- Бееегиии!- кричала Лида мне в след. После этого лес окутала тишина, продлившаяся несколько секунд, в которой было слышно только биение моего сердца, повествующие о том, что я еще жив.
Я ее не послушал, а сделал все наоборот, направился в ту сторону, откуда доносился ее крик, тем самым нарушив экзистенцию тишины. Нельзя было оставлять ее там с вывернутой ногой. На скрытность было уже наплевать. Я шел уверенным шагом в ее сторону, ломая под ногами сухие ветки, убирая паутину со своего лица, громко спотыкаясь о пни и валяющиеся деревья, матерясь и проклиная все на свете. Глаза уже привыкли к этой густой темноте и не давали мне наткнуться лицом на низкорастущие ветви деревьев. Тело, пропитанное страхом, не хотело идти в ту сторону, но голове всё же удалось его заставить.
Так, пробираясь сквозь этот проклятый лес, я вышел на поляну, где мы с Лидой и разбили наш маленький лагерь. От костра осталось лишь несколько тлеющих углей, палатка была разорвана, содержимое рюкзаков было разбросано в округе, а Лиды нигде не было видно. Я пришел туда, откуда все началось.
Хотя нет, началось все намного раньше. С Лидой я познакомился около года назад на концерте какой-то непопулярной попсовой группы, собравшей лишь пару десятков рьяных поклонников, среди которых была и она. Я же оказался там случайно. Администраторы клуба попросили моего друга помочь установить оборудование, а он, в свою очередь, попросил меня помочь ему. Наградой за это было 2 проходных билета на концерт. Мне никогда не нравилась такая музыка, но отказываться побывать бесплатно на концерте, было глупо.
Мы управились быстро, и до концерта оставалась еще 4 часа. Делать было нечего, и мы разошлись по домам, и вернулись только тогда, когда группа уже отыграла несколько своих песен. Мы сразу же направились на второй этаж, к бару, чтобы хоть как-то себя разогреть и забыть про усталость. Охранник, явно не довольный этой атмосферой, без труда пропустил нас наверх, предварительно проверив штампы у нас на руке. Тогда-то я и увидел ее впервые. Она спускалась вниз по лестнице. Такая легкая, возбужденная, веселая, красивая. Ее взгляд проник мне глубоко в душу, перевернул все представления об этом мире, и сразу же вышел наружу, оставив внутри меня бардак. Я застыл на месте. Она прошла уже мимо меня, а я все еще не мог пошевелиться.
- Ну, че встал? – пихая меня в спину, спросил друг. В ответ ему я ничего не сказал, а просто молча направился дальше.
Со второго этажа был полностью виден танцпол и сцена, но нашей целью до сих пор оставался бар, и мы двинули прямо туда. У стойки стояло лишь несколько вялых человек, пытавшихся накидаться, чтобы хоть как-то повеселиться в этом клубе. Мы взяли по пиву, пепельницу, развернулись лицом к балкону и начали погружаться в эту атмосферу. Разговаривать было сложно из-за рвущихся звуков из нами же установленных колонок, хоть мы и находились от них дальше всех.
Из всех этих тел, получающих кайф на танцполе, я быстро нашел ее. Эта девушка двигалась так непринужденно, так открыто, так страстно. Руки скользили по воздуху, глаза были закрыты, волосы, ее рыжие волосы, стремились заполнить все пространство вокруг нее. Алкоголь, музыка, сигареты, запахи, яркие огни, движение этих тел, все это начало действовать на меня с такой силой, что я уже не мог сопротивляться. Да и зачем? Допив оставшееся пиво за несколько больших глотков, я спустился вниз к остальным. Друг остался наверху.
Ее рыжие волосы помогли мне найти ее внизу, среди всей этой веселящейся массы. Я не хотел мешать ее эйфории своим знакомством, поэтому решил дождаться подходящего момента, а пока я занял место около нее и слился с толпой. Это было легко. Нужно было просто дать волю своему телу, отключить голову, пропитаться этой музыкой, не обращать внимания на остальных. Алкоголь в этом деле является отменным помощником. Хотя, в перерывах между песнями я все же обращал внимание на некоторых людей. На нее и иногда на своего друга. Он так и не спустился вниз, зато оставил на баре половину своей стипендии, спаивая какую-то малышку. Рыжая также иногда поглядывала на меня. Хороший знак.
