150-летнее противостояние между Ордой и Русскими княжествами, проявившееся к 1380 г. в сражении на берегах Дона, известном как «Куликовская битва», в доступной для массового читателя литературе трактуется однозначно как защита Дмитрием Донским Москвы от нашествия Мамая. Если рассматривать результаты сражения вне исторического контекста, то такое определение представляется вполне убедительным. Однако, у каждого события помимо глубинных причин всегда существуют конкретные обстоятельства, инициирующие то или иное событие в данном месте в данное время, и выяснение их иногда меняет оценку произошедшего. Здесь будет рассмотрен один важный аспект, без которого битва не могла состояться, и рассмотрение которого меняет всю существующую концецию причин и результатов сражения. Речь пойдет о появлении в апреле 1380 года в Сарае нового хана Орды Тохтамыша. Мамай появился на Куликовом поле преследуемый войсками Тохтамыша, а не потому, что собирался нападать на Москву (не до этого ему было). Не будем обсуждать известные причины этой внутритатарской разборки. Сражение Мамая и Тохтамыша было неизбежным. Обычно в таких случаях побеждает сильнейший. Мамай был слабее Тохтамыша, иначе бы он не отступал, он затягивал начало развязки до момента пополнения своих сил литовцами князя Ягайло и рязанцами князя Олега, встречу с которыми назначил на месте будущего сражения, ориентиром которого являлись развалины крепости Хэлэк на берегу Дона и место впадения в него реки Красивая Меча. Какая роль отводилась в этой «интриге» Московскому князю, на земле которого намечалось это «мероприятие»?
Всех участников этого события объединяли вассальные отношения с Ордой. Кому платить дань и кто получит ярлык на ее сбор – вот главные вопросы, которые всегда определяли отношения русских князей между собой и с Ордой. Последние десять лет до битвы дань выплачивалась Мамаю – полновластному хозяину русских князей. Ярлык на ее сбор Дмитрий получил от Мамая и два последних года даже ее не отдавал, оставляя ее себе. Мамая Дмитрий женил на своей сестре, отношения у них были достаточно теплыми. Что ждать от нового хана? Поддержать Мамая в борьбе с Тохтамышем у русских князей, включая Дмитрия, были достаточные основания. Думается, что Дмитрий у крепости Хэлэк оказался по вызову Мамая. Из Москвы он шел, чтобы вместе с Олегом и Ягайло поддержать Мамая в борьбе с Тохтамышел. Однако, все изменилось: Ягайло не явился на встречу, остановившись в 100 км от места сбора. Олег вообще не тронулся из Рязани. Сомнения, на чьей стороне выступать, отпали буквально за несколько часов до сражения на военном совете московского князя, где решался вопрос, сформулированный в летописи: «переходить Дон или не переходить»? Довольно странная «повестка дня» в той ситуации, на которую историки не обращают внимание, а в ней ключ для разгадки истинного смысла появления русских войск на Дону. Не ислючено, что самого Дмитрия на совете не было, т. к. он, с большой долей вероятности, в момент прибытия на Дон был по причине ненадежности арестован военачальниками Тохтамыша, поручившими вести русские войска его двоюродному брату Владимиру Серпуховскому, т. к. после этого Дмитрия не видели участвующим в сражении, а фактическим руководителем был Владимир. На совете вопрос решили «положительно», т.е. – «переходить». А как можно было иначе биться с Мамаем, который был на другом берегу Дона, если целью было разгромить Мамая и не допустить его к Москве? Автору «Задонщины», очевидно, не разрешили писать о не патриотических сомнениях прямо, и он написал (а может быть это исправили поздние переписчики, т.к. самый старый список летописи датируется серединой ХV века) об этом эзоповским языком: «Переходить» означало биться с Мамаем, «не переходить» – оставаться на стороне Мамая.
Битва состоялась, победил Тохтамыш. Повезло ли Москве? Погибли тысячи русских воинов, а вместо одного хана пришел другой хан и Русь платила дань еще при Петре I, правда, «правоприемнику» Орды – Крымскому хану.
