Втроём в лодке не считая собаки Джером Клапка Джером, читая медицинскую энциклопедию, поражался всем недугам, коими страдает. Из перечня толстого справочника его не точили только две болезни: родильная горячка и вода в колене. Насчёт последнего он был не совершенно уверен.
Мы, конечно, не такие мнительные, поэтому действуем наоборот: сначала заболеваем чем-нибудь любопытным, а потом интересуемся, насколько совместимо с жизнью и какова её прогнозируемая продолжительность. Сначала, естественно, спрашиваем интернет, а потом несёмся к врачу.
В смысле вечного медицинского напряжения дети – тот самый золотник, что мал, да дорог. Они, выстраивая будущий могучий взрослый иммунитет по кирпичику, цепляют такие наименования вирусологии, что «чума на оба ваших дома!»
Немаловажный также аспект в болезнях – это тайминг, то есть выбранный момент. Принцип «если теперь совершенно немыслимо, то самое время» работает строго и сбоев не даёт.
Я отнюдь не жалуюсь. Я была готова к тому, что в роддоме в момент получения свежего младенца на грудь, я получаю медицинскую карту как план бесконечного здравоохранного приключения. Там одних прививок надо наколоть столько, что селиться надо под боком у врача. Слышала, как один дяденька на шутливое предложение друзей обменять их сына на его дочь, ответил: Вы обалдели? Здоровая девочка, по возрасту привитая. Нет!
Так что меня не пугают неизбежные скарлатины и ветрянки, я же умный человек и понимаю, что раз в жизни ребёнок должен почувствовать себя зелёным зелёночным крокодилом и лишать его этого жестоко.
Но хотелось бы, чтобы в болезнях была хоть какая-нибудь логика, если по времени возникновения мы по-любому не договоримся. Чтобы не совсем обухом по голове, а хотя бы с предсказуемой бумеранговой траекторией.
Когда Матвей в 5,5 лет ушёл от матери в первый класс, он был уже вполне социализированным элементом с опытом садов и, следовательно, с опытом болезней. Поэтому мы наивно считали, что иммунитет мы уже начали возводить, и от школы ждали банальных, а не спец подлостей.
В первую же неделю в школе вывесили плакат «Осторожно, вши!» Пока восточно-европейские мамы хватали ртом воздух, а западно-европейские матерились «опять, блин», позитив пришёл оттуда, откуда не ждали, от еврейских родительниц. «Ну что за кипеш, мамочки? Для чего ви встрепенулись? У нас в Израиле, где климат тёплый и способствует размножению всякой жизни, если ребёнок после лета не привёз домой вшей, значит, детка не отдохнула! Хуже тока, если похудел. Закупите в аптеке шампуньки и полощите детей с удовольствием!»
На Мотиной белой проволоке на голове вшам некомфортно – им, чтобы по волосу ползать, надо обнимать её лапами, а у него объём каждой волосины превосходит размах лап даже самой отъявленной вшивой особи. Там даже щётка теряется и шампунь взмыливается только в верхние слои, до подшёрстка и шкуры не проникая. Так что вши обломились. (Позже, уже с Ниной, которая ходит в сад, где табличку на входной двери «Осторожно, вши!» даже не снимают, я нашла превентивную от вшей меру: по росту волос и на пробор мажешь масло чайного дерева – запах отпугивает и людей, но насекомых отвращает с особым пристрастием.)
Однажды в том же первом Мотином классе всем прислали уведомление, что есть случаи ветрянки, имейте, типа, в виду и не раскатывайте губу на путешествия и другие удовольствия. Я прочитала, заглянула в прививочную книжку и решила, что надо заказать билеты куда-нибудь в Венецию – сынок был туго привит ветрянкой, прямо спелёнут.
На следующее утро он проснулся с температурой и странными пятнами. Это, скорее, была россыпь красной сыпи, гнездилась на животе и отчаянно чесалась. Вместо школы я повезла Матвея к врачу, где продемонстрировала ребёнка и сыпь, заодно отметив, что в школе – ветрянка. «Что в школе, пусть в школе и остаётся. А у вас скарлатина, извольте ей и болеть.»
Неделю мы лечили скарлатину. Сыпь прошлась по организму, заглянула всюду, схлынула и стала уходить. Мы собрались в школу, собрали портфель и легли спать пораньше.
