В советские времена Ксюша вынимала в дни праздников из почтового ящика кипу открыток из разных уголков необъятной родины. Поздравления родителям слали бывшие однокашники, сослуживцы, друзья-приятели. Ксюшу поражало не количество почтовых отправлений, а их одинаковость: все без исключения желали «здоровья и счастья в личной жизни». «Банально до жути!» -- комментировала про себя Ксения.
И вот теперь, когда она оказалась в возрасте родителей той поры, вдруг поняла, что банальные слова были очень даже правильными. Здоровье пошатнулось, личной жизни, не говоря уж о счастье, катастрофически не было. Единственная дочь Наташа была ей как подруга, но став замужней д амой, резко отошла от матери и все силы и время бросила на устройство своего гнезда.
«И она права, -- думала Ксения. – Не повторяет моих ошибок.» С мужем Ксения развелась, когда дочке было семь лет. Подозрения, что Виктор, мягко говоря, погуливает, подтвердились самым пошлым образом. Однажды в выходной он засобирался на рыбалку. Первое время Ксения ездила с ним, но ей быстро наскучило сидеть одной у палатки. Виктор мог провести на озере с удочкой 24 часа, причем, не имело значения, что улов бывал смехотворный, для кошки. Так он расслаблялся после рабочей недели.
И в ту, далекую уже теперь субботу, он для приличия предложил жене поехать с ним, зная, что она откажется – домашние дела накопились, да и с подругой давно не виделась. Подруга в тот вечер была в гостях, книжка оказалась скучной, и внезапный порыв поднял Ксению с дивана и заставил быстро собраться. Она сложила в корзинку еще теплые котлеты, свежий хлеб и сыр, взяла ветровку и пошла на электричку.
Дорога к озеру шла через сосновый лес, и дыша полной грудью, Ксюша радовалась близкой встрече с мужем, как когда-то, в пору их влюбленности. Палатка как обычно стояла на полянке, из нее раздавался невнятный шорох. Ксения шаловливо пропела: «Сюр-приз!» и увидела две пары ног – мужских и женских, с ярким лаком на пальцах.
Реакция Ксюши была неожиданной для нее самой: она стала доставать из корзинки котлеты и кроша, бросать их в палатку, целясь в головы любовников. Те накрылись одеялами, прячась от «обстрела». На Ксюшу напал истерический смех, она повернулась к палатке спиной и хохотала, запрокинув голову.
Успокоившись, произнесла язвительно: «Витя, скажи, что это совсем не то, что я подумала!» Из палатки выполз Виктор, уже одетый, и Оля – жена его лучшего друга Саши. Почему-то это особенно задело Ксюшу. Эту мерзавку она принимала в своем доме, потчевала, привечала, они обнимались при встрече и прощании, были почти подругами. Витя молчал. Оля стояла подбоченясь, с некоторым даже вызовом и нагло улыбалась в лицо законной жене. Мелкие черты лица, без косметики – просто моль, , единственное, чем Ольга могла похвастаться – волнистой гривой рыжих волос. Вот за эту гриву и ухватилась Ксюша, сжав зубы. Ольга заверещала и нацелила сопернице в лицо острые ярко-красные ногти. Виктор встал между ними и молча отодвинул женщин друг от друга.
Ксения схватила корзинку и побежала на станцию, давясь рыданиями. Не могла себе простить, что унизилась до драки. Дома, напившись валерьянки, аккуратно сложила в чемодан самые необходимые вещи мужа, сварила кофе и закурила. Делала она это очень редко, в отличие от Ольги, которая курила по пачке в день наравне с мужиками. Вообще мерзавка была во всех отношениях хуже Ксюши, но тем обиднее была измена.
«Приличные мужья изменяют так, чтобы жена ни о чем не догадалась, -- думала Ксения. – Интересно, куда девался этот лох Сашка, он обычно ведь ездит на рыбалку с Витькой». Позже выяснилась еще она мерзкая подробность: у Саши хорошо клевало, он сидел с удочкой у озера, в то время как лучший друг с его женой кувыркались в палатке.