Могло ли быть иначе, если бы не было этой татарской междоусобицы?
Однозначно, нет! Если конечно не считать сохраненных жизней русских воинов. Были бы другие битвы (а они были) и число жертв не стало бы меньше.
Теперь, после такого предварительного анализа исторических истоков битвы перейдем к рассмотрению «вечного» вопроса: «Где же была битва».
Прямых указаний на место в летописных источниках нет. Нет единого мнения по этому вопросу и у историков. Что же касается, на каком берегу Дона все происходило, то тут мнение едино: на правом. Однако, возникает вопрос, почему все участники конфликта, собравшись на левом берегу, решили перебраться на правый берег, чтобы там помериться силами, хотя, как говорят сами исследователи, место на другом берегу было не очень удобным: и топи и овраги и площадь самого поля маловата. И двигают это место на карте от Тулы до низовьев Дона, выбирая для сражения достаточную поляну и расставляя боевые порядки в соответствии с данными летописей: с какой стороны дул ветер и кому в лицо светило солнце.В данной
статье рассматривается гипотеза о возможном размещении места битвы на другом (левом) берегу Дона на месте села Дон-Избищи.
Для начала о том, что известно из летописей. Известна дата: в день рождества Богородицы 8 сентября 1380г. Ориентиры на местности: р. Дон, р. Красивая Меча, р. Непрядва, дубовая роща, развалины крепости Хэлэк, холм Мамая, брод, Кузьмина гать, Артан. Само описание битвы – это все реконструкции поздних военных «специалистов», расстанавливающих в названных в летописях топографических точках, согласно известной им теории о военном искусстве, войска противников - передового полка, полков левой и правой руки, засадного и т.п. Известно, что в дошедшие до нас, письменные источники переписчики вносили изменения. Менялись названия поселений, рек и имена участников, которые во времена Орды имели, как правило, татарские имена. Уже позже приплетают с. Красное, по которому холм назван Красным, хотя село в те времена не существовало. Та же история с д. Тютчево, приобретенной Тютчевым только в XIXв.Не всегда достоверно известно, как они назывались во времена битвы, до нее, а также до татарского заселения русской равнины. Известно, например, что Москва называлась Кучково, Орда назвала ее Мосха. Город Данков, расположенный в местах сражений, перемещался со старого места на 20 км вниз по Дону. Место связывают с упомянутой в летописи рекой Непрядвой. Так ли называлась эта река в то время и где она находилась? Историки определяют место битвы на ее двойнике, протекающей в Тульской области, и приводят несколько ее названий: Нимрад, Перехвал. Исконно русская Владимиро-Суздальская земля (балынская Булгария) была заселена изначально уграми и переселенными туда Ордой татарами, что заметно на этническом населении и сегодня. Многие места имеют теперь русские названия, а какие то до сих пор сохранили татарские названия. Сама Орда названа Золотой только в 1566 г. неким попом Иваном Глазатовым. Вот татарские названия: Дон – Шир, Дмитрий Донской – Иджим Тюряй, рязанцы – кисанцы, Владимир Серпуховской – Булымер, Елец – Чирши, Задонск – Сорык Кун, Липецк – Борын Инеш, Пахра – Бахра, Ока – Ака, Подольск – Байдуло, Серпухов – Сербик, Коломна – Куплама, Полтава – Балтавар, Литва – Артан. Кстати, историки до сих пор ищут Артан - одно из трех мест расселения славян на территории Руси (Киев, Артан, Новгород), в ХIV веке литовцев, участвующих в Куликовской битве, называли артанцами и в месторасположении Артании не сомневались (автор надеется , что историкам попадется на глаза эта статья, и они прекратят поиски Артании в Новосибирске). Большинство из названных городов, а в то время поселений, расположенных вокруг Москвы были основаны Ордой и только позже после ее распада, использовались русскими как крепости для защиты от их набегов. Все эти лингвистические россыпи приведены автором только для того, чтобы показать, как сложно, а порой даже невозможно, разобраться в этом вопросе, а если учитывать пристрастия авторов летописей и их заказчиков, то задача усложняется еще более. Автором «Задонщины» называют рязанца Сафония. На самом деле ее написал плененный во время битвы полководец Мамая князь днепровских булгар Полтавы Сабан Халджи – мусульманин (резанец) в Белоозере в 1395 году по заказу русского князя, за что был освобожден из плена. «Сказание о Мамаевом побоище» написано в 1520 г.