На следующее утро он проснулся с температурой и странными пятнами, которые отчаянно чесались. Вместо школы я повезла Матвея к врачу, где опять продемонстрировала ребёнка и сыпь. «А вот теперь у вас, наконец, ветрянка,» - сказал доктор и выписал вместо зелёнки белую мазь для обработки язв.
То есть, мы пытались быть оригинальными, но социум быстро нас подравнял под одну гребёнку: не надо выпендриваться скарлатиной, болейте себе скромно ветрянкой, как все.
Здесь возникло языковое завихрение. Ветрянка по-английски – chickenpox, то есть куриная оспа, а скарлатина – scarlet fever, то есть пурпурная лихорадка. Пропустив две недели школы, по возвращении Мотя объявил, что болел “chicken fever” и «scarlet pox”. Куриная лихорадка и пурпурная оспа, следовательно, ветрятина и скарлянка. В пять с половиной лет уже Матвей стал вносить вклад в науку, и с тех пор вкладывает и вкладывает, вашу машу.
В девять Мотиных лет на регулярном воскресном завтраке с друзьями моя подруга спросила: ты Матвея, случаем, по щекам не хлопала? Сегодня нет, говорю, а что? Да у него такие красные щёки, как будто он поскандалил с какой-нибудь гормонально-неуравновешенной дамой. Даже такая болезнь есть – «slapped cheeks disease”, «болезнь нахлопанных щёк».
Я пришла домой, распахнула интернет на этой удивительной болезни и стала читать. По-русски она только упоминается, даже имени её русского толком нет. Зато на английских и немецких сайтах она рекламируется очень широко. Если коротко – это разновидность краснухи. Ничем, кроме малиновых щёк, не проявляется, протекает тихонько и, вероятно, у нас её до недавнего времени не шибко диагностировали. А тут к ней относятся внимательней, потому что она опасна в основном для беременных, как и каждая краснуха.
Я прочитала и перед падением в обморок метнулась с Мотей к врачу, потому что была на округлившемся уже пятом месяце беременна Ниной. Доктор подтвердил правильность диагноза, и как я дожила до понедельника, когда в восемь утра вломилась в безмолвной истерике к своему гинекологу, я рассказывать не буду. А он совершенно спокойно заметил, что: во-первых, мне в самом начале девятимесячного пути проверили кровь на все хитрые вирусы, и к этому у меня тоже имеется иммунитет; а во-вторых, на сегодняшний день внутриутробные патологии плода врачей больше не пугают, потому что они научились оперировать и переливать младенцу кровь по необходимости прямо там, в маме. И правда, чего волноваться?
Одним словом, пронесло.
Нина родилась здоровой, но очень худой. Полтора года она ела высококалорийное мамино молоко, а потом упёрлась в сад. Укатилась, точнее.
И тут началась вторая часть марлезонского балета с прививками, соплями, кашлем и температурой. Про вши я уже, кажется, упоминала. Но мы, как опытные родители с остаточными нервами как корабельные канаты, не пугались ни ложного крупа, ни фурункулов. Поэтому для дополнительной кардиостимуляция вселенная решила извернуться особо.
Как-то Нина сидела на розовом горшке и пела песни. В прекрасном настроении прибывал ребёнок. Вдруг раздался дикий визг, а когда с розового горшка так вопят, это парализует. Песня переметнулась в рыдания, слёзы мгновенно затопили горшок и пол ковра. Мы с мужем бросили дочку в машину и рванули в неотложную помощь в больницу. Естетственно, было воскресенье, что неплохо: ранним утром в воскресенье мало народу толпится в комнате ожидания в переломанными конечностями и сердечной недостаточностью.
Детский доктор посмотрел, выдал чёткий привычный диагноз «какой-то вирус», отчего вздутие живота и некомфортное горшкосидение, но однажды пройдёт. И отпустил нас домой.
