Он видел перед собой красивую, молодую женщину, пережившую предательство близкого человека. Ей было страшно и одиноко в холодном, бездушном мире, где человек человеку волк. От нее требовалось, чтобы она тоже была такой же, мужественной, способной на все, острыми клыками выгрызающей свое место под солнцем, а Надежда такой не была. У нее не было уверенности в завтрашнем дне, надежного, мужского плеча, подставленного в трудную минуту, верного друга. Надя была влюблена в Матвея, теперь это было очевидно, она жаждала ласк, нежности, любви. Он видел, как она томится и ждет его, долго томился, переживал, и наконец, решился.
Его грубые, толстые пальцы вдруг стали нежными, чувствительными и чуткими. Он ласкал и изучал ее тело. Вот тут ей очень нравиться, когда он нежно касается подушечками пальцев, а тут не особо. Потом долго целовал там, где Наде было особенно приятно, а расшалившись, слегка покусывал и дразнился. Поняв, что она возбуждена, перешел к решительным действиям, ласки стали более жаркими, яркими, откровенными.
Он целовал ее губы, лаская языком каждую складочку, и не раз и не два, настойчиво и твердо доводя до оргазма еще и еще раз. Она стонала, то выгибала спину, пыталась выскользнуть из его крепких объятий, не в силах терпеть мучительное и сладостное наслаждение, и тут же жадно пододвигалась к нему, ища новых, еще более сильных ощущений.
Когда она устала и в изнеможении раскинулась на постели, приходя в себя, он дал ей отдохнуть, радуясь и любуюсь ее восторгом, сказал горькую истину: - Это все, но что я способен, дорогая.
- Это больше чем все, это даже много и очень хорошо. Что я могу для тебя сделать?
- Ничего не надо, я рад, что так все получилось.
Она, счастливо улыбаясь, обняла его, уткнулась лицом ему в предплечье, замолчала. А через некоторое время он понял, что она спит.
Матвей оделся, вышел на балкон покурить.
- Вот оно счастье какое бывает! А я и не знал, старый дуралей!
Оказалось, что отдавать самому не менее приятно, чем получать и принимать ласки, а он раньше не знал это. По-видимому, и она тоже. Секс был как-то не важен и не нужен в их жизни и бизнесе.
- Просто приятное времяпровождение, иногда необходимое для решения деловых вопросов, - Матвей вспомнил, как дружок рассказывал, как отдался толстой, влиятельной тетке за «ведро цемента», а вернее за нужную подпись в серьезном документе, а потом бедолаге еще пришлось терпеть буйный скандал, устроенный ревнивой супругой, - были молодыми, как только не чудили! Страшно вспомнить! А тут никаких мыслей о деле, одно наслаждение для ее и для меня.
Любаша.
- Страшный он человек! Зря ты с ним связалась, Матвей погубит тебя, - Любовь Андреевна горестно вздохнула, начав в который раз неприятный и болезненный для обеих женщин разговор, - уходи от него, уходи, пока не поздно, с этой работы. Поезжай в Москву, внучка поживет у меня. Кредит – это только кредит, деньги это только деньги. В Москве ты сможешь заработать в разы больше и решишь все свои проблемы…
- На новом месте придется начинать все с нуля. Там нет ни знакомых, ни уже найденной работы…
- Так ищи!
-… Кем на первых порах я там смогу устроиться? Уборщицей или вахтером? Даже с моим образованием и опытом особо ждать ничего не стоит.
- Какая ерунда! Ты даже еще и не пробовала!
Бесконечная и пустая болтовня. Мать, не знавшая о величине кредита, рассуждала об этом легко и просто, а у Надежды сжималось сердце. Это здесь она чего-то стоит с нужными связями, деловыми знакомствами, опытом, а там что? Кого знает? Что она умеет? Да и оставлять здесь Катю, дочь никак не хотелось. Матери и без этого тяжело. Это Любаша храбриться, а ведь здоровье ее уже подводит, да и отец плох.
Они помолчали, каждая думала о своем.
