С Сашей Первочевским я познакомился в конце лета 1980 года, когда только начинала формироваться наша команда. Кроме начальника станции Льва Валериановича Булатова мы были первыми. Оба ленинградцы, мы жили в одном районе, как говорится в «шаговой доступности» друг от друга. Наше детство прошло на выборгской стороне между Лесным проспектом и проспектом им. Карла Маркса, бывшим Сампсониевским. Теперь старое название вернулось. В общем, было, что вспомнить при знакомстве. Мы быстро подружились и сохранили чувство дружбы навсегда.
Саша опытный полярник, три зимовки в Антарктиде, назначен старшим механиком ст. «Русская». Как-то уже на зимовке, когда за стеной ревел очередной ураган, за чаем в дизельной, Саша рассказал мне, как начиналась его первая зимовка на ст. «Мирный».
Это была 14 Советская Антарктическая экспедиция (САЭ). Километрах в шести от «Мирного» уткнувшись в припайный лед, почти под барьером, стоял под разгрузкой дизель электроход «Обь». У борта суетились трактора, забирая на сани груз. Загрузившись, машины уходили в сторону станции. Ближе к вечеру смена заканчивалась. Под барьером сгустилась тень. Народ стал потихоньку расползаться. Кто в тёплые каюты корабля, а кто на тракторах и санях в Мирный. Саша работал с напарником Васей Рыскалиным. За рычагами видавшего виды трактора С-100 сидел Рыскалин. Саша сидел рядом на правах стажёра. Кабины в этих тракторах, приспособленных для работы в Антарктиде, не было. Обдуваемое всеми ветрами двухместное сиденье, да гусеницы со специально расширенными траками. Лед вещь коварная, особенно в летние месяцы. Даже капля машинного масла может за день протаять глубокую воронку. В экстренной ситуации водитель должен иметь возможность беспрепятственно покинуть машину. Неожиданно, уставший от жизни трактор зачихал, двигатель затроил, выбрасывая из выхлопной трубы чёрный солярочный дым. Хотя полной темноты в полярное лето быть не могло, но всё же вечером становилось значительно холоднее, и в тени мороз давал о себе знать. Что случилось с двигателем без разборки не понятно, а заниматься ремонтом на морозе невозможно, да и не хотелось, надо ехать в бокс. Несмотря на чахоточный кашель, трактор всё же мог двигаться. И ребята поехали. Наезженная и проверенная трасса делала глубокую дугу, обходя подозрительные участки. Трактор еле тащился. В открытой кабине было очень холодно. Дорога казалась бесконечной, а объезжаемый участок таким ровным и надёжным, что Вася решил рискнуть. Он уже зимовал, а Саша пока не имел права голоса из-за отсутствия опыта. Трактор свернул на снежную целину, срезая дорогу. Ребята уже прошли треть пути. Обь была далеко, скрываясь за торосами, а «Мирный» только угадывался на барьере освещенный вечерним солнцем.
Лёд проломился быстро и сразу. Трактор опрокинулся назад и почти вертикально ушёл в чёрную воду. Саша рванулся с трактора уже под водой. Ещё вращающаяся гусеница зацепила каэшку, но карман старой куртки оторвался, и пути трактора С-100 и Саши Первочевского навсегда разошлись. Трактор уходил в глубину в ореоле пузырей, унося на дно водителя, а Саша, одетый в кожаный костюм, тёплую, на верблюжьем ватине куртку, сохранив в одежде достаточно воздуха, стал всплывать к уже еле видимому светлому пятну в пробитом трактором льду. Каким чудом Саша всплыл и выбрался на лёд, он не помнит. Думаю, не обошлось без высших сил. Мокрая каэшка весит как два ведра воды. Но чёрная пелена смерти прошла рядом. Остался мокрый снег, вечернее небо и, стремительно забирающая тепло, полная воды одежда. Саша ещё смог довольно легко подняться на ноги. В сапогах хлюпала вода. Далеко за спиной тёмный силуэт корабля, впереди освещённый низким солнцем «Мирный». Кажется он ближе. Саша Первочевский пошёл вперёд, постепенно превращаясь в ледяную статую. Ноги теряли чувствительность. Вода уже не хлюпала в сапогах, голенища кирзачей приобретали плотность бетона. Вода в рукавах и штанинах уже не вытекала, а схваченная морозом, промерзала всё глубже, превращаясь в ледяные доспехи. В состоянии стресса мысли были вялые нечёткие. Только ноги и руки двигались на автомате, вырабатывая крупицы тепла. А наверху, у памятника