«Арбенин, суеверный, как все игроки, медлит, ожидая, что скажет, что подскажет судьба ему, её старинному и верному рабу. Судьба же «ведет себя» крайне коварно: распутывая интригу, тут же и запутывает ее!»
Он примчал из Дрездена в Москву ночным поездом. Да, это была командировка, но торопился он к своей Единственной, которой был предан не один десяток лет, к своей светловолосой Нине. Когда-то в школьном спектакле по драме М.Ю.Лермонтова «Маскарад» он играл Арбенина, а она Нину - но теперь эта Нина снимается в фильмах, а «Арбенин» так и не стал её мужем фактически, но формально…
Давайте сначала вернёмся к вокзальной теме. Стрелки привокзальных часов показывали девять вечера. Она должна была его встретить у гостиницы, как договаривались. На улице была по-московски промозглая погода. Только здесь в это время года можно было ожидать такого порывистого ветра, безжалостно хлеставшего его по ногам полами нового европейского пальто и норовившего сорвать с головы новенькую шляпу а-ля Боярский, которую он приобрёл накануне отъезда и теперь нахлобучил на самые глаза. Взвизг тормозов, и такси стремительно развернулось в ту сторону, где ждала его любовь. Он рванул наперерез, пытаясь остановить машину, и шляпа неожиданно упала прямо в лужу. Недолго думая, наш герой выхватил её из грязного Зазеркалья и с досадой швырнул на задумчивый куст, давно обнажённый природой. Шляпа, утратившая свой европейский лоск, безнадёжно застряла в кустах, и гнетущая картина, словно в спектакле, когда Нина погибала от руки убийцы-мужа, закралась в сознание впечатлительного героя, не предвещая никаких духовных, а тем более физических радостей.
Нина ждала его в кресле гостиничного холла и виновато улыбалась. Рядом высился долговязый мужчина с собакой на поводке. «Жорж, знакомься, это мой самый преданный друг». Она помолчала ( эти любимые им паузы…). В такие минуты он обожал заглядывать в её серые глаза, отливающие голубизной коктебельского моря, где они часто отдыхали, любуясь закатами и морем, воспетым красками Айвазовского.
Но сейчас он с горечью отметил про себя, как потускнели огоньки в её всегда доверчиво распахнутых глазах, которые никогда не уставали удивляться - пейзажам, молочной дымке костра, ранним оттенкам зари или огромному радужному солнцу. Он обожал эту детскость в ней, искренность и простоту. Дай-то бог, чтобы её новому мужчине передались эти столь важные для неё качества истинного друга.
Расставание он переносил тяжело. Привычка, установленный порядок, консерватизм во всём, - как бы изменить свой внутренний настрой? Купить новую шляпу и снова приехать к ней, может, через пару лет, когда она снова станет нуждаться в его близости, в его романтической душе и, что главное, в опоре бесстрашного и волевого человека? Но...как там говорится у Пастернака? - «Я ловлю в далёком отголоске, Что случится на моём веку...».
Худ. Михаил Хохлачев. Ветер судьбы