Глава 10
Сначала их путь лежал через обычный на вид, узкий разлом природного происхождения освещенный лишь феиритами на потолке. Потом ход резко вильнул влево, и они наткнулись на глухую стену. Эльф-проводник, выставил вперед развернутую ладонь, постоял так некоторое время сверля камень взглядом. Через несколько мгновений, стена, мигнув, исчезла. В глаза брызнул яркий дневной свет.
Они стояли в начале узкой галереи, уводящей казалось, в нескончаемую даль.
Эльф шагнул первым, за ним Мэйтон, потом Кейт. Следуя за всеми, Лина ступила в яркий коридор, словно нырнув в живое сияние.
По обе стороны располагались изящные стрельчатые оконные проемы с витражными окнами. По стилю исполнения, они напоминали изысканный «модерн».
Широкое окно, поделенное на три части свинцовым профилем в середине, имело белое матовое стекло. В верхней части окна розетка с цветочным орнаментом, составленным из множества разноцветных стеклышек, изображала стилизованные цветы. Лилии, орхидеи, незабудки, переплетенные вместе с виноградными лозами, изящным кружевным водопадом распадались на две части, переходили на боковые части стекла, теряясь за его краями и возникая похожим узором на соседнем.
Друг от друга окна отделяли тонкие витые колонны, изукрашенные прихотливой лепниной в растительном стиле.
Лине казалось, что за окном, через матовое стекло угадывался невидимый ландшафт: зеленый луг, залитый утренним солнцем, синее озеро в обрамлении деревьев в ярком осеннем наряде, далекий лес, заревом пожара пламенеющий на горизонте.
Слева в лучах заходящего солнца,(или отсветах того самого золотого леса), с отвесных скал срывался водопад. Лина прикрыла глаза и сразу почувствовала его свежее дыхание у себя на лице: запах воды, осенней листвы, чуть тронутых утренним легким морозцем поздних яблок.
Она еще долго щурилась, привыкая к яркому свету, во всю вертела головой, прикидывая, как такое может быть? С одной стороны -- утро, а с другой -- вечер.
Тем более, они находились высоко в горах, в недрах пещеры. Над ними тонны базальта и не о каких лугах и водопадах речи быть не может. Но вдруг, они все-таки на поверхности какой-нибудь тайной, закрытой от любопытных глаз долины?
Ничего не объясняя, эльф молча шагал по коридору, уводя их за собой.
-- Это иллюзия, -- кивнув на витражи шепнула Кейт, заметив замешательство подруги -- Правда, здорово!?
Лина кивнула.
Проводник вывел их в большой округлый зал.
Напротив входа вновь огромное окно, похожее на предыдущие.
В центре залы сервированный к ужину стол накрытый на троих, с огромной серебряной вазой фруктов посередине.
Косые лучи мягкого солнечного света падали на белую скатерть, зажигали блики на столовом серебре, будто соперничая с солнцем, играли в пятнашки на гранях бокалов и спокойно ложились узкими дорожками на светлый паркетный пол.
Цветные пятна мозаикой лежали на сочных гроздьях винограда, свисающих по краям чаши. На фоне светлого окна каждая отдельная овальная ягодка, просвечивалась насквозь, выявляя в глубине сочной мякоти маленькие, похожие на сердечки косточки.
Из зала выходило шесть открытых дверей, ведущих в отдельные комнаты.
Убранство интерьера залы и комнат, говорило о безупречном вкусе хозяев, каждая из которых, отличалась неповторимым колоритом и декором.
Лине казалось, что они, такие грязные, потные и усталые совершенно не вписываются в данный интерьер.
Эльф-проводник остановился напротив стола и повернулся к ним лицом.
-- Располагайтесь, -- кротко бросил он.
Голос у него был спокойный, но с легким оттенком надменности. Лине почудилось, что решение хозяйки поселить их здесь, он не одобрял. Однако, привыкший доверять приказам безоговорочно, старался сдерживать себя, не давая волю чувствам.
