Выборг изумил теплой погодой, и я вдруг села на паром, думаю до конца дня успею вернуться, вплыла в ...Нет, это не Хельсинки, это что-то дальше, и там автобус, легкий такой светлый, на блестящем боку разные названия, и я неожиданно уехала в город Бем. Кажется так читаются эти четыре буквы. Там было весело солнечно, чисто, все не то чтобы улыбались, но никто не вскрысивался мне в лицо внезапно: Так будете покупать или... Никто не обрывал меня с перекошенным лицом.
Там была вода, лето, мы плавали. Мы? Я встретила там опять этого, не скажу кого, я только там его и вижу. Город Бем был трогательно скучным, тесным как моя хрущевка, и обратно едучи на автобусе я скинула ботинки под самолетное кресло перед собой, а найти их в этой мути уже не смогла. И паромную переправу в этой тоске возвращения нашла с трудом, какой-то итальянец кудрявый меня проводил, и лицо его менялось пока мы шли, распрощался уже с мертвенной улыбкой, совсем как дома. Когда люди среди разговора так приподымают верхнюю губу, не знаю, они что не понимают что ли как это выглядит?! Как убийцы над трупом.
А потом я резко проснулась, и прогуглив город Бем, разглядываю теперь открытки Елизаветы Бем. Милота и полное омерзение, а силуэты гениальны. Странный не сон, странный этот ваш мир тут, люди.