На их места в столицу устремились из провинции мелкопоместные помещики и обнищавшие чиновники, кто не имел средств для выезда за границу. Потеряв рабов и кормилиц, ничего не умея делать, кроме как обирать да совращать народ, они заполняли образовавшийся вакуум в рядах межклассовой прослойки общества. Толпу столичного плебса так же пополняли «вышедшие в люди» разночинцы и мещане провинциальных городов, которых Чехов своими рассказами звал стремиться «к новой жизни» и «светлому будущему», предлагая «вырваться из провинциальных оврагов». И они верили его призывам, приезжали в города, но попадали в разврат, склоки, интриги. Попав в городскую грязь, они уже не могли из неё вырваться, и утешали себя сказочками о светлой мечте, которой осуществиться было не суждено. Свой «выход в люди» они считали - «жить барином» т.е. ничего не делать. Скоро вся эта разномастная публика быстро разочаровывалась в своих стремлениях, потому что и в столице нужно было работать, чем-то кормиться, а они на это не были способны. Молодые люди из провинции пытались учёбой в столице приобрести себе профессию, но средств едва хватало на проживание и, с великим трудом получив дипломы адвокатов, учителей или лекарей, они уже не хотели возвращаться домой, старались пристроиться в крупных городах. Однако и там вся эта разномастная публика быстро разочаровывалась в своих стремлениях, потому что и в городе нужно было работать. Пополнив ряды городского плебса, они писали книги, которые никто не читал; рисовали картины, которые никто не покупал; устраивали театральные спектакли, на которые никто не ходил. Они уходили то в народ, то в искусство, но нигде не могли найти своё место. Им хотелось видеть благородных рыцарей, а встречали педераста Дягилева и страстных поклонников «свободной любви»:- Немировича-Данченко, Станиславского и Мейерхольда. Влача жалкое существование без постоянного заработка, за малую плату, они готовы были организовать пьяные потасовки, уличные беспорядки или демонстрации. Изгнанным из дома, отверженным родиной, плебеям только и оставалось - мечтать о несуществующем рае и они становились невольным противовесом масонам в борьбе за власть. Эту массу молодёжи стали просвещать проповедники из еврейских диаспор, целью которых было полное уничтожение российской империи и её жителей. Должен был возродиться иудейский храм Соломона на земле православной Руси.
Так в России из внеклассовой среды бездельников и тунеядцев вскоре
сформировалась новая прослойка паразитов - разноликая масса отщепенцев. Не имея возможности и не желая работать, они невольно становились революционерами. Их неустроенностью пользовались авантюристы, пополняя ряды боевиков для террора. У многих из них не было возможности стать «избранными» в масонских ложах, и они пополняли ряды партий эсеров, анархистов и меньшевиков, партии «Бунд» и РСДРП(б). Большевики и сионисты тоже стремились к мировому господству, но через мировую революцию, опираясь на элементы мелких лавочников и люмпенов - пролетарий. Играя на низменных чувствах деклассированных слоёв общества,
обещая «всеобщее равенство», они наивно верили, что хронический лодырь и
трудолюбивый хозяин могут жить одинаково. Играя на низменных чувствах
деклассированных слоёв общества, обещая «всеобщее равенство», они наивно верили, что хронический лодырь и трудолюбивый хозяин могут жить одинаково. Изгнанным из дома, отверженным родиной, плебеям только и оставалось - мечтать о
несуществующем рае. Скоро в России из внеклассовой среды бездельников и тунеядцев сформировалась новая прослойка паразитов. Вся эта разноликая масса называла себя чужим и пугающим для русского человека словом «интеллигенция», превратившееся в народном обиходе в вульгарное ругательство для определённого круга бездельников. Не найдя в русском языке слова для своего названия, отщепенцы всецело ориентировали свою деятельность на европейскую аристократию, охаивая и презирая всё российское.
Они считали всех нулями,
А единицами - себя.
Их презирали все: дворяне, народ, солдаты и власть, но они хотели иметь дармовой хлеб, обязательно белый и с ветчиной, вести роскошную жизнь, ходить в театры и рестораны, иметь богатые дома и много денег, не имея на это ни каких прав. Плебс требовал себе развлечений; шуты – почести королей. Люди, не знающие радости созидания, они избрали своим занятием блудословие и разрушение созданного предками. К началу 20-го века две прослойки паразитов составляли до 10%
населения России. Из этой среды авантюристы готовили кадры для будущей революции в России. Руссы и казаки – нации с обострённым чувством справедливости, ненавидели «вышедших из народа», но готовы были поддержать бунтарей, чтобы освободиться от власти славянской шляхты и немцев.
