Глава 12
Утро встретило их густым туманом и сыростью. В воздухе висела плотная водяная взвесь, оседавшая на траве и камнях крупными бриллиантами росы. Солнце, было еще где-то далеко за вершинами гор, и его свет, пока, бледный и робкий не мог разогнать промозглую хмарь в котловине. Озеро плотно укутано в белесую дымку, как, впрочем, и все вокруг. Лина приподняла голову и осмотрелась. Кейт свернувшись клубком в одеяле спала рядом.
Потухший костер чернел в окружении мокрых камней и казался, чем-то неестественным и чужеродным, среди обрамлявшей его зелени.
Мэйтона нигде не было.
Лина приподнялась на локте и обеспокоенно прислушалась. Казалось, где-то недалеко плескалась вода. Все звуки поглощал густой туман, поэтому непонятно было расстояние до источника звука.
Наконец, из белесой мглы, проявилась массивная фигура орка. Он был раздет по пояс, а свитер нес в руках. Лина облегченно вздохнула. Больше всего она боялась остаться одна (Кейт не в счет).
Мокрые волосы чернильными пятнами липли к его плечам. Он остановился и чуть наклонившись, отжал лишнюю влагу с них в траву. Встряхнув головой, словно огромный пёс, несколько лениво, словно красуясь, оделся.
— Проснулась уже? – не оборачиваясь, спросил он.
Лина смутилась, словно подглядывала специально. Она молча вылезла из-под одеяла и накинув свое на спящую Кейт, содрогаясь от холода и сырости побрела к воде умываться.
— И тебе доброе утро, — буркнула она.
Как будто, просто поздороваться ему было нельзя. Вот всегда так. Только начинает немного рушится та стена, которую он сам поставил между ней и собой, как тут же, он ведет себя так, как будто и не было вчерашнего задушевного разговора. А ей только начало казаться, что они подружились.
Над этим стоит подумать.
Кстати, с Кейт иногда происходило то же самое, ее резкие смены отношения к ней, порой, вводили Лину в замешательство.
Вода в озере оказалась ледяная. Нет, наверное, холоднее, чем ледяная - жидкий азот! Лина окунув ладони в воду, тут же выдернула их.
И как Мэйтон смог искупаться в таком леднике?
Пересилив себя, плеснула в лицо пару горстей воды, и окончательно продрогнув, пошла к костру.
Кейт встала, но умываться не спешила. Протянув ладони к огню, разведенного Мэйтоном, сидела нахохленной пискухой возле костра. Перед ней стоял термос, а в котелке грелась вода.
Порывшись в коробе заботливой Виты, Мэйтон вынул оттуда окорок и хлеб. Для завтрака вполне хватит. Надо экономить.
Поели в тишине, прерываемой только щебетом утренних птах, парящих в небе.
Мэйтон внимательно наблюдал за ними, благо туман почти рассеялся. Над горами вставало солнце окрашивая в золото белые шапки ледников.
Птицы его беспокоили.
Это были полУденки, из названия следовало, что просыпались они не раньше полудня, так как охотиться предпочитали в вечерних сумерках. Что могло потревожить их спозаранку? Жили они в дуплах высоко в деревьях, и даже если по лесу шел человек, то вряд ли выгнал бы их с насиженного места. Значит зверь, или….
Встречаться с лесным драконом или гАдфеном совсем не хотелось. В юности, помниться, он на спор решил добыть его ценную шкуру. Добыл, конечно, только потом несколько нэй лечился от ядовитых ожогов, оставленных его жгучей слюной. Да, и силой, и ловкостью, он обладал незаурядной.
Стоит быть осмотрительными, когда пойдут через лес маячивший совсем недалеко впереди.
Лагерь собрали в молчании.
Лина обратила внимание, что после завтрака Мэйтон стал какой-то настороженный. Когда все стояли готовые, он выстроил их в рядок, словно на плацу и раздал ценные указания.
— В лесу ведем себя тихо. Ступаем за мной след в след. Заметите что-нибудь подозрительное, ложитесь на землю, или прячьтесь. Меня слушаться беспрекословно. Все понятно?
Девушки переглянулись, и согласно кивнули. Испугавшись уже только тона, которым он это сказал.
Мэйтон коротко кивнул и не оборачиваясь пошел вперед.
