Зима в этом году выдалась на славу. Вот уже больше месяца держался лёгкий морозец, днём было солнечно и безветренно. Лес, поле и крыши домов были усыпаны снегом, который серебрился на солнышке. Птицы собирались небольшими стайками и радостно чирикали на морозе. Приближалось Рождество. В деревне Весёлки все готовились к празднику. В каждой семье хозяйки пекли пироги и готовили угощения на праздничный ужин. Баба Марфа тоже суетилась возле печи. С утра она напекла толстых, ароматных блинов, наварила кислых щей, а сейчас давала задание своему мужу - деду Николаю:
- Дед, какое же Рождество без запечённого гуся? Иди-ка ты, излови нашего серого, сделаем его с яблоками, как ты любишь.
- Да ладно тебе, Марфа, зачем гуся изводить, нам на двоих с тобой и так еды хватит. А Гоготун-то наш – красавец, и гусынь своих смотрит, вожак он у них. Как семье гусиной без вожака?
- Иди, говорю, на то и Рождество, чтоб гуся запекать. А вдруг дети передумают и приедут вечером, а у нас стол пустой.
Как ни пытался дед отговорить бабку, она была непреклонна.
Рыжий кот Мурлыкин, бабкин любимчик, недавно проснулся и пока ещё не торопливо потягивался на печи и не спеша умывался. Разговор хозяев он слышал с самого начала. И хоть особой дружбы с гусём он никогда не водил, но в хозяйстве вся живность, как говорится, одна семья. Кот встревожился не на шутку, соскочил с печи и вслед за дедом шмыгнул за дверь. Выскочив из хаты, Мурлыкин прямиком помчался на задний двор и на ходу во всё кошачье горло заорал:
- Гоготун, Гоготун, ты где? Мяу!
- Му-у! Что за переполох? – промычала корова Зорька.
- Ко-ко-ко, - раскудахтались куры и разбежались в разные стороны.
- Га-га-га, - переполошились гуси.
Гоготун был самым красивым гусём в хозяйстве, большой, важный, не торопливый, всегда с аккуратно приглаженными пёрышками, которые так и переливались на ярком солнышке.
- Что за срочность такая? – нараспев спросил Гоготун, - что ты носишься по двору, как ошпаренный?
- Это я-то ошпаренный? Да это ты сейчас будешь ошпаренный, а потом, запечённый с яблоками. Я только что своими ушами слышал, как бабка Марфа деду наказала, чтобы он изловил тебя. Ты сегодня на праздничном столе будешь блюдом под номером один! Рождественский гусь с яблоками.
- Га-га-га, га-га-га, вот досада, вот беда! – запричитал Гоготун, начиная осознавать всю суть происходящего.
- Что ты стоишь и клювом щёлкаешь, бежать надо, - торопил его кот,- давай, шевели лапами. Или это мне больше всех надо? Запечённых котов на Рождество точно не подают. Я тут за него переживаю, а он не шевелится.
И тут Мурлыкин прыгнул с разбега гусю на спину, тот опомнился и помчался со двора, что было сил.
- Мяу! Вперёд, мой конь, - завизжал кот, вцепившись в гуся и обхватив его длинную шею передними лапами.
Гусь бежал всё быстрей, с перепуга размахивая крыльями и переваливаясь сбоку на бок по скользкой дорожке. В какой-то момент он не удержал равновесия, подскользнулся и кубарем покатился вниз. На ухабе его по инерции подбросило вверх, он взлетел, а приземлился уже в багажнике соседской машины деда Ивана. В следующую минуту за ним влетел перепуганый Мурлыкин. Прежде, чем они успели опомниться, на них набросили какое-то одеяло и захлопнули крышку багажника. Машина затряслась по ухабам и начала набирать ход.
- Где это мы, Мурлыкин? – спросил гусь.
- Не знаю, ничего не понимаю, но, кажется, из одной ловушки мы угодили в другую, - философски произнёс кот, - а ты вообще слез бы с меня, а то навалился своей тушей. Вроде всего на всего гусь, а тяжёлый, как конь.
- Кто из нас ещё конь! Если ты не понял, то я внизу, так что сам давай слезай с меня, я уже чуть дышу – возразил Гоготун.
И тут они оба услышали чьё-то шевеление сверху и тихий плач.
- Эй, кто тут ещё? – спросил кот.
- Это я – Дэн, и я к маме хочу.
