Донецкий.
Ночь. Улица. Подземный переход.
Стою там с поцарапанной гитарой
А мимо прёт и прёт чужой народ
И норовит задеть носильной тарой.
О, койшен, койшен, папиросы!
Мне очень хочется пропеть
Но стыдно, ноги ведь не босы
Нельзя такую песню петь.
Я мог бы про врага и хату
Пропеть, не чувствуя вины
Да кто поверит здесь солдату
Далёкой и чужой войны.
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Но с домом в горестной разлуке
Москву увидеть довелось.
Я был солдат когда-то и поэт
Мне торговать слезами некрасиво
Но я куплю две пачки сигарет
И может, хватит на бутылку пива.