Глава 23
Утром я думала позвонить Уиллу, но он меня опередил. Его звонок застал меня за готовкой незатейливого завтрака.
- Привет, милашка, - раздался его мелодичный голос.
- Доброе утро, - улыбнулась в трубку я.
- Не разбудил?
- Нет конечно. А вот ты чего так рано вскочил?
- Ну ты же просила меня не вставать поздно. И вот теперь я, не высыпаясь, уставая и мучаясь, выполняю твою просьбу, - трагическим голосом проныл он.
- Зато в тебе проснулись замечательные актерские способности, - усмехнулась я.
- Это да. Ладно, я чего, собственно говоря, звоню. Пошли гулять?
- Да, конечно. Но давай всё-таки не в 9 часов утра, хорошо?
- Хах, окей. И кстати, ты не против, если с нами пойдет Клеа?
Клеа – сводная сестра Уилла, которую я однажды приняла за его девушку. Теперь она училась в нашем классе и жила у его дедушки. Несмотря на то, что мы учились в одном классе, познакомиться поближе нам так и не удалось. Поэтому я ответила:
- Конечно не против! Даже здорово. Мы ведь толком и не общались.
- Ну вот и договорились. Тогда давай в 11 на том же месте, что и всегда?
- Хорошо, до встречи.
Когда я пришла на развилку дорог, где мы часто встречались с Уиллом, они с Клеа уже были там. «Похожи как родные» - подумала я. Оба светленькие, почти одного роста, с мягкими чертами лица. Они стояли рядом, он легко обнимал её. Я невольно вспомнила, как увидела их вот так в первый раз. Они, как сейчас, шли в обнимку, но тогда я еще не знала, что они родственники. Господи, что я тогда себе понапридумывала…. Стыдно вспоминать. Но зато, если бы не этот случай, Уилл быть может и не признался бы мне в своих чувствах, и неизвестно, как бы все это закончилось, и какие бы у нас сейчас были отношения. Так что я даже благодарна ему.
Я подошла к ним, обнялась с Уиллом, улыбнулась Клеа, и поздоровалась:
- Эм… привет, - несмотря на желание познакомиться с Клеа поближе, я чувствовала себя не в своей тарелке.
- Привет, - улыбнулся Уилл. Было видно, что ему тоже не по себе, хотя он всячески пытался это скрыть.
Зато Клеа было всё ни по чём. Она вела себя открыто и дружелюбно, болтала без умолку. Мы разговаривали об учебе, о школе, в которой раньше училась Клеа и городе, в котором она жила.
Когда мы говорили о книгах, Уиллу позвонили. Он извинился, отошел от нас и начал говорить о чем-то, так, что мы не слышали, о чём речь. Мы переглянулись, дружно пожали плечами и продолжили разговор. Оказалось, что нам с ней нравятся одни и те же жанры: романтика, приключения и фентези. В тот момент, когда мы горячо спорили о том, какая книга лучше, Уилл снова подошел к нам:
- Девчонки, извините пожалуйста, но мне надо идти.
- Куда это ты намылился, братец? – с ехидной улыбкой спросила Клеа. – И кто тебе звонил?
- Звонила мама, нагрузила делами, сказала, что это срочно и важно.
- Ну вот… А ведь ты обещал, что мы проведём вечер вместе, - начала конючить я, хотя понимала, что от него это не зависит. – Мы в последние дни почти не общались.
- Ну не сердись, малыш, - попытался успокоить он меня, отводя в сторону. – Я постараюсь к вечеру управится. Давай так: ты к половине 8 приходишь в сад и ждёшь меня. Если что-то изменится и я не смогу, то обязательно напишу или позвоню тебе. Договорились?
- Угу, - я кивнула, хотя все еще была немного расстроена.
- Всё, я пошёл. Люблю тебя, - эти слова он прошептал мне на ухо.
Он крикнул «Пока, сестрёнка» и начал удаляться. Я тяжело вздохнула и вернулась к Клеа. Она приобняла меня за плечи и предложила пойти в кафе. Через 5 минут ходьбы мы зашли в кафе «У Рокки», находящееся рядом с озером. Рокки – владелец этого заведения – был старым знакомым моего отца, поэтому только увидев меня он воскликнул:
- А, Сара! Заходи, заходи. Давно не видел тебя. Вижу, ты с подругой? Зашли освежиться?
- Привет, Рокки. Да, что-то типо того, - кивнула ему я.
- Тогда милости прошу. Для дочки Роберта Бринкерса в моём кафе всегда найдется свободный столик. Сок за счёт заведения!