Вчерашние беседы у костра окончательно рассеяли его планы в отношении Лины. И что твориться такое с ним? Ведь он обещал себе, больше не быть сентиментальным.
Лес встретил их необычной тишиной для такого прекрасного утра. Слышен был только далекий ручей на перекатах, шум ветра в кронах, да стрекот крылокрыс.
«Крылокрысы!», — подумал эльф, — «Значит, я не ошибся».
Неизвестно почему, но этих крупных падальщиков, размером с небольшую собаку, только очень худую и почти голую, лесной дракон не трогал. Наверное, из-за их тошнотворного запаха отдающего падалью. А те, в свою очередь, любили доедать остатки его трапезы. Так что крылокрысы и гадфены, признак присутствия вторых.
Оглядывая верхушки деревьев, они как можно быстрее, при такой осторожности, продвигались вперед. Дорогу преграждали то поваленные деревья и глубокие овраги, то неизвестно как взявшиеся тут, огромные валуны — словно водой омытые, гладкие и блестящие.
Ближе к полудню вышли на небольшую светлую полянку и с облегчением вздохнули. Наконец закончились бесконечные колючие заросли, ветки, так и норовившие выбить глаза, болота, ёлки, жуки залезающие под одежду, мошкара вечно кружащаяся перед носом, будто, идешь в нескончаемом облаке из мельтешащих насекомых. Лине казалось, что она съела их уже целый килограмм.
На полянке гулял ветерок и мошек уносило, так что дышалось легко и свободно!
Но все равно, страх и напряжение посеянные Мэйтоном не отпускали ни на минуту, а усталость накатывала еще больше от неизвестности и постоянного ожидания неприятностей.
— Куда, и самое главное, от чего мы так бежим, — не выдержала Кейт, опираясь руками о колени и тяжело дыша.
Ответить Мэйтон не успел.
Девчонки стояли спиной к лесу. Вдруг, они с удивлением заметили, как у Мэйтона меняется лицо. Не успев обернуться, повалились в траву грубо сграбастанные им за шиворот.
В тот же миг, Лина почувствовала как что-то жесткое мазнуло ее по макушке чуть не сорвав кепку. Приподняв голову, увидела невысоко над землей огромного птеродактиля, каких рисуют на картинках в учебниках по древней истории. Он разворачивался над деревьями перед новой атакой.
Лина пискнула и закрыла голову руками.
— В лес! – заорал Мэйтон вскакивая. Повернувшись к девчонкам спиной, вынул длинный охотничий нож, отгораживая их собой, готовясь отразить нападение монстра.
Лина лишь почувствовала, как кто-то тащит ее за рукав. Сама она никак не могла оторвать взгляд от доисторического чудовища. Оно было похоже на огромную голую курицу с длинной шеей и змеиным хвостом оперенным на конце.
Кейт не растерялась, прихватила с собой арбалет из рюкзака и пару болтов выпавших из тула на траву. Силком волоча за руку испуганную Лину, кинулась в спасительную чащу.
Добежав до опушки, Кейт затолкнула девчонку в полый трухлявый ствол огромного, поваленного старостью остролиста. Сама, забравшись туда лишь на половину, затаилась в кустарнике, заряжая арбалет болтом.
Мэйтон на поляне готовился отразить первую атаку твари. Соперник был огромен. Как хорошо откормленная за лето фермерская корова.
Это была самка. Сейчас осень, стало быть, она охраняет свое гнездо с вылупившимся за лето детенышем, находящееся где-то поблизости. Ей пришлось долго голодать, высиживая единственное яйцо, и вот сейчас, она решила пообедать. Звери попрятались кто куда, а они, стало быть, стали прекрасным обедом идущим ей в лапы.
Селились лесные драконы на опушках, так как размах их крыльев, не способствовал полету между деревьями. Чтобы легко взлететь, им нужно было открытое пространство. Поляна была идеальным местом.
Самки устраивали гнездо в больших старых деревьях, а их поблизости, Мэйтон насчитал аж три.
Дракониха была серо-зеленая в коричневатую крапинку. Увидишь ее сидящую на стволе — не сразу заметишь, а яркий оперенный хвост они подворачивали под брюхо, чтобы не выдать себя. Это были мастера камуфляжа.
«Позор на мою голову», досадовал эльф, «Вот, что значит долго жить в городе». Скорее всего, они прошли прямо под ней.
