1
СОСЕДИ!
Не один день и даже не одну неделю вызревала необходимость настоящего обращения.
У каждого из нас свои, индивидуальные, причины покупки и заселения нового жилья. Благодаря им, причинам, мы и стали соседями в двухэтажном доме-новостройке. Не буду уточнять, какая квартира каким образом выходит в общий для всех нас двор: вы это знаете и без того. Но отмечу еще раз: да, двор общий, пусть небольшой, но замкнутый, огороженный от окружающих пространств со всех сторон, выложенный брусчаткой (вернее, тротуарной плиткой), с железными воротами и айваном (крытой террасой). И всего в наш общий двор выходят 12 квартир. Мы, владельцы этих 12-ти жилищ, и есть близкие соседи. Хозяева 13-й и 14-й квартир тоже наши соседи, но лишь по общему дому, а не двору, так как их входные двери смотрят прямо на улицу.
Последней каплей, переполнившей чашу вызревания настоящего обращения, стал инцидент, о котором и будет рассказано ниже.
Но чтобы было понятней, немного поведаю о себе. В 1991 году я похоронил жену. А до этого она 5 лет болела. А до ее болезни, мы с рождения нашего мальчика и более 3-х лет, забросив всё и вся, боролись за его жизнь («стафилококк»). Полтора года перед уходом в мир иной жена была прикована к постели. Дочь и сына я вырастил сам. У дочери давно свои дети. А сынок всё не женился: бакалавр, магистр, работал. И последние лет 10 жил в своей 4-комнатной квартире, которую я заготовил для него еще в его студенчестве. Но вот его женитьба неожиданно надвинулась на меня. Для свадьбы я и продал свою 3-комнатную квартиру. А потом искал себе жильё. Благодаря любезности хозяина новостроек переселялся несколько раз. И очередная квартира выявляла нетерпимые мной недостатки. Остался в нынешней, пятой: 2-й этаж, 1-я квартира левого блока дома. Об этом и многом-многом другом можно прочесть в недавнем эссе «В годах минувших и наступившем о себе и других» – http://www.proza.ru/2017/01/15/2028.
У меня немало домашнего скарба и книг. Даже при том, что половину мебели и прочих вещей отдал родственникам. 4 месяца мытарств, 4 переезда. Грязного белья накопилось на две машинные стирки (9-10 кг, не меньше). И до этого очищения руки дошли, наконец, в минувшее воскресенье, 29 января, под вечер.
Вы уже побывали в небольшом, открытом, бесплатном парке, что по-над речкой с зеленовато-бирюзовой водой, расположенным совсем неподалеку от нашего дома? Прекрасное местечко! Ах, если б не вандализм наших людей! Скорее всего, молодых. Поломанные скамейки, развороченная мебель в доме при парке (видимо, задуманном и служившем раздевалкой для юных футболистов), разбитые стекла в окнах, возле скамеек краЯ игрового мини-поля с искусственным покрытием сплошь усеяны шелухой от семечек (нагрызли!), осколки от бутылок, пластиковые баклажки, прочий мусор, – и это не полный перечень деяний «культурно» отдыхающих. Два каменных оленя вместе с небольшими бетонными основаниями лежат на боку. Я пытался поднять их. Куда там! Ломать – не строить, валить – не ставить! Нужен автокран. Или хотя бы 3-4 человека. Благо, два огромных льва оказались вандалам не по зубам. Но одному из двухметровых батыров у входа не повезло еще больше, чем копытным. Ему обломали руку вместе с луком. Жаль, что эти средневековые бородачи не настоящие, не живые, но всего лишь творения рук скульпторов и формовщиков. Не то бы лучник и себя не дал бы в обиду, и в парке свинячить не позволил бы. Да и товарищ его, копьеносец, пощекотал бы быдло своим оружием.
Так вот, когда много стираного белья, вывесить его для сушки, если нет готовых приспособлений, немалая проблема.
