На сегодняшний день компания назначила сеанс тимбилдинга. Грег, хоть и была возможность прийти в любой одежде, всё-таки выбрал формальный стиль: выстиранная белая рубашка с короткими рукавами, новенькие с иголочки чёрные брюки и не менеё черные мужские туфли, каблуками которых можно было забавно щёлкать друг об друга и об пол. Рано с утра он встал, на всякий случай вымылся целиком ещё раз, побрился до сияющего блеска на лице и причесался, чего он никогда раньше не делал, легко позавтракал и устремился на заказной автобус до офиса своей компании.
Не сказать, что сегодня был наиважнейший день в его рабочей карьере, но Грега приняли на работу совсем недавно, и поэтому он старался не пропускать ни единого рабочего дня или организованного общественного мероприятия. Одеться же ему так захотелось, так как сегодня он, фактически презентовал себя не только начальнику и нескольким рабочим из отдела (с ними он уже успел познакомиться и смог влиться в коллектив), а всей компании, всем сотрудникам.
Всё должно было происходить в большом актовом зале, из которого на время тимбилдинга вынесли сцену, но поставили около пятнадцати круглых белых столов и ещё большее количество белых пластиковых стульев. Учитывая то, что стены и потолок были не менее белыми, чем предметы мебели, а лампы отливали яркой белизной без малейших намёков даже на слабо тускленькую желтизну, через примерно полчаса нахождения в этом помещении либо начинали болеть глаза, либо кружилась голова. Грег пережил обе эти ситуации, но в целом повторить подобное не хотел.
Предполагалось, что сотрудникам, из-за того, что число стульев равнялось количеству людей в компании, предоставиться возможность познакомиться друг с другом, как-то сплотиться в одном мощном и эффективном рабочем коллективе. Грег же относился к этому скептически, но отказаться от посещения, по уже упомянутым причинам, не мог.
Выбрав первое приглянувшееся ему место в середине зала, Грег выдвинул стул и мягко сел. Оглянувшись вокруг, он заметил, что на некоторых столах были стоявшие вертикально листочки (скорее всего, прикленные) с различными надписями , обозначавших, судя по названиям, вроде: "старше 40", "моложе 20", определённые места для людей определённых категорий. Так как Грегу было двадцать три, а таблички "новички" нигде не было видно, он остался на своём месте.
Вскоре зал начал заполняться людьми. Грег удивился разношёрстности сотрудников: в толпе практически не было идентичных фигур. Азиаты и афроамериканцы, индейцы и индийцы, старики, которым давно пора на пенсию и пышущие энергией практически подростки, словом, возникало ощущение, что руководство при собеседованиях отбирало самых уникальных людей, которые никак не могли быть похожи на других. К Грегу за стол подсаживались самые странные люди: он пожал руку азиату с широкими, на удивление, глазами, полноватой женщине с ярким вызывающем макияжем и стриженную под ноль, странному афроамериканцу с длинными розовыми дредами, низкой то ли китаянке, то ли японке, худенькой девушке с большими чёрными линзами, закрывающими белки глаз почти полностью, и другими уникальными людьми. Казалось, что каждый стремился выделиться как хотел и мог, это означало, что компания никак не возбраняет людей, которые экспериментируют со своей внешностью в частности и жизнью в целом, что радовало Грега.
Первым нарушить молчание решил афроамериканец.
- Приветствую всех новеньких в нашей компании, - он с тёплой улыбкой оглядел сидящих за столом, откинув рукой пару дред, упавших на лицо. - Могу добавить, что я здесь работаю уже достаточно давно вместе с Круэллой, - он указал на бритую женщину, которая лишь кивнула остальным, когда её упомянули, - меня же зовут Берланти Бернико, дни свои провожу в отделе обработки, приятно познакомиться.
- Если быть честным, то вы тут не один работаете не первый день, - вмешалась в его речь китаянка, положив локти на стол.
- Да? - Берланти усомнился в этом высказывании, пытливо разглядывая встрявшую девушку, - я почему-то никак не могу вспомнить вас...
- Я просто работаю в отделе рекламы, мы оттуда практически не выходим. Я Им Пйу Дьент, для тех, кто не разобрать расу - кореянка, - Грег чертыхнулся в уме, что до сих пор не может отличать корейцев, китайцев и японцев. - Кстати, мне вот интересно, а почему вы приняли решение носить столь странную причёску? - похоже, что она ещё и решила озвучивать его мысли.
- Приятное знакомство, Им, - тихо и вежливо посмеялся Бернико. - А разве мои дреды вас чем-то смутили? Цвет неестественный для существа, которое для вас видится мужчиной? - очень странная реплика смутила Грега, но, судя по нулевой реакции людей вокруг, его фраза была абсолютно нормальной для них. - В любом случае, он достался мне от Миди.