Из острого, загнутого к низу клюва, свешивался раздвоенный язык. Слюна самки обычно очень токсична. Токсичней чем у самца.
Вот уж действительно, яд – истинно женское оружие.
Поразить лесного дракона, лучше всего исподнизу — в живот. Там самая мягкая кожа. Но попробуй до него доберись? Когда на тебя нацелено четыре пары острейших когтей, а крылья с острыми крюками на концах, просто мечтают проткнуть твою черепушку и выковырнуть сладкий мозг. Это считается самым любимым лакомством гадины. Труп она любит малость подкоптить на солнышке, для пущей мягкости и аромата, предварительно заплевав.
Мэйтон затаился в высокой траве, сгруппировался, поднырнул под передними лапами твари и попытался ткнуть острием ножа в мягкое брюхо, когда она над ним пролетала. Но не тут-то было.
Задняя лапа, с грязными когтями, «Не иначе уже кого-то разорвала и не помылась», мелькнула дурацкая мысль не к месту, полоснула воздух у самого уха. Отпрыгнув и кувыркнувшись в сторону, потом в другую, Мэйтон попытался достать дракониху, за длинный, редко оперенный хвост.
Во-первых — отвлекая, от девчонок, в сторону которых она направлялась, посчитав легкой добычей; во-вторых — сбив с ритма и равновесия полета.
Это подействовало, но только отчасти.
Ловко развернувшись, гадина спустилась на землю, и сложив крылья, поскакала ему навстречу, вытянув шею, и хищно щелкая клювом. Мэйтону пришлось вертеться волчком изо всех сил, чтобы не быть насаженным на острые когти.
Дракониха, словно змея перетекала из одного движения в другое, шипя кошкой и плюясь ядовитой слюной. Пару раз эльфу удалось задеть тварь по шее и бедру, но это лишь разозлило ее. Она угрожающе расправила крылья, сверкнула янтарными глазами и вновь пошла в наступление.
Наблюдавшей из кустов Кейт казалось, что на поляне не один дракон, а целых два. Такой быстроты и ловкости, от выглядевшего теперь неуклюжим Мэйтона, она не ожидала.
Прыжок, фляк назад, прыжок влево — сальто вперед. Прыжок лётом, кувырок, удар ножом. Он, то оказывался у драконихи под крылом, то за хвостом, то слева, то справа. Вся эта суета, стоила ему немалых усилий. Сравниться в реакции с гадфеном, дело нелегкое, да и что говорить, опасное. Одно неверное движение, и ты заплеванный труп.
Поразить дракониху оружием вновь, Мэйтону долго не представлялось возможным. Нож, то скользил по гладкой, толстой чешуе, то удар был слишком слаб, что бы хоть как-то уязвить ее.
Но и дракониха, только лишь бесплодно щелкала клювом и ядовито плевалась мимо. Один раз, она чуть не укусила себя за хвост, когда Мэйтон высунувшись из-под левого крыла, выдернул из него красное перо. Тварь рявкнула и резко обернувшись, щелкнула клювом прямо у его носа.
Почувствовав, что немного вымотал тварь, он, насколько было возможно, подпустил ее близко к себе, в последнее мгновение поднырнул под острыми когтями передних лап, подпрыгнул, и в полете, полоснул еще раз по шее. В этот раз получилось глубоко. Дракониха жалобно взвизгнула и завалилась на бок. Мэйтон тут же отпрыгнул подальше, чтобы бьющаяся в агонии тварь не насадила его на когти. Выждав немного, обошел сзади, и одним точным ударом в основание черепа довершил начатое.
С последним ударом сердца, ярко-алая кровь выплеснулась из раны, заливая траву вокруг. Янтарные глаза поблекли и закатились. Последний раз трепыхнулись крылья, дернулась задняя лапа и дракониха, наконец, замерла.
Кейт, со взведенным наготове арбалетом, осторожно выбралась из кустов и несмело направилась к трупу чудовища.
Мэйтон стоял рядом тяжело дыша, утирая вспотевший лоб и оглядывая свою одежду. В пылу битвы он редко чувствовал мелкие ранения. Но, если его поцарапала эта тварюшка, то надо срочно обеззараживать. Иначе, рана сильно воспалиться и тогда поможет только ампутация. Плевком она его не задела, так что он отделался сегодня очень легко. Тогда, в юности, пришлось хуже. Видимо, пришел опыт. А может, просто сыграл на руку теперешний его рост и вес?
