5
Украинцам понятней правило; кто сильней, наглей и хитрей – тот и первый.
Для реализации задуманного, Дмитрию необходимо было, для начала, получить въездную визу в какую-нибудь страну Евро Союза.
К гражданам Украины, желающим посетить ЕС, в консульствах европейских относились как к непрошенным гостям, а если более точно выражаться, - как к социально опасным животным, поэтому пропуск-визу предоставляли неохотно и не бесплатно, часто отказывали. При обращении за визой, граждане Украины должны были выполнить ряд унизительных требований; заплатить 35-65 евро, предоставить справку с места работы, указав размер заработной платы, справку из банка о текущем балансе, справку о семейном положении. А вскоре, к этому добавили еще и обязательное посещение консульств, для сдачи отпечатков пальцев. Всех украинских претендентов на посещение ЕС, рассматривали как потенциальных преступников-иммигрантов. Все эти правила гордо называли, - европейская интеграция Украины.
Дмитрий отыскал туристическое агентство, предлагающее относительно недорогие автобусные поездки на выходные дни. Заплатив им требуемую сумму и предоставив необходимые справки о своём социальном благополучии, Дмитрий получил разрешение на въезд в страны Шенгенского соглашения в течение шести месяцев, с продолжительность пребывания там не более 45 дней.
Последние 13 лет он не выезжал из Украины, по семейным обстоятельствам. Поэтому, даже трёхдневная, коллективная поездка в Прагу, Братиславу, Вену, представляла для него интерес.
Короткое путешествие в составе группы из 54 туристов, оказалось утомительным, так как, большую часть времени пришлось провести в автобусе, в плотном окружении попутчиков.
Вернувшись домой, Дмитрий начал готовиться к самостоятельной вылазке в Польшу. Ему надо было посетить Краков, и отыскать там своих давнишних товарищей, которых он видел последний раз 23 года назад. Ко всему, он не имел их адреса и помнил лишь их имена. С помощью Google Earth, он отыскал ту деревню, что в 15 километрах от центра Кракова. Пытался разглядеть нужный дом, но не смог. Зато, высмотрел появившиеся в деревне две агро-туристические гостиницы, предлагающие комнаты, салон красоты и ресторан. Все они имели ссылки на свои рекламные сайты, где указали контактные телефоны и электронные адреса. Дмитрий отправил всем им просьбу, посодействовать в установлении связи с их односельчанами — Казимиром, Элей и Марьяном, проживающими в одном доме на улице Краковская. Но на его е-письма на деревню, никто не ответил. Это несколько озадачило Дмитрия Тимофеевича, но не остановило. Он решил поехать туда и все увидеть своими глазами.
С собой он прихватил пару футболок, трусов, носков, польско-русский разговорник, mp3 проигрыватель, загруженный музыкой, компас, бутылку водки и палку колбасы «Московская». Ну, и мобильный телефон с зарядным устройством. Рюкзак получился не очень тяжёлым, но все же — обременительным.
За его приготовлениями с беспокойством наблюдали его члены семьи и удаленный товарищ в непризнанном Приднестровье — Александр, который тоже хотел бы выехать в Европу. Но Александр не мог составить Дмитрию компанию, так как был занят ремонтом своей квартиры, но просил не терять с ним связь.
- Твой молдавский товарищ не такой идиот, как ты, чтобы участвовать в твоём дурацком замысле и ломиться неизвестно куда и зачем! Ему комфортнее, оставаясь дома, слушать по Скайпу твои забавные отчёты о поисках-скитаниях безумца. Он, возможно, присоединится к тебе, если ты сообщишь ему что-то конкретно интересное, - комментировала жена Дмитрия Тимофеевича.
Подобные критические замечания настораживали Дмитрия, но не остановили.
В сумерках раннего июльского утра, Дмитрий с рюкзаком на спине, тихо вышел из дома и безлюдными улицами пешком добрался до железно-дорожного вокзала. Там он сел на проходящий поезд, и спустя три часа, уже был на привокзальной площади Львова. Оттуда можно было автобусом добраться до приграничного городишка Шегини. Езда автобусом заняла ещё около трёх часов, таким образом, к полудню Дмитрий прибыл к польско-украинской границе. Почти все пассажиры автобуса направились к контрольно-пропускному пункту, Дмитрий последовал за ними.
Вскоре он оказался в очереди к контрольно-пропускному пункту на украинской стороне. Служащий лишь проверял паспорта и пропускал ходоков на промежуточную территорию между Украиной и Польшей.