В этом ракурсе у меня уже было здесь два случая. Странные, на мой взгляд, и оставившие неприятный осадок. Еще в декабре я на руках постирал занавеси, не тяжелые, но широкие и длинные. Вначале, посчитав, что в квартире под лестничной площадкой, нет жилицы, я их вывесил на веревках, привязанных к ее оконным решеткам. А жилица-то, оказывается, была в наличии. Вышла в мое отсутствие из своего логова и, почувствовав себя ущемленной в своих правах, сдвинула в кучу мои занавеси и ушла куда-то. Обнаружив сие через некоторое время, я решил протянуть бельевую веревку на айване и попросил разрешения закрепить один ее конец на другой оконной решетке. Ее хозяин (одна из «уличных» квартир) с трудом, но согласился. А потом, через несколько дней, видимо, он же и снял веревку. Конечно, твое право! Но хотя бы верни владельцу вещь, новую, качественную и 7-метровую! А ведь для той жилицы этот «веревочник» незадолго до того просил у меня победитовое сверло (дорогостоящее), тут же получил его, но вернул, спалив твердосплавный наконечник. Ни «извините» от него тогда не было, ни упрека с моей стороны.
А теперь, при большой машинной стирке, я после раздумий и прикидок решил устроить сушилку между перилами двух открытых, общедоступных балконов, примыкающих к одному и другому блоку нашего дома. Упаковочные полипропиленовые шпагаты в кусках по 2-3-4 метра (производственные отходы с моих переездов) я соединял один с другим, закреплял конец на перилах одного балкона, перекидывал на противоположную сторону, переходил туда, завязывал там, перекидывал обратно. И так – раз десять. Причем на противоположном от моей квартиры балконе ограда расположена на более высоком уровне, и для надежности креплений каждый узел на продольном пруте страховался двумя дополнительными узлами на поперечинах – вверху и внизу перил. Словом, для сплетения всей системы у меня ушло больше часу труда.
А окружающий воздух уже был окутан сумраком зимнего вечера. И все жильцы уже сидели по своим гнездышкам.
— Для белья, – объяснил я любопытствующей голове, как-то высунувшейся из своей двери. – Пользуйтесь!
Уже давно не помню беспросыпной ночи. Сон непременно прерывается 2-3 раза: годы, думы, литература. А в ту ночь (на 30-е, где-то в третьем часу), движимый интуицией (она ведь очень сильна у людей истинного творчества), вышел на балкон. И неприятно поразился: две шпагатные линии сушилки, оставшиеся свободными (с запасом была сделана система) оказались срезанными огнем то ли сигареты, то ли спички, то ли зажигалки. Все ведь жильцы наших пяти квартир (в том числе и женщина – увы!), непосредственно выходящих на названные балконы, курящие. Кроме меня…
Наутро выяснилось, чьих рук эта пакость. Сосед, стена к стене, с виду культурный и даже интеллигентный человек: мол, поздно вечером мы собрались (кивки туда-сюда) и возмутились. Мои доводы: это ведь раз в 2-3 недели, даже простыни во всю длину не мешают ходьбе по лестничному маршу между блоками дома, могли бы и другие жильцы пользоваться, но коль уж возникло коллективное недовольство, так надо было меня поставить в известность, – до соседа не доходили. Он их и не слушал, а всё талдычил своё и, в конце концов, выпалил:
— Здесь будет калитка!
Показал на границу между нашими квартирами.
Я рассмеялся и побежал вниз по ступенькам на свою утреннюю тренировку в том самом парке, о котором написано выше.
А смешно мне стало потому, что и так почти все новоселы нашего дома, еще не успев заселиться, первым делом зарешётили свои окна, а этот еще и общий балкон закалитить желает. Да и замок, наверно, навесит. Ты вообще забетонируй эту площадку снизу доверху! И пулемёт в амбразуру вставь!
Никакой ты не интеллигент! Хоть и с высшим образованием! Хоть и с благой наружностью! Но куркуль-тихушник чистой воды!
Кстати, калИт – по-узбекски, ключ. КалитлАш – запереть на ключ. Не тюркское ли происхождение имеет слово калитка…
А 31 января, в первой половине дня, когда я безотрывно сидел за компьютером, кто-то начисто сбрил всю мою сушильную систему. И нигде ни обрывочка шпагата не найти! Ломать – не строить!
