Михаил Анчаров, я и квантовая физика

               
                Красота - это Вселенная в первом лице.
                Этот синий апрель.               
               
Если бы не занятия в литературной студии, возможно, я никогда бы не встретилась с творчеством Михаила Анчарова. Теперь это обретённое знание не даёт покоя, просится наружу с тем, чтобы поделиться своим личным опытом постижения философских проблем через открытие нового для себя литературного имени.

Честно признаюсь, книгу повестей автора я прочла по совету руководителя студии только лишь из чувства любопытства, познакомившись на различных сайтах со статьями о творчестве писателя, его биографией.  Сделала вывод, что бесспорно,  это был неординарный человек, писатель, художник, мыслитель, солдат, прошедший страшную войну. По возрасту Михаил Анчаров мог бы быть моим отцом или даже дедом, но строки его произведений показались мне сегодняшней современно звучащими, а может быть, правильнее -  вневременными. Потому что проблемы человека, к которым он обращается вечны. Это жизнь, красота, творчество, истина, справедливость,любовь,счастье, добро и многое другое.

Так случилось, что одновременно ко мне пришло ещё одно знание из области квантовой физики, которое, казалось, не имеет никакого отношения к творчеству М. Анчарова. Одно моё знание наложилось на другое.  Тогда вдруг что-то произошло в моём сознании, какой-то «тихий взрыв», который по Анчарову «… может услышать каждый, но слышит в одиночку и, значит, один из всех».
 - Вот о чём я напишу сегодня, – озарило меня! - Как я могла раньше не догадаться? Это было волшебство. Так родилась тема моего эссе, посвящённого творчеству Михаила Анчарова.
Итак, я отправилась в долгое путешествие в мир анчаровских героев, вооружённая популяризированным знанием законов квантовой физики.
 
- Так что же явилось отправной точкой творчества Писателя? – задалась я вопросом изначально.
 В 14 лет Анчаров стал писать стихи, в это же время он прочитал «Алые паруса» Александра Грина и «заболел» этой книгой. Позже в своих воспоминаниях он писал: «… я начал читать из любопытства, меня захватило чуть ли не с первых строк, что захватило – я сейчас не знаю. Но я читал книжку всю ночь. И когда я прочёл «Алые паруса», я отложил книжку с решением, с клятвой, если хотите, что буду пропагандировать эту книжку всю свою жизнь, чем я и занимаюсь. Я ревел белугой. И когда читал эту книгу, и когда вспоминал, как я это читал. Я конечно сразу не поверил, что эта книжка – мечта… Просто впервые промелькнуло реальное начало нового пути. Похоже это была красота».

- Вот она первая точка соприкосновения,- подумала я, открывая старую потрёпанную тетрадь своего дневника:
 «С первых страниц я переживала за девушку с удивительным именем Ассоль, злилась на её насмешников. И вот чудо. Счастливый конец повести -  « … Никогда ещё такой большой корабль не подходил к этому берегу».

- Ура!...

Тогда мнения в классе о прочитанной книге резко разделились. Кто-то не смог дочитать её до конца -   счёл книгу детской сказкой, кто-то, как и я, прочитал её взахлёб. Таких, по правде сказать, были единицы. Я чувствовала, порой насмешки и непонимание со стороны сверстников, но мне стало гораздо легче их переносить. В пятнадцать лет мне стало ясно, что я -  романтик, а это особое состояние души, когда чудесам есть место в реальной жизни, надо только надеяться и верить.
 «Некоторые думают, что романтика — это ложь. Неверно. Романтика — это отдаление от предмета на расстояние, достаточное для его обозрения».
 
- Даже, если это расстояние с целую галактику,- мысленно вторю я писателю вслед.

Меня поразило, что несмотря на то, что Михаил Анчаров и я - люди разных поколений, в юности нами были испытаны очень похожие чувства при прочтении произведения Александра Грина. Разница в том, что я, благодаря знанию, обрела защиту для себя лично от всяческих нашествий на мою территорию различных варваров, независимо от их возраста, пола, образования, рода занятий. М. Анчаров же стал «мирным воином» -  носителем этих идей, проводником для других людей. В этом разница.

-  Так при чём тут квантовая физика? – спросите вы.
 
Существует ошеломляющая гипотеза современных учёных, согласно которой сама наша вселенная подобна колоссальной голограмме; голограмма – трехмерная картинка, построенная с помощью лазера. Одно из самых революционных предположений теории заключается в том, что наша осязаемая повседневная реальность на самом деле — всего лишь иллюзия, наподобие голографического изображения. Под ней находится более глубокий порядок бытия — беспредельный и изначальный уровень реальности, — из которого рождаются все объекты и, в том числе, видимость нашего физического мира. Уровень реальности находится настолько далеко, что там исчезают сами понятия времени и пространства.

