Думаю, что каждый из нас хоть раз да считал овец, чтобы уснуть. Я тоже – в детстве, но скорей для того, чтобы просто научится считать. Последние лет пять шесть уснуть вовремя и крепко не удавалось, то ли из-за джетлагов, то ли возраст. Я не любитель таблеток в помощь, поэтому некоторое время мучался, пока не вспомнил про них. Про овечек.
...послушался дурак – пошел молиться. Нет, лоб я не расшиб, но мозг свой искромсал порядочно. У меня сразу появилась куча вопросов, которым я искал объяснение.
Почему именно овцы? Ведь существует предостаточно других прыгающих животных. Кенгуру к примеру. Неа, кенгуру одним прыжком сразу улетает из поля зрения. Лягушки? Тоже нет, потому что они квакают, а это лишний раздражитель на пути к сновидениям. Антилопы, зайцы, блохи...нет. Овцы идеальны в данном случае. И вот почему. Они покорны, не сильно прыгучи, и что самое главное – их легко визуализировать. Белые шерстяные пятна выгодно контрастируют на темном фоне закрытых глаз.
Почему прыгающие? Ну тут все очевидно. Сосчитать постоянно снующих овец в отаре на ментальном экране представляет определенную сложность. А вот вести порядковый учет перепрыгивающей через костер овечки гораздо проще. В жизни, правда, я ни разу не видел прыгающую овцу. Забавно, наверное, смотрится, когда в стаде бредущем пред чабаном то тут, то там выпрыгивает овца.
Некоторые заставляют своих овец прыгать через белый забор. Но тут я вижу значительный проигрыш костру. Овцы в свойственном им тупняке попросту могут пойти напролом и снести забор. Через костер этот финт не прокатит. Да и сам по себе огонь неяркого костра с улетающими в тускнеющее сознание искорками действует как-то умиротворяюще.
На темном экране обратной стороны век, где-то в районе переносицы я разжигаю костер. Лужайка, небо в звездах – они ни к чему, все это лишние мегабайты. Я аккуратно выпускаю на сцену первую овцу, и тут тебе - на! За ней тут же галопом выбегают еще три и начинают гарцевать вокруг костра. Чуть успокоил. Тут их понять конечно можно – столько лет я их не впускал к себе в сознанья закрома. Ззастоялись. Итак, перемотка назад и из-за кулисы выходит уже успокоившаяся овечка, прыгает через костер, и пока она еще в полете, показывается вторая, а третья материализуется на сцене незадолго до того, как первая скроется за правым краем. Тут главное синхронность. Мозгу так проще. Я пробовал допускать к этой забаве купальской ночи и четвертую овцу, но получалось мельтешение, и я сбивался. Поэтому три овцы одновременно на экране считаю оптимальным количеством.
И вы знаете, сработало! Где-то после второго десятка скачущих комков мой мозг довольный уходил в спящий режим. Но не все так просто. Со временем мозг привыкает к однообразию, и вот я уже уверенно и бодро подхожу ко второй сотне овечек. Более того, не сбиваясь со счета, я умудряюсь параллельно думать о том, понимают ли эти овцы, зачем они здесь. Пробовал ускорять их, но начинал напрягаться. Сделал костер повыше, парочка подгорела. Пришлось импровизировать, чтобы обнулить мозг.
Я начал их красить. Теперь через костер у меня прыгала вся палитра красок Sniezka. Даже парочка перламутровых получилась. Очень интересно переливались, перелетая костер. Было немного сложновато, да и для мозга это цветопредставление стало разрушительным. Один раз после этого в магазине я не смог купить свой любимый ягодный Halls, все упаковки были одинаково серыми. Пришлось отложить краски в сторону.
Дальше я стал их переодевать. Начинал с костюмов Ренессанса и заканчивал последней коллекцией Юдашкина. Мозг рвался от ржача, но проглатывал эти метамарфозы – так я опять вернулся к засыпанию в районе четвертого десятка. Ну а хитом, кто бы мог подумать, стали простые черные цилиндры начала 19 века. Приходилось их правда крепко привязывать к бошкам овец, зато к Морфею я улетал не дойдя в счете и до двадцати.
Не так быстро, как в прошлый раз, но нежные руки сна уже не хотели меня обнимать даже после второй сотни. Тогда я попробовал считать овец на других языках. Начал с того, что учил еще в школе – немецкого. Где-то после третьего десятка у овечек стали прорастать черные усики. Овцы – наци ...только не перед сном.
Со счетом на английском особых трансформаций не происходило. Подвисали только слегка, когда я невнятно произносил числа третьего десятка.
На китайском уверенно знаю только до десяти, поэтому когда к кострищу не вышла 11-я овечка, я это дело отпустил. В ту ночь больше ни одна овца так и не появилась. Допускаю, что они где-то все вместе рис хомячили.