Ксюша решила с плеча не рубить, убрала чемодан с вещами мужа на антресоли. Виктор вечером вернулся домой и все также молча чистил в кухне улов. Ксюша на другой день позвонила Саше и попросила выйти на полчаса с работы по срочному делу. Они сели в кафе неподалеку, заказали коньяк и кофе. Выпили. Поговорили. «Все пройдет, закончится, перемелется», -- подытожил Саша и только чуть дрожавшая рука с сигаретой выдавала его чувства. Ксения не знала, чего в Саше больше – цинизма, мудрости или способности прощать любимого человека. В себе она ничего этого не находила и дома объявила мужу, что подает на развод.
С тех пор прошло немало лет. Вспоминая прошлое, Ксюша так и не могла решить, умно ли тогда поступила. Саша до сих пор жил тихо-мирно с Олей, хотя она даже ребенка не родила, а Виктор женился удачно на женщине моложе себя, которая ему в рот смотрела, варила борщи, не задавала лишних вопросов и растила сына с дочкой. И Сашка с Витей по-прежнему вместе ездили на рыбалку. «Вот что такое крепкая мужская дружба!» -- с горькой иронией подумала Ксюша. Она же со своим максимализмом к пятидесяти годам осталась совершенно одна.
Как-то вечером Ксения с подругой Ритой пошли в театр. После спектакля гуляли по вечерней улице. Было по-летнему тепло, в уличных кафе сидели парочки, попивая пиво. Присели и они за свободный столик.
-- Это хорошо, что мы с тобой выбрались в театр, но не вечно же ходить «шерочка с машерочкой! -- изрекла Рита. -- Ладно я, у меня на работе в школе одни бабы, но ты-то в своей поликлинике неужели не можешь найти подходящего мужчину? В нашем возрасте просто неприлично не быть замужем!
Рита после развода обзавелась женатым любовником, которые выходные проводил с семьей, но клялся: как только сын-студент закончит институт, он от жены уйдет. Ксения подругу не осуждала, но такой вариант для себя не рассматривала.
-- Рит, ты представляешь мой контингент в поликлинике? Нормальные мужчины нашего возраста женаты, а свободны разве что одинокие старички, из которых сыплется песок. Есть у меня один ухажер, хилые цветочки из своего сада носит, вдовец почтенный. С азартом обсуждает со мной проблемы ночного мочеиспускания и метеоризм! Романтика, блин!
-- Пусть так, но я же находила кого-то в интернете, и не один раз! Того же Игоря, мое- го нынешнего. Есть, в конце концов, брачные конторы, можно и с иностранцем познакомиться. Под лежачий камень, сама знаешь … Активнее надо быть!
В конце концов Рита дала объявление от лица подруги в одну из таких брачных контор. Расписала достоинства Ксении, добавила удачную фотографию, выгодно подчеркивающую стройную фигуру невесты. Через несколько дней раздался звонок. Приятный мужской баритон приглашал на свидание у себя дома.
-- В кафе, знаете ли, атмосфера не располагает, а у меня теща пирогов напечет, посидим как люди. Я вдовец, зовут Николай, с тещей дружу, помогаю ей по хозяйству, то да се, а она меня пирогами балует.
Ксюша с Ритой решили: раз человек дружит с тещей, и она приветствует его новый брак, значит, жених достойный. Дверь нарядной Ксюше открыла как раз теща – пожилая женщин в кружевном фартуке приветливо встретила гостью, проводила в комнату.
За круглым столом сидел жених, а по бокам -- две женщины. «Его сестры, наверное», -- подумала Ксения. Николай представил ей Таню и Лену. Разодетые и не в меру накрашенные женщины скованно кивнули Ксюше и переглянулись. Невеста им явно не понравилась. Позже, после выпитого вина, выяснилось: Коля, чтобы не входить в лишние расходы, позвал в гости сразу трех невест, чьи объявления его привлекли. И теперь подробно расспрашивал их: где работают, сколько получают, какова жилплощадь и в норме ли анализы.
