Весьма любопытно читать в Библии про Исход, как страдали там бедные евреи, угнетаемые жестокими фараонами. Страдали так сильно, что сыны Израилевы расплодились и размножились до такой степени, что возросли и усилились чрезвычайно. И, что самое интересное, от этого самого угнетения, так наполнилась земля та евреями, что плюнуть стало некуда, обязательно попадёшь в сына Израилева.
Короче, заполонили они, эти сыны Израилевы всё, что только можно было заполонить.
Простому египтянину совсем прохода не было, да, что там простому египтянину, когда и фараону Египедскому уже тошно стало от обилия и засилья этих евреев.
Ну, просто, самая угнетенная нация на свете, эти евреи. И всё до сих пор стенают, что их де там и сям притесняют и обижают, болезных. Но попробуй кто на самом деле притеснить еврея, мало не покажется.
И вот на престол в Египте взошёл новый молодой фараон и сказал народу своему, мол, это дело национальной безопасности Египта, и также сказал народу своему, то есть египтянам, прежде всего: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли [нашей].
Сильно сказал это Он. Сильнее и не скажешь.
И поставили над ним, народом Израильским, начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами. И он построил фараону Пифом и Раамсес, города для запасов, [и Он, иначе Илиополь].
А до этого никто никакими работами вообще евреев не понуждал. Жили евреи себе припеваючи, а если и трудились, то использовали труд подневолных рабов и простых египтян, и размножались, размножались. От безделья и сытой безбедной жизни, чего не размножиться-то.
Как только поставили начальников над ними, так они сразу хоть чего-то построили в Египте, а то ведь совсем ничего не делали для страны Египедской их приютившей и обогревшей, а так же накормившей их. Иждивенцы. Очень напоминают современных мигрантов.
Иными словами, при прежней власти никто евреев никаким трудом не изнурял и начальников над ними не было никаких. Вот какое было угнетение сынов Израильских. Что бы нам так жить!
И вот начались изнурения. Да какие. Это же уму не постижимо. Куда только мировая общественность смотрела. Начали их бедных изнурять работами тяжкими. Строительными.
Но чем более изнуряли его, тем более он умножался и тем более возрастал, так что [Египтяне] опасались сынов Израилевых не напрасно.
И потому Египтяне с жестокостью принуждали сынов Израилевых к работам и делали жизнь их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами и от всякой работы полевой, от всякой работы, к которой принуждали их с жестокостью.
Принуждать обленившихся от безделья евреев было делом первостепенной государственной важности для Египтян. Причём приходилось это делать, не просто принуждая, а порой доходило и до жестокости реальной. Трудно было оторвать евреев от любимого ими занятия – размножаться, но приходилось. И это было жестоко.
Естественно, царю Египедскому, как гаранту страны и правопреемнику предыдущих фараонов, приходилось и власть употребить. Конечно это было жестоко по отношению к евреям. Но те не хотели трудиться на благо Египта, и всячески отлынивали от работы и продолжали размножаться, подрывая тем самым обороноспособность и суверенитет страны Египед. Фараон уже не знал, что с этими евреями делать.
Народ же еврейский этот - высоковыйный, никакому увещеванию со стороны фараона, то есть верховной власти, не поддавался. Оборзел, короче, в конец народ Израильский. И все в Египте это понимали, но не знали что делать и как быть. Ясно было только кто виноват, но что делать, никто не знал.
Но, тут, на счастье фараоново, или на беду, появились повивальные бабки и предложили Ему свои услуги. Ну, не ему, конечно, но зато свои.
Царь Египедский повелел повивальным бабкам Евреянок, из коих одной имя Шифра, а другой Фуа,
и сказал [им]: когда вы будете повивать у Евреянок, то наблюдайте при родах: если будет сын, то умерщвляйте его, а если дочь, то пусть живёт.
Довольно гуманное предложение, для того времени, если разобраться.
Но повивальные бабки боялись Бога и не делали так, как говорил им царь Египетский, и оставляли детей в живых. А это было уже не гуманно по отношению к Египтянам.
Фараон не знал, что эти бабки были давно на содержании спецслужб Израильских и ими же подосланы к фараону.