Несколько слов о развалинах крепости Хэлэк, упоминающейся в летописных источниках как место сбора войск союзников Мамая (литовцев и рязанцев) и место ставки самого Мамая. Это место (крепость уже тогда была в развалинах) известно двумя более ранними упоминаниями: здесь еще за двести с лишним лет до появления в этих местах Мамая подписывал Владимир Мономах договор с половцами о их поражении, а позже хан Батый с русскими князьями уже о поражении русских и условиях выплаты дани. Место расположения крепости также не известно. Через нее проходила граница между собственными землями русских князей (к северу) и землями Орды (к югу), называвшаяся чертой Хэлэк. Пересечение этой черты с той и другой стороны расценивалось как нарушение границы. Лингвисты переводят слово хэлэк как «избитие в результате сражения».
Село Дон-Избищи располагается на берегу Дона между двумя крупными оврагами, впадающими в Дон и превращающимися во время больших весенних половодий в бурные реки (отсюда могло быть Непрядва). Овраги имеют названия, один овраг (с севера) называется «поганый», другой (с юга) – татарский. Еще южнее располагается холм, который местные жители называют «татарским». На краю Поганого оврага в 200м от Дона в земле находится циклопическая кладка из каменных блоков. Это, а также название оврага «Поганый», каким называли татар, дает основание считать это остатками крепости «поганых» Хэлэк, т.к. русские в те времена здесь не проживали. Подтверждением этого, является также то, что несколько ниже села находится подземный ход под Доном, который, однозначно, был частью фортификационных сооружений крепости. В летописях упоминается, что Мамай расположился на холме, перед ним был аул, а за аулом крепость Хэлэк. Холм Мамая позже назвали Красным на другом берегу Дона по названию рядом расположенного села Красное (в то время не существовавшим). Местом ставки Мамая, согласно описанию, был холм Докторовский. С северной стороны к селу практически примыкает деревня под названием «Куликовка», а северо-восточнее недалеко от села размещается деревня «Дубровка», между которыми размещалосьКуликовское поле. Все эти названия связаны с летописными названиями Куликовского поля и дубовой рощи, в которой прятался «засадный полк». Краеведы корни названия села Избищи видят в слове «изба», объясняя это тем, что какие-то странные строения на месте будущей деревни обратили на себя внимание «первых поселенцев». Из этого следует, что они не были первыми, если до них здесь размещались строения. Этими поселенцами были русские, занявшие опустевший аул после ухода коренных мусульманских жителей, давших аулу название Хэлэк. В старом русском языке, как и в современном местном говоре, а также в церковно-славянском языке слова «избищи, как и слова потопиши, побегоши» являются глагольной формой слов «избить, потопить, побежать», употребляются во всех древних русских летописях и означают «избитие». Таким образом, название села Избищи русскими поселенцами, возможно, есть перевод татарского слова Хэлэк.
Надо также отметить, что к востоку, примерно в 10 км размещается село с аналогичным названием «Большие Избищи», название которого, очевидно, также связано с батальными событиями – на окраине села расположены остатки четырех курганов, окруженных рвами, которые являются, очевидно, местами захоронения воинов, погибших в сражении.