Нужный момент все-таки настал. Группа заиграла медленную песню, и все мальчики тут же начали приглашать девочек на танец. Пока я пытался перебороть свое волнение, стоя за ее спиной, какой-то более отважный уже шептал ей что-то на ухо. Снова я остался в дураках. Отчаявшись, я собрался пойти к другу на бар и выпить с ним, но в последний момент девушка развернулась и взяла меня за руку, тем самым отшивая отважного. На несколько секунд я растерялся, но быстро пришел в себя, обнял ее, презренно посмотрел на того парня, и мы начали свой танец.
- Какой же ты нерешительный, - обвинительным тоном изрекла она. Мне стало немного стыдно перед ней, но я не хотел ей этого показывать
- Какой есть, - ответил я.
- Мы это исправим, - очень нежно и сексуально прошептала она мне прямо в ухо.
-Тебя как зовут?
-Лида. А тебя?
…С этого момента прошло 4 месяца. Настало лето, у нас появилось уйма свободного времени, которое мы с жадностью тратили друг на друга, забывая об остальных наших знакомых. Нам стал безразличен окружающий мир, а проблемы обходили нас стороной. Даже если мы и ссорились, то это было совсем не серьезно и заканчивалось легко и безобидно. Нам не нужны были деньги, друзья, творчество, книги. Единственное, что мы хотели, это как можно больше времени провести вместе. Вместе засыпать и просыпаться, вместе пить и веселиться, вместе открывать что-то новое, вместе мечтать, вместе путешествовать. Хотя все наши путешествия не выходили за границы этой страны, но все равно, это были настоящие путешествия, наполненные интересом и приятным волнением. Пусть то облазить все дворики в центре города, залезть ночью на крышу высотки, прогуляться вдоль лесного озера, или же проведать столицу, поехать в противоположный край страны на какой-нибудь концерт, просто сесть в поезд и направиться туда, где еще не были.
В этот раз мы решили отдохнуть на природе, недалеко от нашего города. Когда я был подростком, физрук из моей школы часто водил меня и других моих друзей в походы в одно очень красивое место, которое я хотел показать Лиде. Для меня это были тяжелые времена, но эти вылазки в лес как-то помогали справиться. Мне нравилось это единство с природой, удаленность от цивилизации и запретов родителей, возможность проявить себя перед старшим, ставшим для тебя уже не просто физруком, а вторым отцом, и получить от него похвалу. Мне нравилось уходить ненадолго одному к реке, пока все поют песни под гитару около костра и жарят сало, и думать о чем-то своем, подростковом, безгранично важном, страшном. Мне нравилось делать это поздней осенью, когда деревья были уже обнаженными, замершие листья хрустели под ногами, горячий чай топил лед внутри, а гречка с тушенкой была самым вкусным, что только можно попробовать в этом мире. Осенью мои чувства обострялись, фантазии становились ярче, мысли – печальнее, и эти походы наполнялись чем-то сильным и загадочным, что будоражит мою память до сих пор. Я часто рассказывал Лиде про свои воспоминания об этом месте, но она не хотела ждать до осени, и мы решили посетить его сейчас.
Палатки, спальные мешки, рюкзаки, посуду, топор и прочее необходимые вещи для лагеря мы взяли у моего брата, который обожал ночевки в лесу. Продукты питания и алкоголь купили в магазине. Мы планировали провести там всего одну ночь, поэтому сильно не затаривались. Немного картошки, гречки, тушенки, овощей, воды, бутылку бренди и пачку сигарет. Этого должно было хватить с лихвой. Хотя бренди можно было взять больше.