Короче, нарушили бабки указ царский. И Ему бы со всей строгостью, так сказать, учитывая, что отечество в опасности, взять и наказать их строжайшим образом, но нет, фараон был гуманист великий, толерантность соблюдал. Одним словом – демократ либерального толка. Начал с бабками разговоры разговаривать, когда надо было, что бы они за «гнилой базар» свой ответили. По всем понятиям так.
Но, Царь Египедский призвал повивальных бабок и сказал им: для чего вы делаете такое дело, что оставляете детей в живых? Гуманно, гуманно, так сказал им. Можно сказать, почти, доброжелательно.
Повивальные бабки сказали фараону: Еврейские женщины не так, как Египетские; они здоровы, ибо прежде нежели придет к ним повивальная бабка, они уже рождают.
Так и хотел фараон добавить:
Наверное, потому что были так «жестоко изнурены» работой «непосильной» эти еврейские женщины… . Но промолчал, так как был либерал до мозга и костей.
Сразу становилось очевидным, что институт повивальства в Египте был не эффективен, не поворотлив, не развит в достаточной степени, что бы соревноваться в оперативности с Евреянскими женщинами.
Срочно требовались реформы, но на них в казне Египедской не было денег, а у власти не было никакой заинтересованности в реформировании этой службы. Вот получился и результат соответствующий.
Но не обошлось здесь и без вмешательства самого Бога. То есть вся повивальная служба, состоящая из двух повивальных бабок, была завербована изрильскими спецслужбами, которые работали весьма эффективно, не в пример Египедским.
Причина же неудачи царя Египедского, фараона, в коррупции, которой бабки были подвержены изначально. Спецслужбы Израиля, под руководством Бога сработали на опережение и свели замысел фараона к фактическому нулю.
За сие Бог делал добро повивальным бабкам, а народ еврейский умножался и весьма усиливался.
И так как повивальные бабки боялись Бога, то Он устроял домы их.
Тогда фараон всему народу своему повелел, говоря: всякого новорожденного [у Евреев] сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых.
Почему новорождённого надо было бросать в реку – непонятно.
Опять же, гуманность фараона, либеральная демократичность и терпимость к инакомыслию, помешали ему, фараону Египедскому, принять правильное, единственно верное решение. Наперёд скажу, вот, не распорядись он бросать младенцев мужеского пола в реку, глядишь, всё бы по другому обернулось.
Но коррупция проела всё Египедское общество насквозь. Фараон же из-за своей либеральной позиции всё ещё опирался на народ свой, ошибочно полагая, что народ в случае чего, выступит на стороне своего правителя. Ага. Щазззъ!
2:1 Некто из племени Левиина пошел и взял себе жену из того же племени.
2:2 Жена зачала и родила сына и, видя, что он очень красив, скрывала его три месяца;
но не могши долее скрывать его, взяла корзинку из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою и, положив в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки,
а сестра его стала вдали наблюдать, что с ним будет.
Заметим, не на берегу оставила, а в воде, в тростнике, как и было намечено фараоном. То есть была исполнена воля его фараоновская.
И вышла дочь фараонова на реку мыться, а прислужницы ее ходили по берегу реки. Она увидела корзинку среди тростника и послала рабыню свою взять ее.
Открыла и увидела младенца; и вот, дитя плачет [в корзинке]; и сжалилась над ним [дочь фараонова] и сказала: это из Еврейских детей.
И сказала сестра его дочери фараоновой: не сходить ли мне и не позвать ли к тебе кормилицу из Евреянок, чтоб она вскормила тебе младенца?
Дочь фараонова сказала ей: сходи. Девица пошла и призвала мать младенца.
Дочь фараонова сказала ей: возьми младенца сего и вскорми его мне; я дам тебе плату. Женщина взяла младенца и кормила его.
Аки конь троянский, была эта корзинка.
Тут надо сказать немного о Еврейских женщинах. Не обо всех, а только о матери, которая оставила в реке младенца своего. Конечно был указ фараона к египтянам бросать Еврейских младенцев мужеского пола в реку. Но как бросать не уточнялось.
