После окончания десятого класса, я успешно провалилась при поступлении в Киевский Художественный институт на искусствоведа. Поступала на заочное отделение, поскольку для учебы на очном не имела материальной поддержки из дому. Вместе со мной сдавал экзамены 40-летний директор музея.
- Ось, булы колысь таки имперсионысти...- повествовал приёмной комиссии директор музея. Его приняли.
Меня забраковали, несмотря на то, что историю искусств знала хорошо, с детства читала книги по искусствоведению и была в теме. К тому-же представила вполне приличные рисунки и живопись - художественную школу закончила с отличием.
Узнав, что я из Кагула, маленького молдавского городка, меня насмешливо расспросили, есть ли в нашем городе Эрмитаж, Лувр или другие картинные галереи, где я смогла бы работать по-специальности. Выяснив, что Лувра в Кагуле нету, заявили, что нет смысла учить меня, такую серость из глухой провинции.
- Не бывают женщины художниками! - с детства внушал мне дед,- Нет среди женщин Репиных, Суриковых, даже Рафаэлей не наблюдалось за всю историю. Зачем Нинку учить? Пусть ищет реальную профессию.
- Ты должна быть счастлива, если тебе доверят писать лозунги на заводе, - говорила любимая мамочка, - на большее ты не годишься.
Узнав, что я хочу стать художником, сестра деда и вовсе расстроилась:
- У нас тут маляры по соседству работали, так они так матом ругаются! - писала родственница, - ни в коем случае не пускайте её в художники!
Но я любила рисовать и уверено шла к своей мечте. Меня взяли на работу в качестве художника - оформителя на Кагульский консервный завод.
Консервный завод
Я показала свидетельство об окончании художественной школы с отличием и робко попросила взять меня на работу.
- Тааак, - сказал секретарь парткома завода, выпуская струйки сизого дыма из ноздрей, - художник нам нужен. А ты умеешь писать плакатными перьями?
- Умею! - уверено соврала я, - и русую красиво!
- Это нам ни к чему, - ответил партийный босс, - а вот объявления писать, лозунги, соцобязательства - это надо.
Меня приняли с зарплатой сто рублей в месяц! Это было успехом для девчонки, только окончившей школу. Под мастерскую выделили большую светлую комнату с облупленными стенами и заляпанным красками полом в здании пожарной охраны. За стенкой трудились доблестные "рыцари огня". Я наблюдала, как утром они приходили на смену и выкатывали из гаража красную пожарную машину, немного погазовав на месте, выключали мотор и шли забивать козла. Работа у них была явно скучной - играли в карты и домино, пили чай и вино, смотрели маленький старый телевизор или просто спали на грязном, продавленном диване.
Консервный завод производил фруктовые и овощные соки, томатную пасту и повидло. Цеха так и назывались: томатный, фруктовый виноградный, стеклотарный и жестебаночный. Все соки были натуральными, без консервантов и химии! Их закрывали в трехлитровые банки и продавали за копейки в каждой столовой, кафе или забегаловке. На территории стояли контейнеры с фруктами, виноградом, помидорами. Пахло гнилью. Внутри цехов ползли, как гигантские металлические змеи, конвейеры с банками.
Коллектив на заводе был молодой и текучий. Моими непосредственными начальниками стали секретарь комсомола Лилиана и парторг. Лилиана окончила факультет журналистики и по совместительству, писала пламенные речи для докладов секретарям райкома ВЛКСМ. Для меня это было открытием - я воображала, что они сами пишут бумажки, с которыми выступают на собраниях.
Пришлось очень быстро учиться писать буквы плакатными перьями и кистью. Ксероксов тогда не было и мне приходилось переписывать объявления от руки по несколько экземпляров, чтобы повесить в разных цехах и в столовой. Перед праздниками, писала кистью и красками на красной материи лозунги и транспаранты для демонстрации. Гениальные тексты запомнились на всю жизнь: " Слава КПСС!", "Народ и партия едины и потому непобедимы!", " Партия - наш рулевой" и тому подобные.
А ещё меня выбрали в "Комсомольский прожектор" и мне пришлось рисовать карикатуры на нарушителей, рискуя получить по шее в темном переулке за свое вдохновенное творчество. Всё это мало соответствовало моей мечте стать знаменитым художником, не говоря уже об известном искусствоведе. Но у меня была вся жизнь впереди и это вселяло оптимизм!
Через несколько месяцев, на завод приняли ещё одного художника - Сашу, смазливого молодого парня. Мы стали работать вдвоём, вернее работала в основном я, а Саша приглашал в мастерскую своих друзей. Они курили, распивали вино, рассказывали анекдоты, а я согнувшись над столом писала буквы. Потом Саша предлагал свою помощь, мол я отнесу твою работу начальству. Как оказалось позднее, он относил и выдавал мои труды за свои, ещё и жаловался, что я ничего не умею и бездельничаю. Вскоре меня позвал парторг и сказал, что меня увольняет, мол два художника для завода много, а Саша работает лучше. Я заплакала от такой несправедливости и ничего не сказала в свою защиту...
Через месяц Сашу выгнали с работы, как пьяницу и бездельника. Но мне это было уже не интересно - я работала в другом месте.
продолжение http://www.proza.ru/2017/02/03/2362