Машины у нас не было, и пришлось добираться до места сначала на троллейбусе через весь город до конечной остановки, а после идти пешком вдоль трассы несколько километров, что заняло у нас время до вечера. Придя на место и скинув с себя тяжелые рюкзаки, мы сразу же бросились в реку прямо в одежде, чтобы сбить с себя пыль дороги и пот от жары и нагрузки. Воды была идеальной. В меру теплой и холодной, что позволяло не замерзнуть и освежиться одновременно. Но наслаждаться этим, не было времени, нужно было еще успеть развести лагерь до наступления темноты. Мы вылезли из воды, сняли верхнюю одежду и повесили ее сушиться на ветви деревьев, а сами принялись за работу. Я быстро развел костер, и пошел ставить палатку. Лида тем временем начала варить гречку с тушенкой. Этот знакомый запах вернул меня в школьные времена и тогда я понял, что за это время я совсем не изменился.
- Спасибо тебе за этот чудесный ужин, - сказал я ей, сошкребая ложкой остатки гречки на дне своей миске. Солнце уже село, лагерь был разбит, костер согревал нас, небо затянуло все небо, не показывая нам своих звезд, а насекомые не мешали нашей идиллии. – Было очень вкусно.
- Пожалуйста. Мне самой понравилось. Впервые готовлю еду на костре.
- У тебя это отменно получилось. Но знаешь, чего не хватало?
-Чего? Неужели недосолила? Блин.
-Да нет же. Я про бренди.
-Хахаха. Ну, так доставай.
Мы открыли бутылку, разлили по стаканам, сели ближе к костру, и начали пить. Мне не хотелось сидеть рядом с ней, мне хотелось видеть ее глаза, когда с ней разговариваю, мне хотелось искать в них отражение огня, мне хотелось смотреть, как алкоголь влияет на нее, мне хотелось знать, что она тоже смотрит на меня.
- Оглянись вокруг, - немного выпив, начала она. – Видишь все это? Этот лагерь, этот костер, эти немытые тарелки, это все сделали мы, вдвоем. И мы сделал все идеально. Раньше мы просто довольствовались этим миром, а сейчас мы создали свой маленький недолговечный мирок, в котором только мы. Это что-то значит для нас обоих.
После этих слов она перевела взгляд с меня на костер, а я просто смотрел на нее и не знал, что сказать. Ее слова ввели меня в ступор. Она была права. Это что—то значит.
Мы закурили.
-Знаешь, - в этот раз начал уже я, - когда я был здесь последний раз, 9 лет назад, я и подумать не мог, что еще хоть раз вернусь сюда. Тем более со своей девушкой. Тем более, что я буду счастлив. Тогда вообще не было мыслей о будущем, только печальное настоящее. У меня осталось так мало воспоминаний об этом. Фотографии утеряны, друзья растворились, а память скрывает прошлое. Так хочется все это вспомнить, даже плохое.
-Прости, но я не смогу помочь тебе это вспомнить. Но я могу наполнить твою голову новыми воспоминаниями, и я буду сильно стараться, чтобы они оказались хорошими.
- Спасибо тебе. Ты уже и так многое для этого сделала.
-Ну, сделаю еще больше. И начну прямо сейчас. Как насчет того, чтобы покупаться голышом?
-Отличная идея.
Она взяла меня за руку и потащила к берегу реки, на ходу сбрасывая свои батники, майки, обувь. До берега мы дошли лишь в нижнем белье.
- Отвернись,- застенчиво сказала она.
-Ой, да ладно. Я видел тебя голой сотни раз.
- Все равно отвернись.
Я отвернулся. У себя за спиной я слышал, как она пытается удержать равновесие сначала на одной ноге, потом на второй, и ехидно хихикает. Мне так сильно захотелось увидеть ее обнаженной,хотя вряд ли бы я смог что-то рассмотреть в такой темноте, тем более что глаза привыкли к свету костра, но явсе же повернулся к ней. И все это было не ради того, чтобы в очередной раз посмотреть на ее интимные места. Нет. Я хотел посмотреть ей в глаза в тот момент, когда она будет стоять передо мной такой неприкрытой и незащищенной, такой настоящей и свободной.
- Теперь твоя очередь,- кивая на мой последний элемент одежды, сказала она.
Я снял их. Лида улыбнулась, продолжая смотреть мне глаза, подошла поближе, нежно прикоснулась своими губами к моим, взяла меня за руку и потащила в воду.
