Кто не любит слушать сказки? В них часто встречался такой персонаж как Баба-яга. Уродливая старуха, владеющая волшебными предметами и наделённая магической силой, уподобляется ведьме, колдунье живёт «за тридевять земель, в тридесятом царстве, невдалеке от моря, за огненной рекой. Заманивает к себе добрых молодцев и маленьких детей, якобы для того, чтобы их съесть. Жертв преследует в ступе, подгоняя помелом. Усаживает на лопату и засовывает в печь. И в тоже время спасает героев, накормит, напоит и в баньке попарит. По характеру противоречивая бабуля.
Когда утверждал детям, что с Бабой-ягой в детстве был знаком, мне не верили. Но факт есть факт. Однажды неприятный случай свёл с ней.
Тогда, я уверенно носился по улице с соседскими мальчишками, фехтовал прутиками и скакал верхом на черенке лопаты, с гиком и визгом. За мной не успевали уследить ни старшая сестричка, ни дедуля, ни бабуля, ни родители.
Им пришлось на всё махнуть рукой. Разрешили носиться в нашем дворе вместе с сотоварищами, но строго-настрого запретили прогулки за калитку на улицу.
Как был счастлив я в тот период наполненный радостью от такой чудесной возможности - вдоволь поскакать, попрыгать, поползать по траве, поковыряться в горячей от солнца земле, надышаться вволю пьянящим запахом полыни!
Втихаря от родителей, за старым сараем, попробовал на вкус ягоды дикого паслёна… А какое это счастье наблюдать за муравьями! Лежать и смотреть, как они, трудяги, тащат соломинки к себе в норку для строительства муравейника!
Потом забраться на сеновал по скрипучим ступеням, упасть в траву и валяться в ней, пока громкий голос бабушки - Феодосии Петровны не возвестит, что пора идти обедать. И тогда,… по локоть в пыли, в соломе со счастливой улыбающейся физиономией можно спуститься вниз.
Каждый раз бабушка взмахивала руками, делая строгое лицо, громко возмущалась, обращалась к деду: «Нет, Вы посмотрите, Михаил Никодимович! Что это чудище из себя представляет! Найдите на нем, пожалуйста, хоть толику, где нет пыли и грязи!» Тон, каким это произносила, был до того строг, что я должен был испугаться!... Но весёлые и смеющиеся глаза заставляли улыбаться во всю ширину наполовину беззубого рта!
Дед брал за руку и, оглядывая со всех сторон, констатировал факт: « Наполовину казак, судя по протёртым штанам. Наполовину пахарь, судя по земле и пыли на рубахе! Ничего, всё поправим!» Подводил к умывальнику, помогал мне приобрести человеческий вид.
Проведя поверхностный контрольный осмотр на наличие у подопечного рук, ног и головы, делалось что-то вроде технического обслуживания. Замазывание йодом и зеленкой ссадин и царапин, вытаскивание заноз. После этого меня усаживали за стол.
Но, несмотря на эти ухищрения, я всё-таки умудрился занести себе в руку инфекцию. Как это удалось, до сих пор загадка! Утром проснулся с чувством непонятного состояния! С удивлением заметил, что у меня, как и раньше, две руки, но они довольно разные! Нет, не левая и правая,… а одна совершенно нормальная, а вторая раздутая, как сарделька, красная, с натянутой кожей.
Доктор осмотрел руку сквозь запотевшие очки, и, вытерев платком лоб, обращаясь к маме, сделал вывод: «Да, компрессы тут вряд ли помогут! Затягивать не стоит! Отпрашивайтесь с работы и завтра с ним сюда к нам! Прооперируем! Продезинфицируем! Проколем! Недельки две придётся полежать! Ждём!»…
Пока добирались до дома, я всё выпытывал про все эти незнакомые, трудно выговариваемые слова, но ответа так и не получил. Стало ясно, когда мама повторила разговор с доктором бабушке и дедушке.
