Самое захватывающее в этой поездке - спуск от Арада к Мертвому морю. Пейзаж вокруг марсианский. Безводная и безлюдная пустыня. Водители тяжелых грузовиков на крутых спусках включают все тормоза - у тяжелых грузовиков их много. Открывая дверь, одной ногой встают на ступеньку, правая рука на руле, а левая на открытой двери, и на первой скорости ползут вниз. Зачем они это делают? Зачем дверь открывают? Когда у тебя за спиной тридцать тонн, да еще на крутом спуске, предосторожность совсем не лишняя... А если техника подведет, есть шанс остаться в живых. Где-то, на полпути, есть там местечко под названием - "стена смерти". Несмотря на все предосторожности, бывали случаи, когда водители погибали, не сумев вписаться на спуске в крутой поворот…
Миновав "стену смерти", водила расслабляется, садится поудобнее и закуривает сигарету. Вот за таким грузовиком и плелся Йосеф со своей женой Цилей на пучеглазом, маленьком, японском автомобильчике, спереди похожем на лягушку с виноватым взглядом. Бред, конечно, но у Йоси, когда он смотрел на свою машину, возникало ощущение какой-то непонятной вины. Наверное, это подсознание заставляло его расплачиваться за то, что в детстве, с другом Витькой, надувал лягушек. А может, был он человеком сентиментальным и жалел все маленькое: был ли это щенок, котенок или маленький автомобиль…
Непонятно почему, но и присутствие Цили тоже вызывало у него чувство вины. Вот и сейчас Циля, которая всю дорогу читала Псалмы царя Давида, (мадам была очень религиозная) оторвалась от книги:
- Что ты стоишь на дороге, Кацнельсон, - когда она сердилась, то называла Йосю по фамилии, - обгони грузовик, мы не успеем к обеду!
- Циля, дорогая, я готов остаться сильно голодным, но таки немножко живым!
- Ты мужчина или тряпка? - зашипела подруга жизни.
- Циля, ты для меня неразгаданная загадка! - Циля насторожилась: Йосеф на ее памяти, а она знала наизусть, что он может сказать, так еще не отвечал.
- Это почему же? - Циля сузила глаза. Конечно, приятно быть неразгаданной загадкой, но от Йоси можно было ждать чего угодно.
- Живем уже 20 лет, а я до сих пор не могу разгадать, зачем я на тебе женился…
Циля замахнулась на него, но Йосеф резко нажал на педаль тормоза, и спутница жизни чуть не ткнулась головой в ветровое стекло.
- Какой же ты гад, Кацнельсон! - завопила она.
- Дорогая, я чуть не задавил зайца! - испуганно закричал Йосеф.
- Идиот! Какие в этой пустыне зайцы!? Не морочь мне голову! Хулиган! Извинись немедленно!
Если бы кто-нибудь услышал их ругань, обязательно пришел бы к заключению, что парочка находится в финальной стадии совместной жизни. И впал бы в ошибку. Их ругань носила характер невинного развлечения в водовороте жизненной рутины. Это был своеобразный спорт, в котором побежденный отдавал должное победителю и радовался за него.
Когда у Цили была ангина, Йосеф приносил ей лекарства или стакан с водой. Он жалел ее, видя, что она и хочет поорать, но не может. Правда, если перепалка принимала религиозное направление, эти невинные развлечения Цилей сразу же пресекались…
Спуск закончился, и Йосеф вполголоса спросил у Цили:
- Ты перед сном, ну.., это…,типа, молилась?
- Опять начинаешь, Отелло плешивый?- Что значит, молилась?!
Циля была женщиной религиозной, поэтому так болезненно реагировала на подобные шуточки Йоси. Это, пожалуй, была тема, которую Йосеф не часто позволял себе затрагивать. Если вдруг Циля найдет нужным обидеться, то Йосе грозят гастрономические санкции, а это для него было просто невыносимо… Но сейчас он пошел до конца.
- Молись же! Эх!.. Врагу не сдается наш славный "Варяг", пощады…, - запел Йосиф и вдавил педаль газа в пол; малыш взревел грозно, прибавил скорость и обогнал тяжелогруженый трейлер.
- Давно бы так, - сказала Циля испуганно, когда грузовик остался позади.
- Циля, скажи: " Йоси - красавчик, я горжусь тобой. Скажи, ну хоть раз в жизни, скажи!"
- Перебьёшся, малохольный, дай только приехать в Эйн Геди. Я тебе, скотина, покажу, какой ты красавчик…
- Не получится, мадам, у вас ничего. Там будут раввины со всей нашей огромной страны, и ты прижмешь уши ближе к мозгу…
Йосеф был прав. Они отправились на трехдневный отдых в кибуц Эйн Геди в составе религиозной группы. При виде пейсатых мужчин Цилю охватывал трепет. Говорила она и вела себя, как прилежная ученица. На неё было любо - дорого смотреть. В её руках всегда был молитвенник, взгляд приветливый и такой, знаете, сладкий и елейный... Это заставляло Йосефа шутить, что у Цили, видимо, не дай Бог, развивается диабет.