- Спасибо, - мы прошли к столику около окна, откуда открывался чудесный вид. Это кафе вообще было очень красивым и уютным – поэтому здесь всегда было много народу. Везде стояли растения, в углу была небольшая сцена, на которой часто выступали разные музыканты – в кафе любили живую музыку. Светлое помещение, оформленное в ярких тонах, поднимало настроение.
Присев, я начала вспоминать, о чем мы говорили с Клеа, чтоб продолжить разговор, но она решила сменить тему.
- Знаешь, я так рада, что вы с Уиллом встречаетесь! Его теперь не узнать: он стал намного увереннее в себе, намного общительнее. Стал более открытым: теперь он не закрывается от людей. А говоря о тебе он вообще весь светится! А о тебе он говорил и говорит постоянно – это его любимая тема. Кстати, в тот день, зимой, когда ты нас увидела на улице, мы тоже говорили о тебе.
- Да ну? – я чуть не поперхнулась соком.
- Ага. Уилл тогда так переживал, что ты не то подумала, увидев нас. Ты так убегала, что даже потеряла телефон.
- Да, Уилл мне потом его вернул. Но о том, что вы брат и сестра, я даже подумать не могла.
- О да, представляю, как это выглядело. Просто я тогда рассталась с парнем, и попросила Уилла подыграть мне, чтобы он заревновал.
- Он мне говорил об этом.
- Он пытался тебе это рассказать, но ты заболела, телефон потеряла, и твоя мама никого к тебе не пускала. Ты, наверное, даже видеть его не хотела, да?
- Это уж точно. Я просто не знала, как с ним общаться. Понимаешь, он нравился мне очень давно. И когда я увидела его с тобой – во мне будто что-то щелкнуло…
- Понимаю. Но знаешь, ты тоже давно ему нравилась. Он так волновался за тебя, когда ты болела. Но раньше он был таким стеснительным, что даже не решался подойти. Он мне много рассказывал про тебя, про ваше общение.
- А… Теперь тоже рассказывает?
- Уже почти нет. По крайней мере, не в подробностях. Он может иногда вкратце рассказать, как вы проводили время, но только и всего. Да я и не расспрашиваю особо: это ведь личное.
- Спасибо тебе, Клеа, – вдруг проникновенно сказала я.
- За что это? – удивилась та.
- За всё!
- Дурочка, это я тебе должна спасибо говорить! Ты из моего брата человека сделала!
Я шла домой, слушая музыку. К счастью, Уилл пока не звонил. А это значило, что всё в силе, и он успеет освободиться. Дома я немного отдохнула, перекусила, и начала собираться. Я надела свою любимую маечку, натянула джинсы, накинула ветровку, так как вечером холодало. Сделала легкий макияж, расчесала свои рыжие кудри, крикнула маме, что иду гулять, и вышла из дома. Было 7 часов вечера, времени предостаточно, так что я решила пойти длинной дорогой. Я достала наушники и пошла по городу. Солнце потихоньку опускалось за горизонт. Его теплые лучи обнимали меня, легкий ветерок ласкал лицо, птицы вокруг весело щебетали, провожая минувший день. Я шла и думала о чувствах, о свободе, о единстве…
Пробравшись через потайную калитку в сад, я увидела две вещи: ожидаемую и нет. Я увидела Уилла. Но сначала я даже подумала, что ошиблась и это не он. У парня, который сидел на траве, были тёмно-каштановые волосы и в лучах закатного солнца они блестели и переливались, как плитка молочного шоколада. Рядом с ним стоял термос, лежал пакетик с печеньем.
- А я уже думал, что ты не придёшь, - улыбнулся он мне.
- Ты… шатен! – воскликнула я, как будто этого не было видно.
- Ну да, - снова показал улыбку он.
- Так вот какие у тебя были дела, да?
- Прости, что не сказал. Я хотел сделать сюрприз.
- Да уж, у тебя получилось, - я всё ещё прибывала в лёгком шоке.
- Тебе не нравится? – неправильно понял он моё состояние.
- Нет, что ты. Просто непривычно. А так очень даже классно.
- Рад, что тебе понравилось. Так почему ты опоздала?
- Извини, я задумалась.
- Снова о музыке? – догадался он.
- Ага.
- Я всегда поражаюсь, как ты относишься к этому.
- Знаешь, это просто непередаваемо чувство! Вот скажи, что для тебя музыка? – загорелась я в предвкушении любимой темы.
- Ой… Это сложный вопрос. Ну, наверное музыка – это своего рода друг, который никогда не бросит. Это что-то нежное, родное и для каждого своё. Что-то, что всегда с тобой. Когда людям плохо, они часто слушают музыку, когда им хорошо, они поют. Музыка - это что-то запредельное, неземное, космическое. Музыка – это волшебство!