- Кто такой Дэн? - удивился гусь.
- Это ты что ли, Дениска, на меня навалился? – продолжал кот, – я всё понял, это соседский щенок. Ты-то что тут делаешь?
- А меня хозяева решили в город отвезти своей внучке Алёнке в подарок на Рождество. Решили, что я уже большой, а я к маме хочу! – снова заскулил щенок. Он был коричневого окраса с бежевым отливом, породы сторожевых собак бурбуль. Дэн рос добрым, ласковым и игривым щенком со смешными складками на шее и боках, и хотя он был ещё совсем малыш, но по своим габаритам был уже в два раза больше кота.
- Хватит причитать, лучше слезь с меня и подвинься, и давайте вместе думать, как нам выбраться отсюда, – скомандовал кот, - в город нам точно не надо. Дениске надо к маме – это раз. Ты, Гоготун, в городе тоже рискуешь оказаться зажаренным на рождественский ужин – это два. А мне у бабушки на печи было куда лучше, чем здесь с вами – это три. Да и вообще, что я тут делаю? Это всё моя доброта, вот и страдаю за неё.
Через какое-то время машина подъехала к заправке. Хозяин, дед Иван, выйдя из салона, услышал шум из багажника.
- Наверное, Дэн замёрз, - подумал он, – надо бы его в салон забрать, а то до города окоченеет совсем.
Как только дед открыл багажник, Мурлыкин быстро оценил ситуацию и закричал:
- Мяу, это наш шанс, бежим!
Опешивший дед не успел опомниться, как из багажника врассыпную, один за одним выскочили и разбежались гусь Гоготун, кот Мурлыкин и щенок Дэн. Все они быстро домчались до леса и скрылись в заснеженном ельнике.
- Вот мы и на свободе, - отдышавшись, радостно сказал гусь.
- И что нам с этой свободой делать? – спросил кот.
- А я к маме хочу, - сова заскулил щенок.
- Мяу! Хватит ныть. Сейчас что-нибудь придумаем.
- Друзья, надо идти в лес и для начала найти убежище, иначе мы все замёрзнем, - предложил Гоготун, и они все вместе двинулись в путь.
Компания направлялась вглубь леса по заснеженной тропинке, но они и не подозревали, что за ними уже давно наблюдает рыжая плутовка лиса. Она двигалась параллельно с ними вдоль дороги по обочине, прячась в зарослях малинника. Из всей этой компании наибольшее её внимание привлекал гусь, такой большой, жирный и аппетитный. Лисица уже мысленно облизывалась и представляла свой вкусный ужин. В какой-то момент она подкралась поближе, выскочила на дорогу и помчалась за ним. Заметив погоню, кот крикнул:
- Гоготун, беги, Дениска, держи оборону!
Мурлыкин понимал, что ни он, ни щенок особого интереса для лисы не представляют, поэтому он выгнул спину, напрягся, готовясь к прыжку, и страшно зашипел. Дениска тоже стал рядом и грозно залаял, как учила его делать мама в случае приближающейся опасности.
Лисица не ожидала такого поворота событий и резко остановилась. А Гоготун бежал изо всех сил, затем сделал несколько взмахов крыльями и с трудом оторвался от земли. Сам от себя этого не ожидая, он взлетел и поднимался всё выше и выше. Это был первый полёт в его жизни, ведь он был домашним гусём, и необходимости летать у него никогда не было. И вот теперь, даже в минуту опасности, он ощутил, как же это здорово – смотреть на мир с высоты. Увидев внизу кота и щенка, он громко крикнул:
- Мурлыкин, за мной, Дениска, ныряй в сугроб!
Подтолкнув щенка в сугроб, кот с разбега вскарабкался на ту же сосну, где уже на ветке сидел Гоготун. Гусь обхватил ствол крыльями и тяжело дышал.
Не успели они перевести дыхание, как из дупла в сосне показались чьи-то глазки-бусинки, спрятались и снова показались.
- Вы кто такие? – робко спросили глазки.
- А ты кто? – испуганно спросил гусь.
- Я – белочка, можете не бояться меня, я вас не обижу,- сказала она и вылезла из дупла. Рыжая шубка белочки переливалась на солнышке, а её пышный хвост произвёл на всех огромное впечатление.
- Здравствуй, белочка, какая ты красивая, - сделал ей комплимент Мурлыкин. – это хорошо, что не обидишь. Мы убегаем от лисы и нам надо где-то укрыться.