-- Всё необходимое найдете в своих комнатах. Можете занимать любую, какая кому понравиться. В каждой имеется комната для омовений. Грязную одежду сложите в корзину у входа, ее заберут. Чуть позже, вам ее вернут чистой и отпаренной. Если появятся какие-либо вопросы, звоните в колокольчик, он есть в каждой комнате у двери.
Беловолосый эльф зашел в ближайшую комнату, и продемонстрировал стоящий на специальной тумбочке серебряный колоколец.
После этого, он чуть заметно кивнул и вышел тем же путем, оставив их одних.
Безмолвно переглянувшись друг с другом, они разбрелись оглядывать апартаменты.
Мэйтон сразу направился к комнате, из дверей которой, виднелись обитые темно-синей тканью стены.
Кейт направилась на противоположную сторону - к изумрудной, прямо напротив комнаты Мэйтона.
Лина выбрала спальню рядом, где розовато-молочную дубовую мебель, выгодно оттеняли нежно-лавандовые стены и шторы, а спокойный серый цвет каменного пола, подчеркивал мягкий, серебристо-зеленый (в цвет настоящих стеблей лаванды) ковер.
Огромная кровать под тяжелым бархатным пологом так и манила к себе мягкостью пуховых подушек и нежностью шелковых покрывал.
Обошла комнату, задумчиво ведя ладонью по обитым шелковой тканью стенам. За изголовьем кровати, обнаружила небольшую, малоприметную из-за складок шторы дверь, ведущую, как оказалось в ванную.
То, что это она, догадалась по убранству. Квадратное помещение, отделанное нежно-розовым мрамором с очередным иллюзорным окном и большой чашей ванны.
По правую руку была еще одна маленькая дверь, ведущая в санузел. Он почти ничем не отличавшийся от тех, к которым она привыкла. Разница была лишь в том, что унитаз напоминал мраморный стул с дырой, бачок отсутствовал и вода непрерывно бежала из его задней стенки исчезая в природном углублении. Сквозило оттуда страшно.
"Что называется: привет цистит" - усмехнулась она.
С интересом огляделась.
Слева располагался туалетный столик с огромным овальным зеркалом в серебряной оправе на резных ножках. Оно не висело на стене, а стояло на полу.
Под окном, в нише на полках, заметила множество фигурных пузырьков с разноцветными жидкостями. Открыв один, по запаху поняла, что это ароматическое масло. Тут же было несколько толстых свечей.
Все убранство ванной, могла описать только одним словом: шикарно!
Вверху, на уровне вытянутой руки, из стены торчал плоский железный желобок, нависающий над мраморной ванной. Отодвинула задвижку на краю желоба испещренного мельчайшими дырочками. Окутав теплым паром, вниз полился поток горячей воды.
-- Термальные источники, -- деловым тоном поведала неожиданно возникая за спиной Кейт, -- Из долины, что неподалеку. Можно ванну набрать, а можно просто под душем постоять.
На ней был изумрудный шелковый халат с яркими малиновыми цветами и домашние бархатные туфли в тон.
Яркой бабочкой запорхнув к Лине, она кинула ей на руки огромное, сиреневое махровое полотенце.
Проходя мимо зеркала, довольно, словно невзначай, осмотрела себя, кокетливо поправив волосы. По-хозяйски, заткнула пробку на дне чаши, позволив ей набираться, поманила Лину к окну, где стояли стройные ряды цветных пузырьков.
-- Это мыло, -- показала она на мутноватый серый брус, -- Это масло для кожи, выберешь, какое по запаху понравится. Выставила на круглый каменный столик, зажатый между окном и чашей ванны.
Молча взяла большую бутылку с плескавшейся в ней зеленоватой жидкостью, плеснула в струи горячей воды. Вспенившись, жидкость ударила в нос приятным хвойным ароматом.
Открыв маленькую дверцу внизу, достала мочало и пемзу.
-- С водой, ты, я вижу, разобралась, -- оглянулась она на желоб, -- Так что думаю и сама дальше справишься. Моя комната рядом, если что - зови.
Одарила Лину лучезарной улыбкой и не дожидаясь ответа, скрылась за шторой.