На итальянском я испугался, что сейчас они превратятся в быков, а из-за костра призраком замаячит матадор.
Практически все, что мог, с овечками я сделал, помогали они мне лишь какое-то время – и на том спасибо, но все чаще перед сном я стал слышать утреннее пение птиц.
Поэтому я перешел к баранам! Парочка из них враз стали опаленными чуваками. Оказывается, не шибко то прыгучи они. Пробовал проделывать с баранами то же что и с овцами, но мозг быстро срисовал схожесть ситуаций и перестал рефлексировать. Один раз облачил их в одеяния римских времен...мозг тут же выдал им по паре мечей , итог гладиаторских боев – бессоная ночь.
В обмен на билеты в «Сапсан» к станции Гипноса мозг настоятельно требовал чего-то новенького. Решил попробовать с Исенбаевой. Ну что могу я вам сказать. Да, прикольно, да оригинально. Но из-за длинного шеста, который, кстати, постоянно подгорал, больше одной Исенбаевой на экране у меня не помещалось. Поэтому пришлось практически сразу оставить и эту идею. Хотя мозг был порядком удивлен моему воображению.
Пришлось снова вернуться к своим баранам и...овцам! Да-да. Я запустил их поочередно. Мозг принял этот выкрутас на ура, но ровно до тех пор, пока бараны не начали приставать к овечкам. Я все понимаю, но, ради бога, не у меня же в голове. Вот тогда то я первый раз и принял снотворное. Потом еще...и еще. Подумал, что моему мозгу тоже нужен отдых.
Когда я снова вернулся к скачкам млекопитающих, мозг первые пару дней потрескивал, но успевал убаюкать меня до полтинника. А потом все – сотня, другая, а сна все нет. Надо было что-то кардинально менять. И тут я вспомнил инцидент с одной из овечек, когда я считал по-немецки.
А в этом языке все числа в диапазоне от 20 до 100 образуются следующим странным образом: например число 35 на немецком звучит в обратку - пять и тридцать (дословно). Так вот, когда я произносил порядковый номер очередной, уже подпрыгнувшей овцы, она вдруг зависла над костром и повернулась в воздухе в другую сторону. Я аж прифигел. Мозг тоже был в замешательстве. Дуэтом конечно мы вернули овцу на правильный путь, что поделаешь, такой вот язык. К чему я подвожу? Я запустил овец в другую сторону. Это было гениально!
Теперь они стройно ходили из моего правого полушария в левый. Мозг конечно понимал, что это те же овцы, «только с боку», но есть там какие-то взаимоотношения между полушариями, поэтому очень долгое время он не вмешивался, и даже расслабился, потому что засыпать я стал уже на первом десятке. Более того, скажу я вам, если я где-нибудь по телевизору, в журнале или в рекламе видел овцу, меня тут же начинало клонить в сон. Крепко так приобняла мозг эта находка с измененным направлением. Именно с этого момента я начал нормально высыпаться. И скоро бы отправил всех своих овец на вольные горные пастбища, если бы не одно но.
Вы сами когда-нибудь задумывались, а сколько всего овец? Не может же их быть бесконечность. Вспомните свою последнюю овечку, которую вы посчитали. Не можете? Заснули как раз на ней? Так отпустите ее наконец. А то она, наверное, с того времени так и левитирует над костром, ожидая, пока вы ее досчитаете и она сможет бежать дальше. Поэтому я решил их сосчитать. Набраться терпения и пересчитать всех до последней овцы (баранов, понятное дело, в отаре меньше, даже и трогать их не стал)
Чтобы исключить вариант повторяющихся овец, я начал их отстреливать. И вот выяснилась одна очень интересная деталь. Оказалось, что эти овцы отнюдь не милые, маленькие, пушистые твари божьи, а гигантских размеров мутанты. Стальные шарики, запущенные мной из профессиональной рогатки, попросту не долетали до них. Понимаете? Это иллюзия пространства не имеющего четких границ. Кажется, что вот они тут, прямо перед тобой, а на самом деле они у горизонта сигают через адово огнище.
Поэтому я взял оружие помощнее и методично начал укладывать овечек в наивысшей их точке полета. И снова шок! Пораженные прицельным огнем три овцы лопнули как шарики (никакой крови), а четвертая, помните, та которая у меня не помещалась на экране, выбежала по инерции, увидела картину происходящего, и с каким-то странным писком смылась обратно за кулису. Я подождал еще немного, подумал, может сейчас другие выйдут, просто ждут, когда дым от стрельбы рассеется, но ничего не происходило. То есть, понимаете – овец было всего четыре! Четыре!!! И все это время они ходили по кругу. Так просто. Некрасиво с их стороны получилось. Ведь каждой из них я искренне дарил личный идентификационный номер.
Такое откровенное надувательство со стороны полорогих выбило меня из колеи, и я снова перестал спать.