Не знаю, сколько времени я шла по полю, не помня себя.
В тот момент время для меня остановилось.
В голове колесом вращалась лишь одна мысль: «Меня предали и растоптали!»
Очнулась только тогда, когда почувствовала сильнейшую дрожь во всём теле.
Меня колотило так, что стучали зубы. Была ли это дрожь от холода, или нервная дрожь – не знаю, но трясло меня, как в лихорадке!
Я остановилась.
То, что внезапно открылось моему сознанию, привело меня в ужас: меня поглотила темнота!
Даже звёзды потухли! Беспросветная мгла!
На самом деле, может быть, было не совсем темно, но в тот момент весь мир стал для меня чёрным и непроницаемым.
Я не могла сообразить, где нахожусь, что произошло и куда двигаться дальше?
Первая догадка, которая шевельнулась в мозгу - я умерла!
Но зубы-то стучали!
Я это услышала и несказанно обрадовалась:
- Слава Богу! Раз зубы стучат, значит, я жива!
Потрогала тело, покрутила головой….
- Точно – жива!
Стала размышлять – что со мной могло произойти? Как я оказалась здесь?
И память снизошла до милости и вернула меня в события, которые произошли некоторое время назад.
Перед глазами замелькали чёрно-белые картины: Любка…. Юра…. письмо…. удар в сердце…. пронзительная боль….
Я прислушалась к своим внутренним ощущениям: нестерпимо щемило сердце, а свинцовая голова с треском разваливалась на две половинки….
- Господи, где я? – прошептали губы.
В ответ – звенящая тишина!
Я робко посмотрела по сторонам.
Вдали виднелись странные светящиеся столбы, редким штакетником опоясывающие плотную густую черноту….
- Господи, пощади, скажи, что я не в аду! - мысленно обратилась к Богу.
И вдруг – как шлепок по голове: не в аду!
Мозг отреагировал на шлепок и пояснил: «Это - свет от фонарей!»
- Ура! Значит, там - село! – обрадовалась я.
С трудом вытряхнув из валенок снег, я кое-как попала в них ногами, и, ругая себя последними словами, пошла на этот свет.
Ноги не хотели меня слушаться – они одеревенели и почти не сгибались в коленях. Сквозь снежный плен я пробивалась, как на ходулях.
Руки беспомощно повисли вдоль тела.
Я их почти не чувствовала!
Испугавшись, что отморозила, попробовала потихоньку пошевелить застывшими пальцами, а потом начала хлопать себя ладошками по бёдрам.
Постепенно онемение прошло.
Я стряхнула рукавички, захватила горсть рассыпчатого снега и стала энергично растирать бесчувственные ладошки.
Немного погодя, почувствовала в них лёгкое покалывание, а потом ломоту и боль.
Обрадовалась: раз чувствую боль – значит, не отморозила!
Оставалось заставить гнуться непослушные коленки!
Я предприняла попытку присесть.
Нет, не получилось - ноги уподобились деревянным столбам!
Стала отчаянно бить по коленям оживающими руками.
Вскоре поняла, что и ноги стали подавать чуть заметные признаки жизни!
- Теперь попытаемся согнуться и посидеть на «полусогнутых»! Согнуться и посидеть! – ласково уговаривала я свои колени.
И чудо случилось - они поддались на уговоры, согнулись!
Воспрянув духом, я устремилась вперёд, ускоряя шаг.
Дома меня уже потеряли, путаясь в догадках – что могло произойти со мной по дороге?
Я, конечно же, умолчала о своём безумном приключении, и сослалась на то, что задержалась сначала в школе, а потом – на репетиции.
Мама ничего необычного в этом объяснении не заметила.
Выпив стакан горячего чая, я залезла под одеяло и провалилась в сон, потому что думать и анализировать всё то, что случилось со мной в этот вечер, я не могла физически.
Я пережила катастрофу, сопоставимую по степени её разрушительного воздействия только с ядерным взрывом!
А, может быть, я сподобилась пережить клиническую смерть?
И до сих пор не знаю, что было со мной в тот вечер!
Всю ночь перевозбуждённый мозг рисовал во сне жуткие картины, от которых я то и дело вскрикивала, просыпалась и тут же снова впадала в забытьё.
Я не различала границы между сном и явью – все события прошлого и настоящего сплелись в один тугой клубок.
Мне было то слишком жарко, и я сбрасывала с себя одеяло, то становилось слишком холодно, и я куталась в него с головой, пытаясь побороть озноб.
К утру, как и следовало ожидать, у меня поднялась температура.
Я даже обрадовалась такому повороту событий: идти на работу в критически подавленном состоянии мне было не под силу!
От весёлой жизнерадостной девчонки за ночь остался лишь плоский трафарет!
Жизнь сплющила меня так, что я потеряла в ней всякий смысл….
Ночь кошмаров в то утро плавно перекатилась в День кошмаров.
Оставшись наедине со своими мыслями, я задыхалась от невыносимых сердечных страданий.
К тому же выяснилось, что у меня пропал голос.
- Ангина! - подписал приговор врач, осматривающий меня.