Если она разговаривала с кем-либо из этой публики, то в её лексиконе можно было услышать выражения: "С Б-жьей помощью! Слава Б-гу! Мошиах нау!"… При въезде в кибуц, она попросила Йосю остановиться и надела недавно купленный парик. Затем, ни с того ни с сего, начала плакать. Йосеф почувствовал, что эти слезы результат его плохого поведения. Он скорбно умолк, а затем пробормотал:
- Цилечка, видишь, я молчу… Скажи, почему ты плачешь?
В кибуц Эйн Геди семья Кацнельсонов ездила почти каждый год, конечно же, в составе религиозных групп… Просто так съездить отдохнуть Циля не соглашалась: ее не устраивала публика и отсутствие хабадского кашрута.
Для группы устраивали лекции. Однажды, Циля загнала Йосефа на лекцию для русскоязычной аудитории. Речь шла о древней Иудее. Йосеф слушал вполуха: его расслабила финская баня, в которой он парился перед лекцией. Но внезапно насторожился, лектор сказал, что в Иудее у всех мужчин было обязательно сделано обрезание, а женщины носили серьги. Йосеф тут же, с места, высказал интересную мысль, встреченную веселым ржанием аудитории: "Это, чтоб их было легче отличать!?"
Купание в пресных водах, как и в соленых, было раздельным… Мальчики отдельно, девочки отдельно. По утрам, автобус отвозил страждущих здоровья на Мертвое море. Утонуть в этом море невозможно, но, тем не менее, в сезон один или два случая опровергают это утверждение. Для отчета перед Цилей, Йосефу было достаточно посидеть на ступеньках бассейна с водой из Мертвого моря, погреться в турецкой или финской банях, поплавать в бассейне с пресной водой. После этих процедур можно было угоститься чаем в лобби СПА. Чаёв тут было множество. Какой выбирать, ему подсказал раввин из Йемена, по имени Шалом. Этот раввин все время что-то жевал. Йосеф, из деликатности, не стал его спрашивать, а поинтересовался у соседа по лежаку. Тот ухмыльнулся: "А ты не знаешь? Это кат, легкий наркотик. Все тайманим(йеменцы) его жуют"...
Рав Шалом посоветовал цветочный сбор…В дополнение, вытащил коробочку, из которой достал пару зелёных листиков и бросил их в стакан. Йосефу этот чай очень понравился. Слегка закружилась голова, наметился душевный подъем: в кругах наркоманов это состояние называется "поймать кайф", то есть, получить "приход". Он выпросил у Шалома еще несколько листиков, теперь уже не для себя, а для дорогой жены. Не надо думать, что Йосеф, втихаря, подсунет Циле в чай листья ката… Конечно же, нет. Он честно разъяснил жене, что это такое, и Циля согласилась попробовать. Дело было вечером, перед сном. Реакция Цили после этого чая была для Йосефа совершенно неожиданна. Неудобно говорить, тем более, писать - она, до двух часов ночи, не давала Йосефу уснуть, и потом целый день зудила, чтобы он достал еще этих симпатичных листиков…
Центральным местом в этом райском уголке, автор не преувеличивает, конечно, является столовая. Именно туда устремляется, утомленный борьбой за свое здоровье, народ. Сюда приезжают не только израильтяне. Здесь можно встретить людей со всего света: особенно, много из Франции и Германии… Лечебные свойства грязи Мертвого моря притягивают сюда больных кожными заболеваниями и ревматиков.
У Цили и Йоси со здоровьем все было в порядке, однако, они любили съездить на Мертвое море. У них это называлось - "поправить здоровье". Когда у Цили что-то заболело или, не дай Б-г, где-то закололо, она тут же погружается в интернет и ищет причину … Находит самый страшный диагноз и начинает ждать ужасных результатов. Со временем, она забывает о своих страхах, и до следующего обострения возникает пауза. На отдыхе у нее, слава Б-гу, ничего не болело, но это все из-за целебной грязи: Циля обожала сидеть под тентом, вымазанная вся, с головы до ног, этой самой грязью.
Йосеф любил плавать в бассейне и сидеть в столовой, наблюдая за публикой. Однажды, в столовую на ужин пришел черный африканец, почему-то, в смокинге и бабочке. На правой руке блестел бриллиант, вправленный в платину. Ну, негр… Ну, в смокинге - что особенного… Бывает. Забавно было наблюдать, как он днем загорал на лежаке около бассейна, прикрыв нос листиком, чтобы не обгорел… Африканец, периодически, поворачивался то спиной, то грудью к солнцу, видимо, чтобы загар равномерно распределялся по телу. Бородатые раввины с удивлением смотрели на него, а один подошел и на английском сказал ему сочувственно, мол, уважаемый, вредно быть на солнце долго, можно получить солнечный удар. Раввины, включая тех, которые сидели в воде, заулыбались и одобрительно затрясли бородами.