тракториста Хмары, который вместе с трактором ушел на дно в самую первую экспедицию, сидели и курили на солнышке ребята зимовщики, уже успевшие поужинать. Они-то и увидали двигающуюся чёрную закорючку на белом фоне припая. Человек, один! Такого просто не могло быть. Так далеко от станции, вечером. А потом маленькая фигурка замерла, и ребята поняли, что человек упал. И тогда все кто был рядом побежали. Саша уже потерял сознание. Вся одежда превратилась в сплошной кусок льда. Когда подбежавшие парни подхватили, Сашу он был тяжёл и несгибаем. Но его бегом притащили в станционный лазарет, срочно нашли доктора, который отмечал с друзьями окончание зимовки и был не совсем адекватен. Ему оперативно съездили по физиономии, для протрезвления, а затем уже под командой ожившего доктора, Сашу раздели. Одежду пришлось срезать. На сгибах, на руках и ногах, на пояснице кожа была содрана до мышц острыми кусками льда. Бельё пропиталось кровью. Сашу согрели, обработали раны, растёрли спиртом снаружи и, наверно, дали внутрь. Первочевский стал оживать. Две недели он провалялся в лазарете, пока не зажили раны. Воспаления лёгких он не получил, но зато Сашу узнали и запомнили все зимовщики на несколько лет вперёд. После зимовки Саша вернулся в свой НИИ. Транс маш. Где работал в то время испытателем танков. Тоже не пыльная работка. Ещё две зимовки на «Молодёжной» прошли относительно спокойно
А затем была «Русская». Тут уж нам пришлось хлебнуть всего, Это была вторая зимовка на только,что открытой станции . Даже не станции ,а полевой безе. Домики ПДКО каркасные из бакелитовой фанеры, как на первых САЭ ,собранные в три блока .Жилой, дизельная электростанция и склады. Ветра до 70 м/сек, и полная изоляция на год. Мы много строили, справились с пожаром в дизельной, ,что при наших ветрах просто невозможно, но оказалось возможно. Отказ системы отопления ,а ветер уже был до 50 м\с. И мороз минус 30 градусов. Справились. Ремонт дизелей, и многое другое, чтобы выжить самим и сохранить станцию. Не говоря уже о психике команды. Но мы выжили и можно сказать даже победили во многом благодаря Саше.
Шли годы ещё одна зимовка на «Молодёжной» и наконец 42 САЭ на «курортном» Беллинсгаузене, последняя, самая тяжёлая и физически и морально. Саша был начальником ГСМ .Заправка судов на рейде для пожилого и отнюдь не атлетического сложения человека это то ещё удовольствие .Надо в резиновой лодке доставить стыковочный узел на судно,а затем, под рёв пролива Дрейка, следить, чтобы из шланга солярка не попадала в океан специальной липучкой заделывая дырки. И это на сороковой широте. Сдало сердце. Сашу отправили в Ленинград.
Антарктида отпустила Сашу, правда, не от доброты душевной, а просто он сумел вырваться из её ледяных пальцев, получив инфаркт и сорвав спину. Но ушёл живой. Небольшая пенсия и инвалидность все достижения испытателя танков и полярного механика. Но Первочевский хромая ,с палочкой ещё что то делал , купил маленький домик под Тихвином И как всегда помогал соседям. Ездил на старой шестёрке, подвозил, ремонтировал, даже завёл маленький огород. Но В 2015 году после долгой и тяжёлой болезни ушла из жизни жена Элла .А вскоре заболел и Саша. Приговор обжалованию не подлежал. «Что делать Гена?».Опухоль в лёгком была не большая. « Сашка ты же никогда не сдавался. Терять нечего ,но есть шанс.» Сашу прооперировали. И вроде удачно. Но через несколько месяцев он потерял сознание. После глубокого обследования на МРТ в мозгу обнаружили метастаз. Ещё одна операция .И опять Сашка боролся .Вышел из больници и с трудом ,но смог ходить. Он очень хотел побывать на своей любимой даче на Чудском озере. Мой сын успел его свозить. В конце октября мне, позвонили, Саше стало хуже. Я прилетел из Хадыженска где теперь жил. Саша лежал в хорошем хосписе, при Больнице ,где я раньше работал, Он уже уходил. но меня узнал . 31 ноября Саши не стало. Зима пришла ранняя со снегом и ветром.
Рядом с Больницей где лежал мой друг была Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи. Я человек к сожалению не крещённый, но какая то сила заставила меня войти и поставить свечку за упокой души Первочевского Саши.