Теперь, что известно о передвижении войск. Известно, что черта Хэлэк проходила по левому берегу Дона, и только на месте села Дон-Избищи (развалины крепости Хэлэк) поворачивала на восток в сторону рек Пьяны и Суры – притоков Волги. По левому берегу Дона (вдоль черты Хэлэк по татарской земле) к месту сбора у крепости с юга передвигались мамаевы войска под руководством его военачальника Багуна. Параллельно, восточнее Багуна двигались войска Тохтамыша под руководством его военачальника Бахты Моххамеда. Сообщается также, что часть войск Мамая шла по правому берегу и войска должны были соединиться, перейдя на другой берег по броду. Брод не указан, считается что в районе г. Лебедяни (возможно, «Гусин» брод), хотя броды были и другие, в том числе в Дон Избищи. С какого берега на какой? Точных указаний нет, однако, считается, что с левого на правый.
Почему местом сбора была выбрана крепость Хэлэк? Во-первых, это была крайняя точка земель Орды на севере, и довольно продолжительное передвижение в течение двух месяцев по собственной земле не должно было вызывать подозрений у русских. Во-вторых она располагалась на равных расстояниях для движущихся с запада и востока литовских войск Ягайло и рязанских войск Олега, а также и войск Дмитрия. Кроме того, эта точка была единственно известным ориентиром в дикой степи Орды для войск союзников. Конечно, ориентиром могло быть и место впадения Мечи в Дон, в связи с чем и упоминается, возможно, эта река, хотя и располагается на другом берегу Дона.
Теперь несколько слов об участниках событий. Известно, что Дмитрий находился в анафеме (отлучен от церкви) и канонизирован был в советское время в 1980г. ко дню празднования 600-летия победы на основании записи в житиях Сергия Радонежского о его благословении Дмитрия на бой с Мамаем. Другого достоверного источника, подтверждающего участие Дмитрия в сражении, а также достойного упоминания о его подвиге, не нашлось, а учитывая, что «житие» составлялось позже и на протяжении длительного времени дополнялось и исправлялось неоднократно, это упоминание, как и само «благословение», становится мало убедительным. Жены главных участников тех событий Мамая и Тохтамыша были родными сестрами Дмитрия – Джанике и Елан-Кыз. Мамай, по понятиям того времени, незаконно пользовался полномочия хана, поскольку таковым не являлся, что и стало причиной его конфликта с законным ханом Тохтамышем, решившим вернуть себе свои полномочия. Дмитрий безусловно следил за событиями в Сарае и приспосабливался к меняющимся обстоятельствам, о чем говорит его поведение, как и изменение позиций Ягайло и Олега , во время сражения.
После всего сказанного трудно с полной достоверностью определить картину произошедшего на поле боя.
Сообщается, что войска Дмитрия подошли к броду со стороны Коломны, и ночью перешли на другой берег Дона, в темноте разместили в нужных местах свои полки, включая «засадный» полк в дубовой роще и утром началась битва, правда из-за тумана, только часов в 11. Дмитрия, участвующим в сражении никто не видел и только после окончания битвы и захоронения погибших его нашли заваленным деревьями в дубовой роще, после чего он сразу же повел войска обратно в Москву. Часть войск под началом Владимира Серпуховского (двоюродного брата Дмитрия) продолжала некоторое время преследовать войска Мамая, но по приказу главнокомандующего Бахты сдала пленных татарам и занялась погребением погибших. Войска Бахты продолжили преследовать Мамая до Крыма.