Как бы то ни было, а ее ванна наверное уже набралась.
Прибавив к мылу и маслам три ароматические свечи, девушка сходила за зажигалкой и запалив фитили, блаженно втянула нежный аромат лаванды.
Только сейчас Лина поняла, как устала. Она видела ванну первый раз, за все эти ужасные, страшные и отчаянные две недели. Так что с удовольствием скинув грязную одежду, занырнула внутрь мраморного чуда. А что бы не заснуть, в конце приняла контрастный душ, смешав в кувшине горячую и холодную воду.
Запахиваясь в халат с усталостью думала, что неужели этот день когда-нибудь закончится? Должно быть, сейчас уже середина ночи, а то и раннее утро.
Заперев дверь, Мэйтон, как был, во всем грязном, устало откинулся на шелковые покрывала, раскинул в стороны руки и закрыл глаза.
Что он чувствовал сейчас? Да ничего.
В такие моменты казалось, что время словно замирает, давая разобраться в себе, сделать первый шаг на пути к чему-то новому, а правильный или нет, это будет ясно только потом.
Такие состояния никогда не были свойственны ему, он всегда находил себе как цель, так и средства к ее достижению. Даже когда покидал долину, то примерно знал, что будет делать дальше.
В данном случае не сама цель, не средства ее достижения не стоили того, чтобы стремиться к ней. Теперь, это ясно как белый день.
Все было ошибкой. От начала его ухода из дома, до сегодняшнего невеселого, и что уж кривить душой, позорного конца. А идея воскрешения Ло, так и вовсе сейчас казалась абсурдной, бредовой и достойной лишь какого-нибудь сумасшедшего человеческого колдунца.
Но неужели все эти девять лет были пустой тратой времени? Возможно, все эти ошибки привели его именно на тот путь, который теперь перед ним. И обещание данное Лине отправить ее домой, чем теперь не его новая цель? Пусть даже не такая возвышенная и эгоистичная, как воскрешение из мертвых кого-то ни было.
Тяжело вздохнул и порывисто встав с кровати, направился в комнату для омовений.
Потом, открыв большой шкаф, обнаружил несколько комплектов одежды своего размера.
Видимо, к его приходу действительно готовились, недаром же ху-лхоссы «пасли» их задолго до прибытия в пещеру. Выбрал черный цвет. Во-первых, он соответствовал его настроению, а во-вторых, хоть немного, но делал визуально менее массивным.
Мэйтон с привычной в последнее время неприязнью, оглядел себя в зеркало и отвернувшись, завязал из мокрых волос небрежный узел на макушке.
***
Кейт постучала в комнату, когда Лина обернутая в полотенце сидела перед зеркалом и расчесывала влажные волосы.
-- Ты не готова?
-- К чему я должна быть готова?
-- К ужину! -- невозмутимо ответила Кейт, порывисто раскрывая створки ее платяного шкафа и внимательно оглядывая содержимое.
-- Я не голодна, -- вяло ответила Лина. Если честною, то общаться сейчас с кем бы то ни было ей не хотелось.
-- Ты в каком платье пойдешь? – игнорируя ее настроение и перебирая наряды на вешалках, спросила Кейт.
Лина ещё не успела ответить, как Кейт восторженно пискнув, вытащила то, что ей понравилось.
-- Ой! Можно я из твоего шкафа платье возьму? – разглядывая изумрудный наряд, похожий на тот, что остался в академии, попросила она.
-- Да бери что хочешь, -- буркнула Лина, -- Я наверно в джинсах пойду.
Кейт брезгливо оглянулась на корзину с грязным бельем.
Лина задумалась. После душистой ванны, залезать в "это", было преступлением.
-- То-то и оно! – победно ответила рыжая, -- Так, во что бы тебя нарядить?
Следующий час Лина превратилась в ее экспериментальную модель, но стоически вытерпела все. Спорить и ругаться по пустякам, не было никаких сил.
Мэйтон сидел за столом, наблюдая, как симпатичная служанка накрывала на стол, ставя многочисленные закуски и большое блюдо под серебряным колпаком. Она опасливо постреливала на него глазами и быстрее чем это прилично раскладывала столовые приборы. Вздохнул и отвернулся, чтобы не смущать ее.