- Но у меня совсем маленький домик, вы туда не поместитесь. Я могу дать вам лишь немного еды. У меня есть орешки, жёлуди, сушёные грибы и ягоды.
- Орешки – это здорово, спасибо тебе, добрая белочка, - обрадовался Гоготун и с удовольствием проглотил пару штук.
- Вот уж не думал, что когда-нибудь в жизни буду есть сушёные грибы, - скривился кот, – но, что поделаешь, голод – не тётка, я ведь с утра и позавтракать не успел.
Лиса тем временем покрутилась возле дерева и убежала. Гусь с котом подкрепились, поблагодарили белочку за угощение и спустились вниз искать малыша Дениску.
Щенок сидел в сугробе и дрожал от холода и страха. Он уже думал, что навсегда останется здесь один в лесу, и поэтому очень обрадовался, когда увидел кота и гуся, и с радостью бросился к ним навстречу. Все они обнялись, и тут Дениска снова не выдержал и заскулил:
- А-а-а, я к маме хочу!
- Го-го-го, господи, - закричал гусь,- опять!
- Мяу! – завопил кот, - мы знаем, что ты к маме хочешь.
- На вот тебе орешков, – отвлекал малыша Гоготун.
- И ещё вот грибочков сушёных, подарок от белочки, - предложил кот.
- А я не ем орехи, и грибы тоже не ем.
- Ну, знаешь ли, я тоже не ел грибы до сегодняшнего дня, а что делать, если больше ничего нет.
Щенок закинул в рот грибочек и начал жевать.
- Тьфу, какая гадость ваши сушёные лисички, всё равно, что резинку пожевал, дайте мне лучше орешки попробовать.
- Держи и хватит ныть, - сказал гусь, - надо идти искать убежище, пока лиса не вернулась.
- А я, когда в сугробе сидел, видел там чью-то норку. Может нам в ней спрятаться.
- Показывай скорее, что за нора, надо проверить.
В глубине сугроба друзья обнаружили ход, ведущий под землю. Гоготун нагнулся и просунул туда свою голову. Сначала было темно и ничего не видно, но его длинная шея позволила продвинуться дальше, и, наконец, голова очутилась в уютном заячьем домике.
- Мама, мама, кто это? – закричали зайчата, увидев длинный клюв и большие округлые глаза, показавшиеся снаружи.
- Не бойтесь, ребята, - успокоила зайчиха своих малышей, – это дядя гусь и он заблудился.
- Здравствуйте, я не то, чтобы заблудился…
- Ну, тогда, до свидания, ты и так мне детей напугал, иди себе, коли не заблудился.
- Видите ли, мы с друзьями попали в очень не простую ситуацию, и теперь ищем, где можно укрыться, а то ночь скоро, и лиса неподалёку бродит.
- А друзья у тебя кто? Стая гусей?
- Нет, друзья – это кот и щенок, они снаружи у входа остались.
- А, понятно, они там твой зад сторожат, а ты без приглашения в чужой дом нос суёшь.
- Ой, простите, если напугал вас, я, пожалуй, пойду.
- Погоди. Не сердись на меня. Сам видишь, мала моя норка для вашей компании, хочешь, идею подкину! Как выберешься из моей норы, повернись к ней спиной и шагай вперёд к старому дубу, там слева овраг будет, в нём – медвежья берлога. Туда и идите. Косолапый спит уже давно, а вы, если тихо вести себя будете, сможете отсидеться там какое-то время, он всё равно до весны лапу сосать будет и не проснётся.
- Спасибо тебе, добрая зайчиха, - обрадовался Гоготун, - это хорошая идея!
- Погоди, на вот, возьми на дорожку гостинцев: морковочки да капустки, как говорится, чем богаты. И удачи вам, берегитесь лисицы, она очень хитрая!
Гоготун поблагодарил зайчиху, взял в клюв угощение и попятился назад.
- Ну, что там? – с нетерпением спросил кот.
- Вот, угощение от зайчиков.
- Это что? – поморщился Мурлыкин, - я – хищник, а с такой едой скоро вегетарианцем стану.
- Не хочешь, как хочешь, мне больше достанется, я – травоядный, такая еда как раз по мне. Дениска, будешь? Лопай давай, там витамины.
- Попробую, пожалуй, ты так аппетитно хрустишь.