Теперь некоторые объяснения сложившейся ситуации. Подойдя к Дону, Дмитрий встретился с войсками Тохтамыша, также подошедшими сюда к этому моменту и располагавшимися, вероятно, скрытно от Мамая в известной дубовой роще. В летописях упоминается произошедший разговор Дмитрия с представителями Тохтамыша (Бахты). Дмитрия спросили на чьей стороне он будет выступать и пригрозили, что с ним будет, если он выступит на стороне Мамая. Из этого однозначно не следует, что Дмитрий собирался выступать против Мамая. Это может означать совсем другое: он пришел по вызову Мамая, подобно Ягайло и Олегу в качестве его союзника. Иначе зачем? – ведь Тохтамыш его не вызывал. В пользу этого соображения свидетельствует и то, что Мамай был его шуриным и непосредственным ордынским начальником. Причем эти отношения складывались на протяжении многих лет. О Тохтамыше, думается, Дмитрий вообще мало что знал, т. к. тот стал ханом незадолго до сражения, в апреле ( а сражение было в начале сентября). Мамай собирал силы для сражения с Тохтамышем и, естественно, не мог пренебречь силами своего вассала Дмитрия. Дмитрий был в полном неведении о происходившем и выполнял приказ своего начальника Мамая. Этим и объясняется его неподготовленность к разговору с Бахты. Кстати, здесь же на этом берегу находилась часть армии Мамая. Считается, что она вступила в бой на том берегу, перейдя Дон вслед за русскими. Это не понятно, как можно переходить в другое место, да еще ночью сразу же по прибытия из Коломны, когда все силы собрались и готовы к бою. Скорее всего, это сражение происходило именно на левом берегу, а по правому берегу войска Мамая оступали, преследуемые русскими.
Остановимся еще раз на решении военного совета перед битвой «Дон переходить, а переправу после разрушить, чтобы поднять воинский дух, потому что пути назад к отступлению не будет», при этом переписчики не уточнили, как собирались разрушить брод. Однозначно, это означало только одно: войска Дмитрия еще сомневались, на чьей стороне выступать. Однако, предупреждение Бахты сработало и кроме того пришло понимание расстановки сил: литовцы и рязанцы не присоединились к Мамаю, а Тохтамыш - законный хан Орды. Отсутствие Дмитрия на месте сражения и нахождение его в дубраве после боя объясняется, очевидно, следующим: Бахта не доверил руководство войсками Дмитрию, а поручил это более сговорчивому Владимиру Серпуховскому (позже прозванному также Донским), а Дмитрия задержал в дубовой роще, (где, очевидно, и происходил разговор) до конца сражения в колодах (заваленным деревьями), а позже вообще забыл о нем, и не позаботился русским рассказать об этом, - потому его так долго и искали.
Тохтамыш и русские войска выступили в союзе против Мамая. Со стороны русских союз был вынужденным, Тохтамыш сомневался в надежности Дмитрия. Разобравшись с Мамаем, он в 1382 г. вернулся в Москву, чтобы разобраться и с Дмитрием, но не захватив его, сжег Москву со всеми окружавшими ее городами. С надежным союзником в Куликовском сражении он бы так не поступил, хотя историки рассказывают, что все пожгли сами русские во время разборок с проживавшими там литовцами.
История с засадным полком Боброка – это конспирологический шедевр, превосходящий «дезу» гитлеровской и американской разведок второй мировой вместе взятых. В дубовой роще располагались подошедшие к этому времени войска Бахты. Чтобы проверить верность русских войск Бахта приказал русским немедленно после разговора первыми вступить в бой. Ну а после того, как русские побежали, Бахта вступил в бой и вместе с русскими погнал через брод разбитых мамаевцев. Упоминание о том, что Мамай не понимал, откуда на него напало такое отличное войско, (русских он не считал хорошими воинами) - это наивное добавление переписчиков летописей или оригинальный текст самого автора, с одной стороны, желавших польстить заказчику, а с другой - эзоповским языком показать превосходство татарской конницы. Из всего изложенного можно достаточно обоснованно предположить, что битва происходила на левом берегу ( во всяком случае она не могла не начаться при таком скоплении сил), а на правом берегу она закончилась.
Очевидно, сражение происходило на обоих берегах Дона и в том числе в Дон-Избищи, и район боевых действий был довольно большим, войска Багуна были и на Кузьминой гати – в 150 км восточнее Дона, и в Больших Избищах, где захоронили погибших воинов четырех полков в четырех курганах, останков которых до сих пор не находят, так как копают не в том месте. Не исключено, что и подземный ход под Доном использовался Мамаем, в т. ч при отступлении.
