Санкционный смотритель

В канун великого праздника мега-космоход «Святая Репатриация» вновь наткнулся на планету, пригодную для жизни. Администрация космохода собиралась после завтрака провести по этому поводу закрытое заседание. То есть закрыться в мягких по всему периметру каютах и впрячь в дебаты свои аватары, которые уж как-нибудь догадаются и на этот раз продинамить потенциальную космическую родину. Но во время праздничного завтрака с калорийными деликатесами кто-то заблокировал все выходы в жилые отсеки.
По внутренней связи прозвучал сигнал «Внимание!», и санкционный смотритель, которого за год полёта так и не вычислили, механическим голосом объявил:
— Дорогие космические репатрианты! По договору с Землёй вам предписано высадить на каждую пригодную для жизни планету хотя бы одного пассажира. Прошу до обеда сформировать список десанта.
Дикий гвалт и попытки прорваться к своим каютам надолго задержали выборы кандидатов. Наконец и до самых буйных дошло, что саботаж работает против них. Под ленивое пережёвывание всего, что в стычке налипло на рожи репатриантов, начались прения сторон.
Первым выступил бессменный спикер космохода Аркадий Михайлович Ивлин, которого за соответствующие заслуги называли товарищем Поллитруком. Он поздравил зажравшихся пассажиров космохода с Днём Освобождённой Галактики и объявил повестку:
— Не забывайте, что цель нашего героического космопохода — вернуть инопланетян домой!
Его шестой заместитель Роза Поликарповна Поликарпова радостно захлопала нарядными под майонезом ресницами и с лёгким подобострастием прошамкала:
— Как сказано в Полётном задании: "Богу — Богово, а инопланетянам — инопланетяново».
На свой последний день рождения Роза Поликарповна пожелала в качестве довеска к подарку получить «точный-преточный псевдоним». С тех пор Роза Бегемотовна в курсе, что точнее математики только лингвистика. Но поначалу она восприняла довесок к подарку в штыки.
— Мой псевдоним должен содержать цифры, буквы, знаки препинания, завязку, кульминацию и неожиданный финал! — настаивала она.
Её вопли о повальной неотёсанности пассажиров пару недель стёсывали под ноль настроение космоходцам. И только когда Бегемотовна узнала, что её карьерному конкуренту Альберту Альбертовичу Альбертову, отменно позитивному паразиту, достался псевдоним Паразитифф, она отмякла и примирилась даже с Альбертычем. А потому, прошуршав очередную бредятину, она повернулась к нему и нарочито громко спросила:
— Паразитифф Альбертович, что скажете насчёт колонизации новой планеты? Слабо нам с вами попасть в Непонятное? Кстати, вы когда-нибудь пробовали кормить с руки голодную лошадь или пролезть в окно к любимой женщине?
С нечеловеческой толерантностью Паразитифф ткнул пальцем в Бегемотовну и спросил:
— Почему ЭТО находится в общественном месте без присмотра? — и тут же выдвинул «ЭТО» в Первые Колонисты без права обжалования решения.
Бегемотовна едва не подпрыгнула от оказанного доверия и тут же жалобно заныла:
— Вы, Паразитифф Альбертович, какие-то слишком задорные заявления делаете. Да, я порой неадекватна, неадъюнктативна, невзыскательна. Но даже мне жизнь должна причинять удовольствие! Удовольствие глумиться над вашей неадекватностью, неадъюнктативностью и невзыскательностью.
Несмотря на самоотвод, лететь бы Бегемотовне к месту своего великого подвига, кабы не высокие отношения между остальными претендентами.
— Турбовыбулькивателя в рыцари без страха и упрёка! — предложили соседи Турбыча, так и не привыкшие к его ночному турбовыбулькиванию.
— Ташкенталя!
— Сероводородицу!
— Хрум Хрумыча, — промявкал Мяучий Олень, уставший от хрумычева хрума.
Товарищ Поллитрук, на правах бессменного спикера, пытался подбодрить всех:
— Друзья, побольше задора! Плачем в голос, не скрываем эмоций! — и, отхлебнув из фляжки-камуфляжки грамм сто, разбушлатился как с поллитровки: — Зреет, зреет ядовитость! Не стесняйтесь гиены, жрите друг друга!
В итоге решили довериться Провидению. Удивительным образом жребий выпал на безобидного культработника под псевдонимом недоВякинг. Его силой запихнули в одноразовый надувной челнок, намекнули, что недоВякинг — это почти суперВикинг, и лёгким нажатием на кнопку «Старт» товарищ Поллитрук навсегда вычеркнул из культурного досуга космоходцев молчаливо-прекрасного культработника.
В качестве последнего прости-прощай Бегемотовна громко вздохнула:
— Пусть знает, что жизнь — не мармелад!
— Эх, пошло добро по шпалам... — грустно пробурчал Паразитифф.
Мяучий Олень кивнул и гнусаво замявкал:
«Земляк в иллюминаторе,
Земляк в иллюминаторе...»
И космоходцы, все как один, нестройными голосами подхватили космический реквием.

***
Сутки спустя в приёмной Совета Безопасности Земли шеф внимательно слушал отчёт легендарного санкционного смотрителя Вякинга. Он с трудом верил, что всё удалось. Операция, которая казалась ему по многим причинам провальной, обернулась триумфом. А потому его интересовали детали:
— Империя Добра собирала этот лютый биомусор штучно. Дятел к дятлу. Полученное ими внушение об их внеземном происхождении было рассчитано строго на полгода. Неужели они до сих пор верят в своё инопланетство?
— Нет, не верят.
— Значит, они жалеют, что согласились навсегда покинуть Землю?
— Нет, не жалеют.
— Вот и славно. А то у меня, как у существа высшего порядка, что-то внутри болеет за судьбу этих бездушных созданий. Впрочем, наша планета без них быстро оправится и зацветёт, как при динозаврах.
Шеф смахнул на пол слезу и спросил:
— Но почему они не страдают ностальгией? Или жажда космических странствий обуяла их?
— Нет, не обуяла.
— Не понимаю. Они пролетели близь родной планеты и даже не узнали её?
— Нет. Они вообще ничего не хотят знать. Их всё устраивает. Каждый год во избежание мифических санкций они будут сбрасывать самого беззащитного на планету и тут же забывать о нём.
— В таком случае операцию по гуманной зачистке Империи Добра от недостойного человечества можно переводить в тотальный режим?
— Вполне, — согласился Вякинг.
Шеф повернулся к прозрачному до невидимости экрану и застучал пальцем по невидимому интерфейсу. Четверть часа спустя он покончил с приказом и улыбнулся легендарному Вякингу:
— Поздравляю со званием «Строитель лучшего будущего 13 уровня». Завтра тебя снова тайно внедрят на космоход «Святая Репатриация» в низшем статусе. Спасибо за службу. До свиданья, товарищ. Встретимся через год.
Вякинг встал, отсалютовал и чеканным шагом направился к двери. У выхода его остановил последний вопрос шефа:
— Мы, цивилизация андроидов, бесконечно счастливы, что ты придумал, как очистить Землю от вредоносного человечества не нарушая основной закон робототехники «Не навреди». Но ты хоть иногда жалеешь, что предал соплеменников?
С каменным лицом Вякинг обернулся и сухо ответил:
— Едва ли мне стоит о чём-то жалеть. До конца своих никчемных жизней люди ежегодно будут выбрасывать меня с космохода. В некотором смысле это случалось со мной и до моего отступничества.