- Ладно, некогда рассуждать, уже подъезжаем к станции. На вокзале нам выходить нельзя, кто-нибудь из пассажиров запомнит обязательно! А еще нас видела проводница, свидетельница значит. А если он копыта к утру откинет, тогда как и что полиции объяснять?
- Не откинет! Дело проверенное и не раз! Жив останется, помнить ничего не будет, как с большого бодуна. Дозу соблюл! Все нормально будет, доедем, как и собирались, до Москвы…
- Соблюл! Вот то-то и оно, что соблюл! А вдруг этот обормот сразу в полицию побежит!? А если деньги он кому-то вез, и этот кто-то его на вокзале встречает? И этот кто-то тут же деньги начнет искать с ротой автоматчиков, тогда как? Тут надо все учитывать. Значит, мы должны испариться из вагона так, чтобы никто не увидел. Надо выпрыгнуть из поезда, когда он затормозит около вокзала, но еще немного до него не доехал. Идти потом долго, но дело того стоит. Безопасно и можно ничего не бояться.
- Рано еще, успеем. До станции еще почти час.
- Нет, тут надо спешить. Забирай вещи, пошли в тамбуре постоим, покурим.
Они прошли в тамбур, вдвоем отжали двери, закрепили их. Некоторое время нервно курили, молчали, вглядывались в темное стекло окна. Холодный ветер заставлял жаться к стене. Молодой, прижимая сумку к животу, доставал пачки из сумки, рвал упаковку и с радостью убеждался: - Не «куклы»! Настоящие! Настоящие!
Старший решительно отобрал у него сумку: - Хватит! Дай сюда! Уже все ясно, зачем все-то рассыпать?
Младший затаил обиду, зло косил глазом, помолчал, не вытерпел.
- Как делить будем? Поровну положено, вдвоем дело обделали, так надо вот по справедливости… - недовольно, в полголоса начал он, предчувствуя нелегкий разговор.
- Держи все, - старший протянул младшему спортивную сумку левой рукой, правой ударил. Острый нож умелого убийцы прошел точно между ребер, молодой всхлипнул, кровь пошла из-за рта. Он, ухватившись за сумку, начал медленно опускаться на колени.
- Шшш! Тишеее… Шуметь нельзя, могут услышать, - старший придержал дружка, запахнул на нем куртку, чтобы кровь не капала на пол, начал суетливо подволакивать раненного приятеля к полуоткрытой двери. Тот упирался, стонал, хватался одной рукой за стену, другой сжимал спортивную сумку.
- Тебе уже это не надо! Дай сюда! – и сумка полетела в сторону.
Прилагая огромные усилия, старший подтолкнул и вывалил, наконец, сопротивлявшегося до последнего момента дружка из проема, за ним с бешеной скоростью пролетела мимо старшего сумка с деньгами, при падении нечаянно зацепившаяся за ногу младшего. Это произошло настолько неожиданно и быстро, что только спустя несколько секунд старший, оглянувшись и убедившись, что сумки нет, понял, что случилось, хрюкнул от досады, выглянул из проема.
Поезд еще шел на довольно большой скорости, резво удаляясь от раненого дружка и набитой деньгами сумки.
Оставшийся ни с чем старший сгоряча хотел прыгнуть за пропажей, но откос был крут и усыпан камнями, учитывая его возраст и состояние здоровья, и вовсе такой прыжок был чистым безумием, но шанс, хотя и небольшой, был. Старший взвыл от страха и все-таки прыгнул в пугающую темноту. Он не успел сгруппироваться и при падении сломал себе шею, смерть наступила мгновенно. А молодой еще долго умирал, звал на помощь, пытался ползти, но никто его не слышал и не помог.
Деньги, вывалившись из расстегнувшейся сумки, разлетелись красивым веером, рассыпались на большой территории. Через полчаса начался сильный ливень с грозой, шел всю ночь. Купюры испачкались в грязи, машинном масле, намокли, да так и остались лежать под дождем, бесполезные для троих охотников за легкими большими деньгами.
Позднее в полицейском протоколе было отмечено: сумма такая-то, купюры под номерами … пришли в негодность, сданы в банк.
Между тем, Юрик о таких страстях даже и не подозревал, наглотавшись снотворного и водки, крепко спал, снов не видел. Проснулся на чужом спальном месте, когда веселая проводница грубо его растолкала: - Москва! Выходим, гражданин! Уже все на выход пошли!
Он долго сидел и что-то вспоминал, вроде о побеге из дома помнил, о деньгах помнил, вроде он что-то отмечал с двумя мужчинами, все было хорошо…
- Деньги! Сумка!
И тут начались сюрпризы! Ни приятелей, ни своей сумки, ни денег, ни документов Юрик не обнаружил, пропало все! Это был шок.
Он ходил по вагону, всех расспрашивая о попутчиках, но народ собирался выходить, людям было не до чужих вопросов, проводница ничего толком ответить не смогла, разозлилась: - Я проверяю билеты при посадке, не на выходе! Ваших друзей не видела. Ах, ограбили?! Обратитесь с заявлением о краже в отдел полиции, это в здании вокзала. Пройдите на выход, гражданин! Не мешайте людям осуществлять высадку.
Он на негнущихся ногах вышел на перрон, растерянно смотрел на радостных, спешащих к родственникам пассажиров. У него в Москве не было родственников или знакомых, весь расчет был только на деньги, которые должны были сделать его богатым, успешным, сытым и ленивым. А что теперь?
Юрик бездумно шел в толпе вместе со всеми, вышел в город, купил в небольшом магазинчике на последние деньги «хот-дог», съел с удовольствием, уже более-менее успокоившийся, побренчал монетками номиналом 1 рубль и 5 копеек.
- Что делать? Ехать домой, восстановить документы? Не на что, да и стервозина эта наверно уже меня обыскалась!
Он знал ее твердый, упрямый нрав.
- Уж если что вбила в голову, сделает обязательно! А меня она ненавидит! Придушит ночью или отравит! С нее станется! А, между прочим, сама во всем виновата! Лоханулась, поверила! Да, возвращаться смысла нет. Как бы она меня и здесь не нашла? – и он, увидев полицейский патруль, нырнул в ближайшую подворотню.
Дальнейшая судьба Юрика нам не известна. Так, ходили слухи, что вроде сидел он в тюрьме за воровство, стал бомжом, а умер, замерзнув в центре большой мусорной кучи.
- Там теплее, не дует, а холод тогда стоял жуткий, да тут еще и водка паленая оказалась…
Продолжение http://www.proza.ru/2017/01/30/1978