Возможно, попытка расположить место сражения на правом берегу, игнорирование решающего участия в бою войск Бахты и желание скрыть отсутствие Дмитрия на поле битвы, привело к появлению рассказов о переодевании князя, засадным полке, разрушении переправы (брода), несуразной теме на военном совете, переименованием рек, благословении то устным, то письменным, игуменом Сергеем отлученного от церкви Дмитрия. Победа в летописях, как известно, всегда приписывается князю, а в народе к князю отношение было далеко не благосклонное, и канонизировать его не спешили, так как в памяти сохранялись сведения об истинном положении дел ( в битве не участвовал, воевал неизвестно с кем). Народ не понимал, о какой победе идет речь: собирал войска для помощи Мамаю, а Мамай потерпел поражение . Известным остался сам факт и его интерпретация: Мамай разбит, а князем в это время был Дмитрий. Все остальное доработали переписчики летописей.
Напоминанием о сражении сегодня служат название недалеко расположенной станции Павелецкой железной дороги «Рождество», а также руины храма в с. Дон Избищи с приделом Георгия победоносца. Но возможно, что следы мамаевских событий наложились на остатки более древних побоищ в виде развалин и курганов, сохранившихся в этих местах, и не разделив их друг от друга, возможно, не удастся правильно нарисовать картину происходившего.
12 февраля 2017 г.
Где была Куликовская битва. Продолжение
Ключ от загадки Куликовской битвы зашифрован в слове "Задонщина". Приставка "ЗА" указывает на место: за Доном. Удивительно, что исследователи не обратили внимание на это простое, лежащее на поверхности указание. Приставка и предлог "ЗА" в словах Запорожье, Заволжье, Закарпатье означает "по ту сторону", в отличие от приставки "ПРИ", как например, в словах Причерноморье, Приамурье, означающих противоположное направление "к себе". Наши предки очень точно учитывали эти различия при наименовании мест. Внимательно разберем самую важную и единственную фразу в летописных источниках за 1380 г. о месте битвы, которая еще яснее указывает на эту особенность месторасположения: «и вънииде бо в землю ихъ за Донъ, и бе ту поле чисто на усть рекы Непрядвы». Это однозначно сообщает, что место находилось за Доном, где располагалась "ихняя" - татарская земля. Все другие подробности, как правило, появились в более поздних списках, как к сожалению, и сама приведенная здесь запись, - оригинал не сохранился.
Естественно предположить, что здесь указано место битвы, а не какое-то другое, например, промежуточная стоянка или предварительное место сбора и т. д. Поэтому будем рассматривать это определение, как относящееся к месту битвы.
Большинство исследователей определяют это место на правом берегу Дона, хотя "их", ордынские земли, располагались на левом, к востоку от черты "Хэлэк", проходившей в то время вдоль русла реки. Однако, река Непрядва, упомянутая в летописи, – правый приток Дона, что и определило направление поисков исследователей. Рассмотрим это противоречие. Название реки появилось в списках вместо старого татарского названия «Нимрад», в переводе означавшее «полу-река», полу-вода», т.е. овраг, наполнявшийся водой весной во время снеготаяния и высыхавший в летний период, а не потому, что вода в нем горькая, как объясняют исследователи. Нимрад – название не собственное, а нарицательное. Таких оврагов в этом месте с обоих сторон Дона много. Почему в летописях изменили, а точнее, назвали один из оврагов Непрядвой и почему это название применяли то к одной, то к другой реке, а также применяли к этим рекам другие названия: «Нимрад», «Славка», «Сабур», «Перехвал», «Березовая», «Березуй», «Каянса»? Приводится только одно объяснение: сам князь перенес название на реку в Тульской области, где долгое время считалось, а некоторые считают до сих пор, и происходила битва, а прежнюю реку переименовал в «Славку». Несомненно, ничего этого князь не делал. Это произошло позднее, когда "картографы" давали названия безымянным рекам и ручьям. Естественно, что разные "картографы" то на татарском, то на русском языках, по разному называли эти ручьи, а потом меняли их названия, приводя к одному наиболее закрепившемуся, что, естественно, привело к некоторой путанице у летописцев и нашло отражение в их летописных списках, где их авторы старательно вычищали старые названия, заменяя их новыми, чтобы быть понятыми современниками. Поэтому в дошедших до нас списках Дон не называется Широм, Волга Итилем, Днепр Славутичем.
