Очередная наша воскресная встреча в прихожей. Я жду пока оденется дочь. Мой любопытный взгляд шарит по бывшему дому. На столе толстая книга в мягком глянцевом переплете.
- Шантарам перечитываешь?
Помню, что она читала его на своем покетбуке.
Лана что-то отвечает, а я размышляю о происхождении этой книги. Купила ли она ее себе сама? (Это кажется таким не практичным, ведь есть уже электронка) Или кто-то дал ей эту книгу? Вряд ли. Подарил? Он? Я вспоминаю про книги оставшиеся у нее, про свои книги.
- Ты вроде не все мои книги тогда отдала.
- Да? - она удивлена немного. - А что осталось?
- Джойс - отвечаю я.
- Джойс твой?
- Мой.
- Хорошо. А что еще?
- Сэлинджер.
- Разве не ты подарил мне его?
- Нет. Это ты мне его подарила.
Я молчаливо возмущен: как этого можно не помнить?!
И на следующий день я думаю о нашем библиофильском разговоре в прихожей. Я представляю, что не возьму книгу, если Лана решит отдать, оставлю ей. Так будет уважительно к памяти о нас, решаю я. Кроме того, меня гложет неясное сомнение. Память, память, память. О, ее непостоянство! Я мучительно пытаюсь восстановить события почти пятнадцатилетней давности и не могу. Вдруг это я в действительности подарил ей ту книжку в синей под джинс обложке?