Одну из невест, Лену, забраковал – живет в коммуналке, а Коля хочет сам жить у жены, а свою квартиру сдавать. Вторая невеста, Таня, с азартом уплетала пироги. Жених прокомментировал:
-- Извините, конечно, но с таким аппетитом вас, Танюша, как говорится, легче похоронить, чем прокормить. И вообще, мне больше нравятся женщины-медики, надежнее как-то, пока «Скорая» едет, она мне первую помощь окажет, если что, -- и многозначительно подвинул Ксении блюдо с пирогами. Татьяна чуть не подавилась, но мужественно доела мясной пирог и взялась за сладкий, с вишней -- если замуж не светит, то хоть поесть вволю.
Оторопевшая Ксения молча встала из-за стола и пошла в прихожую. Коля побежал за ней:
-- Ксюшенька, вам уходить нет резона, я, скорее всего, сделаю выбор в вашу пользу! -- и попытался приобнять невесту. Ксюша резко оттолкнула «жениха» и вышла. Николай однако оказался настырным: звонил каждый день, никак не мог понять, чем он плох – при квартире, огороде, без вредных привычек и лысины, уважает спорт, пьет в меру и по праздникам.
Ксения не выдержала и сказала:
-- Коля, извини, но ты просто – жлоб. Оставь меня в покое!
Николай был не из обидчивых и еще долго позванивал Ксении, жалуясь на невест: у одной сын-подросток с проблемами, другая болтает без умолку, у третьей глаза развратные. Рита же вынесла вердикт: жлоб -- не жлоб, а запал Коля на Ксюшу, значит, надо продолжать прорываться «сквозь тернии к звездам». Как многие учителя, она любила пафосные цитаты. Ксения вяло сопротивлялась, но наконец согласилась встретиться с «разведенным мужчиной в расцвете лет, чтобы дружно идти в одну сторону», как обещало брачное объявление. К нему прилагалась фотография моложавого Паши с подозрительно белозубой улыбкой.
У кафе «Влюбленная парочка», где предложил встретиться Паша, Ксения появилась ровно в семь со своей дурацкой пунктуальностью. У входа стоял молодой парень, говоривший по мобильнику. Других «женихов», как называла всех свободных мужчин Рита, не было. Ксения заглянула в кафе, но и там среди молодых парочек заметила только двух пенсионерок и пожилого дядьку с неопрятной лысиной.
Ксюша, вздохнув с облечением, вышла на улицу и решительно зашагала в сторону своего дома. Сзади послышался окрик: « Мадам, стойте! Стойте, говорю!» Она обернулась и увидела того самого пожилого дядьку в куртке с капюшоном. Остановилась и раздраженно спросила «Что вам надо?» «Так я это … Паша и есть! -- радостно воскликнул дядька. -- Я в кафе устроился заранее, дай, думаю, погляжу, кто придет, может и выходить не стоит.
-- И что, стоило? – ледяным голосом спросила «невеста».
-- Да вы просто красавица! – азартно воскликнул Паша. – Ясное дело, я вас не достоин, но давайте, раз встретились, хоть посидим в кафе, пообщаемся.
Искреннее восхищение подкупило Ксению, давно не получавшую комплиментов от мужчин, и она снисходительно согласилась. Паша заказал кофе, по сто грамм коньяка, пирожных с мороженым, суетливо предлагая Ксении весь ассортимент кафе.
-- Ничего больше не надо. Я вижу, вы человек искренний и не жадный, но для чего вы в интернете поставили свою фотографию десятилетней давности?
Паша улыбнулся, показывая крепкие желтоватые зубы.
-- Надо ж как-то себя пиарить! А потом, я и правда человек неплохой и уж если полюблю, то на всю оставшуюся жизнь. И обещаю: больше никогда не совру.
