Бунт свободной женщины

               
    Отец Анны 15-летним мальчишкой убежал из состоятельной семьи на фронт Гражданской войны и бесстрашно скакал на коне, размахивая шашкой, рубил, должно быть,  белогвардейские головы направо и налево. Чего ему не жилось в семье богатого лесопромышленника, у которого  был свой выезд и орловские рысаки, он никогда и никому не рассказывал. Аня подозревала, что папенька, будучи виртуозным наездником и своевольным пацаном, сбежал от строгого отца, по приказу которого был нередко порот  вымоченными в рассоле розгами – чтоб не быстро забывалось наказание.
   Отец Анны уже как кадровый военный прошел Отечественную войну, командовал дивизией и по выходе в отставку привычки свои военные не оставлял. «Доложить, какие отметки!» --громогласно командовал он детям, отчего у них по телу бежали ледяные мурашки. После уроков Аня с братом Сережей долго жались в прихожей, прежде чем пройти в гостиную, где папенька курил, помешивая угли в печке. Если отметки в школе были приличные, а отец в мирном настроении, он рассказывал им страшные сказки собственного сочинения, пока в углях запекалась картошка. Перебрасывая ее с ладошки на ладошку – ух, горячая! – картофелину слегка остужали, срезали сверху «шапочку»,  клали в серединку кусочек сливочного масла, солили и с наслаждением съедали. Это были лучшие минуты в жизни Анюты.
   Ну, а если; не дай Бог, в дневнике были тройки-двойки или замечания, тут уж пощады не жди! Отец грозно смотрел дочери в глаза как самому заклятому врагу, и она чувствовал себя песчинкой перед ураганом. Он доставал свой военный кожаный ремень с металлической пряжкой и поигрывая им, продолжал молча и в упор смотреть на провинившегося. Душа уходила в пятки. Это была психическая атака, за которой  обычно следовала порка (два-три болезненных удара по мягкому месту),  запрет гулять во дворе на неделю и лишение десерта.
   Аня рано вышла замуж за одноклассника Игоря, уверенная, что по любви, и только значительно позже поняла, что это был побег из дома, как в свое время и  у ее папеньки. Жили они с родителями Игоря, интеллигентными, милыми людьми и большими демократами.  Воспитанная в строгости и сознании, что в жизни женщины может быть только один мужчина – ее муж, Аня удивительно легко вытрясла из себя этот постулат.
   Голова кружилась от  ощущения свободы  и вместо строгих костюмов и платьев она обзавелась новым гардеробом с мини-юбками, полупрозрачными блузками и шортами. По выходным долго валялась в постели с удовольствием и отчасти назло отцу – он даже в праздники поднимал детей рано утром. Папенька не разрешал пользоваться косметикой и душиться, и теперь у Ани был набор теней для глаз, помады и дорогих духов.
   Чехов призывал понемножку «выдавливать из себя раба», Аня пошла дальше. Раскрепостилась телом и духом так, что уже на первом году семейной жизни  влюбилась дважды. Первый раз – в лучшего друга мужа, Олега, их бывшего одноклассника.  Высокий красивый парень с ямочкой на подбородке не замечал Аню в школе.  И вот она явилась перед ним  в новом образе, и Олег онемел от превращения Золушки в принцессу.  Оказалось, что у Анюты высокая грудь, круглые колени и загадочный взгляд –  благодаря французским теням для век.
   Дальше безобидного флирта на глазах  у мужа они не заходили, но однажды неревнивый Игорь вместо себя отправил жену с Олегом в театр. Во время спектакля они  держались за руки и тупо смотрели на  сцену,  захваченные близостью друг друга. В прикосновении пальцев Олега было больше эротики, чем в постели с Игорем. На обратном пути, несмотря на жестокий мороз, поминутно останавливались и целовались. Земля уходила из-под ног, как от хорошей дозы шампанского.
   Олег проводил Аню до дома, вошел вслед за ней в подъезд, и тут их притянуло друг к другу, как железо к магниту. Стукнула дверь – вернулась из гостей свекровь. Она  прошла мимо, как будто и не заметила парочку, но их отбросило друг от друга в разные стороны. Аня вернулась домой. Сели ужинать. Свекровь вела себя как обычно. Ничего не сказала сыну, и вроде бы ничего не изменилось, только Анина влюбленность куда-то ушла. Она спокойно вздохнула, совесть ее не мучила -- только страх разоблачения.
  Прошла зима, а весной Анюта  снова влюбилась. Познакомились случайно, на улице. Он был значительно старше, элегантный мужчина с седыми висками и небанальными  комплиментами.  Андрей был прочно женат,  встречались они в его комнате в коммуналке, оставшейся от бабушки. Анна  увлеклась серьезно, о чем сообщила мужу вместе с решением подать на развод. Чисто по-дружески попросила  Игоря пока ни о чем не говорить его родителям: она не хотела и не могла вернуться к отцу – мама Ани в то время уже умерла.
   Через год не стало и отца, и Анюта переселилась  в родительскую квартиру. Теперь она была свободна от всего и от всех, но почему-то это чувство уже не окрыляло так, как прежде. Крылья отяжелели, и отрываться от земных забот стало привычкой, а не праздником. Поклонники еще не перевелись, но вещество влюбленности куда-то улетучилась, и она трезво подмечала в одном неприятную скупость, в другом мерзкую привычку грызть ногти, в третьем – потные ладони.
   С тех пор прошло немало лет, а Анюта все пребывала в свободном полете, искала свою настоящую любовь. Подруги вырастили детей, стали бабушками,  ей было не интересно с ними, им – с ней. Анна приходила на могилу родителей, вглядывалась в фотографию отца, искала ответ, отчего так сложилась -- а вернее, не сложилась  -- ее судьба, и почему ее бунт вылился в бесконечную смену мужчин и  одиночество. Не было ответа.