- Да, тебя не убедишь, у тебя свои резоны. Знаешь что, давай я тебе все расскажу, а там решай, как знаешь. Тебе жить, тебе ребенка воспитывать.
Некоторое время Любовь Андреевна молчала, вспоминала, собиралась с мыслями.
- Странно как-то все получилось. И ведь предупреждала судьба меня не раз и не два, а вот я упрямая была, гордая: сама все решу, по своему сделаю, считаться ни с чем не буду, потому что я это я! Несчастья, болезни и беды, это с другими может произойти, а со мной никогда! Матери и отцу Игорь не понравился сразу, не деловой, из бедной семьи. Скандал за скандалом! Но я настаивала, угрожала, что распишемся и я уйду к нему жить. Мать пошла к гадалке, та сказала, что мы будем вместе, но… А вот что «но», тогда она мне говорить не стала, скрыла. Сказала так: - Тебе жить, ты и решай! Вот и второе предупреждение. Случилась небольшая задержка, и уж тут родители взбеленились, сами настояли на свадьбе, и плевать, что экзамены на носу и прочее, начали активно готовиться к свадьбе. Третье – это Матвей, - и Любаша рассказала, ничего не скрывая, о том злополучном дне, когда Матвей пришел за курсовой работой, - И опять мне бы подумать, а стоит ли спешить со свадьбой? А если об этой истории все узнают? Что Игорь сделает, когда поймет, что случилось? Но все обошлось, скандала не было. Человек, когда счастлив, глух и слеп! Я никого не хотела слушать! Ты не смотри, что Игорь сейчас такой больной, злой и постоянно недоволен, тогда все было по-другому, жили хорошо. Родилась ты, через пять лет Егор. А через полгода умерла мать, через год – отец. А еще через пару лет Игорь попал в аварию, сильно тогда его покалечило, я думала, не выживет, а у меня двое детей на руках, нет денег на еду, лекарства. Выписали его из больницы, нет денег на такси, хоть на руках его неси. Что делать? Продала квартиру родителей, да неудачно. Августовский кризис превратил эти деньги в копейки, а ведь я уже Игоря к операции за границей готовила, обследования он проходил, анализы сдавал. Все отменилось! И опять я у пустого корыта. А тут звонит мне Матвей, помощь предлагает. Я отказалась гордо, а потом жалела. Речь-то шла не о моей гордости, а о здоровье Игоря. Тут уж выбора нет. Либо я, либо он.
- Матвей бы просто так денег не дал, потребовал что-то взамен, - Надежда поверила матери сразу и оценила ситуацию трезво.
- Даже и не сомневаюсь! А что он мог потребовать? Что у меня было? Только я! Вот и купил бы он меня как дешевую безделушку, наигрался бы и бросил, а потом живи, как хочешь.
- Вот зачем ты мне все это рассказала? Почему я должна это знать? – Надежда расстроилась, слезы заблестели на глазах, - как теперь я должна жить дальше?
Любаша не слушала, видимо, ей надо было закончить рассказ и сделать вывод.
- пред смертью мать сказала мне слова гадалки: - будут вместе, а вот счастья им не видать. Но она ошиблась, счастье есть, счастье это ты, сынок Егорушка…
- Да, любимчик, разгильдяй и бездельник это счастье и есть, - Надежда встала из-за кухонного стола, засобиралась домой.
Позвонили в дверь, соседка с третьего этажа, проходить не стала, а что-то конфузливо шептала Любушке, благодарила.
- Зачем она приходила?
- Долг отдала.
- Какой долг? У нас денег нет! А ты всем подряд раздаешь по 500 рублей, а возвращают ли тебе те долги? – Надежда начала злиться.
- Им хуже, чем мне, надо помогать людям!
- эхх! – Надежда поцеловала подбежавшую дочь, и ушла от матери совершенно выбитая из колеи.
Несчастья ломают людей на раз, а вот пережить все достойно и остаться человеком может не каждый. Любовь Андреевна смогла.
- Никто не виноват, так получилась, - сказала Надежда себе, глядя в темное окно автобуса и заплакала.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/02/01/1917