- А теперь слушайте меня внимательно, - загадочно произнёс гусь, - зайчиха кроме гостинцев дала мне дельный совет. Она подсказала, где мы можем временно остановиться, и сейчас мы туда направимся.
- Где это, далеко?
- А куда мы идём? Там не опасно? – наперебой спрашивали кот и щенок.
Гоготун, как вожак стаи, важно шагал впереди и приговаривал:
- Сейчас сами всё увидите, я думаю, нам там понравится, тем более других вариантов нет, и уже скоро совсем стемнеет.
Солнышко опускалось к горизонту, поднялся ветер, и начинали сгущаться сумерки. От деревьев и кустов падали длинные причудливые тени, которые тоже раскачивались, как и ветки деревьев. Где-то вдалеке заухала сова, в кустах что-то зашуршало. Щенок метнулся из стороны в сторону и затрясся от страха.
Спустившись в овраг у старого дуба, друзья не увидели никакой берлоги, снег ровным слоем простирался далеко-далеко. Казалось, отчаяние вот-вот охватит их, а маленький Дениска снова собирался скулить. И тут скомандовал Мурлыкин:
- Хватит ныть, давай включай свой собачий нюх и ищи медвежью берлогу. Пора, дружок, взрослеть, а то на всю жизнь Дениской и останешься. Ты же хочешь вырасти большим и отважным псом? И чтобы тебя называли по-взрослому – Дэн?
- Хочу! – резво протявкал щенок.
- Тогда – за дело!
Дениска, проваливаясь в снег по самые уши, бегал по оврагу и внимательно обнюхивал каждую кочку и каждую ложбинку. Наконец его старания увенчались успехом.
- Сюда, скорее, сюда, - затявкал он, - я нашёл, это точно здесь, теперь надо копать!
Кот и гусь сразу включились в работу. Мурлыкин выгребал снег назад, а Гоготун крыльями разметал его влево-вправо. Скоро они докопались до небольшого отверстия, куда надо было заглянуть.
- Гоготун, - вкрадчиво начал говорить кот, вот теперь на всем очень пригодится твоё зоркое око, и ещё твоя длинная шея. Загляни, дружок, посмотри, что там да как.
- Что-то боязно мне, братцы, всуну я голову в берлогу, а медведь мне её раз – и оттяпает!
- Не дрейфь, серый, – подбадривал кот, - мишка спит и в январе, небось, десятый сон видит. А вот если ты не заглянешь, мы все на холоде останемся, и все вместе ночью замёрзнем, или лиса придёт и слопает нас. А знаешь, кого первым она слопает?
Перепуганный Гоготун пересилил свой страх и осторожно просунул голову в берлогу. Стенки медвежьей хатки были довольно толстые, и в какой-то момент плечи гуся упёрлись в сугроб, а голова всё ещё не достигла цели. Гоготун начал помогать себе лапами, чтобы продвинуться вперёд. Увидев это, кот и щенок начали подталкивать его. И только благодаря совместным стараниям лаз в берлогу расширился, и гусь кубарем влетел внутрь и влепился в спящего медведя. Косолапый во сне повернулся сбоку на бок и, почмокав лапу, продолжил свой сон.
Гусь сидел и боялся пошевелиться, а нетепреливые кот и щенок наперебой спрашивали:
- Ну, что там?
- Не молчи, отзовись!
Гоготун пришёл в себя и тихонько проговорил в образовавшийся ход:
- Ребята, сюда, только тихо!
Мурлыкин и Дениска пролезли в берлогу и наконец-то перевели дух. Впервые за день они почувствовали себя в безопасности и тепле. Вскоре сон сморил их, и все они, обнявшись, уснули под тёплым боком большого лесного медведя.
Проснувшись утром, друзья начали думать, как действовать дальше.
- В деревню мне надо, - говорил кот, - к бабушке, на тёплую печку. Там и молочка дадут, и рыбка иногда перепадёт.
- И мне надо, - тявкнул щенок, - там моя мама, мне без неё плохо, и она без меня грустит, я знаю, я чувствую!
- И мне надо, – тихо, но уверенно произнёс Гоготун.
- А Ты-то, что там забыл? – удивился Мурлыкин, - или я чего-то не понял? Я его вчера от верной гибели спас, а он, видите ли, назад хочет. Или ты забыл, как вчера чуть на праздничном столе под соусом с яблоками не оказался?
