НА СНИМКЕ: Рудольф Григорьевич Яновский (1929-2010). Доктор философских наук, профессор, член-корреспондент АН СССР (1987)
В очередном номере газеты «За науку в Сибири» (19 декабря) появилась статья Садыкова и Р. Яновского «Знания и нравственность».
Два уважаемых преподавателя общественных дисциплин НГУ откликнулись на недавно прошедшую дискуссию. Сначала я процитирую часть статьи, осуждающую студента Юрия Никоро:
К сожалению, на диспуте прозвучали отдельные голоса, выдающие за самостоятельность мышления оригинальничанье, обязательное отступление от общепризнанного, общезначимого, а за смелость мысли – поверхностное, легкомысленно отрицательное отношение к сокровищнице знаний народа и партии.
Студент-химик Никоро, лишь понаслышке знающий кое-что о биологии, пытался учить, как решать важнейшие проблемы биологической науки (причем это на диспуте по нравственности)!
Сколько в этом коротком абзаце «уничтожающих эпитетов» в адрес бедного Юры! Какой менторский тон!
Рудольф Григорьевич Яновский, аспирант и преподаватель философии НГУ, член парткома по-хамски поучает студента. А за что?
«За поверхностное, легкомысленно отрицательное отношение к сокровищнице знаний народа и партии!»
Как вам нравится терминология, используемая авторами? Между прочим, она характерна для того времени. Почему они считают, что имело место оригинальничание? А как вам нравится пассаж: «поверхностное, легкомысленно отрицательное отношение к сокровищнице знаний народа и партии»?! Чистейшая демагогия.
Я-то хорошо знал, что у Юры уже тогда были твердые убеждения. Его мать, генетик Зоя Софроньевна Никоро была после августовской (1948 г.) сессии ВАСХНИЛ изгнана из научного сообщества и, чтобы заработать на пропитание семьи, работала тапёром в ресторане. Юра был просто честным парнем, который взял и выложил перед всеми то, что у него было на душе.
Да, он не был профессионалом в вопросах, о которых говорил. Да он немного ошибся. Но не было в его выступлении ничего такого, за что бы его следовало шельмовать.
Уже тогда я понял, что Р.Г. Яновский, недавно поступивший в аспирантуру, но имевший опыт партийной идеологической работы на юге СССР, далеко пойдет. И он, действительно начал делать свою партийную и научно-партийную карьеру и поднялся до самых-самых иерархических высот.
Выступление Никоро имело очень сильный общественно-политический резонанс. Была в его выступлении, конечно, изрядная доля истины, но некоторые факты, которые он привел, были неверны. И за них ухватились начинающие партийные идеологи, чтобы опорочить его самого.
Чтобы опорочить то, главное, что он хотел сказать – об отношении партии к генетике, о чём Юра знал отнюдь не понаслышке.
Конечно, Юру занесло (это в его характере). И, разумеется, я тоже считаю, что, если уж вылез на трибуну и открыл рот, давай на 100% достоверный материал. Иначе критики зациклятся на ошибках, и всё выступление пойдёт насмарку.
Володя Штерн, который слушал выступление Никоро, не согласился со своим другом и даже написал статью в газету «Университетская жизнь». Никоро на него обиделся и на некоторое время перестал к нам заходить.
Потом дружба возобновилась, но холодок в их отношениях, как мне тогда показалось, остался.
Никоро считал, что Володя, как друг, должен был броситься в его защиту. Володя же придерживался принципа: «Платон мне друг, но истина – дороже».
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/02/10/695