События в Манеже были инспирированы руководителями Союза художников и Академии художеств СССР.
Борис Жутовский через 50 лет после событий в Манеже, вспоминая обстановку в стране в это время, скажет:
«В культуре – наивный праздник свободы наступающей … Старики же, которые стоят у власти, бешено этому сопротивляются, жутко нервничают.
То же самое в творческих союзах: молодые относительно – те, которые не у власти, хотят власти. Те, которые у власти, не хотят ее отдавать.
В Союзе художников старики в страхе, потому что уже организовалась так называемая девятка МОСХа – сравнительно молодые художники, члены МОСХа – Андронов, Никонов, Обросов, Пологова, Жилинский, Вейсберг – внутри Союза отчаянно хотят перемен власти – берём и делаем по-своему.
Старики защищаются – делают выставку «30-летие МОСХа», где выставляют работы 20–30-х годов, впервые за десятилетия, в расчете на то, чтобы привести на нее императора [Хрущёва. –МК] (который, естественно, будет реагировать на это с недоумением или отвращением), и что это их поддержит».
Теперь, когда открылись архивы многое стало известно. В частности, стало понятным, что именно группа московских художников (тех, которые во власти) направила 20 ноября 1962 г. письмо в президиум проходившего тогда пленума ЦК
партии. Полный текст этого письма неизвестен, неизвестно, кто его писал и кто его подписал, но Протоколы заседаний МОСХ свидетельствуют, что оно обсуждалось на первом же после прихода в Манеж Хрущева заседании правления МОСХа.
Отдельные выдержки из этого письма были вскоре процитированы секретарём ЦК КПСС по идеологии Л.Ф. Ильичевым на встрече с деятелями литературы и искусства и, поскольку речь его была опубликована, сохранились и эти выдержки. Вот первая выдержка из письма:
«В настоящее время формалистами ставятся под сомнение как устаревшие высказывания В.И. Ленина и решения партии о реалистическом искусстве. Свои выступления и практическую деятельность формалисты направляют к возрождению формалистических тенденций, осужденных решениями партии.
Мы обращаемся в Центральный Комитет партии и просим сказать, что же устарело в этих решениях. Если они не устарели, то выступления против этих решений в печати, по радио и телевидению необходимо рассматривать как ревизионистские, способствующие проникновению чуждой нам идеологии».
Теперь ясно, почему в Манеже Хрущёв сразу заговорил о формалистах. В доносе услужливо подсказаны ярлыки, которые следует навесить.
Еще один тезис письма Ильичев приводит в достаточно близком пересказе:
«Группа проповедников формализма, –– указывают далее авторы письма, – воспользовалась неправильным в прошлом отношением к творчеству таких художников, как Д. Штеренберг, А. Шевченко, Р. Фальк, А. Древин и другие, подхватила сейчас их формалистические произведения как знамя. Под этим знаменем некоторые художники пытаются протащить в наше изобразительное искусство чуждую советским людям идеологию».
Как видите, указано и на кого следует спустить всех собак.
Названы фамилии художников, указано что есть и «группа проповедников формализма», и что они «протаскивают в наше изобразительное искусство чуждую советским людям идеологию».
Известно, что 23 ноября 1962 г. была создана Идеологическая комиссия при ЦК КПСС под председательством л. Ф. Ильичева в то время он был секретарём ЦК КПСС по идеологии).
Приведу краткую справку об этой комиссии:
Справка
Идеологическая комиссия при ЦК КПСС была образована постановлением Президиума ЦК КПСС 23 ноября 1962 г., упразднена постановлением Политбюро ЦК КПСС 4 мая 1966 г. Председатель - Ильичев Л.Ф., с 25 марта 1965 г. - Демичев П.Н.
Основными задачами Идеологической комиссии являлось рассмотрение вопросов пропаганды и агитации, науки и культуры, литературы и искусства, печати и радио, общего и специального образования. Свои предложения по этим вопросам комиссия должна была вносить на рассмотрение Секретариата и Президиума ЦК КПСС.
Из черновых записей протоколов Президиума ЦК КПСС от 29 ноября 1962 известно, что более чем за неделю до посещения выставки в Манеже Хрущёвым «группа художников» обратилась к начальству с неким письмом, которое послужило поводом для резких высказываний и решений Хрущева на этом заседании. Это и обсуждалось на заседании Президиума ЦК КПСС:
Товарищ Хрущев Н.С. остро высказывается по поводу недопустимости проникновения формализма в живописи и крупных ошибок в освещении живописи в «Неделе» и в газете «Известия».
Резко говорит по адресу т. Аджубея.
«Похвала» (т.Суслову).
Проверить приложение, «Неделю», разобраться с выставками.
Кассировать выборы, отобрать помещение, вызвать, арестовать, если надо. <…> М.б. кое-кого выслать. <…>
Как видите, кто-то из членов Президиума ЦК вынес обсуждение письма художников на заседание Президиума. Конечно, это мог сделать только Суслов.
Чем же были обеспокоены руководители Академии художеств и Союза художников РСФСР?
На выставке 30-летия МОСХ работы «художников-формалистов» были помещены в отдельный зал на первом этаже. Но этого авторам письма показалось мало. Они решили уничтожить «художников-формалистов».
В качестве «мальчиков для порки» Хрущёвым были выбраны картины художников студии Элия Белютина «Новая реальность», которых они и назвали «группой проповедников формализма». На самом деле, этих художников трудно было назвать формалистами, но этого руководители Академии художеств и Союза художников РСФСР не знали.
Их работы в спешном порядке разместили на втором этаже. Вместе с их работами там же были размещены и скульптуры Эрнста Неизвестного, а также картины художников Владимира Янкилевского, Юло Соостера и Юрия Соболева.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/02/08/574