Вода нагрелась за день от палящего солнца, и стало примерно такой же температуры, как и воздух. От этого мы почти ничего не почувствовали, когда вошли в реку. Как будто что-то вязкое и мокрое окутало нас, и наступила приятная легкость. Лида плавала лучше меня, и сразу же устремилась к середине реки, а я барахтался около берега, проплывая небольшие расстояния вдоль его. Мне быстро надоело это занятие. Стало как-то одиноко без нее, да и усталость начала сказываться. Я вылез на берег, сел на мокрую траву, и начал смотреть в темноту прислушиваясь к шуму воды, которой возникал от движений моей девушки. Сзади до меня доносился звук потрескивающего дерева в огне, освещающий наш маленький лагерь.
Я находился по центру четырех стихий. Спереди была вода, сзади огонь, внизу земля, а воздух заполнял собою оставшееся пространство. Кем был среди них я?
Из стихий я больше всего восхищался огнем, и больше всего боялся его. Он был единственной стихией, которую возможно создать самому, а в благодарность, она может тебя уничтожить. Я никогда не мог пройти мимо огня и не взглянуть на него. Он постоянно меня притягивает, как тело, так и душу. Особенно душу. При одном взгляде мысли сразу же заполняют мою голову, причем зачастую такие мысли, которые в нормальном моем состоянии ко мне бы ни пришли.
-Эй, ты опять загнался? – спросила Лида, наполовину высунувшись из воды. Из-за своих мыслей я не заметил, как она подплыла к берегу. – Помоги мне подняться к тебе.
Я встал, подошел к воде, протянул ей руку. Лида взяла ее, и начала уже забираться наверх, но ее рука была слишком мокрой, и она соскользнула и упала в воду.
-Аааааааа.
-Ты в порядке?
-Нет. Я, кажется, ногу подвернула.
Я снова спустился в реку, поднял ее на руки, аккуратно положил на берег и залез туда сам. В темноте было сложно что-то различить, но на ощупь ее лодыжка была сильно опухшей. Нужно было отнести ее в лагерь, к костру, и там уже что-нибудь предпринять. Я аккуратно поднял ее, и медленно направился в сторону огня. Она дрожала. Не знаю, было ли это от холода, или от боли.
Придя в лагерь, я усадил ее около костра. Огонь уже почти погас. Благо, что у нас осталось еще несколько больших веток, которые я и закинул в пламя. Мне нужен был свет, ей нужно было тепло. Мы оба до сих пор были голыми, и это немного придавало неудобства и отвлекало. Я побежал обратно к реке, на ходу подбирая наши вещи. В темноте было сложно их найти, но в моей памяти отложились те места, где мы их снимали.
Вернувшись в лагерь, я сначала помог одеться ей, потом оделся сам. И вот теперь настал такой момент, когда я не знаю, что мне делать. Бинта, чтобы замотать ее лодыжку у меня не была, льда, чтобы приложить, тоже, интернет здесь не работал. На этом все мои идеи закончились. Лида смотрела на меня и ждала каких-либо действий, она рассчитывала на меня, а я просто мельтешил перед ее носом, впадая в отчаяние. Ненавижу это чувство, но я не мог больше ему сопротивляться. Я сдался. Я просто остановился перед ней и как дурак молча смотрел.
Она все поняла. Она не сказала ни слова, но ее глаза были полны разочарования. Разочарования во мне. От этого мне стало еще паршивее.
- Принеси, пожалуйста, дров, - тихо сказала она.
- Сейчас, - виновато ответил я.
“Ну вот, теперь она меня видеть не хочет. Отправляет в лес подальше от себя. А сама сейчас будет думать, какая она дура, что потратила столько времени на неудачника и слабака. Может даже разобьет что-нибудь от злости. А может, заплачет. Она же только один раз плакала из-за меня, когда меня избили. Тогда днями со мной лежала, заботилась, лечила. Теперь, наверное, жалеет об этом. Конечно, жалеет. Может, она уже давно хотела со мной расстаться, только повод искала. Вот, нашла. Завтра приедем в город, и все, конец. Но нужно же как-то эту ночь прожить в одной палатке. Ей же противно будет со мной спать. Лягу в спальном мешке на улице, около костра. И так уже настрадалась из-за меня, пусть хоть эту ночь поспит нормально. Хотя какое там нормально, нога же болит. А если бы я что-нибудь предпринял, не болела бы “.
