Лозьо - это Лозанчин Николай. Мы встретились в Турковском детском доме в 1955 году. Он чуть старше меня, выше ростом и всегда с улыбкой на лице. Многое хотелось бы рассказать об этом спокойном, полным жизни и любви, человеке. Но я выделю четыре наши, самые запоминающиеся, встречи. Первая произошла в шестом классе, когда нас поселили в одном спальном корпусе, и наши кровати оказались рядом. Здесь мы могли общаться, греясь у камина, и слушать разные мальчишеские истории. Его рассказы всегда были светлыми, наполнены радостью и оптимизмом. Я, даже, не могу вспомнить, когда он был серьезный, или грустный. Мы вместе ходили в городскую среднюю школу, трудились в наших мастерских и готовили праздничные мероприятия. Коля был большим выдумщиком и любил готовить маскарадные костюмы. Помню новый, 1959 год. Весь наш детдом «заболел маскарадом». Все что-то шили, мастерили, носились со «швейки» в столярку и всё это держалось в строжайшей тайне. И когда у ёлки появился сказочный персонаж в широкополой шляпе с гусиными перьями, да со шпагой в руках, да с таким пушистым хвостом, да в сапогах-ботфортах, все ахнули. Со страниц сказки Шарля Перро шагнул настоящий Кот в сапогах.
А после праздников всех старшеклассников захлестнули тайные свидания и любовные записки. Писали строчки из классических произведений, стихи собственного сочинения, и назначали встречи. Мой дружок влюбился и свиданьичал прямо в стенах детского дома. Его избранницей стала Настя П. Невысокого роста, светленькая, тихая и ничем не приметная девушка. Вскоре, эти встречи стали открытыми, и мы всячески способствовали уединению этой пары. В нашей ленинской комнате сдвигали стулья, собирали, в дальнем углу, комнатные деревья и создавали таинство. А за дверью шептались, хихикали, соблюдали, как нам казалось, тайну. Я до сих пор помню эти невинные свидания, и милую молодую пару нашей юности.
Вторая встреча произошла, когда мой друг стал офицером. Я приехал к нему и увидел такого высокого, подтянутого, в скрипящей портупее, лейтенанта.
- И это ты! Дай посмотрю на тебя вокруг. Не ожидал, не гадал. Ну, ты даёшь, дружище. Эх, юность офицерская! Какие были встречи, свидания с девушками, тихие тёплые вечера. Казалось, это будет навечно и впереди долгая-предолгая дорога жизни.
Прошло много лет, и я снова еду к другу Николаю, на остров Саарема. Теперь он представит свою супругу. А я весь в догадках, наверное, Настя, кто же еще?
А какой ухоженный остров, чистенький и красивый город Кингисепп. Прохожие улыбаются, водители показывают жестом, что можно переходить улицу, а белки спускаются с деревьев на мою руку. Сказочный мир, я восторгаюсь и рассказываю моему другу. Он улыбается и говорит мне:
- Ты сейчас еще больше будешь удивлён, вот смотри, кто к нам идёт?
И я вижу светлую красавицу, в белоснежном платье, с такой знакомой и родной улыбкой на лице.
- Наша Настенька,- вскрикиваю я.- Вот это встреча, вот это счастье. Мы обнимаемся, и снова вместе, как в те далёкие годы.
Жизнь раскидала нас, да так надолго, на такие расстояния, что мы встретились уже убелённые сединой. Я давно вынашивал планы совершить путешествие, на автомашине, через всю Россию. Предстояло проехать с Хабаровска до Днепропетровска более восьми тысяч километров. Там мой детдомовский друг, который будет удивлён и потрясён. Мы не виделись двадцать пять лет.
Наши российские дороги - это просто сказка. Бетон и асфальт, гравий и камень, «стиральная доска». До Читы почти безлюдье, никакого сервиса, разве что небольшие «забегаловки» у края дороги. После Улан-Удэ пришлось освоить движение по обочине на высоких скоростях. Так двигались все легковые машины. Вся дорога напоминала ту самую стиральную доску. В районе Байкальска строят новую асфальтобетонную дорогу, но объездных путей нет, местность не позволяет. Пришлось «ползти» по глубинным котлованам и надеяться на крепость «железного коня». Забайкальский край – это не только безлюдье, но и жуткая бедность. Заброшены сёла, посёлки, никакой инфраструктуры, но люди как-то выживают. Они ходят по золоту, серебру, вольфраму, олову, урану, цеолиту, графиту; да тут надо перечислять всю Таблицу. В одном крупном населённом пункте долго искал продуктовый магазин, и нашёл, с забитыми окнами и дверью, как в военное время. Дикость несусветная. Помнится, в одно время китайцы переселяли в заброшенные деревни пекинских руководителей и старую элиту. Нам нужно, срочно, перенять этот опыт и переселить туда всё московское ворьё.
Трудно проехать через Ангару, в Иркутске нет толковых указателей. Через Новосибирск пришлось ползти за дальнобойщиками, на дорогах также никакой информации. Власть и чиновники бедны, у них нет фанеры, красок и мозгов, чтобы установить хоть какие-то указки. Заброшены поля Поволжья, среди бурьяна пытается прорваться подсолнечник, кукуруза, кое-где бахчевые. Но рядом с Волгой нет воды, уничтожена старая мелиоративная система. Местная власть купается в деньгах, но пускает пыль в глаза и ноет, что засуха, нужны деньги, новые дотации… это в 21-м веке. По ним плачут решетки в Забайкальских тюрьмах и Владимирском централе.
А какие русские люди на всём пути? Добрейшие, с распахнутой душой, всё расскажут, покажут, помогут. Об этом путешествии будет еще написано. А пока я застрял на украинской границе. Проверяют мои книги, подарки, личные вещи и не пропускают, ждут подаяния.
- У вас более 50-ти кило на человека. За превышение груза надо платить.
- Да я проезжал через северный Казахстан, там не было препятствий.
Мне вежливо советуют не спорить, а соблюдать законы перехода границы великого государства. Вручаю таможне пять тысяч рублей и выезжаю на трассу Москва - Симферополь. На 13-й день путешествия добираюсь до своего друга и сообщаю о приезде. Какая это была встреча! И какие воспоминания!
- Коля, почему мы так долго не виделись? Ведь жили в одном государстве, СССР?
- Всё просто, ты танкист, а я ракетчик. Мы денно и нощно стояли на защите наших рубежей.
07.12.2016 г.