Тут дверь комнаты распахнулась и Кейт вывела на середину залы упирающуюся Лину.
Платье цвета разбеленной лаванды туго обнимало стройный стан, мягкими фалдами струясь от бедер до пола. На первый взгляд, оно было очень простым, но приглядевшись, начинаешь замечать богатство ткани и изящество кроя.
Самым богатым украшением в нем, был жесткий пояс-корсет со шнуровкой на спине, украшенный драгоценными камнями и серебристым шнуром.
Умница Кейт сделала с ее волосами почти невозможное, собрав их в замысловатую прическу, состоящую из нескольких кос со сложным плетением.
-- Что ты с ней сотворила? – оглядывая такую незнакомую знакомку, выдохнул Мэйтон, -- Она даже на человека теперь не похожа! -- думал, что сделал комплимент, но...
-- А на кого я похожа? – тут же обиделась Лина, -- На собаку что ли?
Мэйтон смешался бледнея.
-- Я не в этом смысле…, я только хотел сказать…
Но его объяснения заглушил заливистый смех Кейт.
-- Ой! Вот бы вы со стороны себя видели!
Оба покраснели. Мэйтон от неловкости за неудавшийся комплимент, а Лина от смущения и что не говори - обиды.
Стараясь хоть как то спрятаться от оценивающего взгляда Мэйтона, Лина поспешила сесть за стол, заслонившись им, как щитом.
Кейт фривольно раскинулась на стуле рядом с Линой и оторвав крупную виноградину от грозди, ловко отправила ее в рот. Закинув ногу на ногу, лукаво поглядывала то на одного, то на другую смачно жуя угощение.
С возвращением прежнего вида, она сделалась более снисходительной, расслабленной, и с удовольствием наблюдала довольно занятные перемены в друге.
Еще ни разу не видела, чтобы Мэйтон смущался перед девушкой, тем более человеческой. Всегда было наоборот -- это они робели перед ним.
Сидеть в платье с корсетом было очень неудобно. Приходилось постоянно держать спину прямой, не вертеться и быть очень аккуратной с рукавами, которые при любом случае норовили заползти в тарелку, или смахнуть со скатерти столовые приборы. Лина сто раз пожалела, что выбрала такое, как сначала казалось, простое платье.
«Вон, Кейт не заморачивалась, выбрала наряд без корсета, просто с вышитым поясом, похожий на ее, только зеленый» -- вздыхала Лина, с легкой завистью наблюдая, как подруга ловко справлялась как с платьем, так и с множеством вилок и ножей.
Не сказать, чтобы Лина «щи лаптем» дома хлебала, но и по дорогим ресторанам тоже не ходила. Тем более, в этом мире столовые приборы немного отличались по назначению. Так что прежде, чтобы взять к поданному блюду нужную вилку или нож, она украдкой сверялась с Кейт.
"Вот тебе и "монтстры"... -- вспоминая первый день прибывания в этом мире и встречу с местными, украдкой вздыхала Лина.
-- Не парься, -- услышала голос Мэйтона сквозь нарастающий шум в ушах от волнения и неловкости, -- Ешь, как привыкла.
Он намеренно ввернул знакомое только ей, подслушанное словцо.
Лина подняла глаза на него и увидела, что в отличие от Кейт он пользовался теми приборами, что были удобны ему, а именно: ложкой, вилкой и ножом. Все остальное – странного вида щипцы, ложка в виде изогнутого листа, вилка с пятым дополнительным «пальцем» сбоку, и вилка со скрюченными зубцами, все лежало не тронутым на салфетке по обе стороны от тарелки.
Не отпуская ее взгляд, Мэйтон изящным движением руки налил ей в еще пустой бокал темно-красного густого вина.
-- Мы не на светском приеме у гарда, так что расслабься.
Улыбнулся, ловко наматывая на вилку с помощью ложки, политые белой подливой длинные черные макароны. Тут же отправил их в рот и с наслаждением запил из бокала.
