Не секрет, что долгое время информационный фон, публичную репутацию националистам создавали ультраправые.
Их молодые, эпатажные и дерзкие лидеры привлекали внимание журналистов. Их узнавали, под их знамена становились, им помогали. Остальные националисты долгое время были в их тени. Ходили в их русских маршах, выступали, когда пускали, на их митингах, кормились струйками интереса к ним, на фоне полноводной реки общественного интереса к самим «ультра».
Но ультраправый террор нулевых, являвшийся ключевым фактором общественного интереса к националистам, во-первых был сбит карательными органами. Во-вторых украинские события увели непримиримых за грань полного маргинализма. Украинский флаг в руках, сегодня, это гарантированный билет туда. Но самая главная проблема ультраправых и в принципе «правого движа» состоит в отсутствии чёткой идеологии, отсутствии ясной картины будущего русской нации. И потому «правый движ» как форма должен уйти в прошлое. Уже уходит.
Государственной идеологией РФ является левый либерализм, столь же русофобский, как и советский социализм. В обществе по-прежнему живо разделение на «белых» и «красных». Разделение мировоззренченческое, идеологическое. С падением Союза этот раскол - никуда не девшийся после окончания Гражданской войны, просто ушедший в подполье – вновь обострился. В быту, на телевидении и в Сети идут яростные споры о правоте той или иной стороны, и не только между политиками, историками и экономистами – но между обычными гражданами.
Противостояние между «красными» русскими и «белыми» русскими столь актуально не потому, что мы по-разному оцениваем роль Ленина или Деникина. Тот, кто так думает и призывает к леопольдовскому миру, ничего в дискурсе не понимает. Оно актуально потому, что мы разные русские. Мы настолько разные, что даже удивительно, что мы один народ. Мы настолько разные, что совсем не удивительно, что в Гражданскую войну, погибло свыше 10 млн., и потом ещё больше – в ходе репрессий. В чём же заключается эта разница?
Красные за приоритет интересов общества и государства над интересами личности и, соответственно, за сильную авторитарную власть. При всех экивоках и оговорках, рано или поздно, красный приходит к восхвалению Сталина. Это Прилепин, Калашников, Калясников.
Белые за приоритет прав личности и уже, как общность интересов индивидов - политической нации, над которой уже точно не должно доминировать государство. Не нравится слово демократия, пусть будет самоорганизация, но она обязательно должна быть, как на местном, так и национальном уровне. Принципиально для белых наличие воли и силы самим решать свою судьбу, что и делает нацию нацией. В российской истории эти проявления были фрагментарными, но они были: Городские Вече и Земский собор средних веков, Земское самоуправления с конца 19 века, Дума в начале 20-го. Это Севастьянов, Крылов, Просвирнин.
Красным принципиально важны социальные гарантии. Опять-таки все должны быть встроены в экономику, как винтики, с рассчитанным функционалом и пайкой.
Белым принципиальны социальные лифты – с доступом к образованию и информации, со свободой ведения бизнеса.
Казалось бы, сегодня это всё мелочи и нюансы и вполне можно было бы подготовить какой-нибудь манифест, устраивающий всех. Проблема в том, что красные и белые саму русскость понимают по-разному, а значит, у нас просто разное понимание русского будущего.
Русские – это, прежде всего, белые европеоиды. Потомки славян и европейских народов, проживавших на территории России с момента зарождения, включая некоторое количество метисов, родившихся в смешанном браке или имеющих предков из других народов. Всё, все остальные являются русскими только в гражданском и/или культурно-религиозном плане. На сегодня, русские являются самым большим разделённым народом в мире и единственным в мире народом, не имеющим в государстве, в котором проживает, правовой субъектности.
Это является прямым следствием политики большевиков – создание государства, в котором белое большинство было принижено в угоду национальным меньшинствам. РФ является прямым наследником этого государства, и его политика, как и административно-территориальное устройство, направлено на поддержание этого апартеида. Левый либерализм, сменивший советский социализм в роли государственной идеологии, ничем не отличается от него в части русофобии. Эта ненормальная ситуация дошла уже до того, что даже кавказские народы, являющие, по факту, бенефициарами этого государства, начали уже заявлять о том, что положение должно быть исправлено и русские должны занять своё законное место государствообразующего народа не на словах, а на деле.