Шведский стол позволял брать столько, сколько можно унести. Люди из разных стран и уголков света мало отличаются в желании захапать как можно больше. В результате, все съесть они не в состоянии, и на столах остается много еды. Циля тоже не отставала от людей из разных стран, но заставляла Йосефа доедать то, что оставалось у нее на тарелке. Она говорила мужу: "Это неприлично оставлять еду, что люди подумают…" Поэтому Йосеф, для себя лично, брал еды немного, зная, что ему предстоит …
После спуска дорога пошла вдоль Мертвого моря. Когда-то, на месте дороги плескалась соленая вода. Слева, в километре от шоссе, виднелись коричневые горы. Ни травинки, ни деревца. Дикий пейзаж. Справа, за узкой полосой воды, Иордания. На той стороне редкий огонек сверкнет ночью. После поворота на Мицаду, последнего оплота восставшей Иудеи, до кибуца еще километров десять. Недалеко от него находится комплекс СПА. От него, до морской береговой линии можно доехать на поезде, локомотивом для которого служит трактор. С каждым годом дорога до моря становится длиннее: Мертвое море мелеет…
Из гостиницы кибуца каждое утро отходит автобус в этот комплекс.
Около пресного бассейна в СПА стоят корзины с целебной грязью. От желающих намазаться нет отбоя, но грязи на всех хватает. Наконец, слева, появился зеленый холм, нависающий над дорогой. Это и есть кибуц Эйн Геди, что в переводе означает - глаз козленка…
- Хочешь знать, почему я плакала? - примирительно спросила Циля.
Йосеф , кряхтя от тяжести, вытащил огромный чемодан с заднего сиденья.
- Конечно, хочу, дорогая… Пошли, по дороге расскажешь.
Он покатил чемодан к гостинице.
- Угадай с трех раз…
- Циля, я не хочу, чтобы ты меня правильно не поняла…
- Что?
- Смотри, вон там выдают ключи.
В левом углу лобби чернели сюртуки и шляпы ортодоксов. Худая дама, в черной же шляпке, выкрикивала фамилии.
- Господа! Не волнуйтесь, как только уберут и сменят бельё, вы сразу получите ключи от вашего номера.
Йосеф и Циля уселись в кресла и стали покорно ожидать, когда освободится их номер… Минут через десять к ним подошел бородатый раввин и пригласил Йосефа на дневную молитву. Йосеф соврал, сказав,что уже молился. Как только раввин отошел, Циля зашипела:
- Как ты мог отказаться и соврать!?
- Циля, дорогая, Йося устал… Йося два с половиной часа сидел за рулем. Трясутся все его члены и кандидаты в члены… Короче, отвали!
- Грубьян! - Циля была не виновата. Она родилась на юге, в городе Балта, а там именно так произносят слово - грубиян…
Прошел час. Ключ Циля и Йоси еще не получили.
- Так почему ты плакала?
- Это из-за тебя мы здесь сидим. Это Господь Б-г наказал за то, что ты ленивая и брехливая…
- Скотина? Да, Цилечка? - улыбаясь, закончил за Цилю Йосеф.
Ключи они получили только через полтора часа.
После того, как супруги без сил упали на свои кровати, через какое-то время в дверь номера постучали. Циля открыла. На пороге стоял молодой, улыбающийся парень.
- Мы приносим вам свои извинения за столь долгое ожидание номера. В качестве подарка администрация предлагает Вам два сеанса китайского массажа и итальянские купальные халаты… На память!
У Цили отвисла челюсть… Немая сцена.
Вечером в столовой Циля спросила Йосефа:
- Так ты знаешь, почему я плакала сегодня?
- Циля, нивроко, сегодня, когда я был в бассейне, на высоте 100 метров вдоль границы пролетели два патрульных F16. Мне стало хорошо - граница на замке. Я замечательно поужинал, и в настоящий момент меня интересуют большие международные проблемы, например, события в Гондурасе… А ты - "почему я плакала"….
- Прекрати! Ну, знаешь почему?
- Наверное, забыла свою любимую губную помаду?
- Не юродствуй!
- Ну, ладно, давай излагай…
- Я сегодня молилась и просила Б-га, чтобы с тобой не ругаться и не называть тебя скотиной, - у нее опять навернулись слезы, - а потом опять…Опять забыла…
- Ты, моя птичка, - сказал Йосеф Кацнельсон…
Трогательно и добро как всегда.
Рад встречи.