Последовав его примеру, перестала подглядывать за Кейт, которая строго следовала правилам этикета и от души порезала сразу весь кусок сочной отбивной.
Черные макароны, возвышающиеся горкой в небольшой круглой чаше, настораживали и одновременно интриговали.
-- А из чего они? – показала на макароны, вилкой с наколотым на нее, кусочком мяса, вновь нарушив все мыслимые правила.
-- Тебя смутил цвет? – Мэйтон блеснул клыками, -- Они из водорослей. Очень полезно и питательно.
Лина кивнула и положила себе немного на пробу, полив так же, как и Мэйтон белым соусом из соусницы.
Они оказались вполне сносными, чуть солоноватыми, с рыбным привкусом. Под нежным сливочным соусом понравились еще больше.
Напряжение, залитое вином, понемногу уходило. Однако обида никуда не делась и Лина сидела за столом исключительно из чистой вежливости и уважения к незримой хозяйке.
У Мэйтона проскользнуло состояние повторения ситуации. Опять свечи, тарелка с длинной лапшой, бокал красного вина… Только теперь он наливает не Кейт.
-- О чем задумался?
Кейт вывела из прострации. Оказывается, он все это время пялился на бокал с вином, что стоял рядом с тарелкой Лины.
-- Да так, вспомнилось, -- рассеянно ответил он, допив свое вино и налив еще.
-- Ты хочешь напиться? – выгнула выщипанную бровку Кейт, пристально наблюдая за ним.
-- Почему бы и нет? Что, или кто мне может сегодня в этом помешать? -- задумчиво ответил он, смотря в эфемерное окно.
-- Ты расстроен, что твое желание не исполнилось? – посочувствовала Кейт.
Мэйтон с досадой вздохнул, он не хотел разговаривать на эту тему. Поэтому, молча сложил столовые приборы на пустой тарелке, взял одну из трёх стоящих на столе, еще не открытую бутылку вина, штопор, и под удивленные взгляды девчонок удалился в свою комнату.
Он может и посидел бы еще, но на вопросы Кейт в данный момент отвечать не хотелось. Сейчас начнется: «…ты обещал все рассказать, ты предатель, и тому подобное…»
-- Что это с ним? – прошептала Лина, провожая взглядом Мэйтона.
Кейт пожала плечами.
-- Иногда на него находит.
В зал вошла девушка, что ранее приносила первое и второе. На той же тележке-каталке она привезла десерт и забрала грязную посуду.
-- Спасибо, -- поблагодарила Лина за всех.
Когда та удалилась, Лина умоляюще взглянула на рыжую
-- Можно я съем это в спальне? Я так устала. Сидеть за столом больше нет никаких сил.
С одной стороны, Лина нисколько не кривила душой, а с другой, усталость была вовсе не главной причиной. Натянутая обстановка за ужином в свете последних событий совсем не располагала к непринужденному дружескому общению.
-- Я тоже, пожалуй, пойду к себе, -- кивнула понятливая Кейт.
-- Спокойной ночи.
Пожелание рыжей было искренним, и Лина с благодарностью пожала поданную ей ладошку.
Целоваться не стали. Мало ли…
Прихватив кусок торта и не допитый бокал с вином, Лина отправилась к себе. И только притворив за собой дверь, дала волю чувствам.
Сегодня весь этот долгий день она крепилась и не позволяла себе расклеиться. Но предел достигнут. Корсет был последней каплей. Поэтому она избавилась от него первым. С ним оказалось проще всего, а вот как быть с пустотой внутри?
Еще утром ее душа была полна надеждами и ожиданиями, чтобы к вечеру разочароваться от неприглядной правды.
Сначала желание не исполнили, потом чуть жертвой не сделали, (а то может, и чего похуже на уме у Мэйтона было), потом неудачный комплимент, демонстративное удаление с ужина.
…И даже если принять во внимание слова Эитны о неспособности Мэйтона на этот поступок, то все рано ее «чашка доверия» к нему безнадежно разбита, даже если он и попытается ее склеить….
