Часть 2 - "Голос"
Время живет, как и всё живое. Оно живёт как волны в море, накатывая вдруг из того времени, казалась бы забытого, тех времен детства, наивным и открытым взглядом на мир, с верой в чудеса. И время катит, сохраняя следы прошлого, перешагивает через настоящее, проясняя его и определяя направление будущему, которое проявлено в желаниях наших и мечтах. Чудо времени – это своя и чужая память, заставляющая обозреть пройденный и предстоящий путь и уяснить ответ на вечный вопрос: «Для чего я живу, для чего мне дадено время!?»
Ирина перечитала и уже намеренно окунулась в прошлое, стремясь поймать эту временную волну.
……
Степан как солнце оприкОлилось прямь на западе, двинулся на глядень. Поднялся бодро, ветряцёк мягкий веял по над морем. Присел на своё обыденное место, оглядел морё до окоёма. Каждый такой миг его завсегда очищал. Отметил про себя: «жонки в доме обряжаясь, очищают и себя, а я вот тут у моря свой обряд вершу. Ноне вода отдыхат, остепенилась, лишь мелкой рябью куражитце». В душе Степана тоже разливался спокой.
Ирка шумно влетела на угор, отдышавшись, выпалила заготовленные заранее слова:
- Здраствуй, дедушко! На все четыре стороны!
Оторвав взгляд от моря, Степан проговорил с мягкой иронией:
- Добро сказала! Бегом стигиляла ле, ить ветра нагнала, без спехоты ступать-то умешь?
- Да не, я к морю спускалась, тама тебя и увидала, да вот прибежала.
Степан опять отметил её схожесть с Анёвушкой, радостно и печально защемило в груди.
- Босоножкой, не знобко ле? Али обутку берегёшь?
Ирка смущенно переступила с ноги на ноги, тихо проговорила:
- Не люблю я сандали, ногам тесно и устают от них.
Степана дождался, когда Ирка усядется и с улыбкой напевно проговорил.
- Ну, дале сказку хошь услышать?
- Да, а ещё про кудесников! А почему сказку, это разве неправда про Анёвушку? - Ирка, с тревогой посмотрела на деда Степана.
- Правду, девонька, я ведь тебе сказываю, оттого и сказка! Морё ведь тоже сказывает да учит, если слушать да видеть сподобишься.
"Помнешь ле, сказывал я, что молчала Анёвушка почитай год после беды в море. Сникла она тогда, словно душа у неё застыла. Жонка моя тишком слёзы утирала, а на глазах топырилась, бодрилась.
Анёвушка домой уж скоро засобиралась. Слушать ничего не хотела, глянула с твёрдостью, поклонилась да и сошла к себе домой. Отпустили мы её, ведали, что трудом да заботой о себе, о доме родном, оправится она скорополучнее.
Освоилась Анёвушка быстро. Не упала в тоску. Молчком жила да в читку ударилась, грамоту она ещё самоуком, совсем малюсённой освоила, даровИта была."
Время лечит - говорят - притупляет горести. Вот и Анёвушка погодя к морю согласие искать пошла, но не разговаривала с ним, а всё прислушивалась. А море молчало, видать обиду ещё держала на Анёвушку.
А ещё она художествами занялась. Где угольком, а часто по песку на берегу. Вот мысли скорбные и ушли от неё. На этот вот глядень прибегала на зоренице, да схожьё. Раностайка она была, иззаранья жить-то начинала."
Степан замолчал, заметил в море перемену – волна пошла ровно к берегу. Ирка тоже не скучала, разглядывая море.
- А ты кровать то долго мнёшь утресь? – с поддевкой спросил.
- Неа, я долго не сплю, мама ругается, что я рано из дома убегаю, да босиком – посмотрела на свои ноги, пытаясь упрятать их.
- Дак, босоножкой можно, ежели свычно тебе да здоровью урону нет. А убёгом-то здря, мамка у тя видать подхОдна, сильно-то не гнетёт, волюшку разумную даёт. Тебе - то вольнё, а ей боязко за дитё.
- Не, я не дитё, я уже большая, умею рыбу ловить, грибы собираю в лесу, ну там ягоды. А ещё нас уже на сенокос берут, вот.
Ирка с задором и уже смелее посмотрела на Степана. А он во всём облике Ирки видел Анёвушку и теплело в душе и море будто шептало одобрительно: «Верю, верю».
- Имя-то у тебя торжественно как? – спросил Степан.
- Ира, ну ещё Ирина! – потупилась, стесняясь внимания к себе тут же улыбку навесила.
- А по-нашему-то Иринья будешь. Два раза Иринью-то у нас почётят. Одну в мае – Иринья Корешница – корюх-то в это время на нерест идёт. А друга-то в апреле – Иринья – засерИ прОлубу. Снег притаивает, дак весь мусор вместе с водой в реку спускается, и в пролуби вода мутнеет, её не пьют, грязна порато. Степан внимательно наблюдал, как Иришка про себя проговаривала слова, не замечая что губы шевелятся.
