Посвящается Стацинскому Виталию Казимировичу (1928-2010 гг.) и Соболеву Петру Александровичу (1918-1972 гг.).
............
Рисую в центральной периодике, где дают работу. Одновременно с этим завершаю диссертацию под названием «Интерьер космического корабля, как система оптимальной деятельности космонавта». Руководитель Зинченко В.П. (Декан факультета психологии МГУ, доктор психологических наук и пр). Пора уже реферат писать и думать, где защищаться, хотя о чём думать – конечно, факультет психологии МГУ.
Однако оказывается, что факультет не ведёт совместных секретных работ с нашим министерством. Требуется специальное разрешение министра МОМ тов. Афанасьева С.А. для защиты в МГУ. Отправил письмо уважаемому министру и получил резолюцию: ОТКАЗАТЬ.
Расстроился, конечно, сколько времени убито, сколько бумаги исписано, но делать нечего…
По-прежнему сотрудничаю во всяких журналах и в «ЛитРоссии». Естественно, попутно знакомлюсь с художниками, если кто к этому расположен. Вот возьми, да и расскажи эту историю одному коллеге в буфете. У кого чего болит, тот о том и говорит. Художник был значительно старше, но вроде меня рисовал в еженедельнике. Это был Стацинский Виталий Казимирович (один из основателей и Главный художник «Весёлых картинок», в будущем - Главный художник «Колобка»).
Он мне и говорит:
- Наплевать! Тебя же из аспирантуры никто не гонит. Возьмешь другую тему и покинешь свой п/я, если им такие специалисты не нужны, и они за тебя заступиться не могут.
Я в свою очередь:
- Да у меня там секретные печатные работы в сборниках.
- Напишешь новые в открытых источниках.
- И куда же я пойду?
- Ты ж печатаешься много, любая контора тебя с удовольствием в штат возьмет. Молодой, перспективный.
- Это одни слова…
- Почему слова? И дело будет. В «Спутник» пойдешь, ежемесячный дайджест советской прессы.
- Это АПН что ли? То, что на Пушкинской?
- Ну да, «гадюшничек» на Пушкинской. Но ты будешь в Подколокольном сидеть, если возьмут.
- Рискнёшь?
- А чего ж не рискнуть, коль так сложилось.
- Не дрейфь, возьмут. Я тебя с одним хорошим мужиком познакомлю Соболев Пётр Александрович… Он там - ответственный секретарь. Однако этим всё не ограничивается – личность очень известная в журналистских и спортивных кругах вплоть до ЦК партии.
- Ну, брать-то будет главный редактор.
- А у них сейчас главного нет. У них - И.О. Конечно, тоже не хухры-мухры (полковник – сам понимаешь откуда) Личак Н.К. Он тебя обязательно возьмёт, если Соболев скажет. Если ты ему глянешься, то всё будет нормально. Не дрогнешь?
На что отвечаю, перефразируя известную строчку:
- Художникам нечего терять, кроме работы.
Виталий засмеялся и говорит:
- Если без шуток, то я с ним созваниваюсь и сообщаю тебе. Возьми картинки на показ.
Звонит на следующий день:
- Встреча назначена на два часа.
Картинки я с вечера собрал, и из почтового ящика выскочить – не такая уж и проблема. У меня «свободный проход» (заработал пропуск на свободный «вход и выход» в любое время на территорию п/я). Помчался отпрашиваться у начальства.
Не помню, что начальству наговорил. Лечу в Подколокольный переулок… Встретились. Виталий меня представил. Показал свои картинки.
Вижу, вроде бы глянулся. Дали анкеты заполнить. Пётр Александрович посмотрел бумажки и говорит:
- Представлю Вашу кандидатуру коллегии АПН. Через неделю-полторы и ответа можно ждать. Давайте телефон, я вас извещу.
Через указанное время звонит мне Пётр Александрович и сообщает:
- Коллегия АПН утвердила вашу кандидатуру на должность руководителя отдела иллюстраций под названием «Художник журнала «Спутник».
Естественно, благодарю и спрашиваю:
- А переводом можно?
- А почему же нет? Говорите адрес и ждите.
Не помню, сколько дней прошло. Вдруг высокое начальство п/я меня к себе вызывает и говорит:
- Мы на Вас виды имели. Зачем же, товарищ инженер, нас оставляете?... Запрос пришел из ЦК КПСС о переводе Вас в издательство «АГЕНТСТВО ПЕЧАТИ НОВОСТИ» в редакцию ежемесячного дайджеста советской прессы «Спутник».
С этого и началась моя штатная деятельность в органах центральной печати Советского Союза. Первым был упомянутый «Спутник».
На первых порах, кроме Соболева Петра Александровича мне, конечно, здорово помогли Берта Бреслер – наш технический редактор и Юра Трофимов – журналист отдела науки.
К сожалению, недолго у меня были прикрыты тылы. Пётр Александрович через полгода умер. А ещё через полгода меня съели…
Вернулся из Финляндии Третьяков Владислав Владимирович (десятью годами позже у меня в «Советской женщине» делал макет немецкого издания), который был художником в представительстве. Его давно знали в АПН. Решили трудоустроить коллегу.
А как это сделать? – Да очень просто. Учредили в нашем отделе иллюстраций новую должность – главного художника и начальника отдела. А старую должность (мою) сократить. Юноше предложить место старшего художественного редактора с потерей в зарплате рублей в пятьсот. О чем состоялась «приятная беседа» с И.О. главного редактора. Надо сказать, что такого рода содержательные беседы с руководителем происходили несколько раз.
Для примера, в самом начале моей деятельности в журнале (ещё месяца не работал). Встретились в корридоре, поздоровались.
- Вы знаете свои права, как начальник отдела?
Терпеливо слушаю, что будет дальше.
- Мы будем премию распределять. Вы можете лишить премии всех подчинённых, или кого-нибудь, также назначить премию всем, или кому-нибудь повышенную.
Ваше мнение?
- Премию - всем, а Альбине Михайлове - повышенную (женщина - резкая на язык, но работник замечательный).
-Да Вы что? Она третьего дня со мной не поздоровалась при встрече.
- А если я с Вами завтра в спешке в коридоре не поздороваюсь, то Вы и меня премии лишите?
- Я буду против!
- Тогда, в свою очередь, на редколлегии попрошу записать особое мнение.
На этом и разбежались.
Теперь продолжим описание заключительной беседы с начальством.
Николай Кириллович (Третьяков был его приятель) сказал:
- Да какая Вам разница? Ну, денег чуть меньше, но и ответственности тоже.
- Вроде и не против был бы, если бы зарплата та же. Однако, уважаемый Николай Кириллович, - говорю, - от моей зарплаты это "чуть" - весьма существенно, а вот, если от Вашей зарплаты отнять эти пятьсот, то действительно - незаметно.
Бывший полковник (а может и не бывший) вытаращил на меня глаза.
- Я что-то не по-русски сказал? – спрашиваю.
- Ну, тогда мы вас сократим.
- Что ж, хотя бы свою зарплату в полном объёме получу, да ещё и компенсацию за два месяца.
На том наша беседа и закончилась…
6 февраля 2017 г.
***********************************