Затевая строительство Сибирской железной дороги царь Александр III полагал, что эта стройка - великое народное дело, и строительство должно осуществляться русскими людьми и из русских материалов. Однако, сметливые каинские купцы думали иначе. Они промышляли тем, что возили обозы, груженные спиртом, вином, пивом на восток, а хлебные грузы, мясо, сало, птицу и рыбу на запад. Коммерция состоялась, и чтобы её не менять, они похлопотали перед царём о том, чтобы железная дорога миновала их уездный город.
Именно поэтому, когда на всех тормозных площадках вагонов пришла в движение "веревочная система" , которую дёрнул машинист из своей тёмной и сырой будки, и тормозильшики поездной бригады крутанули ручные тормоза, поезд с переселенцами остановился не в Каинске, а на 15 вёрст южнее, в станционном посёлке Каинск-Томский.
История посёлка в Барабинской степи началась со строительства небольшого паровозного депо Великой Сибирской железной дороги. Магистраль сократила время путешествия до Владивостока с трёх месяцев до двух недель. После её пуска, через Каинск-Томский обычно проходила дюжина, а случалось и больше поездов, в день.
Многочисленные повести и романы, написанные просвещёнными русскими писателями, пестрят примерами высоких человеческих взаимоотношений и трагедий русской действительности царского времени. Обычное дело, когда русский писатель описывал переживания образованного и жеманного дворянства, но то ли брезгливо, то ли от незнания, не касался пером незнакомой жизни и переживаний крестьян, бессловесной челяди и изнурённых трудом рабочих. А они-то сами не то, чтобы имели время книги писать, но и на важных бумагах в большинстве своём ввиду неграмотности тщательно выводили крестик.
Именно рабочим в большинстве своём было тысячное население посёлка, царской волей сведённое сюда из разных уголков России. Жильём неприхотливым сведенцам служили несколько сотен землянок. А несколько десятков деревянных и кирпичных домов занимала местная знать – купцы, инженеры-путейцы, да единственный лекарь. Он же по наущению Министерства внутренних дел в силу своих возможностей занимался предотвращением эпидемий тифа, холеры и чумы. К счастью для родителей девочки Нюши дорогу она перенесла вполне сносно, и помощь лекаря им не понадобилась, да и была ли она им по карману?..
Смута революции и окаянные годы гражданской войны были ещё впереди, и тысяча обитателей этого места жили пусть и тяжёлой, но размеренной жизнью. Большая часть разношерстной местной публики работала в паровозном депо, с которого и началась история посёлка. Однако в Каинске-Томском уже замутил воду Валериан Куйбышев, а революционный кружок распространял нелегальную литературу и прокламации .
Процветали в Каинске-Томском также паровая мельница и скотобойня. Кожи местные купцы даже отправляли за границу. Для поселковых детишек имелись две начальные школы, вопросы православия в посёлке решали две церквушки, а увеселением жителей занималось вполне достаточное количество кабаков (аж 17!) и несколько картежных домов.
В российских кабаках начала 19 века поесть было невозможно, да и находиться было не безопасно. В них всегда сновали подозрительные личности, не редкостью было воровство, случались убийства и ограбления. Основным продуктом торговли были водка и солёные огурцы: за 5 копеек можно было взять полстопки «Красноголовки», да на закусь солёный огурец за копейку.
Совсем другое дело, если случалось зайти в приличные трактиры царского времени. В них можно было и отобедать. Стоил обед 30-50 копеек, а рюмка водки обходилась вдвое дороже, чем в кабаке, 10 копеек, но половой подносил казённую, неразбавленную водку. Однако трактиров в Каинске-Томском не было, и поесть можно было лишь то, что купишь на базаре или в лавке.
Вот, пожалуй, и всё, что сразу заметит сторонний наблюдатель, бросивший любопытный взгляд в прошлое Каинска-Томского. В этом рабочем посёлке, как и практически повсюду в империи, выходцы из латгальских деревень не застали ни балов, ни красавиц с юнкерами и не расслышали хруста французской булки. Да и не упоительные вечера поманили их за тысячи вёрст от родных мест.
Железнодорожную ветку из Каинска-Томского на север, в сторону Каинска в те дни, только собирались строить. А достроили лишь тогда, когда за дело взялся Каинский мещанин, Константин Федорович Белов . Он организовал среди обывателей сбор пожертвований, провёл переговоры в Омской железной дорогой и сдвинул дело с мёртвой точки. Дорога была достроена лишь в 1916 году.
Таким образом, единственную возможность добраться до села Дорофеево, предоставляла дорога в 130 вёрст через северный Барабинской урман . Эту дорогу путникам предстояло преодолеть на конных повозках. Предусмотрительные переселенцы, которые взяли с собой скот и сельхозинвентарь, выгрузили его из подсобных отсеков вагонов и собрали разобранные телеги. А всякий, кто имел сбережения, мог самостоятельно выбрать перед домом купца Матюшина на базаре лошадь для повозки. Комиссары купили себе пару добрых лошадок, каждая по 100 рублей, словно собирались распахивать дорогу тяжёлым плугом, и телегу с дышлом для парной упряжки. Под дугу поставили коренника, рослого саврасого вятского жеребца с чёрным ремнём вдоль спины, а под постромки слева впрягли бурую кобылку той же породы с пышной гривой и роскошной чёлкой.
А для моих предков комиссары расстарались и купили клячу за 20 рублей (авось довезёт до места), годную разве что на колбасу. После закупа лошади и телеги у прадеда оставшихся денег хватило лишь на то, чтобы взять в дорогу свежего молока и творога ребёнку, ржаной муки, соли и круп, чёрного черствого хлеба по 3 копейки за фунт, да выгодно купить дюжину отборных соленых огурцов за 2 копейки.
Среди переселенцев случались нищеброды , у которых и таких денег уже не было. Чтобы скоротать время эти бедолаги после выгрузки из вагонов тихо исчезли в ближайшем кабаке просаживать последние медяки. Потом, подкрепившись на дорожку сильно разбавленной водочкой да с огурчиком, они поспешили вернуться, чтобы успеть напроситься на чужие подводы, пообещав заплатить за дорогу по прибытии или, в крайнем случае, отработать.
А кто не мог договориться остались в Каинске-Томском в надежде устроиться рабочими в паровозное депо. Там в непролазной грязи смотровых канав цеха промывочного ремонта, в холодной воде, смешанной с мазутом, всегда был востребован дешёвый труд.