ЕФИМ И ЕФИМИЯ
Барин Ефим проснулся зимним поздним солнечным утром. С вечера нагружая себя своими мыслями о женитьбе, он подолгу не может уснуть, это вошло у него в привычку, особенно в последнее время. Ему не давали покоя думы о вдовой барыне Ефимии. Рыжеволосый розовощёкий Ефим получил строгое воспитание от своих бабушек и матушки. Своих дедушек он не видел отродясь, один не пришёл с войны, другой пришёл больной и вскоре умер. Отца своего он помнил смутно. Ещё в раннем детстве, когда Ефима собирали в школу, отец поехал на ярмарку в губернский город и больше не вернулся, загадочно исчезнув. Ефим вырос скромным, задумчивым, серьёзным парнем. Вдовая барыня Ефимия переехала жить в их городок несколько лет назад. Молодая, рыжеволосая и развесёлая Ефимия была завидной невестой. Она всем отказывала в сватовстве и любила говорить, что замуж она не хочет, уже там была. А кто касался её интимных мест, Ефимия при всех оплеуху сразу давала, могла и ударить, и высмеять любого кто в ухаживании переусердствовал. Молодой барин Ефим терзался и мучился, он не знал, как подступится к ней. Сказать в отрытую: «Замуж!», ответит ему, как и всем: «Я уже была там!». Притронутся – получить пощёчину. Он уж ей подарки в тайне от всех приготовил: красочный веер, красивое ожерелье из горного хрусталя, зеркальце модное. Покупал и сладостей много раз, да каждый раз, не решившись её угостить, поедал их сам. Съедая все сладости, он ехал на ярмарку и покупал новые. И так множество раз.
Вчера побывав на ярмарке, Ефим снова накупил много сладостей: фиников, орехов с мёдом, конфет разных сортов. Сегодня в обед, выпив настойки сорокотравника, Ефим твёрдо решил направиться к Ефимии, у него в голове созрел план, как всё культурно и безобидно предложить и преподнести себя ей в качестве жениха, мужа или любовника. Ефим, отобедав прилёг на диван, позвал слугу Порфирия и приказал ему запрячь тройку. По дороге к Ефимии Ефим поглядывая на свой мешок с подарками размышлял, что они идеально подходят друг другу: « Я рыжий, и она рыжая. У нас даже имена созвучны: Ефим и Ефимия!». Перед глазами ему привиделась смеющаяся Ефимия, будто она звонко и весело говорила всему миру: «Ефим и я! Мы единое целое, Ефим и я!».
Подъехав к дому барыни, Ефим узнал от мальчика слуги Прошки что Ефимия дома. Ефим очень обрадовался, по-хозяйски зайдя в горницу барыни. Ефим снял меховую шапку, поклонился, держа в руке мешок с подарками, произнёс:
– Здравствуй Ефимия Андреевна! Я к тебе по делу! Не помешал?!
Молодая барыня была немного смущена неожиданным визитом Ефима и вопросительно вторила ему:
– Здравствуй Ефим Панкратыч! Не помешал. И что ж за неотложное дело у тебя?! И какую же ты роль мне отвёл в своём деле?!
– Ефимия Андреевна! Может, чайком угостишь?! Да и покрепче не откажусь. Морозно нынче.
– Да-да! Самовар как раз закипел, – весело сказала барыня.
За столом Ефим протянул ей мешок с подарками:
– Ефима, это всё тебе от меня. Это всё к делу. Как бы задаток.
– Ефим Панкратыч, ты случаем не свататься?! А то я уж замужем была, ты знаешь! – Она все сладости выложила на стол, а веер, зеркальцо и ожерелье стала рассматривать. – Интересно, чем же я могу быть полезна?! Дары не дешёвые.
– Ефима, у меня конь есть, породистый, а вот конюшни под него нет. Знаю, у тебя есть хорошая конюшня, утеплённая и наверняка ухоженная. Конь мой молодой, работы не боится. Норовистый, спать с вечера не даёт, и каждый раз ранним утром будит. Вперёд деда Порфирия меня поднимает.
– Что ж за конь такой?! Я его видела?
– Нет, Ефима, ты его не могла видеть.
– Покажешь?
– Покажу! Да я сейчас! Мигом!
В горнице и в прилежащей к ней комнате кроме них двоих никого не было. Ефим выскочил в соседнюю комнату, расстегнул мотню, покопашился в ней и вернулся в горницу, подойдя к барышне вплотную. Ефим сильно засмущался, раскраснелся, держа обе руки вместе ниже живота. Ефимия спокойно сидела на лавке за столом, уставилась в лицо Ефима и сказала:
– Что-то я ничего не пойму! Где твой конь?
– Вот он! Ефимушка! – и из мотни вывалил своего «коня» Ефимии прямо перед её носом.
Лицо Ефимии моментально окаменело, она сперва на глазах побледнела, затем покрылось розовым глянцем. Выпучив глаза, она стала будто задыхаться, наполовину открыв рот лишь периодически всхлипывала: «Ааааа!», «Ооооо!», «Ааааа!», «Ооооо!», затем из её груди вырвалось: «Вооон! Вон отсюда!». – и указала пальцем на дверь из горницы.
Тут Ефим слегка опешил, но быстро пришёл в себя и упал на колени перед Ефимией. И начал громко бормотать:
– Ефимия! Ефимушка! Люба ты мне, с первого взгляду. Как прикрою глаза, а ты так и стоишь у меня перед глазами. Так о тебе и думаю!
– Надо же! Такое учудить! Вон! Вон! Чтоб мои глаза тебя больше не видели!
Барин встал с колен, чуть ли не плача, развернулся и пошёл из дому, лишь в слезах бросил:
– Что ж у тебя сердца нет что ли Ефимушка?! Как жить то мне дальше?! Я как мог! Я ж культурно! Ох, и создал же Бог – женщину! Не устоять перед соблазном! Я ж тебя словом не обидел.
Ефим приехал домой, выпил бутылку вина, начал вторую, но не допил её и, не раздеваясь уснул на диване. Через какое-то время Ефим проснулся, его разбудил толчком Порфирий, тут же он услышал звонкий детский голос Прошки, слуги Ефимии, который твердил:
– Мне к Ефиму Панкратовичу, от барыни Ефимии Андреевны. Я записку от неё принёс, наказала лично в руки передать.
Ефим взял записку, хотел что-то спросить у Прошки, но пострел Прошка уже исчез из дома. Ефим развернул записку и прочёл: «Дорогой Ефим Панкратьевич, конюшня убрана и протоплена, ждёт твоего коня! И скучает! Ефимия».
Так и стали вместе жить-поживать Ефим и Ефимия.