Ты любишь осколки

Алиса Глухова
«Я никогда не подозревала, что возможно такое, - думала Катька, сидя за партой и перебирая свои непослушные волосы, - Никогда не думала, что со мной такое произойдет». Девушка была разбита, огорчена, расстроена. А все почему? Знаете, это даже не вопрос, каждый из нас знает. Это любовь. Эта чертовка, которую не причислить сознательно ни к плохим, ни к хорошим. С одними она добра, мила и ласкова, а с другими безжалостна, строга и просто жестока. Катя всегда утверждала, что эта особа ее недолюбливает.

Девушка смотрела на Него несколько месяцев, общалась украдкой и едва заметно взмахивала ресницами, как учат голливудские фильмы. Но она была абсолютно уверена, что он не догадывается о ее чувствах, она была уверена, что сможет сохранить это в секрете. Ведь он уже влюблен. Но… жизнь – штука несправедливая, помните?

Когда она решилась сказать ему, и сказала…

Случилось это буквально вчера. А если быть еще точнее, 8 часов назад.

- Дим.

- Что?

- Помнишь, мы говорили о неразделенной любви и прочей дребедени? – она не смотрела на него, нервно крутя в руках колечко.

- Ну да, - парень даже ухом не повел.

- Ты моя неразделенная любовь, - сказала она спокойно, почти обреченно. Просто ей казалось, что это будет честно по отношению к нему.

- Я знаю, - все тем же спокойным тоном ответил парень.

Этот спокойный тон резал душу сильнее, чем самый острый нож в мире. Это был разговор двух обреченных людей. Двух людей, кто попал в черный список этой непостоянной особы, которая зовется любовью. Она не заплакала, не закричала, не упала. Она просто сломалась. Сломалась внутри, что хуже всего. Но самое ужасное в этой ситуации было то, что она знала: он такой же сломанный внутри, как и она сейчас. Но помочь ему Катька бы не могла, несмотря на то, что так хотела. Сломанный не поможет сломанному.

Ей больше не хотелось ничего. Ни есть, ни спать, ни ходить. Ничего. Это как будто ты умер и воскрес в другом веке, где нет ни знакомых, ни друзей, ни семьи. Ничего. Как кувалдой по голове ударили. Было бы намного проще, скажи он, что ненавидит ее, что она никто, что дура, что глупая. Да что угодно! Только не это обреченное «я знаю».

Самое странное было то, что ничего не изменилось. Катька все так же ходила, все также спала, все также ела и улыбалась. Но внутри что-то сломалось. Что-то важное. И это что-то уже не починить. Уже никогда не починить.

«Я научусь, - пообещала она себе, - Я научусь быть его другом. Я научусь смотреть на него, все еще продолжая дышать. Научусь говорить «привет», не задыхаясь. Сожгу осколки своего сердца дотла, если понадобится. Я сделаю все, чтобы научиться жить без него».

« Очнись, Екатерина, у тебя никогда его не было», - прошептал внутренний голос. Катька вздрогнула и подняла глаза.

- Катерина, вы хотите ответить на вопрос? – все тем же будничным тоном осведомилась учительница.