2
Да, вкратце описанная история явилась последней каплей, переполнившей чашу вызревания настоящего обращения к вам, соседи. И вот оно, изложенное письменно, перед глазами каждого из нас.
Да, я – творческий, пишущий человек. Был журналистом. Член Союза журналистов СССР. А после развала Великой Державы – член Союза журналистов Узбекистана. А последние лет 15 – литератор. В основном сетевой, то есть в Интернете. Хотя есть и печатные труды, в том числе и отдельные книги: Москва, Киев, Салоники (Греция), Штутгарт (Германия), YAM Publishing (с печатанием в USA и GB). Все жанры. Есть членство в Союзе писателей Северной Америки, Союзе писателей Москвы, Российском союзе писателей. Удостоверение Московского союза подписано Риммой Казаковой, бывшей известной поэтессой в советские времена, уже несколько лет покойной. Раритет!..
Да, настоящий текст можно прочитать и по адресу http://www.proza.ru/2017/02/01/488. И на картинку «удов» посмотреть. А через 2-3 дня будет и продолжение. Его можно будет найти в моем разделе на том же ресурсе, на Всемирной Доске Печати, по адресу http://www.proza.ru/avtor/mansher. Позже, по всей вероятности, будет и объединительная публикация под названием: «А истинное добрососедство нам может только сниться».
Да, ваши действия, соседи, сродни забавам-мерзостям ночной шпаны, устраивавшей погромы в нашем парке (см. выше).
Да, соседи, возможно, большинство из вас и не слыхивало, что в довоенные годы и много лет после Войны в крупных городах России (Москва, Ленинград и другие) были коммунальные квартиры: одна кухня, одна ванная, один туалет и до 12-ти семей. И приходилось читать воспоминания людей, давно обитающих в отдельных квартирах, но ностальгирующих по былым временам, когда они дружно и ладно жили в коммуналке. Где уж вам, зараженным бациллами скрытнокуркулизма, хотя бы понять их!
Да, соседи, кроме страхомудрия, стадности и животного инстинкта охраны общей территории, которую захватываете и считаете своей, в вас еще на виду то, что называется «в чужом глазу соринку отыщут, а в своем – бревна не замечают». Извольте – обосную.
Не буду отвлекаться на высокие материи, касательных того, что ныне, в 21 веке, держать в клетке на дому живность, обитающую в Природе, – это атавизм дикарских эпох. Скажу только, что сметать на общий лестничный марш шелуху, экскременты и прочую нечисть, сбрасываемые птичками из подвешенных на стене клеток, – это бескультурье и неуважение к другим жильцам. А вы – хоть бы хны! Нормально для вас!
Да потому, что вы и сами такие: курите на балконе и швыряете окурки куда ни попадя! И прочий мусор может неделю лежать возле кое-каких дверей, совершенно не трогая их владельцев.
А мне – неприятно. И то, и то, и то. И по вашей логике, реализованной недоумием и руками мучителя птичек и еще кого-то, мне следовало бы – так же втихаря! – выпустить морозоустойчивых пташек на волю. Пусть бы летели в родной Кумушкан или Сукок (названия горных кишлаков Ташкентской области). Или же собрать ваши окурки по ступенькам, балконам и всему двору и шандарахнуть этой «картечью» по вашим окнам. И мы были бы квиты! По-дикарски, но в расчете!
А то вот еще. Кто-то на неопределенное время сложил в айване стопку досок. Причем – в самом конце, поближе к своему жилью. И владелец «Спарка» загоняет свою машину аккурат параллельно стопке. Тоже как можно ближе к своей двери. Оставшийся проход настолько узок, что пройти с велосипедом, не задев «тачки», мне составляет немало труда. По правилам варварства и хамства, надо бы подпалить ночью «дрова». Ох, был бы костерок! И проход стал бы свободным! А заодно пострадали бы и «досочник» и «спарковщик»! Это же какой праздник, какое ликование для мелкой, низкой, подлой душонки!
Я не буду делать ни того, ни другого, ни третьего. Не по плечам мне сия епанча.
