Наступила осень. Частые порывы ветра срывали желтую листву с деревьев и несли по воздуху кружащиеся маленькие паруса в неизвестную даль. Серые дождливые облака шли стеной и все чаще появлялись на горизонте грозные свинцовые тучи. Лес поменял свое зеленое убранство на яркий изменчивый наряд из красных, оранжевых и желтых затейливых узоров. Природа как бы решила вспыхнуть мощными симфониями разнообразной палитры перед долгим белым зимним отдыхом.
Сашка сидел у окна на уроке и грустно наблюдал небо. Он любил смотреть в окно — его парта была последней в ряду у окна. Ему нравились белые перьевые облака на светлом голубом фоне горизонта, а на ближнем плане клубились, бесконечно превращаясь друг в друга, кучерявые барашки пышных островков, которые частенько превращались в раздутых слонов, необыкновенных рыб, драконов и других невиданных животных. Небо изредка бороздили быстрокрылые птицы. И тут он вспомнил, что отец вместе с дедом в эту субботу собираются на открытие охоты — на утку. Он втайне надеялся, что и его они не забудут, и возьмут с собой.
Отец не был заядлым охотником — его в это дело втянул дед. Дед Василий хоть и жил в городе, но был до охоты большой любитель — ему одного ружья было мало: он кроме обычного приобрел еще «вертикалку». Целыми днями он возился с патронами: набивал порох, дробь, с помощью специального приспособления все запечатывал. Когда отец не мог поехать вместе с ним на машине, дед величественно восседал на свой светло-зеленый мотоцикл и сам уезжал на охоту.
Но тут все совпало, и Сашка видел, что приготовления идут полным ходом. Его уже не первый раз брали с собой, и он предвкушал новые приключения, которых на охоте всегда неисчислимое множество. Оставалось подождать пару дней. Настроение у парня сразу улучшилось. «А вдруг дадут пальнуть пару раз?» - думал он мечтательно.
Вечером отец подозвал Сашку и торжественно объявил ему, что они с дедом едут на охоту и берут его с собой. Радости не было предела. Сашка не находил себе места — ему не терпелось уже сейчас собираться и ехать.
- Чтобы были одни пятерки, - строго предупредил отец.
Сашка понял, что лучше сесть за учебники, а то - того и гляди все сорвется.
Дни тянулись невероятно долго. Пришлось налегать на науку, тянуть руку на уроках, которые он старательно выучил. Результат был отменный — две пятерки по математике и физике. Вечером отец одобрительно просматривал дневник, утвердительно кивая головой.
- Что ж, как обещал, завтра на охоту, собирайся, - удовлетворенно подвел итог отец.
Сашка на радостях потирал руки и кинулся к шкафу, доставая старые джинсы и куртку. Мать хлопотала на кухне: в духовке подходили пирожки с картошкой и капустой. Приятный запах запекающегося теста разлетался по всей квартире. Отец тоже занялся приготовлениями: чистил стволы ружья, упаковывал патроны, заворачивал в полиэтиленовый пакет охотничий билет — так, на всякий случай. Прихватил он и две фляги: в одной вода, а в другой — парню это было известно — спирт.
Ночью Сашке не спалось — все хотелось, чтобы скорее наступило утро. Он и не заметил, как провалился в сон.
- Пора, пора, - услышал он тихий голос отца, который старался не шуметь, чтобы не разбудить мать.
- А че так рано, пап? – спросил, потягиваясь, Сашка. - Открытие, ведь, только в обед.
- А ты как думаешь, пока приедем, пока то-да-се, пока место найдем — там, знаешь, сколько таких охотников?.. Все стараются найти место поудобнее, чтобы они все видели, а их, чтобы не было видно. Хороших мест не много, вот и надо заранее выезжать.
Заехали за дедом Василием — он, как всегда, вынес свой старый замусоленный охотничий рюкзак, два ружья в чехлах и небольшой стульчик. Все это скрылось в багажнике.
По дороге отец и дед без конца говорили о предстоящей охоте.
- Батя, ты слышал? Хотели охоту в этом году запретить.
- Да, ты что? – удивленно вскинул глаза дед. - Не слышал. А с чего это?
- Да вот, мол, всю птицу повыбили... Экологи говорят — не восстанавливается род птичий, убывает год от года.
- Да че их слушать этих «кологов»... А как же наши права на отдых, на культурное времяпровождение?.. – не без сарказма, пародируя важного начальника, возмущался дед. - Без этого дела мужик не мужик. Рождаемость в стране может упасть, количество разводов резко пойдет вверх. Да мужики просто напрочь сопьются. Ум за разум зайдет. Бедствие по всей стране наступит. Экономика может развалиться вместе с сельским хозяйством.
