Ну что ж, послушайте такую историю.
Пока еще не насытился мой костер, и голодное пламя его не съело все дрова…
Хорошо, я расскажу вам о том, что было дальше с Чайной Феей.
Когда ее тюрьма разлетелась на тысячи кусков, долгожданная свобода захватила Фею в свои цепкие объятия. Конечно, сперва радости не было предела. Чайная Фея просто носилась сломя голову, как любая взбалмошная девица. Все вокруг казалось ей восхитительно прекрасным и ошеломляюще великолепным. И солнце – ах! Как прекрасно оно палило и прогревало насквозь! И дождь – О-О-О! Какая благодатная влага от него! И мертвый муравей!.. Как величественно лежал он на середине своей тропы!... Одним словом наша героиня была просто счастлива.
Долго ли это состояние с ней продолжалось, мне не известно.
Но однажды оно закончилось. Внезапно. Как будто его никогда и не было. Словно книга любви и радости оказалась прочитанной до конца, и открыть ее заново не было никакой возможности.
Это случилось однажды утром. В то самое время, когда утренняя роса обычно уже высыхает на цветах, наша Фея повстречалась с очень старым гномом, угрюмо тащившим по дороге огромный и туго набитый чем-то мешок. Бросившись помогать ему, она неожиданно для себя вдруг поняла, что не знает, как ему получше представиться.
- Фея? – подозрительно спросил гном, чмыхнув носом. – А чем докажешь?
- Я.. Я могу чай делать… волшебный… - не очень уверенно ответила она.
- Подумаешь, чудеса! – гном презрительно окинул ее каким-то оценивающим взглядом, заботливо поправил веревку на своем мешке и, демонстративно сплюнув под ноги, хрипло добавил – видать бродяга ты бездомная, и пользы от тебя ни на грош! Отойди, не мешай работать!
-Я… я сама так захотела! – запальчиво крикнула ему вслед Фея и вдруг почувствовала себя совершенно, ну просто безгранично одинокой. Как будто мир непонятным образом стал вращаться в другой плоскости и скорости. Как будто все-все, абсолютно все до единого собрались вместе и поплыли вперед на огромном корабле, а ее забыли позвать с собой. Просто не заметили.
Вот так окончила свою жизнь Чайная Фея. Она словно стала своей собственной тенью. Что бы она ни начинала делать, все оказывалось лишь никчемным и неинтересным, вызывало либо скуку, либо и того хуже – разочарование. Дальше – больше. Она стала ироничной и раздражительной. Потом появилось презрение и даже надменность. А в один совершенно не прекрасный день она даже решила никому больше не говорить своего настоящего имени, взамен которого появилось странное и безликое – Серый Эльф.
Единственным, что хоть как-то скрашивало ее бесконечные дни и ночи, было наблюдение за людскими жизнями. Без интереса, без жалости или сострадания. Просто созерцание. Вот как иногда вы смотрите на муравейник. Ничего не выражающим паучьим взглядом смотрела она из тени на спящих младенцев и на слабеющих стариков, на мужчин и женщин, прядущих свои будни. Не понимая и не принимая их желаний. Иногда, забавы ради, Серый Эльф могла вмешаться в события их жизни, спрятать какую-нибудь вещицу, хлопнуть исподтишка дверцей шкафа. Или, подкравшись в сумерках, вызвать у людей своим незримым присутствием холодную дрожь мурашек на спине. Но все это было так безмерно скучно и пусто, что и говорить об этом не было смысла. Закончу и я свой рассказ.
Что? Не такого конца ждали вы? Но что ж поделаешь - гаснет мой огонь, лениво и сыто облизываясь и укладываясь на сон в останках дров….
Ах ты, проказник ветер! Не даешь мне остановиться, с новой силой раздувая пламя… Видно, это знак. Ну, так и быть, продолжу тогда и я свою историю, ибо шепчет он мне ее все настойчивее и громче, уверенно раскидывая мои седые волосы и настойчиво обнимая за шею…
Ну так слушайте же, что было дальше!
Долго ли коротко тянулась безрадостная жизнь Серого Эльфа – о том не ведомо. Только однажды, вот таким же теплым вечером, как у нас сейчас, наблюдала она по привычке за людским селением и поигрывала камнями на склоне холма, скатывая их с шумом вниз. Все как обычно, ничего интересного.