Лина сначала осторожно выглянула из пустого ствола, и оглядев побоище, вылезла наружу вся целиком.
Пока отряхивала трухлявую кору с куртки, услышала над собой какую-то возню и тихий писк. Инстинктивно прикрыла голову руками, а посмотрев вверх, увидела маленькое существо.
Пища и потешно покряхтывая, вниз по стволу полз маленький серый пятнистый дракончик. Желтый клювик открывался и закрывался в жалобном призыве, а розовые тонкие крылышки беспомощно волочились следом.
— Ты мой маленький! Иди ко мне на ручки, я тебя пожалею, — протянула ладонь к малышу Лина.
— Нет! – в один голос, крикнули Кейт и Мэйтон.
И в этот самый момент, когда детёныш переполз на ладонь к девушке, дракониха дернулась и вновь ожила. Яростно полыхнув глазами, взмахнула крылом, пытаясь обрушить свой страшный коготь на голову стоящего к ней спиной Мэйтона. Тот, не успев даже понять, что происходит, инстинктивно втянул голову в плечи и присел.
Кейт не растерялась и разрядила в тварь заряженный арбалет. Прямо между глаз.
— Хороший выстрел, — оглянувшись, похвалил Мэйтон.
Дернувшись в последний раз, чудовище затихло, глаза подкатились и застыли мертвыми неподвижными стекляшками.
— Этой женщине ты явно не понравился.
— Это было взаимно, — ухмыльнулся Мэйтон, вставляя перо себе в волосы, словно картинный орк.
Снова оглянулись на Лину, стоящую поодаль с дракончиком в руках. Агония его мамаши произвела впечатление. Она выглядела донельзя испуганной и бледной.
— Почему нет? – прошептала она, переводя взгляд с поверженной драконихи на малыша.
Мэйтон и Кейт приблизились.
Малыш, повозившись в ладонях у девушки, пригрелся и притих. Лишь изредка моргал тонкими розоватыми веками, прикрывая от яркого солнца янтарные — как у матери глаза.
Друзья удивленно переглянулись и испытующе уставились на Лину.
— И что, ты ничего не чувствуешь?
— А что я должна чувствовать?
— Дело в том…, — осторожно начал эльф, — …Что детеныши гадфена, именно так они у нас называются, имеют защиту в виде ядовитых желез на теле. В случае опасности, они покрываются слизью и ни одно животное не возьмет их в рот, так как непременно отравится.
Лина поднесла драконыша ближе к глазам и стала присматриваться. Действительно — покрыт блестящим налетом. Пересадив малыша на левую руку, внимательно осмотрела свободную ладонь. Та влажно блестела, ветерок ее холодил, но ничего кроме этого Лина не ощущала. Ни жжения, о котором предупреждал Мэйтон, ни боли.
— Я ничего не чувствую! – воскликнула она неуверенно улыбаясь.
Мэйтон нахмурился и поелозил мизинцем по шкуре детеныша, но тут же зашипел и отдернул руку.
— А мне ничего, — продемонстрировав ладонь, улыбнулась она. — Наверно, на меня ваш яд не действует?
Равнодушно пожав плечами Лина подошла ближе к поверженной драконихе, чтобы рассмотреть ее внимательней. Хоть раз в жизни живого, вернее, уже мертвого, дракона увидеть!
— Тебя надо на них натаскивать, если домой не отправишься. Раз яд на тебя не действует, будешь на них охоться, а на шкурах хорошо зарабатывать, — ухмыльнулся Мэйтон
Кейт спохватившись, полезла в сумку за лекарствами. Намазывая палец Мэйтону, противоожоговой и обеззараживающей мазью, с подозрением посмотрела на Лину.
Та, в сою очередь уже обошла тушу вокруг и остановилась напротив страшной клювастой морды.
Малыш на нее руках беспокойно елозил и выскальзывая из рук, тянулся маленьким желтым клювом к мертвой матери.
Лина чуть не расплакалась.
Как бы ни опасна была тварь, но связи матери и ребенка еще никто не отменял, ни в одном из миров. Ибо, только на этом держится жизнь. Каждая мать будет защищать своего детеныша до последнего вздоха, будь то свирепый дракон или пушистая тальпа.