Паша рассказал, что работает в гимназии мастером на все руки, если что надо починить, покрасить или обновить. Много лет работал прорабом на больших стройках, но подустал и нашел работу поспокойнее.
- Недавно в гимназии мое пятидесятилетие отмечали, подарили именные часы, очень меня директорша ценит.
Ксюша слушала словоохотливого «жениха» и разочарование уступало месту трезвому расчету: пятидесятилетие Паша явно отмечал лет десять назад, но вообще-то он весь как на ладони, при работе, добрый, руки золотые. Может, с таким тепло и надежно? Неряшество его холостяцкое можно поправить, а интеллектуальные разговоры с одинокими подругами вести.
Стали они с Пашей встречаться. Он был готов покупать билеты в театр, ходить по выставкам, которые ему были не интересны, но нравились Ксюше, терпеть ее колючий характер. Предлагал помощь по хозяйству, приволок ей со своего огорода огромную сумку с картошкой, морковкой и луком. Терпеливо ждал, когда «невеста» решится на большую близость и разрешит ему остаться на ночь. Пригласил ее в гости к себе.
Ксения решила: пора посмотреть, как живет Паша, это о многом ей скажет. Район, в котором располагалась его квартира, был ей не знаком, жених обещал встретить ее на остановке автобуса. Прождав его минут двадцать, Ксюша позвонила на мобильный, Он был отключен. Ксюша разволновалась и пошла по адресу, который Паша ей дал. Поднялась на второй этаж обшарпанного деревянного дома, позвонила. В квартире была тишина. Ксюша постучала в квартиру напротив - может, соседи что-то знают.
Дверь открыла маленькая седая старушка в цветастом халате, пригласила войти. Объяснила, что она – мать Паши, он заботливый сын, устроил такой обмен, чтоб рядом жить, а в одной квартире Глафира Петровна сама не захотела, ей так удобнее. Хозяйка засуетилась, поставила чайник, пригласила отведать ее пирог с капустой, но так и не ответила, где ее сын.
Заинтригованная Ксюша села за стол, выпили за знакомство по рюмке кагора, закусили еще теплым пирогом. Глафира Петровна рассказала, что родилась и полжизни провела в Сибири, в маленьком городке, а под старость, похоронив мужа, переехала к единственному сыну.
-- Не могу я вам про Пашу врать. Беда у нас -- пьет он. Вчера выпил вроде немного, принес мне продукты, похвастался, что сегодня познакомит с невестой, я уж так обрадовалась, затеяла пироги печь. А к ночи, я уже легла, барабанит в дверь. Открыла – он еле на ногах стоит. Злой такой, пришел поскандалить, еле выпроводила. Утром пироги ему понесла, а он опохмеляется пивом. Пыталась его остановить, так он достал бутылку водки и на зло мне пить стал. Вы не подумайте, Ксюшенька, он не алкоголик! Это от тоски, от одиночества, а с хорошей-то женщиной, может, перестанет! Вы только не бросайте его …
По дороге домой Ксения ругала себя, что не разобралась в человеке, но ведь при ней Паша совсем не пил, держался целый месяц, хотел понравиться. Разбираться в его проблемах желания не было. Ксюша представила его запущенную берлогу с запахом перегара, снова ощутила брезгливость к «жениху» и облегчение, что дешево отделалась. Паша больше не звонил, и слава Богу, обошлось без объяснений. До слез было жаль Глафиру Петровну, и понятно ее нежелание жить вместе с пьющим и буйным во хмелю сынком.
Ксения отчиталась Рите о последнем «приключении» и попросила больше ей «женихов» не сватать. Решила ждать внуков, ходить на занятия по практической йоге и закинув ногу за ухо, расслабляться и любить весь мир. Стать вегетарианкой, как советовал гуру, продвинутый рыжий парень из Балашихи, у нее получилось дней на пять, а потом Ксения купила вырезку и нажарила мяса.
