Москва. Дом на улице БЕСТУЖЕВЫХ № 21 Б, в котором мы получили квартиру
в 1975 году. Наша квартира находится в конце этого дома. Окна выходят на эту сторону.Фотография дома сделана в 2013 году. К сожалению, вся зелень за эти годы с этой стороны дома – вырублена, отчасти и по просьбе жителей, жаловавшихся на то, что деревья загораживают окна от света.
ЗАКОН СИНУСОИДЫ
ГЛАВА 1 1975 год МОСКВА ЗЛАТОГЛАВАЯ
ЧАСТЬ 9 КВАРТИРА
ВСПОМИНАЕТ ИРАИДА…
Так как уже начался период выживания Виктора с места директора, то Петухов стал предлагать нам не лучшие варианты жилья.
Я помню, как нам предложили посмотреть две пустые квартиры на Северном Бульваре в доме № 15. Мы с Виктором волновались - что-то мы увидим? Ведь, нам предстояло прожить в новой московской квартире долгие годы.
Чтобы получить ключи от пустующих квартир, нужно было найти ЖЭК (теперь - ДЭЗ) и упросить домоуправа показать нам эти квартиры. Но, поскольку у нас пока на руках никаких официальных документов на выделение квартиры не было, нам попасть в эти квартиры не удалось.
Мы решили пойти другим путём. Мы просто прошли по бульвару, поднялись на пятый этаж одного из аналогичных домов, позвонили в первую попавшуюся квартиру и попросили разрешения посмотреть её. Нам разрешили.
Квартира нам очень понравилась. Большой холл. Из него несколько дверей ведут в три комнаты и одна - в коридор, ведущий в кухню, ванную и туалет. Есть лоджия. Может быть, я что-то не так запомнила, но теперь это не так уж и важно. Но тогда, после нашей маленькой двушки в Дзержинке, подобная квартира показалась нам голубой мечтой.
Скорее всего, и здесь, обозленные и "проигравшие партию игроки", старались взять хоть в чем-нибудь - реванш.
Виктору выдали ордер, не спросив – понравились ли нам квартиры, которые нам первоначально предложили посмотреть. Ведь они же были не заселённые. Значит, вполне могли быть выделены и нашей семье.
Квартира, которую нам, наконец, дали, оказалась не на Северном Бульваре, а на тихой улице, по имени - БЕСТУЖЕВЫХ.
Дом стоял вторым от дороги, это была шести подъездная панельная девятиэтажка на высоком более 1-го метра фундаменте.
Первый этаж первоначально был занят жэковскими подразделениями (только впоследствии их превратили в жилые помещения).
Квартиры на 2-м этаже балконов не имели. А жаль. Балкон – великое дело. Он мог стать – маленьким цветником или даже – огородиком. Но второй этаж был не высоко от тротуара, и, видимо архитекторы заботились о жителях в части воришек, которые забирались через балконы в квартиры.
В последнем 5-м подъезде располагалась почта (которая потом была занята сберкассой).
Лифт первое время не работал, хотя нам подниматься было невысоко - квартиру нам дали на втором этаже. Мусоропровод был вынесен на лестничную площадку.
Окна квартиры выходили на пустырь, на котором потом построили круглосуточный детский сад, а справа от детского сада находился двор школы, ограждения этих сооружений были возведены, много времени спустя. А до тех пор эта территория служила множеством тропинок, по которым, выбирая кратчайшую дорогу, ходило множество пешеходов. Из всех ближайших домов с улицы Бестужевых по этому пустырю, мимо нашего дома люди шли в универсам, располагавшийся на углу параллельной улицы – Римского-Корсикова.
Под окнами - кустарник и некоторые деревья мы сажали сами. Первое время мы сажали даже цветы. Однажды мы посадили декоративный мак, головки которого у нас срезали местные наркоманы, после чего мы мак перестали сажать. Несколько раз на рынке покупали рассаду анютиных глазок, ноготков и других простеньких цветов. Но к нашему удивлению, уже после того, как вечером мы их высаживали под окном, утром мы находили пустые грядки. Зато, на некоторых балконах появлялись похожие цветы. Нам надоело зря выбрасывать деньги, и мы перестали заниматься цветоводством...
Жилой массив "Отрадное" только что достраивался, некоторых домов ещё не было, кругом грязь. Добираться надо было от метро Рижская (тогда она называлась по-другому) автобусом номер 160. Садились мы за теперешним рынком перед Рижской Ж/Д, почти под мостом через неё. А дальше автобус до нас шёл минут 45 и останавливался возле Универсама, которым тогда заведовал бывший зам директора Елисеевского. Вероятно, поэтому в нём иногда в праздничных заказах появлялась чёрная икра.
От остановки мы спускались вниз к углу наших домов 21Б и 21В. Последний стоял поперёк нашего дома и был похож на наш, только в нём балконы были, начиная с первого этажа, а у нашего - с третьего. Напротив нашего дома и дома 21 было большое пустое пространство до следующего дома 19,. Это тот самый упомянутый нами – пустырь.
В центре этого пустыря росли старые разросшиеся тополя. Однажды, мы увидели, как их начали спиливать. Мы стали звонить во все инстанции, взывая всех - сохранить деревья, около которых гуляют мамы с малышами. Нас успокаивали, что-то обещали. Но потом оказалось, что это расчищали площадку под будущий детский сад. А мы думали, что это место отведено многоэтажке.