Повинуясь какому-то непонятному желанию, посадила малыша на шею матери. Дракончик повозился, переползая ей под страшный клюв, и успокоившись там, затих, прикрыв глазки.
— Надо его добить, чтобы не мучился, – серьезно предложил Мэйтон, наблюдая эту картину, — Все равно умрет от голода.
Лина посмотрела на него с ужасом. Вот монстр!
— А нельзя его взять с собой? – робко спросила она, — Я за ним ухаживать буду! Сама.
— Ага! А мышей и тальп ему на пропитание тоже сама ловить собираешься? – буркнула недовольно Кейт. Еще не хватало с собой гадфена тащить.
— Но он же погибнет!
— Если ты с собой его возьмёшь, то погибнем мы! Ты не понимаешь, что его яд очень токсичен? Если он плюнет на кого-нибудь из нас, то проблем не оберешься! – верещала Кейт, — У меня запас лекарств тает с каждым днем и пополнять его негде!
— Но мы же убили его мать, значит, нам надо позаботиться о нем! – стояла на своем Лина.
— Считаешь, ее не надо было убивать? — прищурился Мэйтон, — Действительно, сейчас бы спокойно переваривалась у нее в желудке, или мирно подгнивала бы на солнышке.
— Но ведь мы не можем оставить умирать беспомощное существо?
— Говори за себя, — не сдавалась Кейт.
— В моем мире, вас давно бы уже гринписовцы с потрохами сожрали!
— Это что еще за звери?
— Это защитники природы. У нас принято защищать и оберегать вымирающие виды флоры и фауны. Даже самых хищных и опасных! – пояснила девушка.
— Вы там все сумасшедшие, — фыркнула Кейт раздраженно, — Зачем охранять то, что охраняет себя само?
— В этом с тобой соглашусь, — вздохнула она, — Если бы люди в моем мире, не истребляли животных в больших количествах, то и охранять не пришлось бы.
Мэйтон задумался.
А действительно, еще никто не пробовал приучать гадфена как раз в силу ядовитости детенышей. Может, у этой получится? Он задумчиво посмотрел на Лину. Если что, можно брать дракончика на руки, обернув их тряпками. Но, стоит ли так рисковать ради глупого эксперимента? Ладно, была ни была, если ей так хочется, то пусть возится.
Очнувшись от своих мыслей, он обнаружил, что девчонки смотрят на него, ожидая окончательного вердикта.
— Бери, — поморщился он.
Лина захлопав в ладоши, запрыгала на месте, как будто ей подарили не опасного лесного дракона, а пушистого котенка.
— Но! Если я увижу хоть намек на то, что он стал нам действительно опасен, сверну ему шею, не задумываясь. Ясно?
— Яснее не придумаешь, — серьезно ответила девушка, и подхватив спящего малыша, направилась к своим вещам — сооружать переноску для него, из своей банданы.
Кейт отскочила с ее пути, скорчив гадливую физиономию.
— Мэйтон, ты с ума сошел? – возмутилась она. — Нам только гадфена на головы не хватало!
Мэйтон пожал плечами.
— Ну, не тебе же с ним возится в конце концов. Да, и интересно, насколько они окажутся приручаемыми? Может, это будет первая ручная особь. И тогда это будет не враг, а наш защитник.
— Ты такой же сумасшедший, как и она, — кивнув на девчонку, раздраженно буркнула Кейт, и кинув ему под ноги арбалет, плюхнулась на свою сумку.
— Пошли, пообедаем и в путь, — прищурившись и посматривая на солнце, предложил эльф, — Время уходит, а нам, еще надо много сегодня пройти.
— Фу, — скорчилась Кейт, — Я рядом с этой падалью есть не сяду, — кивнув на труп драконихи, пробурчала она, идя к противоположному краю поляны.
— Я тоже.
Мэйтон собрал все вещи, которые только уместились в руках и побрел следом за Кейт. Сдирать шкуру с трупа было некогда, поэтому, напоследок только выдернул перья из хвоста — на стрелы.
Подкрепившись, снова двинулись в путь.
Лес сразу наполнился гомоном и шумом. Почувствовав, что опасность миновала, звери повылезали из своих укрытий.
На труп прежней кормилицы с окрестных деревьев слетались крылокрысы.
продолжение:http://www.proza.ru/2017/01/30/521