Я снова загнался и не заметил, что зашел в лес слишком далеко. Местоположение лагеря можно было определить лишь по небольшому желтому свечению от костра. Это успокоило меня, и мне не придется теперь в панике с криками бегать по лесу и искать путь обратно. Спокойно выдохнув, я взял в руки несколько больших сухих веток, и уже собрался идти в лагерь, но тут услышал ее крик:
- Бееегиии!
… Лагерь был разрушен, костер почти потух, вокруг валялись перья каких – то птиц, а Лиды нигде не было видно. Я побежал к реке, в надежде найти ее там, но безуспешно. Пришлось вернуться обратно.В лагере меня снова посетило чувство отчаяния, только теперь к нему добавилась еще и паника. В голове возникло десяток вопросов, но не на один у меня не было ответа, а тело жаждало действий. Второй раз за день я не знал, что мне делать, и за это я ненавидел себя. Помощи ждать было неоткуда. Можно было броситься в ночной лес, сломя голову, в попытке найти свою девушку там. Но куда бежать? В какую сторону? Она не оставила никаких следов. Можно было дождаться, пока посветлеет, и попытаться ее найти. Но до рассвета еще далеко, и я не смогу просто сидеть на месте и ничего не делать. Можно было…
Тут я услышал какой-то шум, доносящийся из разорванной палатки. Что-то застряло внутри и не могло из нее выбраться. Я взял горящую ветку из костра и направился туда, чтобы проверить, что же это. С моим приближением шум не прекращался. С осторожностью и готовностью защищаться веткой я приподнял остатки нашей палатки и увидел там маленького совенка. Страх сразу же исчез. Птица, после своего освобождения, никак на меня не отреагировала и сделала несколько попыток взлететь, но у нее это никак не получалось. Я поднес горящую ветвь ближе к ней, чтобы лучше рассмотреть, но она все равно не обращала на меня внимания, и все дальше продолжала совершать свои тщетные попытки полета. От света огня стало понятно, почему у нее это не получалось. Ее крыло было повреждено. Оперенье же птицы было такого же цвета и формы, как и другие перья, разбросанные по всему лагерю. Но не могло же их столько выпасть из одной совы.
Раненая птица немного успокоилась. Видимо, смерилась со своей травмой и сейчас отдыхала и обдумывала план дальнейших действий. У меня же не было никакого плана, поэтому я просто стоял и наблюдал за ней. Только сейчас я понял, что впервые в жизни я вижу живую сову. На фотографиях они такие грозные или наоборот милые, но всегда утонченные, а это была какой-то нелепой, потерянной. Хотя на фотографиях всегда все кажется иначе.
Немного передохнув, птица маленькими прыжками направилась в лес. А я, вместо того, чтобы подумать о том, что мне делать дальше, задумался о милых совах, и так ничего дельного не придумал. В лагере было оставаться бессмысленно, а эта сова была точно как-то связана с исчезновением моей девушки, и я решил пойти за ней.
Совы считались ночными птицами и, соответственно, отлично видели в темноте. Мне же понадобилась горящая ветка, чтобы освещать себе путь и не потерять своего проводника из виду. Фонарика у меня с собой не было. Мы медленно пробирались сквозь редкий лес обходя стороной кусты папоротника и буреломы. Моя ветка быстро догорела, и мне приходилось искать другие сухие палки и поджигать их от предыдущих, чтобы не утратить источник света. Птице было сложно и непривычно передвигаться таким образом и она часто делала остановки. Усугубляло ситуацию та боль, которую она испытывала от поврежденного крыла. Мне было жалко ее, но, который раз за сегодня, я не мог ничего с этим поделать.