Потом Нина внезапно отрастила себе очень странную сыпь на попе. Пятна жутко чесались, а попа не то место, где можно игнорировать зуд. Потом взметнулась температура и что-то удивительное произошло с дёснами, вопреки учебникам по анатомии. Я понесла Нину к нашему детскому врачу, которая, в полном недоумении взяла у нас все анализы из всех возможных телесных прорех. Позвонила через пару дней. «Вы, Катя, присядьте, не волнуйтесь. Как у вас погода? Все здоровы? Ну, кроме Нины, естественно. Как вообще настроение?» Я говорю: доктор, мы от вас в трёх километрах, какая к чёрту погода? Но ради светской беседы готова напрячься и спросить, а какие у вас новости? А конкретнее, чем болеет моя дочь?
«Ах, как мило, что вы спросили, Катя. Я как раз за этим и звоню. У Нины – ящур.»
У вас часто бывает ящур? Или у вас такая скука, что и мигреней не бывает? Ну тогда завидуйте! Вот у нас даже ящур бывает, хотя я думала, что он весь давно вымер.
Интернет сообщил, что этой заразой болеют люди, имеющие дело с сырым больным мясом. Если корова, скажем, неаккуратно заболела, а потом пожертвовала себя в пищу, то мясник, например – потенциальная жертва.
Но мы, к сожалению, не мясники, и даже доярок среди нас раз-два и обчёлся, круглым счётом ноль. Откуда Нина принесла ящур? А Нина ящур принесла из сада. Там можно встретить всю медицинскую энциклопедию, без купюр.
Ящур мы у Нины вылечили, но тут Мотя решил включиться в эстафету. Он решил соригинальничать и развёл ящурные язвы не на взрослой уже попе, а на ступнях, в качестве дополнительной гарантии непосещения школы – вся шкура на подошвах ног и между пальцами сначала покрылась болячками, потом сплошной коркой, а потом сошла чулком вся. В такой ситуации передвигаться можно на четвереньках, но в школе это не круто.
Ещё один незначительный факт: наша доктор сказала, что обязана сообщить в федеральный санэпедемнадзор о нашем психованном диагнозе. Ящур – зверь редкий и редко когда долетает до середины Днепра, поэтому все случаи аккуратно считают для предотвращения эпидемии. Валяйте, говорим, нам не жалко поделиться тайной врачебной исповеди.
Мы все кое-как вылечились, собрали чемоданы и улетели на фиг в отпуск. На две недели. Вернулись, опять живём две недели одни, привыкаем к обстановке в доме без жутких бацилл и бактерий. И вдруг – звонок из эпидемиологической службы Минздрава.
- Здравствуйте. Мы по поводу ящура. Нам необходимо сию секунду, без промедления задать вам несколько вопросов для предотвращения мора. Скажите, кем вы работаете? А может, вы на приусадебном хозяйстве чего больное зарезали? Ну, разводили кроликов, промахнулись и по ошибке освежевали крупный рогатый скот? Нет? Странно. А в общепите вы не работаете? А в супермаркете товар по полкам не расставляете? Я может вы, херр Хардер, воспитатель детского сада и вместе с ящуром целуете детей стадами, если они в песочнице внезапно лопатами подрались? Тоже нет? Ну, тогда всё в порядке, выздоравливайте!
Мы были в большом недоумении от скорострельности реакции немецких органов здравоохранения. Месяца не прошло, а они готовы нас изолировать от публики и не пустить заразу в массы.
«А ты говоришь «эбола»,- сказал мне сильно задумчивый муж.
Конечно, есть что вспомнить. Каждые буквально каникулы, праздники и поездки освещены незабываемым приключением с медицинскими запашком.
Например, четыре года назад в последний день перед летними каникулами и за день до полёта в Ла Пальму Матвей на физре влетел головой в стену. Все логично посчитали, что он сломал шею, поэтому не позволяли ему встать до приезда скорой помощи. А он не мог встать, потому что опереться на оба сломаным запястья было неудобно.
Но это – отдельная история, там главное действующее лицо – немецкая хвалёная медицина, потому отдельно.
Учитывая, что скоро зимние каникулы, мы сидим дома и болеем.
В прошлом году лыжное катание в Италии тоже было экстремальным, в температуре, соплях и желудочных побочных эффектах. Но Мотя упорно не слезал со сноуборда даже в поносе.
А вы говорите «ипохондрия».
У нас нету времени выискивать у себя мнимые болезни.
Нам с реальными, которые временами абсолютно нереальны, разобраться бы.