Это же надо додуматься, не просто бросить младенца в реку, как поступили многие матери Еврейские, а бросить в корзинке заасфальтированной и осмоленной, да ещё не просто в реку на открытую воду, где младенца ждала неминуемая смерть, а оставить в тростниках под контролем сестры младенца, которая наблюдала, что с ним будет.
Словно была матерь младенца уверена, что жалостливые Египтяне, а именно: дочь либерального фараона, подберёт младенца. И не просто сохранит ему жизнь, а еще дозволит матери его вскормить, да и не за просто так, а ещё и даст за это плату Евреянке. Просто из воздуха были сделаны деньги Еврейской матерью. Сразу стало очевидно, что дети такой Еврейской матери далеко пойдут.
А что же другие Еврейские матери? Им что, корзинок не хватило? Или асфальта со смолою? Скорее всего ума. Оказывается не все Еврейские женщины так сообразительны, как это принято считать.
И вырос младенец, и она привела его к дочери фараоновой, и он был у нее вместо сына, и нарекла имя ему: Моисей, потому что, говорила она, я из воды вынула его.
Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим [сынам Израилевым] и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его, [сынов Израилевых].
Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке.
И вышел он на другой день, и вот, два Еврея ссорятся; и сказал он обижающему: зачем ты бьешь ближнего твоего?
А тот сказал: кто поставил тебя начальником и судьею над нами? не думаешь ли убить меня, как убил [вчера] Египтянина? Моисей испугался и сказал: верно, узнали об этом деле.
И услышал фараон об этом деле и хотел убить Моисея; но Моисей убежал от фараона и остановился в земле Мадиамской, и [придя в землю Мадиамскую] сел у колодезя.
У священника Мадиамского [было] семь дочерей, [которые пасли овец отца своего Иофора]. Они пришли, начерпали воды и наполнили корыта, чтобы напоить овец отца своего [Иофора].
И пришли пастухи и отогнали их. Тогда встал Моисей и защитил их, [и начерпал им воды] и напоил овец их.
Интересно, семь дочерей пасли овец отца своего, типо, пастушки значит. Но пришли пастухи и отогнали их. Кого отогнали овец или пастушек? Скорее всего и тех и других.
И что значит "защитил"? Защитил, значит убил всех пастухов? Скорее всего так. Наверное, замоченные пастухи были смотрящими, то есть сутенёрами. Но не справились со своими обязанностями, слишком медлили. За такое по понятиям можно и должно было "мочнуть" пастухов.
Тут Моисей поступил по понятиям верно, как правельный пацан. Сколько было пастухов теперь не важно. Главное, вода начерпана, овцы напоены, пастухи «замочены».
И пришли они к Рагуилу, отцу своему, и он сказал [им]: что вы так скоро пришли сегодня?
Они сказали: какой-то Египтянин защитил нас от пастухов, и даже начерпал нам воды и напоил овец [наших].
Он сказал дочерям своим: где же он? зачем вы его оставили? позовите его, и пусть он ест хлеб.
Моисею понравилось жить у сего человека; и он выдал за Моисея дочь свою Сепфору.
Она [зачала и] родила сына, и [Моисей] нарек ему имя: Гирсам, потому что, говорил он, я стал пришельцем в чужой земле. [И зачав еще, родила другого сына, и он нарек ему имя: Елиезер, сказав: Бог отца моего был мне помощником и избавил меня от руки фараона.]
Спустя долгое время, умер царь Египетский. И стенали сыны Израилевы от работы и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу.
И услышал Бог стенание их, и вспомнил Бог завет Свой с Авраамом, Исааком и Иаковом.
И увидел Бог сынов Израилевых, и призрел их Бог.
Вот главный вывод: кто громче всех вопит во время работы и стенает, будет услышан Богом.
И к нему, к Богу сразу вернётся память. И вспомнит Господь завет свой с Авраамом, Исааком и Иаковом. А то совсем всё позабывал Старый.
Хоть и временно, но всё же прогресс какой-никакой. А то, без памяти-то, Господу Богу как-то неуютно будучи на пенсии.
А ещё и зрение немного улучшится у Господа от стенаний и воплей ваших.