- Всё я помню, но там осталась моя прекрасная гусыня, моя Белошейка, мне без неё жизнь не мила. Как подумаю, я сбежал, словно трус, а вдруг её вместо меня вчера на ужин…А-а-а, га-га-га, кто теперь её защитит?
- Тише ты, совсем ополоумел, разорался в берлоге, не буди лихо, пока оно тихо, то есть пока оно спит. Тут думать надо, а не гоготать во всё горло.
Друзья на какое-то время притихли, каждый думал о своём и о том, как им отсюда добраться до дома. Первым молчание нарушил Мурлыкин:
- Гоготун, а твоя зазноба – это не та ли гусыня с серым пятнышком в виде сердечка слева на шейке?
- Да, это она, и она – самая прекрасная из всех гусынь на свете, - промолвил гусь и расплылся в романтической улыбке.
- Помню я, помню, как вы летом паслись на лужку, ты ей всё в глаза заглядывал и одуванчики с клевером дарил.
- Конечно, женщины ведь все цветы любят!
- Любят-то, любят, но вот твоя что-то их в вазочку с водой не ставила и не любовалась ими, а всё лопала и лопала прямо на месте. Может у вас любовь не правильная, однобокая. Ты её любишь, а ей лишь бы поесть?
- Хватит тебе! – разозлился Гоготун, у нас, у гусей всё по-другому, я ей самые вкусные цветы дарил, вот!
- А, ну ладно, не злись, я же не знал, как там у вас, у гусей принято ухаживать. Мы вот, коты, песенку обычно мурлыкаем. Кто лучше намурлыкает – того и кошечка. Наши женщины ушами любят, а не желудком. Ой, всё, молчу, молчу, только не злись.
- Всё, хватит разговоров, надо делом заниматься, - решительно произнёс гусь, - не мешало бы прибраться в берлоге, а то вон какой беспорядок. Зима в этом году ранняя, вот сон мишку раньше времени и сморил. Косолапый и порядок не успел навести перед спячкой, развалился тут посреди хлама своего. Раз мы в гостях, да ещё непрошенных, надо, чтоб мишка не злился на нас, как проснётся. Сейчас мы всё приберём, подметём, по своим местам расставим. Может и медведь нам потом поможет.
Друзья взялись за дело. Кот перемыл всю посуду и аккуратно расставил её на полочках, малыш Дениска подмёл в берлоге пол, а гусь навёл ревизию в припасах, пересмотрел продукты, и если находил испорченные – выбрасывал их, чтобы не заводились жучки-червячки. Время двигалось к обеду. Из вкусностей в запасах у мишки обнаружили сушёные ягоды и вяленую рыбу. Гусь с котом уплетали рыбку за обе щёки, а Дениска, как всегда крутил носом и говорил, что ему не нравится.
- Ты, малой, кушай, не привередничай особо, - поучал его кот.
- Да, не время сейчас капризничать, - поддерживал его Гоготун, - а тебе расти надо, сил набираться. Не будешь кушать – исхудаешь так, что и мамка родная не признает.
После этих слов щенок стал более послушным и проблем с едой уже больше не возникало. Потянулись будничные дни. Друзья распределили обязанности по хозяйству: Дениска сторожил берлогу, как настоящий сторожевой пёс, гусь следил за чистотой и порядком, а кот был главным по кухне и приготовлению еды.
Как-то раз Мурлыкин словил мышь-полёвку, но есть её не стал. Прижал лапкой за хвост и говорит:
- Знаю, дорогуша, у тебя запасы на зиму имеются.
- Имеются, конечно, имеются, - пищала мышка.
- Так давай договоримся, я тебя сейчас отпущу и больше никогда не трону, а ты поделись с нами своим зерном. И гусь поклюёт, а я ещё кашу сварю. Дениска на рыбу уже смотреть не может, кривится, правда, но ест. Сама понимаешь, ребёнок он ещё, а детям надо кашу кушать. Да и ты на кашу приходи, милости просим, вместе веселее! Ну как, идёт?
- Идёт, - пропищала мышь и скрылась в свою норку.
Уже к вечеру она натаскала целую жменю зерна. На ужин к величайшему удивлению щенка и гуся на столе стояла миска ароматной горячей каши, рядом на блюдечке промытые зёрнышки для гуся, а в гостях у них была маленькая застенчивая мышь-полёвка.