«Уж лучше новую купить», размышляла она, «То есть, попытаться начать все сначала. Забыть, то, что она услышала, и вновь научиться ему доверять. В конце концов, им еще идти назад.
Нежный эльфийский шелк запятнали крупные горькие капли слез. Всхлипнула, закрыла дверь на ключ, прислонилась спиной к стене и медленно сползла по гладкой обивке на пол, попутно ставя бокал на столик у зеркала; обида обидой, а дорогой хрусталь бить все-таки жалко.
Сил не было даже добрести до кровати.
Тарелка с пирогом так и осталась в руке, принимая на себя всю горечь ее теперешнего состояния.
«Да, есть его теперь наверно будет не вкусно», отстранённо подумала она, смотря на нежно-молочный крем.
Представлять ситуацию как-бы со стороны всегда было отличительной чертой ее характера. Это иногда спасало от беспричинной хандры и свойственных всем девушкам меланхолий. Иногда напускных и картинных, словно ты снимаешься в фильме, и это одна из главных твоих сцен, где надо заламывать руки кусая губы до крови и убиваться по главному герою. Или конечно же, от неразделенной любви, или, например, когда воображаемый герой твоих грез умер.
Вот она себя и представила -- как бы со стороны.
Слезы высохли моментально, частью вытертые широким эльфийским рукавом, частью слизанные языком, частью впитавшиеся в торт.
«Ладно, сочнее будет!» -- вгрызаясь в нежный бисквит, подумала она, протягивая руку за бокалом с вином, -- «Не пропадать же такой вкусноте!»
Бисквит был нежный, с каким-то неизвестным ей привкусом и запахом то ли мяты, то ли ванили, то ли корицы, а может, всем сразу? Впрочем, какая разница? Главное вино из винограда.
И собственно, по кому она убивается? И стоит ли он того?
Посидев еще некоторое время подпирая стену, облизывая пальцы, и размышляя о превратностях симпатий в контексте старой как мир поговорки «Любовь зла, полюбишь и козла», Лина все-таки решила испытать на мягкость местную кровать.
Убирая лишние подушки с роскошного покрывала, услышала вкрадчивый стук в дверь.
Думала, что это Кейт зашла вернуть платье. Но не угадала.
За дверью, подпирая косяк плечом, стоял Мэйтон. В одной руке у него была недопитая бутылка вина, в другой два пустых бокала. Он был босиком, с небрежно закатанными манжетами рукавов, растегнутыми верхними пуговицами на рубашке и распущенными по печам волосами.
«Прямо-таки гамлетовский Отелло, только в исполнении орка. Добить что ли решил?», подумалось Лине.
-- Можно войти?
По голосу поняла, что он абсолютно трезв, но вином от него разило за версту. Примерно прикинув время, что они не виделись, и то количество жидкости, что осталось на дне бутылки, поняла, что ее надо было выпить почти залпом.
Молча впустила его в комнату, еще раз насухо вытирая глаза рукавом. Еще не хватало, чтобы он видел ее слезы. Не дождется!
Мэйтон поставил на туалетный столик вино с бокалами и закрыл маленьким ключом дверь на один оборот.
Девушка немного напряглась.
-- Не люблю, когда перебивают, -- пояснил он, по-хозяйски усаживаясь на уже расправленную постель, -- Просто Кейт это очень любит делать в самый неподходящий момент.
Он налил Лине вина в бокал, подал ей. Поболтав тем, что осталось в бутылке, заглянул на дно через горлышко, себе наливать передумал – только тару пачкать.
Лина растерянно стояла рядом, напряженно наблюдая за его манипуляциями.
Мэйтон похлопал ладонью по кровати, приглашая сесть рядом.
Лина замялась и покраснела, но рядом не села, оставаясь стоять у кровати.
Весело фыркнул.
-- Да не съем я тебя. Просто так удобней.
За показной непосредственностью, пытался скрыть свою неловкость. В нем боролись два чувства.
Первое, это то, что извиняться придется перед человеком. Но оправдывало то, что Лина все-таки не из их мира, так что к местным она не имеет никакого отношения.