- Это ваша жена или, может быть, девушка? - рискнул предложить азиат.
- Нет, это моё бывшее амплуа, - Берланти взял в руку один из дредов и принялся крутить его пальцами, улыбнувшись, будто предвкушая реакцию людей вокруг на его следующую реплику: - Я менял пол около четырёх раз, и единственная причёска, которая мне понравилась за всю мою жизнь - это от боевой бабёнки Миди.
- Сколько?! - Грег всё-таки не смог подавить своё удивление, и из него вырвалось приглушённое, но праведное возмущение, - Это вообще хирургически возможно?!
- Конечно возможно, молодой человек, - невозмутимо ответил ему Бернико. - А почему вы так удивлены? Медицине сейчас подвластно всё, единственное, от чего она не может избавиться - это человеческие предрассудки, - он с мудрым видом поднял указательный палец вверх, как будто показывая, что сейчас будет вещать истину: - а предрассудки, которые, как известно, возникли в нас из-за остаточного влияния уже морально разложившегося консервативного общества, которые никак не может принять и понять новое поколение, возможно выдворить только усердной психологической работой над своим пониманием мира и своей точкой зрения.
Нет, не нужно воспринимать Грега неправильно, он спокойно относился к трансгендерам, и никогда ничего плохого о них не говорил и не думал, но учтивое спокойствие, с которым этот самый трансгендер заявлял, что он сменил себе тело уже несколько раз, и что это абсолютно нормально, очень сильно контрастировало с его личными убеждениями.
- К слову говоря, Берла, - в этот раз влезла Круэлла. Низкий, практически мужской голос забавно вылетал из её горла, а лёгкая взбешённость сильно выделялась покраснением кожи на лице, что придавало ему комичный эффект. - Я, конечно, понимаю твоё отношение к самому себе, но давай, пожалуйста, без своих "боевых бабёнок", женщинам выслушивать это может оскорбительно.
- Ну Круэлли, милочка, послушайте, - решила ответить ей Им Пйу, - я вот сама по себе гендерфлюидна, сейчас я ощущаю себя больше мужчиной, поэтому это не может быть оскорблением для всех!
- Я с вами соглашусь, - бритая сокрушённо приняла поражение. - Но, Берла, будь, пожалуйста, поаккуратнее с языком.
- Не переживай, Крул, я всегда стараюсь контролировать своё поведение. Я максимально вежлив, - кивнул Бернико, обращая свой взора на остальных сидящим за этим столом. - Вот вы, молодой человек, расскажете чего-нибудь о себе? - спросил он у широкоглазого азиата.
- Да про меня ничё особо и не скажешь, - ответил тот. - Я самый простой обычный работяга. Зовут Ан Вайс. Такой типичный нигер, если честно.
- К-как вы сказали? - нервно спросила девушка с большими линзами, в полном шоке от произнесённого Аном запрещённого расистского слова.
- Ну, я тот ещё нигер, вот, - попытался он оправдаться. - Я же сейчас конкретно про себя говорю, ну.
- Но ты же, вроде как, с виду азиатского происхождения... - вяло и неуверенно протянул Грег. От увиденного и услышанного у него начала пухнуть голова. Какие-то абсолютно странные люди, со странным говором, странными привычками, странным мышлением...
- Ты смотришь на меня и видишь китайца, - парировал в ответ Ан, впрочем, неверно, потому что он был скорее широкоглазым корейцем. - Но ты не видишь самого главного. Вот. Ты не видишь мою чёрную, как гуталин, душу. А она, как бы, самое главное, - Вайс откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
- Не нужно судить человека по его оттенку кожи, молодой человек, - со всё тем же невозмутимым спокойствием, но в котором начали потихоньку проявляться оттенки лёгкого возмущения, сказал Берланти. Впрочем, учитывая то, что на вид было меньше тридцати, постоянное повторение фразы "молодой человек" звучало от него нестественно. - Может, вы нам расскажете о себе?
- Да мне, в принципе, нечего рассказывать, как я уже понял, - недовольно выдохнул Грег. Эти безумные люди полностью вымотали его за столь короткий разговор. - Зовут меня Грег, и я самый обычный белый мужчина.
- В смысле "обычный"? - со слёгка интересующееся-возмущённым спокойствием спросил Берланти.
- Да в самом прямом, - Грег решил отбросить всю свою вежливость и говорить своими мыслями: - я мужчина, у меня нет никакого дополнительного пола да и вообще всяких отклонений в принципе, самый обычный цвет кожи, мысли у меня обычные, даже рубашечка обычная.