На что Михаил Никодимович резко прореагировал и сказал: « Внука резать не дам!»…
Я представил себе, как меня колют и режут! Внутри похолодело!
«Но дед такой сильный! Заступится обязательно! С ним не поспоришь!»
Уже минут через двадцать я сидел у окна трамвая, и мы ехали на край города, как выразилась бабуля, к дедушкиной старой знакомой.
Кондуктор весело объявила: «Конечная остановка. Трамвайное кольцо!»
Место было шикарное. Вокруг росли белоствольные берёзы. Когда-то была роща, а потом появился посёлок. Умные люди постарались сохранить деревья. И правильно сделали! Мы с дедом шли довольно долго.
В самом конце улицы стояла небольшая, но крепкая избушка. Из трубы, несмотря на то, что лето было в разгаре, шёл дымок.
Дед усадил меня на оструганное бревно у штакетника возле дома, наказав никуда не отлучаться. Открыл калитку. Снял свой ещё дореволюционный картуз защитного цвета. Перекрестился и постучался в дверь.
Рядом на лужайке прыгали через скакалку две, одних лет со мной, кудрявые и любопытные создания в сарафанах в красный горошек. Подбежали и засыпали вопросами: «А что с рукой? К Бабе-яге? А если тебя в печь, а потом съест?»…
Засыпали вопросами и нагнали на меня страху. Немного погодя потеряв ко мне интерес, убежали снова прыгать через скакалку.
Мысли путались в голове: «А что? Избушка похожа на ту, что в книге на картинке, только вот ножек куриных нет! А может просто присела их и не видно?»
« Чего бояться, я же с дедом, а он в обиду не даст! Да и быть не может никакой Яги», - подумал я с сомнением.
Из избушки вышел улыбающийся дед. Посмотрел на меня, похлопал по спине и спросил: « А чего это приуныл? А ну улыбнись!» Взял за руку и повёл к крыльцу. Я уже было ободрился от глупых страхов. «Понимаешь, дед! Тут мне такого наговорили!» - делился я, переступая через порог,- « что тут живёт ба…» Осёкся и замолчал...
Передо мной стояла она, самая настоящая! Точь в точь, как на картинке в книге со сказками! Цветастый платок, завязанный на затылке! С кудрявыми белыми, как снег, волосами! Нос крючком!
Только глаза голубые, как небо, и весёлые! Стоит и добродушно улыбается белоснежными зубами! Мысли у меня в голове перепутались и заблудились.
Ничего умнее придумать не смог и дрожащим от страха голоском проблеял: « Здравствуйте, бабушка…!» - вовремя сделав паузу, чуть было, не брякнув к сказанному слово «Яга»
«Агата. Бабушка Агата! Вот всю жизнь, как мои мама и бабушка, собираю травы и лечу людей» - добавила и улыбнулась. Комнатушка была увешана пучками различных трав и корешков сверху донизу. Они висели везде: на стенах, на верёвочках под потолком. От них исходил чудесный запах лугов и леса.
Я был бы спокоен, если бы не ведёрный огромный булькающий чугунок с кипящей водой и не побелевшие камни в горящей печи. От страха меня стало слегка потряхивать.
« Да не бойся так! Всё будет хорошо! Опять эти проказницы-внучки наплели, что попало! Сколько раз говорила, не пугайте людей!»
Открыла дверь и, грозя пальцем в сторону девчонок с косичками, прокричала: «Да когда же совесть появится! Испугали парня и радуетесь! А ну быстро в курятник! Кур покормите, и воды налейте им обязательно!».
В ответ послышался весёлый, как звон колокольчика, девчоночий смех: «Не волнуйся! Мы всё быстро сделаем! Мы тебя любим, баба Агата!». Что больше походило на «Яга - то».
«Это внучки, проказницы обзывают меня Бабой-ягой, а я их в отместку Веселушками! И не обижаюсь, потому, как это у нас всё по- доброму. Вы с дедом посидите на скамеечке, посмотрите альбом с фотографиями, а я подготовлю»,- и сунула старинный фотоальбом в кожаном переплёте с блестящими застёжками.
