, пролетела мимо её ушей.
Она шла по улице и будто ничего не узнавала вокруг. Дома автоматически сварила супчик, нехотя поела, не стала мыть тарелку. Вот что теперь делать? Этот «хоккеист» Алик, надо признать, очень ей понравился.
Серьёзный и - да! - красивый. Такой не может быть холостым. А если ему не повезло, как, например, ей? Но звонить первой - карточка ведь прямой намёк, правда? - казалось немыслимым. Нужно успокоиться. Олеся включила телевизор. Какая скука! Алик не шёл из головы. Она поняла, что всё-таки лучше позвонить, скажем, через недельку, даже встретиться, и, возможно, разочароваться. Правда, такой финал не очень устраивал и годился лишь как запасной вариант, однако на душе полегчало.
Воскресенье тянулось тоскливо, время застыло. Олеся вдруг почувствовала, как устала от одиночества, как обманно сладка свобода, как хочется, чтобы рядом был бесконечно родной человек, единственный и любимый, пусть и банально звучит. И детки у них с Аликом будут такие же, в папу, красавцы. Тьфу, размечталась дура! Но рискнуть-то никто не запрещает? Какая неделька?!
- Я с нетерпением ждал звонка, - он сказал это таким глубоким обволакивающим голосом, что у Олеси, кажется, замерло сердце. - Увидимся? Часам к семи подъеду, хорошо? Не готовь ужин. Я всё привезу.
- Хорошо, - ответила и испугалась: надо было где-нибудь на нейтральной территории встретиться - она ведь совсем его не знает.
Алик приехал ровно в назначенный срок, вручил два больших пакета:
- Сейчас вместе разберём, - улыбнулся, - что-то подогреем, что-то так сойдет. Вино из фирменного магазина. Ты просто королева, Олеся, хотя и в спортивном костюме была прекрасна. Я, поверь, обалдел, но виду не подал. Терпеть не могу навязываться.
Она, хлопоча на кухне, постаралась взять себя в руки. Ведь не девочка-старшеклассница. Алик с восторгом рассказывал, какую классную сделку вчера провернул. Шеф отвалит премию - и они пойдут в лучший ресторан города праздновать. Олеся накрывала стол в комнате, как раздался звонок в дверь. С легким раздражением открыла и с недоумением уставилась на Степана.
- Что не приглашаешь? - спросил он. - Или гость у тебя? Посторонним вход воспрещён?
- Степан? - удивился и Алик, тоже выйдя в прихожую. - Ты чего пришёл?
- Увидел во дворе знакомую машину. Давай-ка быстренько собирайся и проваливай. Или помочь? Я не шучу. Хоть ты мне и друг, но...
Олеся с удивлением увидела, что Алик, покраснев, выскочил на площадку. Она ничего не понимала.
- Не сердись на меня, - сказал Степан. - Он девушек, как коллекцию, собирает. Если бы на сей раз была не ты, так мне и пофигу. Но как бы я потом тебе в глаза глядел, зная заранее, чем всё кончится?
- И кто всё это будет есть?
- А я Маринке позвоню, она недалеко живёт. Погудим?...