- Постойте, молодой человек, что это значит "без всяких отклонений"? Вы имеете в виду конкретно инвалидности или болезни или же мы все для вас больные?
- Ага, ты посмотри на него, Берла, только посмотри, да у него на лице написано презрение к нам, к людям, до сих пор, небось, этот ушлёпок считает чернокожих людей рабами и не признаёт за женщинами их права!
- Не, братан, такое дальше не пойдёт, попроще будь.
- Может, ты просто агендер, как и я? - то ли спросила, то ли попыталась за него заступиться перед остальными девушка с чёрными линзами. - Это вполне нормально, когда ты себя не отождествляешь себя ни с чем... Для меня и моей любовницы в детстве, когда от нас в школе все требовали либо порвать отношения, либо определиться с полом, это тоже было тяжело и непонятно. Может, ты как-то отдельно себя представляешь? Вот как ты сам себя сексуально идентифицируешь?
- Я сексуально идентифицирую себя, как ударный вертолёт, - угрюмо буркнул Грег, поднимаясь из-за стола и уходя в первом попавшемся направлении.
- Ну и вали! - послышались ему сзади разномастные крики, перебивающие друг друга. - Ублюдок, расист, сексист! Ты не человек! Ты опухоль! Ты маленькая злобная желчная канцерогенная клетка общества!
На его душе кипел очаг, горящий взбешённым огнём непонимания современного общества. Он никак не мог представить, что же не так с людьми вокруг, почему они стараются выделить то, что наиболее странно? Грег никогда не возражал против татуировок, даже против пирсинга, сам любил носить интересную и необычную одежду с не самыми приличными изображениями и рисунками, как-то в один период жизни планировал покрасить волосы. Да, для некоторых он остаётся странным из-за такого непонятного желания сделать что-нибудь со своим телом, кто-то может посчитать это желанием себя обезобразить, но для Грега существовало одно простое и чёткое правило: делайте, что хотите, уродуйте себя, своё тело, оно навсегда и полностью ваше, как вам вздумается, но, пожалуйста, не нужно при этом уродовать свой разум!
Но, по пути меж столиками, Грег вдруг заметил где-то в углу странную табличку меж сидящими людьми и свободное место в их кругу. На ярко-белой столешнице был большой стоящий вертикально лист с крупными чёрными буквами, которые складывались в: "Психологическая поддержка белых мужчин". Увидя это название, он с пробуждающейся надеждой подошёл к столу и сел за свободное место. После того, как все присутствующие оглядели бедного Грега, его наградили сочувствующими взглядами, а сосед слева похлопал по плечу.
- Я так понимаю, ты только что познал многонациональность, многокультурность и многогендерность нашей компании? Я Джон. Да, Джон, не Эммануил, не Сюд, не Пекуляр, а просто Джон, - он пожал ему руку, после чего продолжил: - Так как по тебе видно, что ты новенький и ещё мало чего знаешь, я могу тебе лишь сказать, что ты нашёл своё место. Здесь тебя всегда поддержим мы. Да, мы вполне адекватные, абсолютно обычные и нормальные люди, которые не знают всяких умных словечек, которыми можно сломать психику неподготовленному человеку, но психологическую помощь предложить можем.
- Просто объясните мне, что это, зачем и почему? - Грег устало прикрыл глаза руками, положив локти на стол. - Я не понимаю, это что, невероятно квалифицированный персонал?
- Да нет, - пожал плечами Джон. - Некоторые из них сволочны, некоторые непроглядно тупы. Добрую половину надо было просто не впускать в эти помещения.
- Тогда почему они здесь?
- Но таков ведь современный мир! Пойми, дружище, - Джон откинулся на спинку стула, тяжело выдохнув, - сейчас в мире правят бал смирение, всепрощение и толерантность. Те компании, которые не соблюдают определённый баланс бисексуалов, трансгендеров и людей цвета среди своих сотрудников, просто выдворяются с мирового рынка с помощью органов помощи каждой из этих групп. Никто не хочет работать, никому не нужна работа, им лишь нужны деньги с минимальными затратами. А заставят трудиться - всегда можно пожаловаться на дискриминацию по вообще какому угодно признаку, доводу или способу. Посмотри на нас, - он обвёл рукой сидящих за столом. - Как наш коллектив мал! Двадцать восемь человек из двенадцати тысяч, это все филиалы, которым просто всё равно! Мы пришли сюда работать, развивать и развиваться! Но, как постоянно дают понять, нам здесь не место. Добро пожаловать в двадцать первый век, Грег.