Все понимали, что так дальше жить нельзя, но как надо –никто не знал. В грязной и неустроенной стране с нищим, бесправным и ленивым народом, доведённого
чиновниками до положения скотов, не осталось светлых и умных голов, способных вывести страну из политического и экономического тупика, а русская интеллигенция настолько прогнила, что была способна только на пьянство, обжорство и разврат, изнывала от вопросов к себе: ЧТО ДЕЛАТЬ? Они не пахали землю, не косили рожь и сено, не убирали навоз за животными – это был удел хамов. Им было очень скучно и трудно лечить людей, учить детей, организовывать быт городов и деревень и делать что- либо на благо благополучия страны. Даже обязанности главы семьи они помнили только до первой брачной ночи. Как хищная свора бездельников, интеллигенты стали обычными паразитами на шее народа, не имеющие ни цели ни смысла жизни. Да и к родине своей они относились с позиции иждивенцев, завидуя благоустроенной Европе. Даже придумали философию жизни для собственной лени: и зачем рожать детей и лечить людей, если все когда -нибудь умрут. Жизнь без цели и смысла так надоедала и удручала их, что они, собрав с трудом немного денег, торопились убраться за границу, чтобы любоваться красотой, построенную чужими руками, не пытаясь сделать что –либо полезное в своей стране - «грязной и невежественной». А простой народ России –хамы, как называли его дворяне и гнилая прослойка плебеев, не хотел больше терпеть на своей шее паразитов, размножившихся до огромных размеров. Единственное, на что была способна российская интеллигенция – ныть и выражать недовольство существующим
порядком, «хамским бытием» народа, не предлагая ничего взамен. Всем хотелось творить только великое, не замечая мелочи, на которых держалась многие века жизнь на земле. Они мечтали только о прекрасном и огромном, что даже сами не знали, что оно представляет из себя это ВЕЛИКОЕ, а потому думали, что не надо строить школы, аптеки, больницы для простого народа, потому что это «низко,
мелочно, мерзко и подло». Нужно придумывать машины, строить огромные санатории, университеты, где могли бы лечиться и учиться нищие и голодные дети, не прошедшие обследования в земских больницах и обучение в церковно- приходских школах. Как это сотворить, никто не знал, но думали и мечтали с упоением, что это будет грандиозно и масштабно с охватом всего мира. Эти «попрыгунчики» даже придумали оправдание своему безделью:
- Если все будут растить хлеб, кто же станет заниматься искусством?
При этом не осознавали, что хлеб нужен всем, а их кустарное ремесло только
жалкой кучке таких же как они бездельников. Они жили миром своих грёз, не понимая и не желая знать страдания и нищету простого народа, при этом считали себя гениями прогрессивной жизни. В огромной стране случилось классическое положение: – правящая верхушка не могла больше править, а низы не хотели больше кормить дармоедов. Беда России не в том, что ею правили иноземца, а в том, что правящая верхушка, а с ней и «гнилая прослойка», тянули страну в Европу, а народ предпочитал оставаться в Азии. Верха не могли жить без евр(оп)ейской культуры, любили власть, роскошь, разврат, а народ предпочитал волю и простор. Положение Буриданова осла и стало причиной всеобщей нищеты богатой ресурсами страны под названием Россия. (Asno de Buridan. Жан Буридан. 14 век.).
К счастью чужая культура не распространилось дальше Санкт- Петербурга и Москвы, что и позволило стране сохраниться как независимое государство. Однако разница между вечно враждующими слоями населения сохранилась до 1908 года, когда 82 % населения аграрной страны наконец - то было уравнено в правах со всеми гражданами. Это расслоение населения страны и вылилась в очередную революцию. Чужое для основной массы народа театральное искусство России теряло свою привлекательность. Домашние театры в усадьбах обнищавших помещиков закрывались, а их обитатели переезжали в столицы. Однако и столичные плебеи мало почитали провинциальных артисток на сцене, предпочитая иметь с ними дела за кулисами. Ради таких развлечений они изредка хаживали в театры, но уже не так истово кричали «бис» или «фора». Сословие театральных паразитов, потеряв средства для красивого существования, убиралось труппами, а то и всем театром в Европу, пытаясь найти понимание у богатых зрителей, пристраивались там иждивенцами, готовых показывать всё и всем. Против сгнившего немецкого режима Романовых выступали в основном три политические силы: - масоны, куда вошли, несмотря на внутренние противоречия: - кадеты, эсеры, меньшевики, октябристы и трудовики; народовольцы, различные течения еврейских диаспор во главе с партией Бунд из «чистых» иудеев; и большевики, основной костяк которых составляли инородцы и шабесгои (нечистые евреи). Масоны боялись народных выступлений и хотели добиться смены режима конституционным путём, сионисты того же добиться через кровавый террор, а большевики – через всеобщее восстание народных масс или революцию. Разные группы авантюристов из разных наций боролись между собой за власть в Московии, расшатывая российский трон, а страдал народ огромной страны. Наиболее активной силой в этом деле была многочисленная диаспора евреев (2 миллиона!), живших на западной территории России: - в Польше, Малороссии и Курляндии. Они подчинялись единому центру сионистов, которые тоже претендовали на мировое господство. (Вариант для Интернета).