- Да, ты прав. Это волшебство. А теперь представь, что ты можешь создавать это волшебство. Сотворить чудо, подарить людям радость, вдохновение, любовь! Я даже не знаю, как это описать. Когда я играю, я улетаю куда-то далеко-далеко, ощущаю небывалую свободу. В это время свободны мои мысли, свободна моя душа! В такие моменты кажется, будто ты способен на всё. Ты создаешь свой собственный мир, в котором тебе спокойно и уютно. Там не надо притворяться и можно быть самим собой. В музыке живут истинные чувства.
- Не спорю, это сложно, - продолжала я. – Невероятно трудно достичь той гармонии, которая так нужна для жизни. Для этого мало просто знать ноты, понимаешь? Это нужно чувствовать, чувствовать всей душой! Мало уметь играть, надо уметь создавать музыку. Мало знать текст, надо уметь его правильно подать и рассказать. Заставить сердце трепетать от восторга, а душу вырываться из тела и уносится к небесам!
- Ты так об этом говоришь…
- Как? – улыбнулась я.
- Проникновенно, честно открыто. За это я тебя и люблю - за твою искренность!
- Ммм… Любишь, значит?
- А то как же! А ты меня любишь? – сымитировал он интонацию известной песенки.
- Ага, - подхватила я.
- А вот не верю! – вдруг воскликнул он. – Докажи!
- Ах вот как, - я вдруг продвинулась так близко, что наши лица оказались в миллиметрах друг от друга.
Я прильнула к нему, он прижал меня к себе. Моя рука зарылась в его уже тёмной шевелюре. Поцелуй был долгим и нежным. Он убрал с моего лица рыжую прядь и еще сильнее обнял. Я забыла как дышать, сердце билось так, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди и убежит. Уилл смотрел на меня так пристально, словно если бы он отвёл взгляд , случилась бы катастрофа. Я же тонула в его нежных и проницательных глазах.
Вдруг в Сад резко залетела птичка, и я, испугавшись, случайно прикусила ему губу.
- Ой, прости. Вечно я всё порчу, - расстроилась я.
- Ничего страшного, - принялся он меня успокаивать. – Всё хорошо, расслабься.
- Никогда не понимала как ты меня вообще терпишь?
- Сара, я не терплю тебя. Я тебя люблю. Это совершенно разные вещи.
- И всё-таки, за что? – стало интересно мне. – Чем я смогла растопить твоё сердце? Что ты чувствуешь ко мне?
- Ох, Сара… Поверь, нет ничего лучше, чем проводить время с тобой. Поэтому я не хочу терять ни минуты и хочу всегда быть рядом. Не хочу тебя отпускать куда-то, делить с кем-то, не хочу даже думать о том, что ты кому-то нравишься. Хочу, чтобы я у тебя был единственным, не хочу чтобы кто-то дотрагивался до тебя. Хочу ощущать твою заботу и тепло. Хочу, чтобы ты всегда была моей малышкой, хочу быть твоей половинкой.
Я слушала всё это и не могла поверить, что это говорит Уилл, обычно скупой на романтические слова. Я просто не знала, что ответить. Но он и без слов всё понял. Он заключил меня в свою объятия и не отпускал долго-долго.
- А сыграй мне что-нибудь пожалуйста, – вдруг попросил он.
Эм… - меня несколько удивила эта просьба. – Хорошо, но с чего ты взял, что здесь есть гитара?
- А ты как-то говорила, что занимаешься здесь.
- Всё-то ты помнишь, - я улыбнулась и поднялась на ноги. – Ну ладно, уговорил.
Достав гитару, которая пряталась за плющом, я снова уселась рядом с Уиллом. Мои пальцы легко пробежались по струнам и по Саду разлилась чарующая мелодия. Доиграв вступление я начала петь.
Так много жизни в запасе,
И этот огонь до сих пор горит.
Когда я вижу, что ты смотришь на меня
Я думаю, что смогу найти в себе волю
Бороться за каждую свою мечту.
И оставить эту пустую землю.
И избавится от этого страха внутри –
Что случится, если они узнают,
Что я влюблена в тебя.
Нежно посмотрев на Уилла, я запела припев.
Я бы сдалась ради того,
Чтобы получить шанс снова жить.
Меня тянет к тебе,
Я знаю - ты чувствуешь то же самое.
Мы бы прошли через всё,
Через тысячу грёз, ведь я всё ещё верю –
Ты бы подарил эти грёзы мне.
А я бы держала тебя в своих объятиях и никогда не отпускала,
Но я сдаюсь