Безымянные встречи

Наташа Тень

       В то время, когда мы с Марией еще не были женаты, она часто водила меня по кинотеатрам. К счастью, эта ее страсть позже утихла. Моя жена, надо сказать, не из тех, кого можно привязать к чему-то одному надолго. Исключая наш брак, конечно.

       Так вот, мы посещали кинотеатры. Иногда премьеры, иногда нет. Смотрели наши и зарубежные картины, из коих мне запомнилось не более четырёх-пяти вещей, зато, полагаю, по-настоящему стоящих.

       Мария – другое дело. Она любила кинотеатры, их холлы, украшенные афишами, затейливыми инсталляциями и запахом свежего попкорна. Любила снующих между взрослыми детей и смущенных подростков, неизменно проводящих здесь первые свидания. Ведь в подобном месте всегда найдётся тема для разговора. И фильмы. Мария была без ума от них. Даже те, что разочаровывали с первых кадров, она смотрела до конца, а позже принималась  мыслить, кто виноват: режиссёр или зритель.

       Мне же довольно быстро наскучила игра в интеллектуала.  Я по сей день не считаю, что способен внести какой-либо вклад в индустрию кинокритики. Но тогда, разве мог я отказаться от свидания с девушкой, которую надеялся заполучить в жёны! А ведь легко могли найтись желающие не только приударить за Марий, но и посмотреть хороший фильм. Словом, выбора у меня не было.

       В один из дней, думается, это был дневной сеанс, потому как незанятых мест оставалось достаточно, я обратил внимание на некую девушку. Не с интересом мужчины, нет, то был интерес наблюдателя. Девушка пришла одна. Не знаю, в чём было дело, может её друг или подруга оказались заняты в последний момент. Но с тех пор я стал присматриваться к одиноким зрителям. Та, первая девушка, например, вовсе не выглядела расстроенной. И я почти уверен, что видел её в том же кинотеатре позже, и снова одну. В тот раз показывали триллер. Я это запомнил ещё и потому, что Мария вместо попкорна купила мармелад в виде ягод. Свет уже погас, но мы сидели у входа, и я успел увидеть, как в тёмный зал спешно проскользнула чья-то фигура. Свет из коридора упал на лицо, кажется, прежде мною виденное. Снова она пришла одна.

       Мария положила мне в рот пару мармеладин, я обнял ее за плечи, и оба мы погрузились в свои фантазии. Она увлечённо следила за игрой актёров, вздрагивая на неожиданных поворотах сюжета, я же упивался сценами собственного воображения.
«Девушка-зритель, должно быть, живёт по-соседству с кинотеатром. – Рассуждал я. – Отчего бы ей и не приходить сюда, когда нечем заняться. Для нее это - то же, что для иных  просмотр фильма дома».

       Я вспоминал и о других одиночках. Кудрявый парень в очках вполне мог сойти за начинающего журналиста. Наверное, даже фильм выбирал не он сам, а редакция. Вот почему я видел его на глупой комедии.

       Запоминались не все. Одиночку вообще не легко сразу заметить. С одной стороны, друзья иногда опаздывают, с другой, пустое место – это порой действительно лишь пустое место, пригодное для пиджака или куртки. А по другую сторону сидит не очень разговорчивый знакомый.

       Это сделалось моим развлечением. Я выискивал одиночек, сам превращаясь в наблюдательного шпиона. Затем проверял, не прибудет ли рано или поздно спутник. А одиночка? Весел он или грустен? Может, ему комфортно находится в кинотеатре (или где бы то ни было) одному. Вдруг он ярый фанат кино, вроде моей Марии. Заметил я также, что одиночки всегда покупают, что пожевать: чипсы, скажем, или колу. Ещё бы, скучно одному ждать начала сеанса. Впрочем, это уж точно мои домыслы.

       Однажды я чуть не заговорил с одним. Мария опаздывала. До начала фильма оставалось достаточно времени. Я купил нам билеты на любимый восьмой ряд по середине и стал прохаживаться по холлу. Одиночку признал сразу, каким-то обострившимся чутьём. Он был невысокого роста, в неброском клетчатом пиджаке. В руках держал бутылку минеральной воды. Он с интересом изучал стойку с маленькими рекламными постерами. Не брал ни один (а ведь так не получится прочитать сюжет), но рассматривал лицевые стороны внимательно.

       Я хотел подойти, прикидывал, о чем заговорить, как внезапно появилась Мария. Поцеловала в щёку, взяла за руку, и я забыл… от неё так чудесно пахло фиалками.

       Наконец, прекратились наши походы. Моя Мария переключилась на литературу – занятие исключительно домашнее. После того случая у меня ни раз появлялись возможности заговорить с кем-то из одиночек, да и в сопровождении подруги это сделать гораздо проще. Думается, Мария нашла бы с ними общий язык. Но я не стал. Смотрел со стороны, с кем-то здоровался мысленно. И находил причину не заговаривать.

       Интерес не утих, но сменился оттенками романтизма, скрылся под толщей выдуманных мной же историй. И я боялся, что настоящая, высказанная вслух правда, разрушит очарование, которым я наградил их – моих таинственных одиночек.