Шло время. Друзья обжились в берлоге у мишки и чувствовали себя, как дома. Каждый занимался своим делом, по вечерам они рассказывали друг другу разные истории и сказки, играли в города, а, укладываясь спасть, каждый думал, как приблизить свою мечту. А мечта у всех была одна – скорее попасть домой.
Зима подходила к концу. В один из вечеров, как раз перед ужином, мишка сладко потянулся, перевернулся с боку на бок, затем сел, открыл глаза и замер в таком положении. Все притихли на своих местах не в силах пошевелиться от страха. А мышка сразу шмыгнула в свою норку и забилась там в дальний угол. Мишка повернул голову влево, затем вправо, закрыл глаза и снова открыл.
- Я что-то не пойму, мне это снится? – удивлённо спросил он, – вы кто?
- Мы – друзья, - робко ответил гусь.
- Чьи друзья? Мои?
- Мы, свои, - промямлил испуганный щенок.
- И, конечно же, твои друзья тоже, - заверил кот.
- А как вы здесь оказались и что вы тут делаете? Что-то я не припомню у себя таких друзей, - начал окончательно приходить в себя медведь после зимней спячки.
- Многоуважаемый Потапыч, - начал свою речь Мурлыкин, - так сложились обстоятельства, что мы с друзьями…
И кот подробным образом без утайки поведал медведю всю историю от начала до конца. Мишка внимательно слушал, чесал за ухом, в некоторых местах даже смеялся, а кот продолжал:
- И, оказавшись в таком гостеприимном доме, мы воспользовались удачей и остановились здесь. Но вместе с тем взяли на себя ответственность за твой покой, порядок и чистоту в доме. Дениска сторожил берлогу, Гоготун намывал и начищал всё до блеска, я был главным по кухне. Мы очень благодарны тебе за приют и приглашаем тебя на ужин в честь твоего выхода из зимней спячки.
Услышав про ужин, мишка оживился и заулыбался.
- А что, ужин – это хорошо, а ужин с друзьями – ещё лучше! Пахнет-то как вкусно!
- Все к столу, - приглашал кот, а гусь уже расставлял тарелки и раскладывал ложки.
Мишка встал и полез в шкафчик, откуда он достал горшочек мёда.
- Какая ж каша без мёда!
Ужин вышел сытным, а вечер весёлым. Все разговаривали, шутили и веселились.
- Ох и вкусно накормили, спасибо, - поблагодарил мишка, - вот бы каждый раз так: проснулся после зимней спячки, а тебе тут всё горячее подано – сказка, да и только! Что ж, ребята, поздно уже и спать вам пора, а завтра с утра вместе подумаем, как вашу проблему решить.
Наутро, подкрепившись копчёной рыбкой, Потапыч и говорит:
- Вся ваша проблема – и не проблема вовсе. Я вас доведу до вашей деревни, тут напрямую не больше двух километров будет. Доведу до самой околицы, и никакая лиса близко не посмеет подойти. Жаль мне с вами расставаться, но что поделаешь! Собирайтесь в путь-дорогу!
- Ура! – закричали гусь, кот и щенок.
- Ура! – подхватил мишка.
Как и обещал, Потапыч проводил друзей до околицы. На прощанье приглашал в гости, если надумают. И друзья разошлись по своим домам.
Дениску мама и вправду не узнала, но только потому, что за эти пару месяцев он вырос и возмужал, оброс шерстью, и голос у него стал совсем взрослый, как у настоящего сторожевого пса. Теперь он уже больше не капризничал, как бывало раньше, и пообещал маме во всём ей помогать.
Радости бабки Марфы не было предела, ведь вернулся её любимчик Мурлыкин. Она ему и молочка подливала, и сметанки подкладывала, и всё гладила по спинке. А Мурлыкин грелся на печи и приговаривал:
- В гостях хорошо, а у бабушки на печке – лучше!
Дед Николай был доволен, что гусь, за которого так болела душа, теперь дома, и гусиная семья вновь обрела своего вожака.
Гоготун был вне себя от радости, когда увидел свою Белошейку, целую и невредимую. Из леса он ей принёс букет первых подснежников, и эти цветы она поставила в вазочку и потом долго ими любовалась. Теперь он твёрдо знал, что их любовь – самая правильная и взаимная.
После своих зимних приключений гусь, кот и щенок остались друзьями на всю жизнь, и, если когда-нибудь опасность подстерегала одного из них, то двое других сразу оказывались рядом, а когда ты не один, то любая беда – не беда!