В произведениях Анчарова я встретила идеи, которые очень созвучны этой теории.
Процесс создания голограммы состоит в том, что одну или несколько фотографий накладывают на одну плёнку или пластинку. На первый взгляд сформированная модель бессмысленна, но припадении на нее света (в идеале излучения лазера, но возможно обычного света), отраженный или преломленный свет восстанавливает трехмерное изображение.Сегодня с помощью лазера создаются сказочные декорации, фееричные шоу
Обладая этими знаниями, я совершенно по-иному взглянула на размышления Михаила Анчарова о природе творчества.

В повести «Голубая жилка Афродиты» автор, пытаясь разобраться в истоках творчества, повествует о том, как трое друзей отправились на поиск эталона красоты. Они «собрали по всем журналам несколько сот фотографий красивых женских лиц тех давних времен, пересняли их в одном масштабе и многократной экспозицией создали один сводный негатив». В результате их ждало разочарование, потому что обобщённый образ был «мёртвым».Подобно тому, как под воздействием луча лазера рождается трёхмерное изображение, после некого колдовства над отпечатком произошло открытие -  родился прекрасный женский образ.

Обобщив раздумья над произведениями М. Анчарова и свои знания в области квантовой  физики, могу уверенно сказать, что творчество – удел избранных людей, тех, кто способен отстраниться от реальности, погрузиться в другой – более глубокий, закрытый уровень, который вне времени и вне пространства. Ведь не случайно, когда человек создаёт что-либо, он не замечает времени, не думает ни о сне, ни об отдыхе. Поражает, что Анчаров, никогда не увлекавшийся физикой и математикой, интуитивно был близок к ответу.
 
Не иначе, как трёхмерным можно назвать создаваемые писателем образы. 
Каждый первоклассник, например, не задумываясь скажет, что треугольник- плоская фигура. Существует такое набившее оскомину понятие – «любовный треугольник». Множество таких треугольников возникает в реальной жизни и, конечно же, в литературе многие герои изображены страдающими от неразделённой любви.
 
В повести «Теория невероятности» Михаил Анчаров филигранно показал всю сложность такого чувства, как любовь:  любовь маленького Алёши к девушке Шуре; взаимная любовь Шуры-молоденькой девушки к отцу Алексея, которую тот не смог принять из-за бесконечной любви к своей семье; первая взаимная юношеская любовь Алексея и Катарины и весть о гибели её, так не вяжущаяся со звучанием жизнеутверждающего Венского вальса в школьном радиоузле; первая любовь Кати к другу Алексея поэту Панфилову и, наоборот, «научная» любовь к Кате физика Мити. И, наконец, встреча зрелого, прошедшего войну человека Алексея с молодой девушкой Катей, по поводу которой герой -  физик и лирик в одном лице рассуждает: «В каком мире мы живём, вот в чём штука. В мире, где всякое явление есть следствие какой-нибудь причины, где всякое явление есть результат слепого столкновения фактов?  А что, если слепая случайность – это просто видимость, а на самом деле она вызвана законом, ускользающим от взгляда.

Вероятно, Анчаров сам задумывался над этим вопросом, искал на него ответ, который был-таки получен учёными, спустя годы. В современной теории квантовой физики есть такой термин «синхронизм» - это совпадение, которое настолько необычно и значительно, что его нельзя отнести исключительно к случайностям. Каждый из нас хотя бы раз в жизни испытал такого рода «странное совпадение». Это может быть, например, новое, незнакомое нам слово, которое мы узнали за несколько часов до новостей, в которых оно появилось, или наши мысли, которые неожиданно всплывают в разговорах других людей.  Синхронизмы – это не просто случайные совпадения, но тесно связанные с психикой процессы. Здесь имеет место некий новый, неизвестный науке принцип, а именно принцип акаузальности, то есть нарушение принципа причинности (лат. «causa» – причина). Как раз то, что Анчаров и называет теорией невероятности.

                ***

Вот и перевёрнута последняя страница сборника повестей Михаила Анчарова. Это потрёпанный томик 1973 года издания - менее четырехсот страниц печатного текста, в которых раскрыты тема общечеловеческих и человеческих ценностей на примере конкретных человеческих судеб, а не абстрактного человека - в отличии от объёмных философских томов.
  Содержание книги не оставляет равнодушным читателя, заставляет думать, требует постоянного осмысления, неоднократного возвращения к прочитанному, ведь только так можно постичь глубинный смысл размышлений автора. И самое главное она вдохновляет на творчество, выбор в нём собственного пути, постижение своего Космоса, своей Вселенной, потому что
«… Никто не может дать гарантии, что не его слово окажется решающим, …чтобы воспрянул род людской.Поэтому работа должна быть сделана и продолжена».

Михаил Анчаров