- Да ну тебя, дед, хватил, - рассмеялся отец. - Прямо всемирное бедствие, конец света. Скажешь тоже. Расскажи лучше что-нибудь из своих историй.
Дед начал вспоминать истории из своих охотничьих былин — были и смешные, и забавные, и печальные рассказы. Любил он и приукрасить немного - а как без этого? Сашка сидел на заднем сидении и внимательно слушал. Ему было интересно все, что касалось охоты. «Не каждый в классе может похвастать, что был на охоте», - думал Сашка.
- Вот был случай, - начал дед. - Утки спикировали вниз к озерку. Тут же ударили по ним со всех стволов, кто был поблизости. Пару уток упали, а одна пошла низом над водой. Все знают, что на противоположном берегу, в засаде, тоже сидят люди, и поэтому не стреляют по низким целям, но один не выдержал и пальнул. Сразу раздался дикий крик. Все охотники повыскакивали, побежали в сторону крика. Я тоже подошел, смотрю — на берегу под кустом сидит какой-то охотник в камуфляже и с искривленным лицом держится за ногу. Оказалось, что ему досталась туда порция дроби. Кто стал оказывать помощь, а кто побежал за начальством. Охотничий билет у того дурака там же и отобрали. Вот такая история.
- Так это хорошо, что еще жив остался, - заметил отец.
- Да... бывали и случаи похуже... - задумчиво ответил дед Василий. – Со мной это приключилось. Охота уже закончилась, и мы сидели с друзьями на полянке, пили водочку, рассказывали байки про охоту. Грело солнышко – погода загляденье. И ту один бес говорит: «А давайте маленько постреляем». «А куда?» - спрашиваю его. «Да по бутылкам». «Ты сам стреляй в бутылки, а я пойду поброжу по камышам – может еще че добуду». И пошел. Вставил в свою «вертикалку» патрон и двинулся в камыши. Везде тишина. Охотники все собираются домой. Я прошел метров десять в заросли, нашел прогалинку, жду – может, где кряквочка притаилась. Слышу - что-то шебаршится. И правда, вдруг метров в пятнадцати прямо в прогалину вылетает кряква. Я нажимаю курок, а выстрела нет…. И тут … прямо по направлению моего ствола раздался выстрел… и я увидел охотника, который был у меня на мушке… Холодный пот прошиб меня… но почему не было выстрела??? Я же заряжал…. Разломил ружье и вижу – патрон находится в нижнем стволе. Понял – я-то нажал, по привычке, на крюк верхнего ствола. В общем, чудом я тогда не лишил человека жизни.
- Ну, дед, ты даешь… - сочувственно кивнул головой отец.
- А мы на какое место едем? - нетерпеливо спросил Сашка, которого мучила неизвестность.
- На Лешкины запруды, бывший совхоз «Красный боец», помнишь сынок — мы там были. Там около десятка небольших озер, где разводили карпов. Теперь все заброшено, а для охоты в самый раз место. Утки там частенько отдыхают.
Мимо по обе стороны дороги пролетали уже вспаханные поля, сверкающие на солнце серебряные речки и озерка, опушки разноцветного леса, редкий кустарник. Погода была то, что надо — тепло, ватные вереницы облаков на горизонте и яркое теплое по-летнему солнце. Сашке стало даже жарко — он снял куртку и достал бутылочку «Дюшеса».
- Что-то не видно машин, - сказал дед, когда машина свернула на пыльную проселочную дорогу.
- Так мы раненько выехали, батя, - ответил отец.
- Рано-то рано, а не одни мы такие мудрые, - поучительно продолжал дед. - Поди, уж все по кустам сидят.
- Да что ты, дед, - вмешался Сашка. - Охота им полдня сидеть в кустах.
- А они — кто сидит, а кто лежит — отдыхает, а кто порою и перекусывает с рюмочкой, - с довольной улыбкой предположил дед. - Ух ты, а вот и машинешки — все в лесочке попрятались, - указал дед направо. - Но пока не много. Пристраивайся, Коля. Дальше не пустят — вон шлагбаум стоит.
Машина стала в ряд. Вытащили все необходимое хозяйство. Пошли.
- Вон-вон местечко хорошее, - указал дед на крупный кустарник вдоль второго озера. - Идем туда. Я там частенько сидел в засаде. Там и полянка хороша для перекуса.