Дед раскрыл альбом, и первое, что бросилось в глаза, – старая фотография на твердом картоне. На ней кудрявая-кудрявая девчонка в белоснежном платье с кружевным воротником. Она сидела на красивой игрушечной лошадке-качалке и озорно улыбалась. Её лицо чем-то мне напоминало тех весёлых девчонок, что посмеялись надо мной.
«Это я в детстве, когда была маленькая. Правда, внучки на меня здорово похожи?» - спросила Баба-яга. В ответ я только утвердительно кивнул.
На добротную скамейку поставила деревянную, стянутую обручем шайку. ( Это нечто, напоминающее таз). Подхватила ухватом булькающий чугунок и сняла с печи. Вылила кипяток в шайку.
Пройдясь по комнате, сняла несколько различных пучков трав, бросила в воду. Накрыла покрывалом. Постояла в углу напротив иконы Божьей матери, помолилась, трижды перекрестилась с поклоном и сняла покрывало. Вместе с паром воздух наполнился волшебным запахом трав и полевых цветов. Знахарка достала из топки накаленный камень и опустила в шайку. Вода забулькала и зашипела.
Усадила меня рядом. Заглянула в глаза и ласковым голосом сказала: « У тебя всё будет хорошо. Бояться тут нечего. На воду не смотри. Отвернись и смотри на деда».
Я повернулся к деду, а она, ласково гладя руку, медленно опускала в шипящую воду. Самое удивительное было то, что моя рука была в шайке, но боли или жара воды совершенно не чувствовалось. Только нежное поглаживание рук и чудесный аромат трав. От удовольствия даже задремал. После забинтовала руку тоненьким полотенцем, наказала деду, чтобы до завтра ничего не разматывали. В кулечек, скрученный из газеты, положила какую-то травку. «Вечером перед сном заварите - до обеда пусть поспит!».
Я бросил взгляд на скамейку. Там в шайке сверху воды было столько всякой гадости зелёного цвета, что закружилась голова. Баба-яга погладила меня по голове. « Выздоравливай, ничего не бойся! А если будет туго, заходи! Помогу обязательно!» Мы с дедом двинулись к трамвайной остановке, а Баба-яга махала вслед.
Так и случилось, как сказала. Проснулся на следующий день в послеобеденное время посвежевший и весёлый. Развязали руку. Она казалось такой тоненькой! Нигде никакого надреза не было. Видимо, гной вышел через поры наружу.
А еще через два дня прибежал наш участковый врач – добрая и весёлая женщина. Стала ругать бабушку за то, что меня до сих пор не положили на операцию. Пугала, что с таким отношением это может плохо кончиться для ребёнка…
Удивилась, когда увидела мою руку, к тому времени уже совершенно нормальную. « Я своим глазам не верю! Я же сама отправляла к хирургу! Не может быть! Это же просто какое-то чудо!». Про Бабу-ягу ей не сказали. В те далекие времена такие «чудеса» были в запрете.
Прошло много лет. По улице, на которой когда-то жили трамваи не ходят. На месте, где была избушка Бабы-яги, распахнулся огромный больничный комплекс. Вместо посёлка выросли высотные дома – великаны. Многое изменилось.
Часто вспоминаю наш разговор с дедом, когда, возвращаясь, домой и, привалившись к его крепкому плечу, спросил:
«Дед, а она настоящая - эта Баба-яга? Слушай, почему, когда была маленькой, такой красивой! А чего сейчас такая страшнАя?»…
Он подумал и ответил: « Ты, внучок, научись на наружность не смотреть. Глубже надо в душу заглядывать. Вся красота именно там - в душе человека! Ещё неизвестно, что из тебя со временем получится! А вдруг Змей-Горыныч или Соловей – разбойник!». Дед улыбнулся и погладил меня по голове.