Rip current возвратное течение. 10

Лариса Ритта
Предыдущее: http://www.proza.ru/2016/12/06/1310

Через десять минут она вышла из спальни готовая к выходу - одетая, улыбающаяся, с сумочкой через плечо.
- Ну, - сказала она, - кто-то тут собирался пойти за сигаретами?
Она картинно отошла в сторону от дверного проёма, - и я увидел на постели два блока «БТ».
Я покачал головой, посмотрел на неё. Она стояла весёлая, красивая, в голубом мягком  свитере и какой-то невероятной юбочке из замши.
- Спасибо тебе, Снегурочка, - сказал я искренне. - Может, я на тебе всё-таки женюсь? Ну, хоть когда-нибудь?
- Там видно будет, - сказала Нора. – Под подушкой ещё шоколад. Только весь-то не жри… девочек будешь угощать. И помни, о чём я просила, пожалуйста… Мне нужно знать, что у меня есть друг.
- Так оно и есть, - сказал я. - Иди сюда… - я обнял её. – Правда, я в тебя влюблялся целых два раза... Один раз в детском саду, а второй раз - в шестом классе. Вдруг увидел, какие у тебя колечки на лбу… Ни у кого таких не было… А помнишь свои синие банты?   Маленькие две косички были вот отсюда, от колечек, и на этом месте был бант. Потом дальше была одна коса, и на ней тоже бант...
- Ой, помню эти синие банты и эти косички, - она заулыбалась. –  От косичек было так больно, бабушка крепко плела. Никто не знал, как я страдала…
- Зато я тебя узнавал издалека, - сказал я. – Если два синих банта – значит, это Нора.
 Я погладил её по волосам.
- Так странно, что нет больше этой девочки с бантами… Колечки есть, а девочки нет, невероятно…
- Ты думаешь, очень вероятно, что вот этот верзила, который курит, пьянствует и снимает девиц – тот самый златокудрый ангелочек?...
- Да… странно, что нас больше нет…
- Странно… и грустно… Ладно, мне пора.
Она отодвинулась от меня и похлопала меня по плечу.
- Если не приеду сегодня - считай, что мы попрощались.
- Э, нет, - я резво подцепил её под руку. - Как это попрощались? Ты давай приезжай, у меня ещё не кончилась трудная минута.
- В смысле? – подняла брови Нора. – Хочешь сказать, ты опять будешь не в силах открыть собственную дверь?
 Я засмеялся и поерошил волосы.
- Нет, всё. С прошлым покончено.
- Ты так уже два года говоришь, - напомнила Нора.
- Норхен, - сказал я. – Ну, ты осознай величие момента. Всё-таки хата! Такое раз в жизни бывает.
- Ну, ты хоть рад?
- Знаешь, - я помолчал, – странно вообще-то. Когда закрутилось всякие планы – я, конечно, был рад. А как начали всё сгребать, выносить вещи…  как начали грузить в машину Веруськины игрушки, двигать мебель, делить… знаешь, случилось что-то… Я зашёл в какой-то момент, посмотрел - словно душу вынесли из дома. Такая пустота... Везде, не только в квартире. В себе тоже. Так паршиво стало. Я подумал – как теперь я буду жить? Как я буду один…
Глупо да? Понимаешь, я раньше не задумывался. Дом и дом. Если оставался один, я же всегда знал, что все вернутся… Я услышу мамин голос, затопают Веруськины ножки, смех её зазвенит… Закрутится жизнь… посуда зазвякает, будет всё уютно, мама заглянет, ужинать позовёт…
И вот я вошёл в пустой дом – и понял, что больше ничего этого не будет. Никогда. Так одиноко стало и пусто, и жутко… Как будто что-то умерло… Я дурак?
- Отчасти да, - сказала Нора. – Но я тебя понимаю. А потом прошло?
- А я откуда знаю, - развёл я руками. – Понятия не имею. Я тогда повернулся и пошёл к нашим, они ещё грузились. Уехал с ними, помогал таскать, разгребать… Обедали там… Они меня оставляли ночевать, смеялись. Мне было не смешно. У меня реально ноги не шли в эту пустоту. В общем, взял бутылку водки, позвонил Генычу, позвонил Максу. Они прибежали со своим, еды мать оставила воз. Всё. И понеслось.
- То есть, ты тут ни разу не был за две недели? Не ночевал?
- Ни разу. Сегодня впервые. Хорошо, что ты не ушла.
- Значит, поэтому ты сидел в баре?
- Конечно, - сказал я. - Чтобы прийти домой и сразу рухнуть без чувств, ни о чём не думать. Ты мне не дала дойти до кондиции.
- Значит, поэтому ты меня с собой потащил, - сказала Нора.
Я кивнул.
- И глупо запер меня, - подняла бровь Нора.