Второе, было скорее психологическим барьером сказать такое простое, очевидное в данной ситуации, и, казалось бы, такое короткое слово «извини». Но оно гадким комом, застряло в гортани, перекатываясь там холодным слизнем.
Залпом выпил то, что оставалось на дне бутылки, досадуя на то, что выпил все вино, а горло так и не прочистил.
Поставил осиротевшую тару на пол, рядом со спущенным покрывалом, и уже набрал воздуха чтобы сказать, и… Вновь не смог.
Присев на краешек кровати, вполоборота к нему, Лина скромно пила вино, смиренно ожидая объяснений. Задумчиво держала в ладони широкую чашу бокала, крутя его в пальцах. Вино плескалось внутри, оставляя за собой на стенках густые, вязкие «ножки». Через мутный от вина хрусталь в отражении зеркала увидела Мэйтона. Темно-красные дорожки винных потеков, медленно сползали по стенкам бокала, обагряя его лицо, стекая по одежде, заливая его целиком.
На долю мгновения Лина вдруг перестала слышать и видеть, что твориться вокруг. Она очутилась в незнакомом мрачном зале, где тусклые огоньки пяти оплывших свечей на полу, никак не могли разогнать подступающий со всех сторон мрак. Бледные язычки пламени трепетали от сквозняка и недовольно шипели от капель воды редко срывающихся с потолка.
В узком круге желтого света, разглядела человека, висящего вниз головой. Видна была лишь верхняя половина тела, с безвольно свисающими вниз руками, все остальное скрывала густая тьма. Она не видела лица, только голую спину, вдоль и поперек исполосованную следами от ударов кнута. Раны были свежие. Кровь маслянисто блестела в неровном свете пламени, капала с длинных черных волос, быстрыми темными змейками струилась из многочисленных порезов на руках, вязкими каплями срываясь с кончиков пальцев, медленно наполняла собой широкую серебряную чашу, что стояла на полу под ним. Этот липкий, тошнотворный, сладко-металлический удушливый запах, смешанный с запахом трав дерущих горло, запахом воска, камня и сырости пропитал все вокруг.
Лине стало не хватать воздуха, ей не хотелось находиться здесь. Усилием воли заставила себя открыть глаза, прогоняя морок. Ее словно вытолкнуло что-то из этого подвала, резко и неприятно возвращая в свое тело. Так иногда бывает, когда неожиданно просыпаешься. Тут же подступила легкая дурнота и головокружение. Но все это длилось какие-то доли мгновения. И вот уже перед ней мягкий сиреневый свет, успокаивающий, возвращающий в реальность.
Видение было настолько ярким и неожиданным, что она вздрогнула, когда Мэйтон обратился к ней.
-- Я, наверное, пришел извиниться? -- произнес он тихо. Про себя думая, что более глупого начала не могло и быть.
Лина торопливо отпила из бокала с жадностью втянув терпкий аромат винограда и вишни, окончательно прогоняя страшное видение и тошнотворный запах. Попутно соображая, как оно может относиться к текущей ситуации. С кем оно связано?
-- Ты сам не знаешь, зачем пришел? – натянуто улыбнулась. Ее, вдруг, позабавило его смущение.
-- Знаю, но…
Судорожно думал с чего бы начать. Рассказать ей историю с Лотиэль, чтобы она поняла, как та была дорога ему, и почему он хотел ее воскресить? Но выглядеть еще большим циником не хотелось. Может, просто извиниться, учтиво, по-деловому, да и вся недолга? Но они уже столько пережили вместе, что это было быть просто оскорбительно для нее. Тоже не вариант.
Лина не выдержала первой. Было понятно, что Мэйтону очень непросто признать свои ошибки, или не столько признать, а просто сказать именно «это» слово. Она встала с кровати, присела на пол напротив него, расправив по полу фалды шелкового платья, сложив по-детски руки на коленях.
-- Я жду Мэйтон. Я хочу, чтобы ты извинился. Ты правда, обидел меня. Я ничем не виновата перед тобой и поступать так, как ты, порядочный человек просто не может, а я знаю - ты порядочный.