Вдруг ее внимание привлек чей-то надрывный обиженный плач и грохот каких-то бьющихся совсем рядом предметов. В этих слезах слышалось столько силы и чувства, что даже у нее, Королевы Скуки, как она себя тогда называла, зародилось некое новое, необычное, волнующее удивление. Конечно, она приблизилась к голосу, чтобы разузнать – что именно происходит?
На самой верхушке холма, прямо на земле среди песчаной пыли и камней сидел мальчик, подросток лет двенадцати. Вокруг него валялись глиняные черепки. В руках он крепко сжимал какой-то странный предмет, немного походивший на чайник или кувшин. И горько плакал, локтем размазывая по лицу слезы и пыль.
- О чем ты так горюешь? – беззвучно спросила Королева Скуки, присев к нему и с интересом заглянув ему в глаза всей своей серостью.
- О-О! – горестно всхлипнул юнец и с тоской посмотрел на предмет в руках. Его почему-то совершенно не удивило то, что он разговаривает с тенью. – Меня не берут в гильдию Мастеров! Ни за что не берут! Что бы я ни делал – все зря, им все не нравится! Они смеются или сердятся…
И новый всплеск его рыданий огласил окрестности.
- А в какие же мастера ты так хочешь попасть? – так же молча спросила его бывшая Фея, неожиданно ощущая, как внутри нее затеплилось что-то забытое и… родное.
- В гончары… - выдавил из себя мальчик и как бы в подтверждение своих слов протянул вперед свой сосуд.
Это действительно был очень странный предмет, сделанный с пренебрежением ко всем возможным канонам изготовления посуды. Он походил одновременно на чайник, кувшин, ночной горшок и в то же время не был ни одним из них. И, в общем, понятно было, почему его произведения не вызывали отклика у старейшин…
- М-М-М, а это очень интересный предмет – прозвучали слова в голове молодого подмастерья. – И как ты бы его использовал?
- Я не знаю! Вот, мне дали последнюю ночь, чтобы доказать, что мои произведения могут быть для чего-то пригодными. Если я не придумаю, чем это может быть и не докажу этого всем, меня выгонят с позором из Гильдии! Навсегда!!! – прорыдал мальчик.
И каждая его слезинка падала на подставленную серую ладонь Эльфа, тут же загораясь как драгоценный камень. И каждый этот камень проникал прямо в сердце Серой Королевы, словно расплавляя и оживляя его.
И случилось чудо. Обыкновенное чудо. Невидимая и почти невесомая, Волшебница легко обняла молодого гончара своими тенями, погладила его, вытерла ему слезы и сказала едва слышимой мыслью:
- Это же чайник! Как ты не видишь? Посмотри – в нем будет самый вкусный и волшебный чай во всей твоей провинции!
- Правда? – недоверчиво прошептал мальчик и почему-то улыбнулся.
-Ну конечно! Я обещаю тебе это! Ведь я – Чайная Фея!. ..
Это имя вскипело на кончике языка и заиграло мириадами звездочек на ее ресницах, напомнив о том, что давным-давно было заметено в уголки памяти. Тень распалась на лоскуты, расползлась и истлела. Серый Эльф, Королева Скуки исчезла.
Но загадочный гончарный предмет таинственным образом преобразился. Он как будто получил сердцевину, наполнился смыслом. Теперь он горделиво и вызывающе смотрел на окружающий мир, как бы говоря ему: «Я – чайник! Не верите? Так отведайте же чаю, господа!»
Конечно, все так и случилось, как было сказано. На следующий день молодой подмастерье был прилюдно признан Мастером Чайных изделий. И скоро в его каморку стали приезжать самые известные купцы, чтобы купить загадочную и невероятно живую чайную посуду.
Шло время. Разные события кипели в жизни молодого Мастера. Но он никогда и никому не продал свой самый первый чудо-чайник, который стоял в его мастерской на самой красивой полке.
Да, еще рассказывали потом, что иногда вечерами Гончар заваривал себе в нем чай, разговаривал и смеялся с чайником. Не знаю, правда это или нет – решайте сами…
Славная история вышла! Но поздно уже. Насытился наш огонь, наигрался с ветром. Видите – только довольно щурится в угольках. Пора и вам на покой, и мне чайку попить на сон грядущий…
Идите с миром!
А за другими историями приходите завтра!
P.-S.: Это продолжение и, возможно, окончание истории "Три минуты счастья"