Мы шли уже около часа, и меня начали посещать тревожные мысли, что это сова никуда меня не приведет. Вернее, куда-то она меня точно приведет, но вот туда ли, куда мне нужно? Да и дорогу назад я не запомнил, а компаса и, тем более, карты у меня с собой не было. Даже если я найду Лиду, то привести обратно в лагерь уже не получиться. Снова облажаюсь перед ней.
Лес, до этого тревоженный только моими шагами, начали наполнять другие звуки, доносимые сверху. Это было похоже на уханье сов и взмахи их крыльев. Я поднял голову вверх и увидел, что на ветки сидело рядом две большие совы. Переведя взгляд на другое дерево, я увидел еще несколько таких же птиц. Сначала я не обратил на это никакого внимания, но чем дальше мы продвигались в лес, тем больше их становилось. От этого мне стало немного неуютно. В воздухе возникло какое-то напряжение, что-то мистическое и ненормальное окутало лес. Мой маленький проводник явно был рад этому и ускорил свой темп, не смотря на усталость и ранение. Мы были уже близко.
Внезапно для меня лес закончился, и мы вышли на небольшую поляну, имеющую форму идеального круга. Настолько идеального, насколько его можно было рассмотреть ночью. В самой середине этой поляны стоял тонкий деревянный столб, чуть выше моего роста. На нем было вырезаны какие-то символы или что-то подобное, но с далека это было невозможно рассмотреть. Нужно было подойти поближе. Этот столб настолько привлек мое внимание и заинтересовал, что я не заметил, как исчез совенок. Да мне уже было на него наплевать, ведь тут был этот столб, такой загадочный и манящий. Подойдя ближе, мне удалось его рассмотреть. Это был языческий идол какого-то бога или духа, на котором были вырезаны черты доброго старика, с длиной бородой, в рубахе и державшим в руках сову. На ощупь он был….Как только я до него дотронулся, подул сильный ветер и потушил мою ветку, и я остался здесь в полной темноте, но страх не появился. Меня все рано тянуло к нему прикоснуться. Как только я снова это сделал, то услышал громкий шум, доносящийся до меня из леса со всех сторон. Это были совы. Сотни сов летящих в мою сторону. Они заполнили собою все пространство, превращая привычный для меня мир в хаос, но, ни одна из них не прикоснулась ко мне. Это была не атака, а запугивание. Этот шум, этот сжатый воздух и их запах, это мельтешение перед глазами должны были отвлечь меня от столба, но они добились только того, что я потерялся среди них. В данной ситуации мои пять основных чувств никак не могли мне помочь. Осталась только интуиция. Я закрыл глаза, попытался отречься от происходящего, не обращать внимания на шум и запах, думать только об идоле, искать путь к нему. Моя интуиция часто подводила меня, и доверия к ней особого не было, только в этот раз все было иначе. У меня появилось такое странное чувство уверенности в местоположении этого столба, к которому невозможно было не прислушаться. Все так же с закрытыми глазами, я направился в его сторону, и через несколько метров наткнулся на идол. Когда я открыл глаза, то увидел, что все совы пропали и оставили после себя на поляне множество разбросанных на земле перьев, как в нашем лагере, а рядом со столбом стоял старик, точно такой же, каким он и был изображен, только руки его были пусты.
- Что тебе здесь нужно, путник? – мягко спросил он. – Ты заблудился?
- И это тоже. Но вообще я ищу свою девушку.
Меня не смутило его внезапное появление здесь. После всего происшедшего со мной сегодня, меня уже сложно удивить. Я рассказал ему свою историю, описал Лиду и как оказался здесь.
- Я знаю, где она. Возьми меня за руку и закрой глаза. Я отведу тебя к ней и все объясню. У тебя возникнет странное ощущение, но ты не бойся, оно быстро пройдет. Хотя, ты и так не боишься.
Я сделал, как он сказал, а когда открыл глаза, то был уже в своем лагере. Ощущение действительно было странным. Это как просыпаться от чувства падения, когда ты в секунде от смерти, но открываешь глаза и понимаешь, что ты спасен.
Возле костра сидела Лида, старик подкидывал дров в костер, а я застыл на несколько секунд с открытым ртом над этой картиной.