На улице Римского-Корсикова, дальше универсама, в сторону улицы Декабристов, только начиналось строительство многоэтажных домов-защитников от излучений самой мощной электроподстанции Москвы. Эти дома выросли сплошной стеной вдоль всей улицы Римского-Корсикова. Пройти сквозь эту стену можно только через ворота, которые предусмотрительно были построены в этой "стене" через равные промежутки.
Улица Бестужевых шла параллельно и тоже заканчивалась (точнее начиналась) на улице Декабристов, которая застраивалась только на одной стороне, а на другой - проходила колея ж/д, идущей от остановки Бескудниково и до малого кольца Московской ж/д. По ней редко, но все, же ходили электрички, состоящие из 4-х вагонов, такие же, как и от Панков до Дзержинки.
За ж/д колеей раньше находился пригород Москвы и совхоз от академии Тимирязева, застроенный обычными частными деревянными домами. Когда эта территории стала микрорайоном "ОТРАДНОЕ", жителей всех переселили, дома снесли. Остались только брошенные сады. Как-то наши молодые соседи по дому, вернулись с вечерней прогулки с охапкой сирени и цветущих яблоневых веток. Мы спросили, не жалко ли им было ломать яблоню? Они-то нам и рассказала, что сады всё равно обречены. Их вырубают, освобождая место под строительство домов. И, действительно, осиротевшие сады постепенно уменьшались, как шагреневая кожа, пока почти не исчезли совсем, как и сама ж/д колея, вместо которой построили жилые дома.
В конце улицы Декабристов находилась ж/д станция "Отрадное", очень похожая на вокзальчик в посёлке Дзержинском, который строили беспризорники-колонисты. В конце улицы Декабристов был поворот налево, ведущий в тупик, к большому радиоинституту, а направо шла Сельскохозяйственная улица. Она проходила мимо гаражей ВДНХ, и дальше - мимо малого Ботанического сада, пожаорного депо, северного входа на ВДНХ, мимо корпусов гостиницы Турист - прямо до Ярославского шоссе. Ранней весной, в Батаническом саду, когда все деревья ещё не покрывались молодой зеленью, проезжая на автобусе, взгляды всех пассажиров притягивали сиреневые и розовые цветущие за забором Ботанического сада деревья.
Я вспомнил, как мы с отцом в 51 году проезжали здесь и он сказал, что здесь находится школа, готовившая разведчиков (тогда пожарки не было). Я это запомнил. Позже, много лет спустя, когда я ездил в МИТ, а потом и к новому месту жительства, проезжая мимо этого места, я всегда вспоминал об этом.
На пересечении с Сельскохозяйственной улицей проходила Берёзовая аллея. С этой улицей у нас связаны следующие воспоминания. На ней находилась школа, которую дочь Стэлла выбрала для себя сама, когда переехали мы жить в Москву. И второе - в конце Берёзовой аллеи находился Московский институт теплотехники (НИИ-1), который являлся головной организацией Дзержинского НИХТИ. Когда мы переехали на новое место жительства, мы не знали, что совсем рядом находится этот институт. Наш сын Олег, окончив МАИ, был распределен на работу в этот институт, как молодой специалист.
Мы немножко рассказали о районе, который называется – ОТРАДНОЕ. Так он выглядел в 1975 году – 35 с лишним лет назад.
Но мы, кажется, отвлеклись от основной темы.
Во время первого посещения квартиры нас сопровождал - один из близкого окружения Виктора Анатольевича - ДУРЫГИН. Я не помню его роль в некоторых мероприятиях, но то, что мы с ним ходили втроём в ресторан "МИНСК" пообедать, а заодно и обмыть ордер, я помню. Мне запомнилась одна странность Дурыгина в отношении его здоровья. Если он начинал, хотя бы немного выпивать, лицо его очень краснело. Или у него капилляры располагались близко к коже, или, что, скорее всего - при выпивке расширялись резко сосуды и кровь приливала к лицу.
Квартира на Бестужевых оказалась в панельном доме № 21-Б, на втором этаже, без балкона, в пятом подъезде и имела номер 151. При входе - длинный коридор, скорее холл. Налево пойдёшь - попадёшь в узенький проход, в котором слева дверь в ванную, потом - в туалет, и упирался проход в кухоньку - 6,5 метров. А справа по проходу - маленький встроенный шкафчик. Над головой - антресоли. В общем - удобно, хотя всё и в миниатюре. Ну, а, если, войдя в квартиру, пойдешь направо по довольно широкому коридору, то увидишь три двери - в три комнаты, все отдельные: мал, мала, меньше...
Я помню, как мы осматривали квартиру, не показав Дурыгину разочарования. Мы ещё не забыли тех шикарных квартир, которые мы посмотрели в домах на Северном Бульваре.
В действительности - нам дали трёхкомнатную квартиру, но самую маленькую по общей площади - 57,9 кв. м, а комнаты 19,0; 11,4 и 8,0 кв. м).
Да, и было ли оно на самом деле? Мы так исстрадались в ожидании этой квартиры, что у меня было только одно сожаление, что нет балкона. А остальное? Я сразу же начала мечтать, как мы выделим, наконец, нашим детям личные комнаты. Как я из этой квартирки сделаю уютное гнёздышко.
Мы, наконец, войдя первый раз в эту квартиру, на какой-то момент почувствовали себя счастливыми...
В марте 1976 года мы окончательно переехали в эту квартиру.