- Чаво молчишь, не по ндраву што-ли?
- Да не, слово-то у второй Ириньи нехорошее, мама то ругает, если мы говорим.
- Слово, которое плохое как ты говоришь, так оно у нас здеся - хлам, да грязь, значитце.
- А на свет-то, в какой день явилась? - продолжил Степан допытываться.
- Первого июня – Ирка опять зарделась.
- Ну, ты значит ближе к Иринье Корюшнице. Жить-то будешь по своей линии, много тайного, дивного из старины узнаешь.
- Деда, а про Анёвушку-то? – Ирка беспокойно посмотрела на солнце, которое катило над морем, и уж скоро норовило на волны присесть.
- Ну, слушай далее. Степан вздохнул, перевёл взгляд на море, поймал тёплый отблеск от волны и продолжил рассказ.
"Анёвушка долго молчала, а когда одна да у моря голос то из неё выходил, но только песней. А когда другим хотела што сказать, не получалось – тогда знаки показывала ино писала на гумаге да картинки рисовала.
А потом опосля страшенной грозы, голос-то из неё выташшило. Прибежала к нам как-то на дню, обледнЕла ликом, мнётца, пальцем-то тычет в сторону моря, да в противную сторону руками машет. Я-то понял, что учуяла в грядущем что-то. Спросил про ветер-то, про небо, да морё. Анёвушка нашла гумагу, взяла уголёк да нарисовала мне предстоящую картину.
Я во двор вышел, хивок лёгкой веет, небо ясно, да над морём дымка. Токмо птиц не слышно. Позвал жонку, сказал штоб сбиралась на лесную заимку, была у меня у ламбы-то избушка. Стеша не торопится, с сумлением на Анёвушку да на меня поглядыват. Я не выдержал, торопнул её - А ну-ко шалнерами-то двигай, шевелись ходчее!
Вышли на двор, а там уже в пол неба букса жарит, да торок пахнул. Забегали мы, да и сойти со двора не успели, гром-то ахнул да молонья - стрела в край двора жарнула. Анёвушка тут-то и закричала, словами зачала испуг отпихивать. Подхватил я обоИх да на заимку. Анёвушка в избушке заговорила окончательно, вначале с трудом, спотыкаясь, а потом уж гонко, видать опеть исполох тряхнул её. С тех пор к Анёвушке голос да говоря вернулись, токмо долго ещё грозы страшилась.
По селу слух пошёл, что Анёвушка предстоящее зрит. Которы верили, которы с сумлением на неё смотрели. Дак Анёвушке здря не думалось, своей жизнью жила. Отошла-то она, глаза оттаяли да ожили.
Пришла ко мне как-то Анёвушка да попросила судёнышко настроить. Перьво время вместе недалече в море ходили. Не суетна была Анёвушка в море-то, достигала всё быстро. Всё понимала по кивку да по взгляду. Стала по-малому промышлять. Грамоту не забрасывала. Ноцью читала, а утресь ранё-то на глядень, а там и в море. Я-то с тревогой посматривал, хотел поопАсить. Да она улыбнётся бывало, как отрежет, не дробь мол дяинька, управлюсь."
Солнце медленно пробовало край моря, будто бы решало каким боком-то ульнуть на покой. Ирка тоже заворожено наблюдала. Солнце вступало в море, вздрагивало от благодатной прохлады и начинало барахтаться с истомой. Отражение купалось в водах, лучи рассыпались, а потом собрались в пламенную дорожку, которая доходила до угора. Ирка замерла, подалась всем телом к этой дорожке, готовая шагнуть на неё. Степан, чтобы не спугнуть, тихо проговорил.
- Ну что Иринья, домой пора. Гля-ко солнышко на отдох двинулось.
Ирка с печалью и укором глянула на солнце, а сама вслух согласилась, но беспокойно, сглатывая слова, затараторила:
- Да, деда! А про кудесников то забыли, а завтра когда приходить?
Степан про себя отметил: «Умеет девонька себя удержать».
- У времени девонька свой порядок! Оно да море терпелых приваживают да уваживают! А вот завтра тем же временем приходи.
Ирка сорвалась с места, при спуске обернулась и махнула рукой.
Продолжение следует..
Словник:
Оприколилось - встало на место
Обряжаться - управляться с работой
Стигилять - мчаться стремительно
Самоуком - самостоятельно осваивать
Схожьё - закат
Подходна - снисходительна, уступчива
Пролуба - прорубь
Обледнеть - побледнеть
Хивок - лёгкий ветер
Букса - предгрозовая тёмная туча
Торок - мощный шквал ветра, предшествующий грозе
Исполох - испуг
Ульнуть - спрятаться
Картинка из интернета