Пройдя украинский паспортный контроль, Дмитрий вышел на асфальтированный тротуар, шириною метра четыре, ограждённый с обеих сторон высоким металлическим заграждением в виде решётки. Он шагал с рюкзаком на спине среди подобных сограждан. Июльское солнце начинало припекать. Поток пеших туристов с украинской стороны стекался как в воронку к закрытым воротам, контролируемым польскими пограничниками. Это было первое заграждение, фильтрующее поток визитеров. Приблизившись к толпе, плотно заполнившей пространство между ограждениями, Дмитрий не разглядел в этом никакого подобия очереди или иной организации дальнейшего продвижения. Он не разглядел в этой массе крайнего, и не стал задавать вопросов, лишь присоединился к стоящим. Те, кто был посильней и менее обременен ношей, просто, работая локтями, пробирались сквозь толпу, поближе к воротам. Осмотревшись вокруг, Дмитрий понял, что поляки пропускают гостей порциями к помещению, где происходит паспортный и таможенный досмотр. Таким образом, обеспечивая порядок и безопасность своим коллегам.
За первыми воротами, у служебного помещения также стояли ходоки, но уже в порядке некой очереди. Этот порядок обеспечивался узким проходом между высоких металлических ограждений. Входящие в этот отстойник, были просто вынуждены выстраиваться в очередь, так как ширина прохода позволяла стать не более двум человекам бок о бок. Этот проход вёл к двери с турникетом, за которой проверяли паспорта и вещи.
Когда народ в отстойнике почти весь вошёл в служебное помещение, из толпы ожидающих стали покрикивать, напоминать польским служивым, что пора отворять ворота. Двое поляков в форме, осторожно приоткрыли ворота, оставаясь в готовности вовремя запереть их. Толпа оживилась, загудела, и людская масса с чемоданами, сумками, рюкзаками влилась, как в воронку. Послышались крики, визги, ругань. Кто-то из мужиков, стоявших у ворот, перелез над оградой. Кто-то упал и оказался под ногами евро толпы. Стоны, брань, призывы соблюдать порядок, громкий животный смех… Польские служащие следили, как укрмасса заполняла отстойник, и как только он наполнялся, спешно затворяли ворота, привычно выслушивая недовольные возгласы не успевших ворваться в ЕС. Заперев ворота, те, не скрывая брезгливость, исчезали в служебном помещении. Вероятно, мыли руки после контакта.
Оказавшись в гуще соотечественников, вспотевших от солнца и беспорядочного интеграционного движения в ЕС, Дмитрий огляделся. Пожилой женщине оказывали помощь, отряхивали и выражали сочувствие. Народ стабильно прибывал с украинской стороны и все более плотно поддавливал тех, кто стоял ближе к воротам. Становилось жарко, душно, потно и не безопасно. Смесь запахов пота, парфюма, лука и чеснока становился всё более концентрированным и отвратительным. Рядом с Дмитрием оказалась молодая пара – парень с девушкой, похожих на студентов. У них были огромные рюкзаки, девушка едва справлялась. Не скрывая страх оказаться затоптанной, она вцепилась в руку своего напарника и не отпускала его от себя. Дмитрий встретился с ней взглядом.
- Животные! – сказал Дмитрий, не заботясь, что это услышат рядом стоящие.
Парень-студент взглянул в ответ, выразив свое согласие кивком головы.
- Неужели это так сложно - выстроиться и продвигаться к воротам в порядке очереди?! – проворчал Дмитрий, в надежде, что его кто-то поддержит и, возможно, эта простая идея об очереди реализуется.
- Действительно, люди! Давайте выстроимся один за другим и будем спокойно, без давки продвигаться к входу… Ведь так будет для всех удобней и безопасней, - обратился студент к стоящим вокруг нас.
Двое разных женских голосов, один – на русском, другой – на украинском языке, одобрили предложение студента. Большей поддержки, призыв к очереди и элементарному порядку, не получил. Дмитрий с опаской заметил непонимающие взгляды окружающих его чужих людей. Было очевидно, что большинство из них просто не способны на такую высокую организацию, как очередь.
- Они сами того не осознают, что им ближе и понятнее жить по закону Дарвина. Прочие законы, правила и общечеловеческий здравый смысл для многих здесь – трудно понимаемые заморочки, - проворчал Дмитрий Тимофеевич, обращаясь к студентам.
- Это ужасно и опасно! - Согласно откликнулась перепуганная студентка.
- И эти люди хотят, чтобы их на равных допускали в страны ЕС! Представляете, что рассказывают о нас поляки, служащие здесь и наблюдающие этот укро зверинец?! – обратился к Дмитрию Тимофеевичу студент.
- Полагаю, те, кто это увидел, едва ли воспримет нас, как полноценных людей и народ, способный к какой-то организации. Для них – мы быдло! Опасное стадо… - поддержал разговор Дмитрий.
- Здесь подавляющее большинство людей из Галичины, - осторожно заметила наблюдательная студентка. - Это еще не вся Украина… Есть какая-то надежда, что в целом, украинский народ не столь безнадёжен, - негромко комментировала девушка.