- Лида! – радостно крича, я подбежал к ней и обнял. – Что произошло?
- Когда ты ушел в лес, на лагерь налетела стая сов и перевернула здесь все. Вначале я подумала, что они хотят причинить мне вред, поэтому и кричала. Но когда они исчезли, появился этот старик и забрал меня к себе в хижину. Там он помог мне с лодыжкой, и теперь она совсем не болит. После этого он вернул меня в лагерь. Это все было очень странно. Я попросила его все объяснить, но он внезапно исчез. А сейчас, вот, появился вместе с тобой. Я так рада, что все в порядке.
- Я тоже этому очень рад.
Я снова обнял ее, но на этот раз намного крепче. Когда отпустил, то спросил у старика, который уже мирно сидел на земле и смотрел на огонь.
- Так кто же вы?
- У меня когда-то давно было имя, но я его забыл, вместе с другими людьми. Я добрый дух этого леса, который помогает попавшим здесь в беду, как произошло с этой прекрасной девушкой. Травы, собранные в моем лесу, помогли ей. Вообще, меня сложно отыскать, но кому это удается, как тебе, я тоже помогаю. Для этого пришлось воспользоваться старыми заклинаниями, которых я так мало помню с прошлых времен.
Раньше люди верили в меня, часто приходили в мой лес за ягодами и грибами, некоторые приходили за помощью. Тот идол, который ты видел на поляне, они сделали в мою честь. Но со временем они начали верить в другое, поклоняться другому идолу, а про меня просто забыли. От этого я стал слабым. Но теперь вы двое верите в меня, и это придает мне бодрости. Чем больше людей будет верить в меня, тем сильнее я буду. Но прежним я уже не стану. Сейчас люди верят лишь в одного бога или вообще не верят. Зачем молиться множеству духов и богов, зачем выполнять для каждого свои обряды, зачем подносить каждому дары, если можно делать это для одного, или вовсе не делать. Так ведь проще. Вот только один бог не может помочь всем.
Этот лес находится слишком близко к городу, и здесь больше не осталось диких животных. Только совы, которые помогают мне следить за этим лесом. В благодарность я забочусь о них. Прощу прощения, если они напугали вас и испортили ваш лагерь, но это было необходимой мерой подготовки к встрече со мной. Они чувствуют добрых людей и не причиняют им вреда. Совы – чудесные птицы, но я боюсь, что им вскоре придется покинуть этот лес. Город растет слишком быстро, уничтожая на своем пути все. Воздух уже отравлен. Почва и вода тоже. А через пару десятков лет вместо моего идола будет стоять какой-нибудь супермаркет. И тогда я исчезну, как и сотни других духов до меня. Это неизбежно. Всему когда-нибудь наступит конец.
Дух замолчал. Мы с Лидой молча сидели, пытаясь переварить все только что услышанное и сказать хоть что-то, но слов так и не нашлось. Подбадривать его было глупо, ведь он во всем прав, а изменить мы ничего не могли. Повисло какое-то печальное напряжение, которое дух быстро исправил.
-Ну, у вас найдется для старика чего-нибудь перекусить? – с улыбкой спросил он. – А я вам за это историй интересных расскажу.
- Найдется.
Время до рассвета пролетело крайне быстро. Дух леса с удовольствием отведал нашей еды, и похвалил кулинарное мастерство Лиды, от чего она залилась краской. Еще бы, не каждый день тебя духи хвалят. После этого он принялся за рассказ. Говорил много, о богах, других духах, выраю, том и этом свете, древних людях, необычных животных, забытых праздниках и знаках. Мы в это время допивали бренди и курили сигареты. Его тоже угостили. Когда взошло солнце, я со своей девушкой пошел спать, а старик сказал, что еще немного побудет здесь. Я ожидал увидеть его, когда проснусь, но его уже не было. Он ушел и не попрощался. Возможно, у духов так и принято.
Когда мы уходили из леса, в небе я увидел летящего маленького совенка. Того самого, который с раненым крылом привел меня к идолу. Старик вылечил его. Мне показалось, что таким образом дух прощается с нами. А может, это и был сам дух.