Полянка и впрямь была уютной — со всех сторон окружена зеленой стеной кустарника с хорошим выходом к воде. Между озерами была сооружена искусственная дамба, и можно было легко переходить с одного озера на другое. Трава уже немного пожелтела и была усыпана узкими желтыми листочками кустарника.
Сашка первым делом подбежал к воде и потрогал ее рукой.
- Еще теплая, - удовлетворенно заявил он. - Эх, искупаться бы.
- Ты зачем приехал? - строго посмотрел на него дед. - Дурочку валять? Иди вон хворосту принеси — костерок соорудим. Еще три часа ждать до открытия.
Сашка побежал в лес. Земля уже пестрела разноцветным ковром из листьев, только зеленые елочки стояли особняком, как вечные островки, которых не касаются сезоны природы. Неожиданно возле березы Сашка заметил два отменных гриба. «Здорово», - подумал парень. - «Может, зажарим». Набрав дров, он двинулся обратно.
- А у меня грибочки, грибочки... - хвастался Сашка, подходя к стоянке.
Тем временем отец с дедом уже забили места у озера под развесистыми ветвями еще зеленого кустарника. Теперь можно и перекусить. Дед соорудил совсем маленький костерок, разогрели картошку, достали пирожки.
- Давай, Коля, по рюмочке, за удачу, - предложил дед.
- Да, вообще-то, не стоит. На трезвую голову оно лучше.
- А что будет с одной-то? - уговаривал дед.
- Ладно, давай, - согласился отец. - Но по одной.
Время пролетело незаметно. Сашка лежал на траве и смотрел в бездонное синеватое небо. Облака почти отсутствовали и лишь изредка удивляли новой конфигурацией своих бесконечных форм. По небу пролетали утки, лысухи, бекасы и другая птица, которую Сашка еще не знал.
- Пора, - скомандовал дед. - Уж полчаса осталось. Надо места занимать согласно купленным билетам.
И правда, везде вокруг озерков все пришло в движение — охотники переходили с места на место, зашевелился кустарник, затрещали ветки и слышался негромкий разговор и окрики. Затем наступила необычная тишина - все затаились.
Сашка тоже притих. Душа его волновалась в предчувствии необыкновенных приключений, которых так жаждет юный неопытный дух. Все-то ему хотелось узнать, ощутить, увидеть. Радость наполняла все его существо. Все ему казалось восторженно прекрасным и интересным. На слегка волнистой водной глади - вдалеке, у камышей виднелись темненькие силуэты птичьей живности, которая ничего не подозревая, беззаботно наслаждалась теплым осенним деньком.
И тут прозвучал низкий трубный глас, возвещающий начало охоты. Воздух просто взорвался канонадой резких взрывов пороха. Встрепенулись и взмыли встревоженные птицы: они надрывно кричали и хаотично бросались в воздухе из стороны в сторону, но не всем удалось взлететь — многие так и остались лежать на воде.
Охотники забегали — кто сам, а кто и при помощи собаки ринулись доставать свою добычу. Постоянно слышались новые выстрелы — воздух наполнился сизым дымком. Отец и дед палили не переставая — птицы метались по небу, как безумные. Дед подстрелил быстрокрылую крякву, которая высоко пролетала у него над головой — птица шумно шлепнулась в воду недалеко от берега.
- Ага... - довольно ухмыляясь, протянул дед. - Иди ко мне, моя голубушка. Хватит летать — будем делать из тебя жаркое...
Отец с завистью посмотрел на деда, который вытаскивал пеструю утку из воды.
- Сынок, пойдем, походим, - деловито сказал он Сашке. - Тут уже всех распугали, надо поискать на дальних озерах — там они сидят далеко от берега, достать их трудно, не каждый ствол их возьмет, а у меня особое ружьишко — на десять сантиметров длиннее и бьет кучнее. Может там повезет.
Сашка подскочил и пошел вдогонку за отцом. По дороге попадались охотники, у которых уже болтались трофеи на боку. Сашке стало, как-то, жаль отца, которому сразу не повезло. «Но ничего... Сейчас мы достанем своих птичек», - думал он. «Это только начало охоты - мы свое наверстаем».
Тем временем они подошли к большому озеру, на котором в центре сидело несколько птиц. Охотники проходили мимо, зная, что не достанут. Отец подошел со стороны самого близкого берега и зашел в воду по пояс. Долго целился — раздался выстрел. Птицы вспорхнули, а одна забила крылом и затихла.
- Есть, сынка, - радостно крикнул отец. - Как бы нам ее достать?
- А вон дядька с собакой идет, может, попросим?
- Ты прав, далеко лежит, пойди, попроси, - сказал отец, медленно вылезая из воды.