Вместо йоги Ксения решила изучать русскую философскую мысль и взяла в библиотеке книгу Бердяева, но соблазнилась более легким вариантом времяпрепровождения. Наелась вредных отбивных, налила бокал красного «Бордо» и стала смотреть сериал «Склифосовский». Зазвонил телефон. Ксения взяла его с опаской: вдруг снова проявится Николай. Она мгновенно узнала мужской голос, который не слышала много лет.
-- Добрый вечер, Ксения Георгиевна. Ксюша …
Старые раны давно зарубцевались, но сердце затрепыхалось. Это был бывший муж. Он предлагал встретиться -- по иронии судьбы -- в кафе «Влюбленная парочка».
-- Знаю я это кафе, имела счастье там быть. А что тебя вдруг потянуло в прошлое, Витя?
-- Да не вдруг. Все при встрече.
Ксения согласилась встретиться и тут же стала себя корить: зачем? Сказал ведь поэт: «По несчастью иль по счастью, истина проста – никогда не возвращайтесь в старые места». Решила обсудить ситуацию с Ритой.
-- Конечно, иди! Лучше провести вечер с живым мужчиной, чем с гениальным Бердяевым, не говоря уж о «Склифосовском». И не вздумай идти в брюках! Надень фиолетовое платье.
На сей раз Ксения намеренно опоздала на 15 минут, прохаживаясь в соседнем с кафе переулке. Дул холодной ветер, она перенервничала и продрогла. Виктор стоял у входа с букетом в руке. За все время их брака он дарил ей цветы только на дни рождения. Они с минуту разглядывали друг друга. «Постарел, конечно, слегка обрюзг, но вполне импозантен, -- решила Ксения. Виктор пробормотал неуклюжий комплимент вроде того, что она совсем не изменилась.
Сели за столик в углу. Официант зажег свечу и принял заказ. Виктор казался спокойным, но он и в молодости был скуп на проявления чувств. Выпили коньяка.
-- Ну, расскажи, как живешь. Внуков еще нет? – поинтересовалась Ксения.
-- Дети выросли, но до внуков еще далеко. Образование получают. Сын в Лондоне, дочка в Петербурге с другом снимают квартиру, как сейчас это принято. Я работаю в фирме брата, оказываем юридические услуги. Успели раскрутиться до кризиса, так что клиентура есть. Про дочку нашу я все знаю. Как ты?
-- Я в порядке, -- заверила Ксюша. -- Работаю в частной поликлинике терапевтом. У тебя, как я понимаю, тоже все замечательно.
Виктор молча наполнил бокалы.
-- Жена горюет, что дети выросли и разъехались, готовит гору еды, которую некому есть. Мы, правда, виделись недели три назад, но думаю, что все по-прежнему. Я, видишь ли, живу сейчас у друга, который работает за границей. Когда дети выросли, оказалось, что нас с Леной ничего не связывает и мы раздражаем друг друга. Решили пожить отдельно.
Виктор взял руку Ксении и молча гладил ее пальцы.
- Ну да, хорошая мысль -- пожить какое-то время отдельно, -- понимающе сказала она, но руку не отняла.
-- Да я не так выразился. Я уже не вернусь. Понимаешь, Лена хорошая жена и мать, но как ни странно, чем дольше мы вместе, тем дальше друг от друга. Ее чрезмерная забота меня тяготит, понимаешь, душно мне как-то с ней. Мне необходимо свое пространство и самодостаточная женщина со своими интересами. Вот и стал тебя чуть не каждый день вспоминать …
-- И чего же ты хочешь?
-- Давай попробуем жить вместе. Если тебе надо подумать, я буду ждать, сколько скажешь. И прости меня за прошлое.
-- Да я давно простила, но подумать действительно надо. Я тебе позвоню.
Ксения шла домой пешком и улыбалась прохожим, чувствуя себя молодой и красивой хозяйкой своей судьбы. И была благодарна Виктору, что ощущение это подарил ей бывший муж через столько лет.