-- Прости, -- наконец шепнул он, осмелившись посмотреть ей в глаза и мгновенно понял: "плакала".
Всего одно слово, но такое важное для нее, такое жданное, и она это чувствовала, видела - абсолютно искреннее!
-- И..., я не человек, -- улыбнулся он.
Оказывается, он замечательно улыбался. Его даже нисколько не портили клыки, напротив, предавали улыбке эдакую обаятельную хищность.
-- Мне плевать, кто ты там, орк, человек или эльф. Главное, ты признал, что был не прав и я от души тебя прощаю. Потому что злиться на тебя нет никаких сил. Нам еще предстоит обратный путь и начинать его в таком настроении совсем не хотелось бы.
Лина вернула ему улыбку, залпом допив то, что было в бокале. Ей эта речь тоже далась нелегко. (Особенно на фоне непонятных видений).
-- Я все-таки оказалась права.
-- В чем же?
-- Что тайное всегда становиться явным.
Мэйтон лишь грустно фыркнул. Спорить было бессмысленно.
-- Еще хочешь? – показывая на пустую тару, спросил он, -- Давно я не пил такого хорошего вина. В городе, люди его всегда разбавляют, -- откровенно поморщился он.
-- Судя по тому, как ты относишься к людям, ты точно не человек.
-- Угадала. Так я принесу?
-- Неси! Дома мне все равно такого больше не попробовать, -- решила она, -- Так что если напиваться, то только качественным напитком.
-- Поверь, напиваться можно чем угодно и последствия почти одинаковые, но ход твоих мыслей мне определено нравится.
Повернув ключ в двери, вышел в гостиную.
-- Безмерно рада, что сумела тебе угодить.
Последнее, Лина сказала со всем сарказмом, на который была способна.
В недрах темного зала вновь фыркнули.
-- Раз пошла такая пьянка, то я еще должен извиниться и за неудавшийся комплимент, но ты действительно выглядишь сегодня сногсшибательно!
Мэйтон уселся напротив нее скрестив ноги, смачно «чпокнул» пробкой и вновь разлил вино.
Девушка вспыхнула, принимая налитый до краев бокал.
-- Это все заслуга Кейт, она прическу делала и платье подбирала. Но я и так поняла, что ты хотел сказать, -- смущенно потупилась она.
-- Комплименты надо принимать с гордо поднятой головой, -- звонко брякнув бокалом о бокал, нравоучительно наставлял Мэйтон, -- За тебя, -- искренне улыбнулся он.
Как-никак, а Лина, в самом деле, сегодня оказалась на высоте. Маленькая, смелая, честная девушка, не боявшаяся быть искренней. Ведь главное заключалось в том, что, будучи ни в чем не виноватой, она нашла в себе силы сказать первой то, что не смог сказать он.
Последнее, что Лина помнила в этот вечер, это то, что они сидя на полу, пили вино заедая его фруктами из огромной серебряной вазы, а Мэйтон пересказывал ей их первую встречу в его изложении. Потом она рассказала свою версию.
Смеялись до слез.
***
Мэйтон! Мэ-э-эйто-о-он!
Не открывая глаз, эльф понял, что зовут именно его, что было довольно странно -- в такую-то рань!
Крик доносился из коридора. Это явно была Кейт. Ее голос, похожий на брачные вопли болотной хохлатки, он не спутает ни с кем иным.
Они открыли глаза практически одновременно и повернув головы, увидели друг друга.
Мгновение, когда Мэйтон и Лина обнаружили себя в одной постели, накрытые одним одеялом, совпал с мгновением, когда Кейт, распахнув дверь комнаты, увидела то же самое.
Заорали все разом.
Мэйтон хватаясь за гудящую с перепоя голову.
Лина, натягивая одеяло по самые уши, скатываясь вбок со скользких простыней на пол.
Кейт просто от неожиданности.
Через мгновение Кейт уже нахально улыбаясь, демонстративно извиняясь и показушно кланяясь, закрывала за собой дверь.
продолжение: http://www.proza.ru/2017/01/31/687