Мужик оказался покладистый - уже с трофеем. Послал своего спаниеля за добычей. Собачка резво поплыла по воде, фыркая и привычно исполняя свою заученную службу. На озере уже не было птиц, и только легкий ветерок создавал извилистую зыбь на воде.
Когда спаниель вылез из воды, неся в зубах птицу, оказалось, что это была лысуха.
- Ничего курица, - ухмыльнулся хозяин спаниеля. – Правда, мясо у нее немного темненькое. А так птица хорошая.
- На безрыбье и рак рыба, - немного огорченно ответил отец, зная, что утки ценятся выше. - Спасибо, мужик, подсобил. У тебя вижу дела получше.
- Да, - радостно улыбнулся охотник, - сразу взял, что ближе сидела. Даже дернуться не успела. Я ее бац! И готово. Пока, удачи.
Он взял еще мокрого пса на поводок и скрылся за кустом.
- Ну вот, - улыбнулся отец, - и у нас добыча есть. Пойдем еще в одно место — там просека в камышах и птички частенько выходят из зарослей погулять. Может, еще че найдем.
Они двинулись по густой траве дамбы куда-то в сторону от больших озер, где виднелись плотные заросли, и местность больше напоминала болото.
Место оказалось тихое, укромное, слышны были птичьи разговоры, которые подтверждали правоту отца, что здесь могут прятаться разные птички. Сашка очень хотел, чтобы отец был лучше всех и добыл как можно больше дичи. Он старался ему угодить и делал все, о чем тот только не попросит. Отец вышел на просеку и стал вглядываться в теневой конец этого камышового тоннеля. Там что-то сновало туда-сюда. Отец осторожно двинулся вдоль камыша, стараясь не плескать сапогами по воде. Ему удалось продвинуться метров на десять, затем он слегка присел, бесшумно снял ружье с плеча и прицелился, но не стрелял — выжидал…. Сашка тоже напряженно вглядывался вдаль и тут громко грянул выстрел. Кто-то закрякал, запищал, и были слышны удары крыльев по воде.
- Беги, Сашка, беги, - призывно торопил отец. - Надо успеть, а то уйдут в заросли, потом не сыщешь.
Сашка стоял в нерешительности.
- Чего смотришь — там небольшая глубина, твоих сапог хватит. Беги!
Сашка понял, что надо спешить. Рванулся вперед, забурлила мутная вода. Просека оказалась длинной — метров семьдесят, а там — вдали, тоже бурлила вода. И, похоже, там билась о воду не одна птица. Когда Сашка подошел, ему предстала жуткая картина: большая утка била крылом о воду свесив голову на бок, а рядом бил двумя крыльями бекас — оба были смертельно ранены. Сашка оторопел: что делать?
- Хватай их, сынок, хватай, - кричал отец.
Сашка подошел ближе, но брать не решался — утка вся дрожала и билась в конвульсиях. Крыло продолжало двигаться вверх-вниз, ударяясь о воду. Он осторожно, с неприязнью взял птицу за крыло. Затем подошел к бекасу – он жалобно пищал. Сашке совсем не хотелось его брать. Преодолев себя, он взял за горло — из птицы ручейком стекала кровь. Лапы ее непрерывно дергались и тряслись. Глаза закатились. Что-то смутное и неприятное подкатило Сашке к горлу. На душе стало как-то отвратительно и гнусно. Что-то острое и жгучее вонзилось в сердце.
- Давай, сынок, тащи, молодец, - кричал довольный отец. - Мы всем нос утрем. Бекас — королевская птица! Утка хороша!
Сашка автоматически пошел назад. Он уже не слышал радостных криков отца. Птицы еще были живы — они продолжали биться в предсмертных конвульсиях. Их тела лихорадочно содрогались. Кажется, что эта острая боль передавалась и ему. По рукам Сашки текла кровь. Хорошее настроение исчезло, как дым. Тревога и боль проникли в душу, в самую ее середину. «Не рад я этому, не рад…», - бубнил себе под нос Сашка. «Что-то я совсем не рад этим трофеям… знал бы я, каково это… знал бы, что стоит за этим. Раньше отец сам все доставал. И кто нам дал право убивать? Так мучить живые существа? И все это ради одной минуты, чтобы покрасоваться перед другими. Что нам есть нечего???!»
Солнце садилось. Багровые реки заката залили горизонт. Сашка почему-то отвернул голову от заката и еще долго сидел у костра какой-то отрешенный, задумчивый и печальный. Радость от охоты ушла и, кажется, навсегда.