- 24-летняя история современного украинского государства и поведение наших сограждан у ворот Европы, показывают, что надеяться на что-то положительное не стоит, - ответил ей Дмитрий. – Смотрите на всё происходящее в стране, также реалистично, как вы наблюдаете это здесь и сейчас. Вы заметили, что ваше предложение - выстроиться в очередь, вовсе не понравилось этому народу. Украинцам понятней правило; кто сильней, наглей и хитрей – тот первый, тот и прав.
- Шо ты там ****якаешь, розумнык херов! Понаихалы сюды з рюкзаками… Повчаты вин нас будэ! Мы йдэмо до Польщи, бо мы там копэйчину на життя заробляемо… А вы – тупо гуляты… В чергу вин нас хоче поставыты! – прокричала безадресно пожилая тётка. Вероятно, услышала наши разговоры.
Мы обменялись взглядами. Дмитрий с ужасом представил, как сейчас плотно окружающие его люди с ненавистью начнут дружно скандировать; Смэрть ворогам! Смэрть клятым москолям! Возможно, начнут скакать в массовом эксстазе, с дружным революционным криком – Хто нэ скачэ – той москаль!
- Нам лучше помолчать, - тихо сказал Дмитрий студентам.
- Иначе, эти рогули могут порвать нас как инородные тела, - прошептал студент.
- И скажут, что патриоты Украины, задержали и обезвредили опасных агентов Кремля, - добавил Дмитрий.
- И они станут героями, защитившими целостность единой Украины от сепаратистов! - прошептала студентка.
- Слава Украине! Гэроям – слава! – шепотом ответил-поддержал Дмитрий сарказм студентки.
Какое-то время мы стояли молча. Неподалёку от нас пыхтел и вопросительно поглядывал вокруг пожилой мужик, словно он заблудился и очень хочет выбраться отсюда. Он обратился к рядом стоявшим, отчаянно применяя имеющийся запас слов.
- Как идти кордон контрол?
- Якый у тэбэ паспорт? – кто-то спросил его.
- Паспорт Джермани, - ответил то и достал из кармана рубашки свой паспорт.
- Так тоби можно бэз чергы йты, - консультировала тётка заблудшего немца, и указала на другую дверь за воротами, у которой не было отстойника и очереди. Над дверью было обозначено на английском и украинском языках; Для граждан Европейского Союза.
Мужик не понял, что ему говорят. Тогда к теме подключились и другие ожидающие. Указывая ему на дверь с надписью, стали подталкивать его вперёд.
- Пропустите нэмчуру, а то ще й ласты тут склэе, - кто-то деликатно попросил впереди стоящих.
Народ неохотно расступился для потерянного немца, и тот исчез. Вскоре он домахался своим паспортом до внимания служивых поляков, и те, приоткрыв ворота, пропустили его. Немец появился у дверей служебного помещения, обернулся, с гримасой благодарности взглянул в сторону стоящих у закрытых ворот и снова исчез за дверью.
Так, Дмитрий протоптался под солнцем часа три. За это время трижды открывали ворота. На четвертый впуск, людской поток вынес его за ворота и он оказался в середине очереди-отстойнике, ведущей к двери. По мере прохождения людей через таможенный досмотр и паспортный контроль, управляемый кем-то из помещения турникет, позволял входить по несколько человек. Дмитрий, уставший и вспотевший, тупо продвигался к турникету, не обращая внимания на ругань стоявших в очереди позади него. При прохождении в отстойник, кто-то кого-то, в борьбе за выход в «финал», помял, и теперь разбирались, кто виноват. Он вспомнил о студентах. Впереди их не было, Дмитрий обернулся назад и разглядел их в конце этой очереди. Им повезло!
Пройдя через проворачиваемый турникет, Дмитрий вошел в помещение для досмотра и контроля. Сначала пани в форме просила поставить на стол багаж и предъявить к досмотру содержимое. Бегло осматривала вещи, задавала какие-то вопросы и пропускала. Далее визитёры останавливались у будки, в которой заседал контролер паспортов. Подавали паспорт в окошко, и, честно выставив физиономию для обзора, ждали когда им вернут паспорт и позволят пройти на польскую сторону. Польские служащие не спешили, этим и объяснялась многочасовая процедура прохождения пешеходного контрольного пункта в Шегени.
Пройдя все контрольно-пропускные процедуры, Дмитрий вышел из служебного помещения на территорию Польши. Он неспешно шёл по ограждённому тротуару, ведущему из пограничной зоны, наслаждаясь ветерком, обдувающим его помятое, вспотевшее тело. Пройдя контрольно-пограничную процедуру, он прочувствовал на своей шкуре все тяготы и унижения украинского гражданства.