- Да. Прости. Но мне пришлось бы всё это объяснять, а я… Это ж нужно было слова всякие искать, объясняться… честно, сил не было.
- И опять не хочешь оставаться… - сказала Нора сочувственно… - Понятно… опять нарежешься, значит…
- Обязательно, - сказал я. - Нарежусь по-чёрному и пойду грабить банк. У тебя там  дела, в Симферополе?
- Да… встреча одна. В принципе, я хотела заночевать у знакомых. Чтобы потом улететь.
- К чёрту знакомых, - сказал я. – У меня будешь ночевать. Я тебе всю спальню отдам.
- А сам будешь спать на коврике в прихожей, - сказала Нора. –  Я это уже слышала.
- Клянусь! - сказал я.
- Про коврик?
- Про всё.
Нора засмеялась.
- Ну, ладно, - сказала она. – Раз пошла такая пьянка…
- Да, - сказал я, – доспасай меня уже окончательно.
- Ну, хорошо. Но учти, если тебя дома не будет… Я тебя по кабакам искать больше не стану, и под дверью не буду стоять…
Я молча вышел в прихожую, принёс из тумбочки запасные ключи и отцепил один.
- Держи.
- Ого, - сказала Нора.
- Это вообще твой, забирай.
- В смысле? – спросила Нора.
- В смысле, этот дом в твоём распоряжении отныне, - сказал я.
- Чеслав, - сказала Нора. – Ты серьёзно? Ничего не путаешь?
- Я не путаю, - сказал я. – Я не хочу, чтобы ты шаталась по чужим домам, если не хочешь идти к своим. – Приходи, живи, сколько хочешь. Ты же знаешь, я буду только рад…
 Она посмотрела на меня, взяла ключ.
- Спасибо, конечно, - сказала она, - но… что-то мне подсказывает, что ты тут не будешь скучать в одиночестве. Зачем мне твоих девушек пугать…
- Разберёмся. Раз в три месяца места всем хватит.
- Спасибо, - сказала она искренне. – Тронул, да. Ты существенно облегчаешь мне жизнь. Хотя и усложняешь себе. Ты это понимаешь?
- Норхен, - сказал я. – За твои синие банты я кому хочешь шею сверну, пусть только язык протянут…
- А тётя Наташа… если она узнает и будет против?
- Что у тебя ключ от нашей квартиры? От меня не узнает. Давай постараемся сделать так, чтобы об этом вообще никто не узнал. Добро? И хватит сомнений.
- А соседи? Тут у вас лестницы с ушами и с глазами.
- Так. Норхен, всё, - сказал я. - Я больше ничего слышать не хочу.
Я взял её за локоть и повлёк в прихожую.
- Что вы за люди? Вика два года боялась со мной на улице показаться, теперь ты начинаешь… Я что, прокажённый?
- Просто о тебе думают… волнуются о тебе, беспокоятся за тебя…
- Я сам о себе подумаю, - сказал я сердито. – Что вы все за меня решаете? То дядюшки, то тётушки ночи не спят, думают, куда бы меня пристроить… Девушки туда же! Вы-то что? Вы же просто девушки! У вас что, материнский инстинкт некуда девать? Я понимаю, Вика, я был щенок, школьник, она чувствовала ответственность. Но ты-то… ты-то что маменьку изображаешь? Так, сумку взяла? Сапоги обула?
Я оперативно снял с крючка её шубку, без разговоров запихнул туда Нору и повернул её лицом к себе.
- Если тебе нужен друг, так доверяй мне, чёрт побери. Я сам со всем разберусь! Что вы всё трясётесь? Я хочу, чтобы рядом со мной женщина ничего не боялась, мне нужно, чтобы женщина рядом со мной…
Я не договорил, Нора обеими руками взяла моё лицо, встала на цыпочки и поцеловала, сначала в щёку, потом в уголок губ.
- Спасибо, - сказала она, прижавшись на минуту гладкой щекой. – Спасибо тебе. Всё хорошо. Я взяла ключ, значит, разберёмся. Ну, пошли, проводишь меня до троллейбуса? Тебе на воздух надо, ты уже совсем очумел и позеленел... Смотри, солнышко на улице…
-----------------------
 ...Князь, а у нас сегодня солнышко. Лето продолжается. И я взяла пляжную сумку и побежала на речку. Угадай, что лежало в моей сумке? Правильно, там лежало твоё последнее письмо, и ещё там лежало твоё предпоследнее, самое моё любимое письмо, и ещё - письмо, которое я считаю неприличным, и ты правильно догадался: его я положила в первую очередь. Ну, ещё там лежали яблоки и те самые очки, которые я у вас купила, и теперь мне все завидуют... Я бежала и мечтала, чтобы меня не встретили никакие знакомые, чтобы мне никто не мешал перечитывать твои письма и думать, что ты рядом...
------------------------

продолжение - http://www.proza.ru/2017/02/09/2201