Кстати, автовладелец уже вторую ночь оставляет машину почти возле ворот. И проход теперь достаточно широк. Может, видел он мои велопотуги. Моя интуиция и до того подсказывала: он не важничает, пыль в глаза не пускает, а внутренне – порядочен.
Возвращаясь к шпагатной сушилке, латанной, неэстетичной, которую, в самом деле, нужно было убрать с глаз долой, скажу, что она могла бы послужить моделью, схемой для другой, прочной, надежной, симпатичной. А именно: натянуть между прутами перил двух балконов стальную проволоку с антикоррозийным покрытием, а крепление каждой линии – сваркой. Но для принятия, реализации и взаимоуважительной эксплуатации такой системы соседи должны быть во всех отношениях совершенно другими людьми. Или дорасти. Не дано, увы! Поздно! Все успели перешагнуть рубежи среднего возраста! Закостенели! И вновь, увы!..
И еще, куряки: не дымите возле моей двери. Ибо мой организм настолько чист, что я чувствую угарный запах сквозь микрощели между металлической колодкой и стеной.
И еще: нам надо бы установить дежурство для поочередного поддержания в чистоте и порядке двора, айвана и прилегающего к дому уличного пространства.
Ладно. Остановлюсь на этом. Сформулирую резюме бельевой истории: срезка огнем полипропиленовых линий моей сушилки – это, соседи, не только праздник для кое-кого из вас. Но и равнозначно тому, когда в свете один дворянин бросал перчатку в лицо другому. Я принимаю вызов. Хотя по принципам аристократизма мог бы проигнорировать хамство существа, стоящего – прочь скромность, лицемерную и ненужную здесь! – много ниже в иерархии интеллектуально-духовного развития. Я же отрину свое право. Принимаю. Дуэль. Не на шпагах. Не на пистолетах. Не на ножах. И не до потери пульса. Помахаем конечностями до первого легкого нокдауна. О дате, месте и времени встречи переговорим лично с птахотюремщиком. Главное: чтобы были сумерки, без секундантов, без свидетелей.
Кто-то из вас, соседи, может воскликнуть: «Вот докопался до человека! Он же работает! Не то что ты, бездельник! Да ему же, кроме того, 60! Уважать надо старших!»
Но мне, чтоб вы знали, 70. А работаю и больше, и дольше, и напряженнее, и без выходных, и без доходных. Да и вЕсом мой визави будет потяжельше меня. Так что, внешние преимущества в намеченном мной раунде не на моей стороне.
Как бы там ни было, либо бой, либо извинения псевдоинтеллигента, либо его отказ. Два последних – тоже можно с глазу на глаз.
MAN (Marat Avaz-Nurzef).
31.01.-01.02.2017
P.S. Непричастным – лишь для сведения. В свой адрес не принимать.
3
Для кого истинное литературное творчество является смыслом всей его жизни, тот сердцем воспринимает и понимает стихотворение Валерия Брюсова (1873-1924) «Поэт – Музе».
Я изменял и многому и многим,
Я покидал в час битвы знамена,
Но день за днем твоим веленьям строгим
Душа была верна.
Заслышав зов ласкательный и властный,
Я труд бросал, вставал с одра, больной,
Я отрывал уста от ласки страстной,
Чтоб снова быть с тобой.
В тиши полей, под нежный шепот нивы,
Овеян тенью тучек золотых,
Я каждый трепет, каждый вздох счастливый
Вместить стремился в стих.
Во тьме желаний, в муке сладострастья,
Вверяя жизнь безумью и судьбе,
Я помнил, помнил, что вздыхаю счастье,
Чтоб рассказать тебе.
Когда стояла смерть, в одежде черной,
У лона той, с кем слиты все мечты,
Сквозь скорбь и ужас я ловил упорно
Все миги, все черты.
Измучен долгим искусом страданий,
Лаская пальцами тугой курок,
Я счастлив был, что из своих признаний
Тебе сплету венок.
Не знаю, жить мне много или мало,
Иду я к свету иль во мрак ночной, –
Душа тебе быть верной не устала,
Тебе одной.
---------------------------------------------------
Продолжение следует...