Почему ученые посчитали, что Непрядва и есть Нимрад? Никаких объяснений, кроме их «придумки» с переименованием князем, и некоторого схожества названий, нет. Их даже не смутило, что тульская река Непрядва находится почти в ста километрах от ее предшественницы Нимрад, - просто перенесли место битвы в другое место и "устьем" назвали "исток" реки. Поскольку протоколы переименований в то время не составлялись, переписчики, как правило, находившиеся далеко от места событий, не всегда точно применяли новое название именно к той реке, название которой изменялось. Сейчас многие исследователи обратились к реке Перехвал, раположенной ниже по течению Дона, упоминавшейся ранее в летописных материалах под названием Нимрад (овраг), приняв его за имя собственное. То же самое сделали и летописцы, и описания событий стали обрастать дополнительными подробностями нового местоприобретения более позднего времени: село Тютчево, река Красивая меча, Красный холм, село Красное, а также разными историями с переименованием реки, переправой через реку, выстраиванием полков, переодеванием князя и т. п. вплоть до явления Божьей матери.
Теперь обратимся к другому летописному указанию – крепости Хэлэк. Приведу, для ясности рассуждений, ранее написанное в первой статье на эту тему. В переводе с татарского на русский это означает «избитие в результате сражения». Это название, вполне понятно, появилось после сражения. Во время битвы эта крепость стояла в развалинах (так сообщается летописцами) и старое название ее нам пока не известно. Однако, во времена написания списков это название уже употреблялось, закрепилось за названием крепости, «черты» (границы) и самого аула, расположенного перед крепостью. Позже картографы, сделав перевод, назвали это место «Избищи», означавшим "избиение". Краеведы, со слов местных жителей, объясняют это от слова "Изба": якобы их предки, появившиеся здесь в давние времена, обратили внимание на странные циклопические строения - избы. Понятно, что это было русское население, поселившееся на месте татар, покинувших свой аул, они увидели развалины крепости и переведенное название, теперь уже деревни, они проинтерпритировали как название развалин. Таким образом мы имеем дело с омонимом, т. е со словами, одинаковыми по написанию и звучанию, но разными по значению.Рассмотрим фразу из летописи «поле чисто на усть рекы Непрядвы». Позже это поле, называвшееся тоже «поле Хэлэк», назовут по имени деревни «Куликовка». Поле и деревня Куликовка располагаются сразу же за крепостью на черте Хэлэк, которая в месте расположения крепости поворачивает от Дона строго на восток вдоль русла нимрада «Поганый» - пресловутой Непрядвы. С восточной стороны поля располагается деревня Дубровка, на месте которой, очевидно, располагалась дубовая роща, из которой выскочила конница Тохтамыша, названная автором Задонщины по известным соображениям, приведенным в первой статье, засадной дивизией Боброка.
Все написанное здесь, и приведенное в ранее написанной первой статье, убедительно свидетельствует о том, что битва происходила на поле за селом и в селе Избищи. Кстати, еще очень важное обстоятельство: на берегу Дона в селе Избищи весной в большом количестве вымываются из грунта человеческие и конские кости. Весьма вероятно, что это остатки погибших в сражении, сброшенные в овраги, расположенные с обоих сторон деревни (о. Поганый и о. Татарский), которые потоком весенних вод сносятся в Дон, а посреди деревни в память о погибших поставили храм их заступника Георгия Победоносца. Позже название храма заменили на Преображение, а кости же погибших воинов ищут от Тулы до Красивой Мечи на другом берегу Дона и не находят.
23 ноября 2017 г.