Белые народы – всегда были, есть и будут наиболее успешной социальной группой, которая кормит всё государство. Белые, при истинном равенстве возможностей, отсутствии государственных перекосов в поддержке «цветных», монополизации отраслей отдельными группами всегда занимают верх социальной лестницы. 80 лет назад в Европе это объяснялось наличием «арийского творческого начала». Начало это, как считали, коррелируется с фенотипом, собственно, поэтому, и мерили черепа. Однако уже тогда было понятно, что корреляция эта не такая четкая и жесткая. Отказ от расовой теории как раздела биологической науки после войны был связан не столько с проигрышем Третьего Рейха (эти идеи и в Америке имели множество сторонников, да и сейчас имеют) связан с сугубо научными опровержениями. Расовая теория не учитывала огромную роль мелких перманентных мутаций, способных исказить наследственные признаки до неузнаваемости за десяток поколений жизни популяции. Расовая теория не учитывала не связанных характер передачи наследственных качеств.
Кризис ультраправой темы привел к идеологическому прорыву. Не надо «арийское творческое начало» искать в цвете кожи. "Арийское творческое начало" надо искать в «арийском творческом начале». В правых ценностях. В ценностях индивидуальной свободы, которая позволит каждому быть тем, кто он есть и занять то место, которого достоин. Это движение так называемых Новых Правых конца 60-х - начала 70-х (Ален Бенуа, Юлиус Эвола). На волне послевоенного левого качка маятника, эти идеологи были мало востребованы. Но сегодня пришел их час. В Европе происходит ренессанс правых партий. Но это не те правые, что раньше. Они более респектабельны и потому более привлекательны.
До середины 20 века националистические движения Европы (национал-социализм, фашизм, фалангизм и т.д.) приходили к власти силой уличных бойцов. Демократические порядки нового времени привели к изменению правил. Кучка пассионариев уже не могла изменить историю и националисты пребывали в забвении. Ключиком к душе обывателя стало апеллирование к его карману. Фламандское движение существует больше 50 лет, но оно не могло выйти на оперативный политический простор, пока не родило (переводя на наш новояз) "Хватит кормить Валлонию". Британцы проголосовали за выход из ЕС, держа в уме "Хватит кормить Евросоюз с его мигрантами". Каталония поднялась на теме "Хватит кормить остальную Испанию". До этого все воззвания к национальному самосознанию мещан были тщетны. Этим объясняется, что в России лозунг "Хватит кормить Кавказ", был стабильно популярнее "Россия для русских". То есть, экономическая свобода (настоящая с социальными лифтами, без чудовищных налогов в пользу "южан") - это не просто развитие правого дискурса в идеологии, это еще и единственный путь реализации национальной идеи.
В России аналогичную программу начал реализовывать и не закончил Столыпин, а до него над реализацией этих идей работал Витте. Это было то направление, в котором развивалась Российская Империя – построение национального государства, в котором русские будут занимать основополагающее место, место «первого среди равных». Однако для того, чтобы реализовать эти идеи, русскому национализму нужно приобрести респектабельность, что невозможно сделать, просто шагнув в современное политическое поле с улицы. Для этого нужны политические партии. Невозможно совершить качественный идеологический скачок, не разбежавшись. Отправной точкой для такого разбега должна стать практика русских националистических партий и движений начала 20-го века – Всероссийский Национальный Союз, Отечественный патриотический союз, Союз русского народа и других. Сегодняшние русские националисты должны обратиться к опыту предшественников, чтобы, оперевшись на него, разработать новую концепцию развития политического национализма.
Необходимо осознать свою преемственность с дореволюционными русскими национальными партиями, и далее с Белым Движением, как единственным политическим движением, выступавшим в защиту исторической России, и признать десоветизацию и декоммунизацию как первый и необходимый этап построения русского национального государства.
Движение русских националистов в нынешнем его состоянии не способно конкурировать с государственной идеологической машиной на уровне догматики. Прежде всего потому, что у государственной пропаганды всегда есть верный козырь - спекуляции на теме Великой Отечественной войны. Достаточно назвать противника "фашистом/нацистом" и среднестатистический гражданин теряет всякую рассудительность. Конечно, это уже действует не на всех, но пока ещё на большинство. Поэтому единственный способ как-то изменить расклад - перевести противостояние в другую образную плоскость. В плоскость противостояния "красных" и "белых".
Ибо РФ есть ни что иное, как всё тот же СССР. Большевизм, с большой долей леволиберализма, временами рядящийся в имперские одежды. Однако политика присвоения имперских образов сослужила властям дурную службу, загнав их в пространство, где они уже не смогут манипулировать исторической памятью и противопоставлять большинству своих идеологических противников. И мы обязаны это использовать, другого пути у нас нет.
Другими словами, мы должны вернуться к той самой «Белой идее», идее, которую защищало Белое движение в ходе Гражданской войны. Сделать шаг назад, чтобы завершить процессы, начавшиеся в 1905 году манифестом от 17 октября, и прерванные событиями 1917 года.
Если говорить образно, то для дальнейшего развития, прежде чем надеть деловой костюм современного политического деятеля, русским националистам нужно сменить скинхедский «бомбер» на мундир белого офицера. Наше будущее – в преемственности.